солнце мертвых.

Восходит солнце. Как же ненавижу утро. Оно беспощадно: заставляет тебя вставать в 6.30 утра, на автомате ставить греться чайник, кормить кота, идти в душ и чистить зубы, в процессе в голове прикидывая примерный распорядок дня, чай без сахара, приготовленная с вечера одежда, телефон, ключи, кошелек, проверить, все ли ты выключил, дверь, замок. Идешь по каше из снега и грязи к подземке, мысленно умоляя всех известных тебе богов о том, чтобы ты присел в вагоне метро. На станции такие же, как и ты — серые, невыспавшиеся, со своими заебами в голове. Сказка. Подъезжает поезд, народ мощным потоком стремится занять места в вагоне, а ты про себя в который раз разочаровываешься во всех богах, которых ты знаешь, потому что ты едешь стоя. В прочем, ты не так сильно на них сердишься. У них столько работы и без твоих тупых просьб — устроить очередную войну на Ближнем Востоке, одарить детишек раком костей, крови и жизненно важных органов, разжечь кровавую бойню между соседними народами, — а ты тут со своим ебучим местом в поезде. Поимел бы совесть в конце то концов. Объявление нужной остановки и ты без разбора дороги бредешь до кофейни рядом с работой. Времени есть по утрам катастрофически не хватает, а чай уже почти синтезировался в мочу. Стандартный, ежедневний ритуал: улыбнуться кассиру, заказать латте с карамелью и пончик с шоколадом, отдать кровнопотослезнозаработанные и уйти. Этот ритуал заеб так же, как и любые другие однообразные, рутинные ритуалы в твоей жизни. Опять этот душный офис, скрипучий стул, который не могут поменять на протяжении трех месяцев, постные лица коллег, которые ты в гробу видал. Да-да, вы тоже меня заебали, малодушные офисные планктоны. Осточертели ваши пошлые разговоры про еблю, тусовки и алкоголь, который вы вливаете в свое нутро каждую пятницу и субботу, надоели ваши сплетни про то, что я в 24 года все еще целка и так и сдохну со своим котом. Господи, какие вы жалкие. Задолбали ваши сраные традиции полизывать жопу начальству при любом удобном случае: Новый год, день Рождения, рождение сына и ебучий день Патрика. Вы всегда найдете повод задобрить этого жирного, лысого, вонючего мудозвона. Да, Александр Палыч, вы тоже та еще сука. Повышения и поощрения от вас дождешься только если полижешь вашу жопу или подставишь свою, третьего не дано. Ебали вы в рот личностый рост и неплохие продажи, это все мелочи и ерунда. Ну да ладно, нахуй вас всех. Эти 9 часов страдания в ненавистном офисе проходят на удивление так же, как и все остальные дни здесь. На крыльях облегчения выпархиваешь из здания, мчишь в подземку, садишься в вагон. Удается немного поспать, уже бонус к этому говняному дню. Слышишь свою станцию и выходишь из метро. На улице вдыхаешь полной грудью. Выдыхаешь пар, который медленно, словно танцуя, рассеивается в воздухе. Смотришь в небо. Оно все утыкано блестящими звездами и огромным ярким блином луны. Легко на душе. Странное чувство, давно не чувствовал его. Бредешь по тропке, вытоптанной на снегу, засунув руки в карманы, и думаешь. Думаешьдумаешьдумаешь. Вспоминаешь детство. Вспоминаешь, как лет в 7 такой же снежной и морозной зимой с мамой радостная брела на горку. Ты уже в предвкушении, как будешь катиться вниз, в самую гущу снега, как ветер свистит в ушах и как мороз колет щеки, но тебе все равно. Ты счастлив. Мама просит быть аккуратнее. Улыбается, надевает тебе варежки, чтобы не отморозила руки, натягивает на лицо шарф, чтобы мороз не так сильно кусал. Ты счастлив. Вспоминаешь юность. Как лет в 17 мама просит не задерживаться на улице допоздна, а ты только отмахиваешься. Мам, я взрослая уже, отстань. Мама лишь грустно просит позванивать, чтобы не волноваться. Она всегда волнуется. Вот глупость, что со мной может случится. Ты не звонишь. Не слышишь ее звонков. Гуляешь, веселишься, алкоголь рекой. Ты счастлив. Приходишь домой только под утро. Мамы нет. Сердце. Ты счастлив? Не замечаешь, как добрела до ларька рядом с домом. Покупаешь кошачий корм, бутылку виски и пачку Marlboro. Опять просят паспорт. Боже, дамочка, мне 27, разве этого не видно? Опять на автомате добираешься до квартиры. Ключи, замок. Кот вертится у ног, голодный. Медленно раздеваешься, идешь на кухню, кормишь кота. Себя не кормишь, переживешь. Достаешь стакан и штопор, разливаешь алкоголь. Пьешь не морщась. Думаешьдумаешьдумаешь. Какая же бесполезная у тебя жизнь, просто посмешище. Когда ты в последний раз был счастлив? Тебе 27, ты одна. Всю жизнь как по чужому сценарию: только 5 в школе, правильная компания, красный аттестат, университет на бюждет, рвешь жопу и подлизываешь преподам, иначе не вытянуть, красный диплом. И ведь раньше ты жила такой жизнью, которую ты сейчас презираешь. После школы что-то изменилось. Неправильный парень, дерьмовая компашка, первый алкоголь и сигарета, легкая наркота. Будто она бывает легкой. И все, твоя жизнь пошла по пизде. Выпиваешь второй стакан. Думаешьдумаешьдумаешь. О своей первой любви, о ваших разговорах, о ваших планах на совместное будущее, о совместных ночах в обнимку, о сексе, после которого вы еще минут 15 отходили. Она была прекрасна. И ты ее проебала, дура. Третий стакан и сигарета. Думать становится сложнее, но ты не можешь остановить этот процесс. Думаешь о том, был ли смысл в твоей жалкой жизни? Упорно пытаешься его найти, но не выходит. Каждый день как предыдущий. Все одно и то же: те же лица, действия, места и слова. Имитация эмоций. Сплошная, беспросветная серость и обыденность. Кому ты нужна, идиотка? Четвертый стакан. Кот прыгает тебе на колени и как-то жалобно мурчит, будто чует бурю внутри твоего мозга и нутра. Что-то теплое катится по щеке. Слеза. Как давно ты плакала? Как давно ты вообще хоть что-то чувствовала? Уже и не помнишь. Давно ничего не ощущала, кроме зияющей черной дыры внутри себя, засасывающей все эмоции. Откатываешь рукава. Сквозь слезы улыбаешься и проводишь пальцем по шрамам. По самому выпирающему. Уже забыла, когда и при каких обстоятельствах ты их сделала.

Заебало все.

Пьешь пятый стакан и подхватываешь кота. Выходишь их квартиры и стучишь в соседнюю дверь. Её открывает женщина лет 45, добродушно тебе улыбается. «За котиком присмотрите, пожалуйста?» «Ой, конечно. А ты куда, в отпуск?» Улыбаешься. «Да, в отпуск». Бредешь до 9 этажа пешком, хотя живешь на 3. Лестница издевается, не желает кончатся. Каждый пролет похож на предыдущий, будто топчешься на одной ступени. Сколько времени прошло? 17 минут. Ты на крыше. Ветер и снежинки натыкаются на тебя, ворчат, как на помеху. Даже для них ты всего лишь помеха. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Шаг. Ты летишь в гущу снега, как тогда, в 7 лет. Думаешь. И работу поменять можно, оставить мразей-коллег и козла-начальника и уволиться, и ответить взаимностью на флирт симпатичной баристы в той кофейне, и переехать на новую квартиру. Бросить пить, снова начать рисовать, бить татуировки, как и хотела. Все можно, глупая. Но кровавому пятну на снегу под окнами девятиэтажки больше нет. Заходит солнце. На часах 17.27.