Ямочки на твоих щеках

      В тот момент, когда город медленно уходил в полудрему, вокзал, словно по волшебству, начинал оживать. Через старые стеклянные жутко скрипящие двери входило и выходило бесчисленное множество людей. Сновали такси, работали киоски и буфеты, над перронами звучали громогласные объявления. На деревянных сиденьях дремали, читали, оживленно беседовали граждане всех возрастов. Здесь можно было встретить и организованных туристов-путешественников, и спешащих навестить родственников пенсионеров с необъятными сумками. На вокзалах завязывались отношения, невозможные в никаком другом месте: люди запросто рассказывали друг другу свои жизненные истории, просили совета, или, только познакомившись, доверяли «приглядеть» за вещами, когда случалось отлучиться.       Прокладывая себе путь среди людского потока, из здания вышел молодой человек с небольшой кожаной сумкой через плечо. Одет он в темные джинсы и белую рубашку, а на плечах было накинуто пальто горчичного цвета. Хоть во всем мире сейчас властвовало лето, но у культурной столицы оказались совершенно другие предпочтения. Середина июля, несколько дней температура на улице не поднимается выше двенадцати градусов. К тому же всё сопровождается непрекращающимся дождем и сильными порывами ветра. Даже для жителей Санкт-Петербурга, которые привыкли к дождям, данная погода вызывала отвращение, поэтому казалось, что большая часть города именно сейчас захотела улететь в более теплые края.       Молодой человек, недавно сошедший с поезда, не мог сдерживать удивление, и его взгляд потрясающе зеленых глаз бесконечно бегал по лицам, попадающихся ему на встречу людей. Только он выбрался из толпы, окружавшей здание вокзала, и вдохнул полной грудью свежий питерский воздух, как в его кармане запиликал навязчивый мотивчик, извещая о входящем звонке. — Позволь мне хотя бы закинуть свои вещи в квартиру и принять душ, после этого я буду весь твой, — получив ответ на том конце провода, парень, взглянув на свои наручные часы, сказал, — всего час. Один час и я буду на месте.

* * *

      Стараясь как можно быстрее крутиться между столиками с посетителями, разнося заказанные блюда, миниатюрная девушка наконец-то смогла спокойно выдохнуть, как только заметила, что к ней присоединилась еще одна официантка. — Эля, прости, пожалуйста, — тихо извинилась та, проходя мимо.       А просить прощения было за что: опоздать на работу на целых два часа в пятницу вечером. В такое время в этом небольшом ресторанчике было сложно даже вдвоем справиться. А посетители, будто чувствуя, решили хлынуть потоком. «На улице такая жуткая погода, почему вам всем дома-то не сидится?» — задалась вопросом Элеонора, окинув взглядом всё заведение. — Эй, — раздался мужской голос за спиной девушки, — мест вообще нет?       Обернувшись, она увидела перед собой парня, метра два ростом, одетого в очень стремную лакированную кожаную куртку. Сразу догадавшись, что это за индивидуум, слегка покачнулась и, запрокинув голову назад, посмотрела на лицо гостя. Голубоглазый блондин являлся сыном хозяйки этого заведения. За месяц, что девушка здесь работала, видела его несколько раз. И каждый раз он был одет в специфические вещи. Это дело вкуса, всё понятно. Но сочетать цветастые шорты со свитером с оленями, завязанным на бедрах, и розовой джинсовой курткой — попахивает сумасшествием. Сегодня этот fashion-террорист мог бы выглядеть довольно неплохо в этих черных штанах и такого же цвета футболке, если бы не надел поверх такую жуткую куртку. — Сейчас освободиться один столик, они оплачивают счет, — ответила Элеонора, кивнув в сторону администратора. С учетом того, что этот парень, имя которого она даже не запоминала, был на две головы больше её, а шея в закинутом положении уже затекала, она решила тихо смыться на кухню. — Скажи Анжеле, чтобы она поставила бронь на него, — вслед произнес парень. «Скажи Анжеле... — закатила глаза Эля, направившись в другую сторону. — Как будто сам не мог этого сказать своей подружке. Вот каланча двухметровая!»       Администратор как раз относила сдачу клиентам, когда девушка её окликнула. — Шакулин попросил забронировать этот стол. — Он сказал, сколько будет человек?       Эля отрицательно покачала головой и отправилась дальше работать. Её совершенно не интересовало «кто сказал», «что сказал», хотелось лишь отработать оставшиеся несколько часов своей смены и пойти домой. Ведь завтра у неё целых два официальных выходных, на которых так хотелось отоспаться.       Работать и сдавать сессию одновременно — была довольно плохая идея. Целый месяц бегать, как ужаленной, для того, чтобы получить стипендию и параллельно зарабатывать себе на новенький графический планшет, оказалось очень утомительно. Но работая официанткой, она получает больше денег, чем от фриланса. А чтобы получать больше прибыли от фриланса, ей нужно было купить новый планшет, который не станет зависать когда не надо. Просить денег у родителей ей не хотелось, ведь она и так живет за их счет.       Девушке становилось грустно каждый раз, когда она случайно смотрела в окно. Дождь никак не прекращался, людей не становилось меньше, а до конца смены еще полтора часа.       Обслуживая столики, Эля про себя проклинала начальницу, которая никак не хотела нанимать ещё одного официанта. — Вас трое, и так справитесь, — отвечала Татьяна Николаевна на их просьбу.       К тому же пару недель назад эта женщина решила, что было бы неплохо, если в её ресторане (как она любила называть свою небольшую кафешку) будет играть живая музыка. Конечно, каждый день платить музыкантам дорого, поэтому она придумала «Живой пятничный вечер» и поставила в заведение фортепиано. Один музыкант — одна зарплата. Можно даже не видеть Татьяну Николаевну, чтобы сказать, что в ней есть еврейские корни.       Когда Элеонора впервые услышала про музыкальный вечер, обрадовалась, потому что очень любила музыку. Но в тот момент, когда она сказала, что умеет играть на этом инструменте, всё воодушевление прошло. Ее начальница никогда бы не упустила шанса сэкономить. Так и на прошлой неделе, соврав, что пианист, которого она наняла, заболел, заставила девушку сесть за инструмент на публике. Хоть Эля не из робкого десятка, но играть в окружение людей, оказалось немного неловко. Боясь, что эта ситуация сегодня может опять повториться, она внимательно следила за часами. — Он должен прийти через час, — бубнила девушка себе под нос. — А до конца моей смены час и двадцать три минуты.       Время всегда быстро летит, когда занят важными делами. А у неё дел было хоть отбавляй: принеси, отнеси и подай.       В очередной раз Эля убирала грязную посуду, когда к ней подошла администратор Анжела, попросив обслужить стол около окна, как можно скорее. Взяв меню, девушка направилась работать. — Здравствуйте, меня зовут Элеонора. Я ваш официант, — с улыбкой произнесла девушка заученный текст, даже не взглянув на гостей. — Хотите что-нибудь заказать сразу?       Подняв глаза, она увидела, что за столом сидит сын начальницы и его темноволосый друг. — Давай на твой выбор, — произнес второй парень, глядя на Шакулина. Тот быстро перечислил блюда, не давая шанса их записать, сразу же отвлекся на другой разговор. — Как твоя мама? — поинтересовался Шакулин у друга, который внимательно наблюдал за уходящей официанткой. — Хорошо, работает, ей всё нравится, — отвечает парень. — Всю неделю уламывала меня переехать обратно в Москву. — Уже два года прошло, пора бы смириться. — Это мама, — аргументирует его друг. — Егор, только не говори мне, что ты хочешь обратно. — Какой в этом смысл.       Парни не виделись всего неделю, но у них было много чего обсудить. И большая часть этого касалась лишь работы.       Элеонора совершенно не хотела обслуживать тот столик, но другая официантка всё равно бы не согласилась поменяться с ней столами. Поэтому девушка, взяв готовые блюда, направилась к парням. — Приятного аппетита, — улыбнулась, расставив тарелки и напитки. Стараясь не встречаться ни с кем взглядом, сразу же возвращается на кухню. Их всё равно бесполезно обслуживать, они счет оплачивать не будут, а значит и чаевых можно не ждать. «Твою же мать!» — выругалась Эля, взглянув на часы. До прихода пианиста оставалось пару минут, но что-то ей подсказывало, что он явно не появится.       Вновь забрав готовые блюда для столика Шакулина, девушка заметила, что его мать как раз вышла из своего кабинета и смотрела именно на нее. «Да какого...?!» — бесилась Эля, но внешне сохранила позитивный настрой и улыбнулась, как положено официанту. Перспектива вновь выступать перед публикой не вдохновляла. Из-за этого её руки слегка задрожали, что не скрылось от Егора. Но как только они встретились взглядом, девушка быстрым шагом направилась прочь. — Элеонора, — властно произнесла начальница. Всё сложилось именно так, как и думала Эля. Ей придется играть, к тому же ещё и задержаться на час после своей смены. По крайней мере, ей пообещали премию.       Девушке пришлось переодеться в свою одежду, ибо выступать в униформе и с фартуком неэстетичное. Хорошо, что она пришла в светлой блузке и юбке до колена из-за того, что выстирала вчера джинсы, а они не успели высохнуть до утра.       В зале ресторана народу стало немного меньше, появились несколько пустых столов. «Вот сейчас как сыграю, так свалят все», — фыркнула девушка, устраиваясь перед пианино. И вот, подняв крышку инструмента, начинает играть.       Егор, услышав первые ноты произведения Бетховена «К Элизе», тут же обернулся в сторону музыки. — С каких пор у вас здесь играют? — Очередная мамина причуда, — отмахнулся Слава. — Так о чём я говорил? — Уже забыл? Ты говорил о том, как изменяешь своей девушке, — усмехнулся темноволосый парень. — Не осуждай, — фыркнул Шакулин, откинувшись на спинку стула. — Я мужчина в самом расцвете, к тому же я ей говорил, что мне не нужны серьезные отношения. Так что это изменой не считается. — Ты хотя бы тогда выбирай девушек постарше восемнадцати лет. — Но они такие милые, — криво усмехнулся парень. — И такие невинные. Тебе такие же нравятся, я ведь знаю.       Егор поморщился, отпивая из своего стакана. — И кто же из нас тогда на официантку весь вечер заглядывается? — С чего ты это взял? — Даже не пытался строить из себя хорошего мальчика, — цокнул Шакулин, залпом допив четвертый бокал пива. — Просто посмотри на эту девчонку, — парень, указал точно на Элеонору. — Видишь, насколько она смущается, играя за инструментом? — Вижу, — словно эхом отозвался парень. Хоть её лицо было частично скрыто волосами, но даже так можно заметить, как ей неловко. — А теперь представь, что вы вдвоем, ей больше не нужно строить из себя такую тихую и скромную девочку. Просто представь, как она стонет под тобой и просит о большем. Заводит, правда? — Ты, конечно... — Егор засмеявшись, вернулся в свое прежнее положение. — Да она же ещё и пианистка, — никак не унимался Слава. — Ты ведь любишь, когда девушка умеет руками работать.       Егор, вновь засмеявшись в голос, откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, смотря на своего опьяневшего друга.