Так совпали звёзды

      Это не было чем-то предрешённым, просто так однажды сложилось.       «Просто так совпали звёзды,» - так он говорил.       «Не надо никого винить.»       «Эй, посмотри на меня и сделай наоборот. Ты должен быть счастлив.»       Смешно…       Большая стрелка настенных часов перевалила отметку в вечность, и тихий вздох сорвался с полных губ.       Пора. И не то чтобы он не хотел, просто это сложно. Тяжело каждый раз видеть, как хён давится кашлем и рвущимися наружу лепестками цветов. Тяжело смотреть, как затухает огонёк жизни в его глазах, как блёкнет улыбка, как ранее смуглая кожа становится похожей на прозрачную мелованную бумагу.       Дорога от дома до больницы занимает ни много ни мало - полчаса, ещё столько же уходит на то чтобы натянуть на себя улыбку за дверью нужной палаты.       - Привет, хён! – парень влетает в палату маленьким смерчем и светит улыбкой, которая способна воскресить даже камень, - Как ты сегодня? Вот, я тебе тут фруктов принес. Ты спрячь, а то медсестра заберёт. Ведьма злая.       - Минни, - старший выдыхает замученно, но давит улыбку настоящую, искренне счастливую, - Ты почему опять тут, разве не на парах должен быть?       - Сегодня воскресенье вообще-то. Да и я скучал, знаешь ли.       Младший сваливает пакет на тумбочку, скидывает обувь и бесцеремонно забирается на больничную койку прямо с ногами, чтоб поближе, чтоб запах до головокружения, чтоб кожа к коже, чтоб душа к душе. Он трещит без умолку, рассказывает об учёбе, о том, что Чонгук и Тэхён вечно дразнят его «булочкой», о том, что Мин Юнги с четвёртого курса ему проходу не даёт и о том, что Хосок с Джином обязательно зайдут, сразу же, как только закончатся экзамены. Чимин жмётся доверчиво к чужой груди, слушает хриплое дыхание и вздрагивает каждый раз, когда старший заходится удушливым кашлем, отхаркивая белые лепестки тюльпанов.       - Прости, - тихо шепчет он и ерошит чужие огненно-красные волосы, - Не страшно. Это пройдет.       - Кто это, хён? – в который раз спрашивает Чимин.       - Самый замечательный человек на свете, - в который раз слышит в ответ.       И не остается ничего кроме как продолжить разговоры ни о чем. Flashback.       - Намджун, просто скажи ему, - Джин обеспокоенно смотрел на друга, который закидывал в себя очередную таблетку.       - И что это изменит? – качнул головой пепельноволосый и устремил взгляд в дальний угол столовой. - Чимин не такой. Блять, он слишком светлый, чтобы полюбить парня, понимаешь?       - Не понимаю, - лишь тихо вздохнули в ответ.       Всё началось спонтанно, как бывает разве что в дешёвых мыльных операх или сопливых дорамах для девочек. Глупый первокурсник Чимин с лучезарной и невинной улыбкой и второкурсник Намджун, гроза и завсегдатый андеграундных тусовок. Разве кто-то мог предположить, что судьба свяжет их пути? Разве острый на язык рэпер думал, что однажды в его жизнь влетит маленький ураган и перевернёт все вверх дном? Не думал. Но тот влетел. Буквально. Вписался в грудь, когда удирал от друзей по коридорам университета.       И с тех пор как-то закрутилось. Чимин возникал из ниоткуда и одаривал светлой улыбкой. Околачивался рядом с угрюмым Намджуном, принося в его жизнь россыпь ярких красок. Просил помочь с уроками, взять с собой на тусовку, погулять, сходить в кино, сказку рассказать. Всё самое бредовое и странное. А в ответ на недовольное бурчание тянул звонкое и заливистое «Ну, хён», и все стены, тщательно выстраиваемые Намджуном, рушились с немыслимой скоростью.       А к середине третьего курса вдруг болью скрутило лёгкие. Разрывающий, удушливый кашель рвался из груди круглые сутки, а спустя неделю появились первые лепестки.       - Ханахаки, - подтвердил догадки врач. – Таблетки лишь отсрочат неминуемый конец. Единственный выход быть с тем, кого любишь.       - Кто это, хён? – спросил Чимин, когда впервые увидел кашляющего белыми лепестками Намджуна. И Нам готов был поклясться, что в глазах младшего сквозили боль и отчаяние.       - Самый замечательный человек на свете, - улыбнулся старший и взъерошил красные волосы. Flashback end.       - Когда тебя выпишут, хён? – Чимин смотрит на Намджуна, натягивая на ноги старенькие конверсы.       - Думаю, как только пройду полное обследование, - старший следит за каждым движением парня и вбирает в себя все чёрточки лица, чтобы хватило до следующего раза. – Но скорее бы уже. Сходим в кино?       - Да, хён. Конечно. Ну... мне пора, - улыбка и взмах руки. - До встречи.       Дверь закрывается за спиной Чимина и он срывается с места. Ему просто необходимо отбежать подальше, чтобы он не услышал, чтобы не догадался. Ряд палат остается позади и Чимин обессилено валится на колени, когда из его груди вырывается сдавленный кашель, который он глотал и душил в себе целый час.       - Прости, - шепчет парень сквозь неконтролируемый поток слёз. - Прости меня, хён.       А на полу россыпь нежно-розовых лепестков тюльпана.

***

      - Чимин, кто она?       - Что? – парень поднимает взгляд от подноса и смотрит на друзей, сидящих напротив.       Как и всегда столовая заполнена студентами до отказа, и в помещении стоит ужасный шум, такой, что желание пообедать отпадает напрочь. Чонгук, Тэхён и Чимин чудом успели занять свой излюбленный столик у окна только лишь потому, что свалили до конца пары.       - Кто та девушка, которая нравится тебе? – повторяет вопрос Тэхён.       - С чего вы взяли, что мне кто-то нравится?       - Я видел таблетки, Чимин-хён, - Чонгук хмурится. - А Тэ слышал, как ты кашлял в туалете. Да и мы не настолько тупы, знаешь ли, чтобы не заметить, что с тобой что-то не так.       - Я... ну.., - Чимин, опустив растерянный взгляд, теряется в ответе.       - Ты же понимаешь, что таблетки не спасут?       - Да...       - Тогда говори, кто она. И какого хрена ты ещё не признался? Или признался? – Тэ вдруг замолк от мысли, что друга просто напросто отшили, заведомо обрекая на долгую мучительную смерть — задохнуться от любви... какая символичная ирония.       - Нет… Она любит кое-кого… И... ну, это не она вовсе…       - Что? Парень? – Гук давится чаем. - И кто же он?       - Нам.., - Чимин медленно сползает под стол. – Намджун… Flashback. Неделю назад.       - Хосоки, - протянул Тэхён, в очередной раз зажав старшего в коридоре. - Давай встречаться?       - Имей совесть, я тебе хён вообще-то! – дикой кошкой прошипел тот, пытаясь выбраться из стальной хватки. - И я в который раз говорю тебе – нет. Мы не будем встречаться.       - Я тебе совсем не нравлюсь?       Глаза в глаза. И вот Хосок готов скулить, потому что всегда нравился и очень даже. Но разве мог он себе позволить такую роскошь, как отношения, когда его друг в больнице из-за друга Тэхёна? Не мог. И катись оно все галопом по Европам.       - Ну и чего молчишь? – прервал поток мыслей Тэ. - Слушай, хён, серьёзно. Ну в чём проблема? Я же вижу, что нравлюсь тебе. А ты нравишься мне.       - Нравишься, - согласно кивнул Хоуп. - Но встречаться мы не будем.       - Даже, если я начну подыхать от любви к тебе? – не унимался младший.       - Мой друг же подыхает от любви к вашему Чимину. Так что не вижу проблемы.       - Что? При чём тут Чимин?       - Забудь, Тэхён. Я и так сказал лишнего, - понуро прошептал Хосок и, выбравшись из чужих рук, поспешил удалиться. Flashback end.       - Ахаха, - Тэхен загибается от смеха и чуть ли не валится на пол, чем привлекает уж слишком много постороннего внимания.       - Ты чё, Тэ? – шипит Чонгук, переводя взгляд то на умирающего от смеха Тэхёна, то на готового провалиться сквозь землю Чимина. – Чим, ты же знаешь, что он идиот, да? Не бери на свой счет.       - Не-не, хаха, Чимин, бери это на свой счет, ахаха, - не унимается Тэ. – Щас, подожди... фух.       Тэхён, всё ещё посмеиваясь и тихо ойкая от колик в животе, оглядывает зал и, заприметив нужную макушку, поднимается с места:       - Хосокиии-хён! – орет он на всю столовую, от чего Чонгук предпочел бы сейчас исчезнуть вместе с Чимином. – Подойди!       Троица за столом наблюдает, как только отошедшие от раздачи Хосок и Джин что-то обговаривают между собой, после чего Хо жмёт плечами, вздыхает и всё же движется к их столику. Джин следует за ним.       - Чего тебе? – сухо кидает Хоуп, когда два подноса опускаются на пластиковую поверхность и парни усаживаются на стулья.       - Помнишь наш последний разговор?       - Бля, Джин, давай найдем другой стол.       - Нет-нет. Стой. Просто выслушай.       - Ну? – Хо не заинтересованно оглядывает Тэ и всё же остается на месте.       - Так вот, - начинает Тэхен. - Если я всё разрулю, тогда ты будешь встречаться со мной?       - Допустим, - игнорируя три пары удивлённых глаз, пожимает плечами Хосок.       - Отлично. Представляю вам нашего Чимина, - давит лыбу Тэ. - У которого краш по вашему Намджуну.       В компании из пятерых человек повисает минутное молчание. Шум за пределами столика, кажется, тоже смолк и Чимину вдруг показалось, что он отчетливо услышал звон собственного сердца, которое ухнуло вниз и разбилось где-то под ногами.       - Тэхён, ты что наделал.., - шепчет он и смотрит на друга глазами полными боли от предательства, - Я же…       Договорить ему не даёт новая волна смеха. Только вот теперь смеются Джин и Хосок.       - Мелкий, я буду с тобой встречаться, - сквозь смех скулит Хо.       - А ты, - обращается Джин к Чимину, попутно стирая выступившие на глаза слёзы, и роется в рюкзаке. - Держи-ка вот это.       На столик перед Чимином опускается небольшой старенький плеер, замотанный в провода наушников.       - Я думаю, ты сам всё поймешь.

***

      В комнате темно, а время давно перевалило за полночь. В открытое окно влетает ночной летний ветерок и треплет мягкие волосы сидящего на кровати паренька. Розовые лепестки неровно устилают одеяло и топят в себе чёрный корпус плеера, который Чимин гипнотизирует взглядом уже около пяти часов. Почему-то страшно включить и услышать то, что записано на нём. Страшно понять, что его «краш по Намджуну» закончится не только заполненными лепестками лёгкими, но и разбитым вдребезги сердцем. Но куда уж ему бежать с тонущего корабля?.. Он ведь даже плавать не умеет.       Тяжело вздохнув в очередной раз, Чим вставляет в уши наушники и нажимает Play. Играет знакомая мелодия. Намджун давал послушать её Чимину примерно полгода назад. Он сам написал эту композицию. Говорил, что думал о человеке, который ему нравится, когда создавал её.       «Что я должен понять?» - проносится обречённая мысль в голове парня и тут же разбивается о первые же слова, что хриплым голосом звучат в наушниках.       Строчка льётся за строчкой, обнажая чужую душу, выворачивая наизнанку нутро. Чимин пытается читать меж фраз, вникать в каждое слово, букву, потому что боится ошибиться, боится, что не правильно понимает. Но другого понять просто не дано, ведь всюду - он. Кажется, вся эта мелодия источает весь тот свет, который однажды Пак принёс в жизнь Намджуна. Каждая фраза, каждое слово, каждая интонация оказались пропитаны их общими чувствами. Их общими мыслями. Одними на двоих.       «Назови меня, хён, малыш. Я так скучаю,» - и Чимин забывает, как дышать.       «Мы сложились, как звёзды. Но потеряли друг к другу путь,» - и Чимин воет белугой.       «Я люблю тебя, Минни. Прости и будь счастлив,» - и Чимин чувствует, как акварелью на груди прямо над сердцем разливается метка. Бледно-розовый тюльпан.

***

      - Выгляни в окно, хён, - хрипит запыхавшийся Чимин в трубку мобильника.       - Чего? Ты видел время, Минни? Два часа ночи.       - Выгляни в чёртово окно, хён!       В трубке слышится обречённый вздох, а после шуршание. В одной из палат на пятом этаже зажигается свет, а в следующее мгновение из открытого окна высовывается пепельная макушка.       - Какого хрена ты делаешь под окнами больницы в ДВА часа ночи, Чимин? – недовольно бурчит Нам в трубку. – Мало приключений на зад? Так я только выпишусь и сразу добавлю.       - Узнаёшь? – Чимин вскидывает руку вверх и показывает Наму плеер.       - Эм, плохо видно, - бормочет Джун. - Что это?.. Ах, нет, стой! Откуда он у тебя?       - Джин отдал.       - Вот же… И ты слушал?       - Ага, - и тишина на том конце провода. - Эй, хён?       - Что?       - Я люблю тебя тоже.

***

      Осень всегда приходит внезапно: врывается сквозняками в открытые окна, опадает на землю жёлтой листвой и промозглыми дождями. Осень пора печали для многих. Конец лета. Конец маленькой жизни длинною в три месяца. Конец счастья, в конце концов. Но Чимин осень любит. Как можно не любить время года, которое пестрит красками, играет лучиками солнца в каплях дождя и разливается радужными лужами по асфальту? Никак. Просто не возможно. Ну, а если уж взять во внимание тот факт, что этой осенью Чимин каждое утро просыпается в чужих крепких объятиях, то вопрос этот отпадает сам собой. Акварельный белый тюльпан мерно вздымается вместе с подкаченной грудью Намджуна. Тюльпан, который расцвел в одну тёплую летнюю ночь.       - Доброе утро, - тихо шепчет Чимин скорее сам себе, чем кому-то ещё, и скользит пальчиками по контуру рисунка.       - Доброе, - раздаётся сонный голос сверху. – Порой я думаю, что ты этот цветок больше, чем меня любишь.       - А вот и не правда, - Чимин подтягивается на локтях вверх и заглядывает в любимое лицо. - Просто боюсь, что он исчезнет…       - Да куда он денется теперь, - улыбается старший и мягко целует чужие губы.       - Его могло бы и не быть… Нас могло бы не быть.., - хмурится младший и смотрит в глаза напротив.       - Но мы здесь, малыш, ведь так совпали звёзды, - смеясь, выдает свою любимую фразочку Намджун.       - Не вини звезды в том, что ты глупый, хён.       - Уж кто бы говорил, - сгребая Чимина в охапку и прижимая к себе бормочет Нам в красную макушку, сладковато-эфирно пахнущую их безграничным счастьем.       Странные ребята, эти звёзды. Совпадают по своим правилам, о существовании и толковании которых и сами не знают порой. Но, если это не предрешенно изначально, то стоит ли сказать им спасибо? Думаю, определенно. Стоит.