***
Над головой из не вполне новых, по качеству звука, динамиков доносится извечная новогодняя мелодия. Бекхен, не задумываясь, глупо подпевает ей, бурча себе под нос надоевшее ему же «джингл белc» и внимательно осматривает полки с продуктами. Тэен велела, по пути с работы заглянуть в супермаркет и купить продукты по списку. Совсем скоро рождество и новогодние праздники, девушка хотела много чего подготовить. Но, конечно, больше всего ее волновал вопрос со съемкой, а Бену так и не удалось добиться от Чанеля толком ничего. Это расстраивало, но не насильно же Бекхен придет к другу с проверкой в квартиру. Хотя, чего таить, подобная мысль уже давно вертится в его голове. Учитывая, что Пак, отчего-то, по мнению молодого семьянина, его активно старался избегать. Пока мысли о лучшем друге отвлекали Бекхена от покупок, он успел заметить, что впереди него, как раз рядом с манящими полками алкоголя, находилась хорошо знакомая ему человеческая фигура. Бен поспешил к ней, чтобы убедиться в собственных догадках. -Йа, Пак Чанель! – Громко воскликнул он и повис на мужчине, больно тыча своими длинными тонкими пальцами под ребра фотографу. Опешивший от таких действий, молодой мужчина, быстро собравшись, перехватил друга поперек талии, опустив на пол, и хорошенько растрепал его волосы. - Мистер Бен, негоже вести себя так посредственно женатому мужчине, - в шутку пожурил его он. Бен лишь картинно закатил глаза и тяжело вздохнул,- Ох, и не напоминай, - пожаловался он. - Чего это ты так? Неужели Тэен тебя замучила по всем фронтам. Вы, поди, даром времени не теряете. - Замучила, не то слово. То одно ей нужно, то другое. То вещи не раскидывай, то убери за собой, то в игры не играй, а с ней время проводи. А она что, только одними своими сериалами и живет, да журналами, то вообще речь про детей заводит. Чанни, мне страшно, к детям я точно еще не готов, - заканчивает он со смехом. - Что-то мне вспоминаются совсем другие твои слова, - Пак усмехается, снисходительно смотря на друга. В его глазах играют искры веселья, и Бекхен на минуту замирает, забывая как дышать. Отчего-то все это выбивает его из колеи. Он так сильно, оказывается, скучал по собственному другу. И сейчас, это короткое время, что они находятся рядом друг с другом, он чувствует небывалую легкость и щемящую радость. - Ох, честно, все оказалось намного сложнее, чем я себе представлял, - признается он, принимая собственное поражение. Чанель молча обдумывает признание друга. Он понимает только по одному его виду, что Бекхен, кажется, очень устал. Повертев в руках бутылку дорогого виски, Пак кидает вопросительный взгляд на Бекхена. Это решение не такое уж и хорошее, но, как думает фотограф, переключить с тяготивших их мыслей сможет помочь точно. Увидев со стороны Бена немое согласие и легкий кивок головы, вопрос уже кажется решенным. Пак тоже очень скучал по своему другу. Но сам, по собственной воле, старался держаться как можно дальше от него. Он понимал, что молодые предпочтут больше времени проводить вдвоем, и мешать ему им совершенно не хотелось. К тому же, не так давно, перед свадьбой, Тэен и Бекхен ссорились как раз из-за того, что последний проводит слишком много времени со своим другом. В итоге они покупают достаточное количество алкоголя и еды и едут привычным маршрутом в их квартиру. Точнее, это уже жилье только Пака, однако, Бекхен, по замечанию обоих, так и не смог перевезти все свои вещи. Много всего еще осталось у Чанеля. И, наверно, этот процесс займет для них много времени и сил. В квартире Пака, как отмечает Бекхен, с его собственного последнего визита ничего не изменилось. Все тот же творческий беспорядок, все те же разбросанные там и всюду фотографии и вещи, лежащее кое-как и кое-где оборудование. Парень, по привычке, на автомате принимается все это раскладывать по уже известным, предполагаемым им самим когда-то, для этого местам. Среди этого хлама или не совсем ненужных, но, определенно, мало полезных вещей Бекхен находит новогоднее украшение. Оленьи рога, которые были куплены ими еще два года назад. Они навевают столько смешных и теплых воспоминаний, что Бен, невольно, улыбается, тут же надевая их себе на голову. Тяжелый же взгляд Чанеля, который уже успевает вернуться с кухни в гостиную, куда отправил до этого своего не в меру хозяйственного друга, держа в руках два бокала и кое-какую закуску на подносе, останавливает его попытки привести квартиру Пака в порядок. Бен читает между строк, хотя, скорее всего, ему кажется это, но он упорно видит во всем поведении Пака «что он уже не вправе делать подобное». И ему хочется возмутиться, ведь его женитьба не отменяет того факта, что они были и есть лучшими друзьями друг для друга. Но почему-то Чанель все дальше и дальше отдаляется от него. Старший просто не понимает и не принимает этого. - Знаешь, даже навевает ностальгию, твоя квартира все также в творческом беспорядке, Чанни, - не убирая улыбки, спешит оправдаться он и, тряхнув головой так, чтобы маленькие бубенца на ободке зазвенели новогодней мелодией, выжидающе смотрит на друга. Чанель, Бену кажется, на миг смягчается. Пожимает плечами и отмахивается, мол, что здесь такого, и тащит его на большой диван перед плазменной панелью в гостиной. Их самое излюбленное место. Для фильмов, для игр в плейстейшен и прочей ерунды. А сколько раз они здесь напивались вдвоем или в компании друзей? Почему-то все эти воспоминания для Бекхена отдают легкой грустью. Первая бутылка пустеет стремительно быстро, пока они дурачатся, доставая друг друга, и вспоминают, как выражается Бекхен, «старые добрые времена». Пак все пытается убедить его не налегать так сильно на спиртное, но Бен вовсе не хочет его слушать. Ему сейчас значительно легче. Так, что он готов вот-вот сорваться и рассказать ему все, что тяготит его душу. И Бекхен рассказывает. Все свои страхи и переживания. Все сомнения. Чанель же лишь молча слушает, даря понимания того, что он действительно слышит его. Не как Тэен, которая лишь спешит в итоге его обвинить в незрелости или же, обидевшись, начинает поучать жизни. И Бекхен понимает, насколько ему все это действительно надоело. Так, что мысль Чанеля о том, предупредил ли Бек свою жену, что задерживается, посылается уже довольно подвыпившим Беном куда подальше. Пак лишь качает головой и просит подождать его немного, он принесет ему воды или водки, Бен так и не понимает, но отказываться ни от того, ни от другого явно не собирается. И вообще, он требует от Пака своих любимых бутербродов, которые тот ему всегда готовил. Чанель смеется, резонно замечая, что старый добрый ворчливый Бен вернулся. И обещает накормить своего непутевого друга. Бекхен тяжко выдыхает. Чанель вновь ушел на кухню, оставив его наедине с самим собой и собственными мыслями. Бекхен так давно не испытывал это чувство легкости. Чувство, будто ты паришь, будто весь мир у твоих ног и все еще впереди. А что сейчас? Сейчас он устал. Домой возвращаться совсем не хочется. Да и вообще, он так и не смог начать считать домом что-то кроме этой самой квартиры, где они с Чаном с самого выпуска их старшей школы прожили вдвоем. Беспорядок вокруг привлекает к себе внимание Бена, и он, ведомый любопытством, подбирается к телевизору. Рядом лежат разнообразные диски. Бен уверен, что, возможно, среди них есть многие рабочие съемки Чанеля. Взгляд его, невольно, цепляется за невзрачный с виду диск со знакомым названием. «Свадьба нашего Бекхени». Сердце начинает биться быстрее, потому что он понимает, что все-таки был прав. Он слишком хорошо знает Чанеля. Тот никогда не удаляет и не теряет все свои наработки. Рука сама тянется к диску, и он, не успевая даже о чем-то правильном или неправильном подумать, включает дивиди и вставляет диск в привод. Кадров великое множество, как понимает Бек, съемка по времени длится достаточно долго. Вот он видит себя, стоящего у алтаря и ждущего Тэен. Вот опять он, когда произносит «да». Снова Бекхен, взволнованный, но счастливо улыбающийся, хотя сам Бен готов поклясться, что в тот момент чувствовал себя ужасно неловко. Но Чанель может снять так, что Бену он сам уже начинает казаться счастливым и окрыленным. А еще красивым, словно светящимся изнутри. И сколько бы съемки не длились, неизменно, на них он. Только он. Крупным планом, средним, дальним. Только он в объективе фотокамеры и видеокамеры Чанеля. Бен не может поверить собственным глазам. Ему кажется или это настолько очевидно, но, если же Бен хоть на секунду может предположить, что опасения его жены были правильными? Ее предположения, что они с Чанелям похоже больше, чем просто друзья? Неужели он для Чанеля значит гораздо больше, чем Бекхен мог предположить. Бен все никак не верит. Он было поднимается, чтобы направиться к Паку и спросить напрямую обо всем, но опять натыкается на кое-что интересное. Рядом, среди полураскрытых коробок с теми же дисками лежит еще одна, посвященная Бекхену. Он распахивает ее сильнее и видит огромное количество дисков с собственным именем. Каждая значительная дата, которая только могла быть в его жизни. Бен знает уже наверняка, что на этих кадрах там только он. Все встает на свои места. И теперь все это осознается Беком так просто. Как дважды два. - Неужели… Сзади слышится грохот, и звук разбившегося стекла или керамики, разбирать долго. Бекхен резко разворачивается на звук и встречается взглядом с растерянным взором Чанеля. Он может прочитать в его глазах панику. Оленьи рожки с его головы неловко падают, присоединяясь звоном бубенцов к издаваемой ранее какофонии звуков разбившейся посуды. - Зачем ты туда полез, Бекхен? Зачем? – Его руки трясутся. Чанель не в силах смотреть ему в глаза. - Я.. просто. Чанель, - Бен подрывается, в мгновение оказываясь на ногах, и спешит к другу, но тот отталкивает его. - Прости, я не замечал, что ты… - Неважно. Думаешь, для меня бы что-то изменилось? Хоть что-то бы принесло мое признание тебе? Хоть какую-то надежду? Нет. Бекхен не знает, что ему стоит сказать и как поступить. Все его мысли спутаны так сильно, что просто нет никакого оптимально решения. Он даже не знает, как реагировать на случайно выплывшую правду о чувствах Чанеля. - Наверно, мне стоит уйти, да? – Тихо спрашивает он, в глубине души надеясь, что Пак ответит ему отрицанием. Но Чанель считает эту мысль вполне сносной и лишь молча кивает, скрываясь с глаз Бена первым. Бекхен слышит, как хлопает дверь в ванную комнату, а затем начинает шуметь вода. Он, подобрав все свои вещи и бросив последний взгляд на одиноко лежащие диски в глубине комнаты, осколки чашек и пустые бутылки из-под виски, уходит. В сердце его поселяется тревога. Возвращаться домой ему вовсе не хочется, но теперь ему больше некуда идти.***
За окном крупными хлопьями шел снег. Бекхен, кутаясь в теплый плед, смотрел какое-то глупое предрождественское шоу вместе с Тэен. Был самый последний день перед Рождеством. Сочельник. Тэен с самого утра носилась по дому, готовила. Сам Бек украшал дом и наряжал елку, и только чуть больше получаса назад они, наконец, смогли присесть, а в случае Тэен, прилечь на колени Беку и отдохнуть. Бекхен уже жалел, что в тот момент так быстро ушел из квартиры Чанеля. Он жалел, что послушался Чанеля и оставил его одного. Разве так поступают друзья? Бек сомневался уже во всем. Даже в себе. Он не знал, не понимал, что же творится в его собственной голове. Мысли, так или иначе, возвращались к Чанелю. К его облику, к его грустным глазам и манящим губам. Интересно, как бы тот отреагировал, если бы Бекхен его поцеловал? И означало бы это, что Бекхен играет с его чувствами? Столько странных мыслей посещало его голову, лишая его покоя и нормального сна. Внезапная трель домофона вдруг отвлекает его от мыслей. Он, останавливая уже готовую подорваться к двери Тэен, идет к ней сам. Увидев Чанеля на пороге, его сердце на миг замирает, после чего вновь готово сорваться в бешеный галоп, ускоряя свой ритм. - Что ты здесь делаешь? – Спрашивает он у него. Чанель же прикладывает указательный палец к губам, призывая его молчать. Он ставит на землю большой грузный магнитофон, и где только отыскал такой, и включает какую-то медленную, до соплей романтичную, мелодию. Бекхен улыбается, находя это довольно забавным. - Бекхен, кто там? – Доносится голос Тэен из квартиры, на что Бен оборачивается к Паку с вопросом в глазах. Но тот только улыбается в ответ. Он вытаскивает большой планшет из-за спины и показывает его Бекхену. Он видит, что там какая-то надпись и читает ее. «Скажи, что это ряженные». - Это ряженные, Тэ. – Тут же громко говорит он, на что получает указания девушки и информацию о местоположении сладостей для подобных гостей. «Если же мне в следующем году повезет, я буду встречаться с кем-то». В руках Чанеля появляется следующая табличка с текстом, а предыдущая аккуратно перекладывается им после представленной взору Бекхену. «Но сейчас позволь мне сказать без надежды и без всякого повода,». – Текст снова меняется, а Бекхен увлеченно следит за ним и горящим взглядом своего друга. «А только потому, что рождество. (А в рождество говорят правду)». – Таблички снова сменяют друг друга, все еще удивляя Бекхена своим содержимым. «Для меня ты – совершенство». «И мое разбитое сердце всегда будет любить тебя. Всегда». - Я люблю тебя, - шепотом, так, что Бекхен словно читает это его признание по губам только, и все еще сомневается в собственном зрении. Он замирает, пытаясь справиться с собственными эмоциями. Они с Чанелем друзья с самого детства, но еще никогда, начистоту, никогда им не удавалось сказать то, что было действительно на поверхности. Бекхен понимает это теперь всецело. - Счастливого рождества, Бекхенни, - грустно улыбнувшись, Чанель на прощание салютует ему, взлохмачивая темную шевелюру Бена и забрав блокнот, разворачивается, чтобы покинуть своего друга, скорее всего, на довольно длительное время. Ему необходимо научиться справляться со своими чувствами, иначе даже их дружбе придет конец. Бекхен не знает, чем руководствуется, но он срывается за ним следом. Догнать получается его только у самого дома Чанеля. - Чанни, стой, - кричит Бекхен ему в спину, и Пак останавливается, оборачиваясь. В его глазах читается немое удивление. Его голос больно режет по сердцу Паку, словно он из давно забытого, даже невозможного, прошлого. - Чанни. Снег крупными хлопьями сыпет с небес на землю, заметая все вокруг. Завтра, наверняка, отстраненно думает Бекхен где-то на уровне подсознания, из дома будет совсем не выбраться. Это будет замечательное сонное и изолированное утро с любимыми. И он так сильно хочет проснуться завтра дома. Только вот дом для него только рядом с Чанелем. Как же много времени ему понадобилось, чтобы осознать это. Пак разворачивается, готовый, наверно, к самому худшему, к упрекам, ненависти, презрению. Бекхен может сказать ему, как сильно он его ненавидит и презирает и, что еще хуже, больше никогда не хочет видеть. И Чанель до конца не знает, готов ли он к подобному развитию событий. Но, вопреки всем его опасениям, Бекхен поступает в корне иначе. Он, легко прикоснувшись к щеке Чанеля, заставляет его наклониться, и после чего целует. И Пака будто током прошибает, а земля готова уйти из-под ног. К такому повороту событий он точно не был готов. Когда несколько волшебных мгновений проходят, он не знает, как отреагировать и что стоит сказать. - Бекки… - Не спрашивай меня ни о чем, я сам себя не понимаю. Только одно неизменно, из-за твоего признания, из-за тебя… я постоянно думаю о тебе. Постоянно думаю о том, что моя свадьба была ошибкой и что я слишком поторопился. А тут еще ты. Но, что еще более странно, только с тобой я чувствую себя спокойно. И я не знаю, что мне теперь делать, Чанни… я, правда, не знаю. Отказаться от тебя? Жить без тебя? Я не могу этого даже представить себе. Бекхен чувствует, как комок нервов и чувств подкатывает к горлу. Не хватало ему еще разрыдаться тут прямо перед Чанелем. - Глупый, - Пак тяжело вздыхает и притягивает его ближе к себе, крепко обнимая. - Если ты сейчас не уйдешь, я не смогу больше отпустить тебя. Бен утыкается носом в холодный заснеженный воротник паковского пальто и чувствует знакомый запах одеколона его Чанеля. - Я не хочу уходить. Чанель лишь теснее сжимает объятия, чувствуя, что Бекхен доверчиво льнет к нему в ответ, а сердца обоих бьются в унисон друг другу, быстро и гулко. И, пожалуй, он с уверенностью может сказать, что это снежное рождество для него принесло счастье. Счастье, которое он больше никогда не выпустит из рук.