Прощение - удел сильных

      Очередное празднество Нового года обещало быть не столь рядовым. Дона настоятельно говорила новому главе о том, что теперь не мешало бы всем собраться, хотя раз в сотню лет. Кадаверциан не стал ей отказывать. Ничего дурного в том, чтобы увидеться с остальными членами клана он не видел.       Особняк позволял всем гостям свободно расположиться. В некогда молчаливом доме некроманта теперь ощущалась жизнь, а мрачные и обставленные с особым готическим вкусом залы и комнаты постепенно преображались. Массивную ёлку поставили в зале с гербами кланов, украшением комнат занимались все Мастера Смерти и неофиты. Вивиану и Сэму было поручено закупить новые игрушки и всё, что будет необходимо для украшений. Старые фонарики и гирлянды уже были непригодны, под руководством Ады была организована целая операция по прочесыванию магазинов в поисках необходимых игрушек, гирлянд и прочей ерунды.       Обходили только злополучную кухню, которую оккупировала Флора. Даже некромантам было тяжеловато привыкнуть к мысли, что красавица вернулась из мира мёртвых, потому они старались лишний раз с ней не встречаться. Старшие безмолвно не одобряли поступка Кристофа, считая, что он не должен был хранить её тело столько лет и отправляться в опасное путешествие по вражескому миру. Младшие испытывали смешанные чувства. С одной стороны, Флора была по-прежнему очаровательна, с другой - осознавать, что чуть больше недели назад в этом красивом теле совершенно не было жизни немного жутковато. Это всё же в корне отличалось от призыва привычных им бетайласов, которых тоже приходилось вселять в мёртвые тела. Потому они предпочитали смотреть издалека.       Неделю бывшая даханавар провела в постели, почти не вставая. Кристоф поил её кровью, своей и загодя заготовленной донорской, на которой блестели искорки каких-то заклинаний. После этого становилось лучше, появлялись силы на то, чтобы сначала сесть, а потом и вовсе подняться. Это не могло не радовать, как и сам факт того, что она не иначе как чудом вырвалась из ужасного мира, в котором была заперта и снова была живой. Желание заново прочувствовать эту жизнь сполна заставляло Флору прикасаться почти ко всему, что она видела, пробовать, ощущать. Ранее привычные запахи, вкусы, вещи заставляли сердце биться быстрее и радостнее.       Эйфорию от собственного возрождения портило только одно.       Полное отсутствие магии. Первым же делом, как только Флора смогла сидеть, она попробовала сплести простенькое заклятие слабого ментального щита. Без него она чувствовала себя почти что обнаженной.       Но ничего не вышло. Как ни пыталась бывшая третья старейшина прочувствовать ниточку заклинания, всё было тщетно. И это бесило до невероятия. Флора ненавидела быть слабой, беспомощной и зависимой. Она была такой в прошлой, ещё человеческой жизни, и мечтала о том, чтобы больше никогда не испытывать подобных чувств. Кто бы мог подумать, что ей придется пережить это ещё раз…       И пусть пребывание у Кристофа разительно отличалось от заточения в замке маркиза де Амьена, настроение женщины от этого лучше не становилось.       Она раздражалась от каждой мелочи, и всё больше усилий требовалось, чтобы не выплёскивать это раздражение на окружающих. Не потому, что их было жаль. Вовсе нет. Просто это было ниже её достоинства — выместить свой гнев на младших членах клана и сочувствующих. Выказать свой гнев, значит расписаться в собственном бессилии. Они не увидят её слабой, ни за что.       Но не заметить её дурного настроение было невозможно. Женщина буквально распространяла вокруг себя эту почти физически ощутимую ауру недовольства. Долго так продолжаться не могло.       Помимо раздражения по поводу отсутствующих способностей, Флора чувствовала, что внутри неё растет нестерпимое желание устроить Кристофу громкий и безобразный скандал. Возможно с метанием посуды или чего-нибудь ещё. Поводы копились по мере того, как бывшая леди размышляла над произошедшим в 1984 году. чем больше - тем длиннее становился список. Кто бы знал, до чего могла бы дойти Флора в своих размышлениях.       Пока что весь негатив держался внутри исключительно на осознании и принятии того факта, что если бы не колдун, то она бы так и осталась бродить тенью по призрачному и пустому дворцу даханавар…       С другой стороны — если бы не он, то он бы там даже не оказалась!       Наконец, истерзанная этими мыслями и бесконечным сражением внутри себя, Флора сама попросила Кристофа “поговорить”. Но позвала именно на кухню, отказавшись беседовать в кабинете или выделенной ей спальне. Видимо, чтобы на всякий случай всё же иметь возможность расколотить парочку тарелок.       Флора не собиралась никому портить праздник. Но разобраться с некромантом хотелось до того, как наступит новый год. Глупое суеверие.       Флора сидела на кухне и грызла яблоко. Большой зелёный фрукт в оригинале был кислым на вкус, но женщина совершенно этого не чувствовала. Зато ощущала фактуру.       Появившись на кухне, некромант закрыл за собой двери. Не стоило сомневаться, что никто из родственников не решится беспокоить их, но посвящать коридор и всех случайных слушателей в детали их разговоров в его планы не входило.       - Ты хотела поговорить со мной, - мужчина опустился на стул напротив девушки. Сцепил пальцы в замок и положил руки на стол. Спокойный и собранный, готовый слушать и отвечать на возникшие у неё вопросы.       Флора оторвалась от своего занятия, отложив яблоко на блюдечко, которое стояло рядом. Мрачно глянула на Кристофа, не торопясь, впрочем, начинать разговор.       “Я хотела с тобой поругаться”, - так и читалось в её топазовых глазах, на дне которых клубилось раздражение.       Женщина вскочила со своего места. Переставила блюдце на столешницу, поправила висящие у раковины полотенца. Стряхнула с себя невидимые пылинки, заправила за ухо выбившуюся прядь волос, вцепилась в привычный браслет на левой руке. В её хаотичных метаниях невооружённым взглядом была видна нервозность. В том, как Флора поджимала губы, в складочке между бровей, в едва подрагивающих пальцах.       Нервозность даханавар другого мужчину заставила бы носиться следом за ней, ловить за руки, успокаивать. Наверное, именно так и вели себя прежние сожители Флоры, которым прекрасная богиня затуманивала разум и заставляла одним мановением изящной ручки выполнять любые свои капризы. К сожалению самой Флоры, колдун не входил в число этих подкаблучников. Ну, или почти не входил.       "Эта женщина вьет из меня верёвки" - с улыбкой вздыхал колдун, сетуя сидящему в библиотеке неофиту на поведение Флоры. Как давно это было.       Колдун лишь молчаливо наблюдал, давая Флоре немного остыть. Или выпустить пар, которого в девушке скопилось больше, чем во всех асиманах разом.       Наконец она заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть, села обратно напротив Кристофа и скрестила руки на груди, как будто бы закрываясь от него.       - Ты, наверное, очень рад, - фраза прозвучала довольно язвительно, - В кои-то веки я полностью от тебя зависима и ничего не могу сделать. Даже из дома выйти не могу!       Из-за того, что магия теперь была ей недоступна, бывшая даханавар не имела возможности даже приманить жертву и затуманить ей разум. Это было до боли, до бешенства унизительно. Вдобавок был риск, что Флору заметят и узнают. Что тогда будет — она даже не хотела представлять. Вероятнее всего, её попытались бы убить. А она даже не смогла бы защититься. И это раздражало ещё больше. Флора терпеть не могла быть слабой и беспомощной, и тем более, полностью от кого-то зависимой. Пусть даже от могущественного некроманта. Другая женщина, возможно, была бы даже рада приютиться под крылышком главы клана Смерти и жить ни о чем не беспокоясь, зная, что о тебе позаботятся. Другая, но только не Флора.       Однако Кристоф как будто не замечал её страданий, был неизменно вежлив и внимателен.       О, как много она хотела бы ему сказать и предъявить. В её мыслях роилась сотня обвинений, каждое из которых вполне тянуло на хороший такой скандал.       Но начала Флора не с них. Она напряженно смотрела на колдуна, пытаясь прочитать по непроницаемому и спокойному лицу истинные чувства. Что он думает на самом деле? И правда упивается внезапно обретенной властью над взбалмошной и непокорной леди? Или же что-то другое? Предстояло для начала выяснить хотя бы это, чтобы понимать, в какую сторону двигаться в дальнейшей "беседе". Но Флора знала, что выскажет ему всё, чуть ли не по списку.       "Считаешь, я только спал и видел, как бы поупиваться твоей беспомощностью? Ну надо же." - лицо некроманта оставалось спокойным и бесстрастным. Лишь зеленые глаза прищурились, смотря на девушку, пронизывая насквозь.       - Конечно, рад. Разве ты не видишь, как я гордым павлином расхаживаю по дому? Видимо, недостаточно убедительно, - некромант театрально вздохнул, покачал головой, - пожалуй, мне следовало бы взять пару уроков по демонстрации своего превосходства у господина Акселя. Жаль, уже не смогу ввиду его загадочного исчезновения. Если бы я упивался своей властью над кем-то и любил, когда от меня зависят, я бы, пожалуй, предпочитал общество фэри.       Некроманта никогда не видели в обществе фэри, это было общепринятой истиной. Многие лишь строили догадки, почему же мэтр кадаверциан так равнодушен к красоткам-умницам Александра Мело.       Сочувствия в словах некроманта не было ни на грош. Лишь малая щепотка застарелого гнева. Флора сама того не подозревая разбередила незаживающую рану, что все годы мучила некроманта и Дарэла вместе с ним.       Под пристальным взглядом кадаверциана становилось неуютно. Флора прекрасно знала, что некромант не в силах прочитать её мысли, как киндрэт могли читать людей. Всё-таки она оставалась бессмертной, несмотря на отсутствие магии. Но без привычного ментального щита было трудно, просто морально тяжело чувствовать и понимать собственную открытость. Уязвимость.       - Какой ты мерзавец… - прошипела женщина рассерженной змеей.       - Благодарю за комплимент, - любезно отозвался на шипение девушки. Дальнейшие слова рассерженной девушки он слушал молча, рассуждая лишь про себя.       - Хоть бы спасибо сказал за то, что выгородила тебя тогда и любезно забыла обо всём, что ты мне наговорил! Да если бы не я, думаешь, ты отделался бы так легко?! Твой учитель спустил бы с тебя три шкуры за повод к войне! А убийство, представь себе, довольно таки весомый повод! Как думаешь, сказал бы тебе Вольфгер спасибо, если бы Миклош решил мстить за своего воспитанника?! Очень сомневаюсь! - Флора замолчала на мгновение, сверкая своими прекрасными топазовыми очами.       "Выгородила? Сугубо потому, что тебе было нужно держать меня рядом. Я убил Акселя, который был тебе интересен. Ты считала его достаточно сильным, а когда нашелся кто-то посильнее, как истинная даханавар прикрыла его. Знала бы ты, как Вольфгер отчитал меня за то, что я оставил Акселя в живых в первую нашу стычку. Да и ты, даханавар, не могла не прикрыть меня. Война между Кадаверциан и Золотыми Осами усеяла бы трупами все вокруг. Тебе было жалко тех, кто мог пострадать в результате этой войны. К тому же, Миклош не из тех, кто станет устраивать войну из-за одного воспитанника. Аксель, разумеется, был довольно сильным магом, но сам факт того, что он проирнал уже дает Миклошу причину за него не мстить. Нахцеррет нужны только сильные. Да и факт убийства нельзя подтвердить, никакого тела бы не нашли. Разве что твои показания, которых бы ты не дала".       Начало скандалу было положено, теперь он, подобно снежному кому, катился по наклонной, набирая вес и обороты:        - Конечно, фэри для тебя слишком легкомысленны.       - Некоторые фэри прожили на порядок больше твоего и не отличаются легкомысленностью, - сама Амьен была авантюрной, что тоже могло пойти под определение легкомысленности. Фэриартос привыкли к тому, что слабые и беспомощные, они мирились с этим, а не устраивали истерику. Кроме Паулы, пожалуй.       - Гораздо интереснее общаться с даханавар. Начинаешь чувствовать себя живым, да, Крис? Только вот что теперь, когда я перестала быть ею? Она не сдержалась. Резко стукнула кулачками по столу, подаваясь вперед.       - Я теперь никто, Кристоф, понимаешь?! Не просто отступница или изгнанница, предательница клана! Я даже не принадлежу этому клану больше! Никто! Беспомощная и слабая, почти как Вьесчи! Я не могу ничего, ни привлечь жертву, ни защититься, ни атаковать! И всё из-за тебя!       Это было действительно громкое заявление. Флора неотрывно смотрела некроманту в глаза, и её плечи подрагивали от рвущегося наружу гнева.       - Рамон в столь же печальном положении, как и ты. Ты даже не прожила столько, сколько он ходил без магии. И он не считал себя никем, по крайней мере, не заявлял об этом с такой трагичностью. Ты все еще достаточно красивая женщина, которая может привлечь любого, поманив всего лишь пальцем. И этим же пальцем способная сломать бедняге шею, - трезвая и спокойная рассудительность очень контрастировала с тем гневом, что выказывала воскрешенная девушка. Слова Флоры звенели на всю кухню.       - Если бы ты тогда не обманул меня, всего этого бы не случилось! - тревожные слова, которые стали последней иголочкой, кольнувшей некроманта в самое больное место.       Слишком долго он повторял их сам себе, чтобы поверить. Пусть Вивиан и переубеждал его, стараясь поддержать учителя, доказывал, что вина лежит лишь на интриганке. Отчасти это было так, но от этого не становилось легче.       Некромант чуть повернул голову, отводя взгляд. Будто слова Флоры дали ему хлесткую пощечину, следов которой не видно на аристократичном лице мужчины. Подлокотник кресла жалобно застонал от той силы, с которой кадаверциан сжал на нем руку. Лишь спустя мгновение, спустя каких-то несколько секунду некромант с почти тем же грохотом, что и даханавар ударил по столу.       Кресло от порывистого подъема мужчины отодвинулось и упало, сам кадаверциан застыл в позе, повторяющей положение Флоранс. В зеленых глазах полыхал гнев вперемешку с обидой, болью, виной. Пожалуй, если бы Флора обладала своими способностями, то этот каскад эмоций усмирил и даже подавил ее собственный гнев.       - Я обманул тебя? А кто подлил мне в бокал "Эликсир правды"? Кто направил Нолу к Вивиану и увел его из дома? Кто пренебрег моими просьбами оставить затею тягаться с Фелицией? Ты видела, сколь тяжело мне удается противиться эликсиру, и все равно не задумалась даже ПОЧЕМУ я это делаю. Более того...ты воспользовалась низким приемом, сыграв на моем отношении и привязанности к тебе. Как ты могла предать меня? Как могла солгать, зная наперед, что эта ложь подействует?! - тон некроманта уже стал меняться. Если в самом начале он старался говорить спокойно, то к кульминации уже сам начал повышать голос, срываясь на гневную тираду. Лишь когда последние вопросы были высказаны, он замолчал, выжидая ответа и не сводя взгляда с девушки.       Шатенка едва сдержала порыв отшатнуться, огромным усилием воли оставшись стоять в той же позе, не отводя взгляда.       Флора, пожалуй, впервые видела Кристофа таким. Вечно спокойный, рассудительный и до тошноты учтивый кадаверциан никогда не позволял себе повышать тон. Тем более, на неё. Да, им доводилось ссориться и раньше. Иногда сквозь ледяную маску прорывалась резкость. Но никогда прежде, даже в тот злополучный день, когда она опоила его Эликсиром правды, он не повышал голос.       Женщина моргнула, понимая, что уже несколько мгновений просто изумленно смотрит на него, не веря в то, что видит. “Так вот что у тебя внутри...”, - отстраненно подумала бывшая даханавар.       Удивление в глазах Флоры отрезвило. Некромант одернул себя, понимая, что позволил себе непростительное. То, что не позволял уже давно. Словно какое то наваждение.       Флора медленно расслабила руки и теперь её ладони покоились на плоской поверхности стола. На среднем пальце правой руки поблескивало кольцо с топазом - даже сейчас женщина не удержалась от того, чтобы украсить себя.       - Если бы ты верил в меня и поддержал, то я бы одолела и Фелицию, и Стэфанию, и кого угодно. Я бы вернулась к тебе королевой. Достойной правительницей могущественного клана. Достойной тебя... Но ты ведь никогда в меня не верил.       Взгляд его все еще был достаточно тяжелым. Выпрямившись, кадаверциан упавшее кресло и поставил его в прежнее положение. Уперся ладонями в спинку, сжимая ее все еще сильно. Зато увеличил дистанцию.       - Я никогда не говорил, что не верю в тебя. Внутриклановые дела Даханавар меня не касались, ты это знала. Как и то, что нельзя смешивать политику и чувства. Если бы мне нужна была королева, с таким же успехом я мог бы оказывать знаки внимания Фелиции. Меня совершенно не волновал тот факт, что ты не глава клана, хотя и стала уже старейшиной, - спокойствие к нему вернулось. Кадаверциан четко разделял политику и свое личное. Флору он всегда относил к последнему. Ведь в тот день, когда они случайно встретились, некромант вовсе не имел понятия, что эта девушка молодая старейшина, пока Флора не сказала ему об этом самолично.       - А ведь расскажи ты мне правду… я бы подождала. Всё, что было нужно — рассказать мне правду. Ты мог бы провести меня в мир Кадаверциан, показать на практике, объяснить, почему не хочешь дать мне Охотника. Но что я слышала от тебя? Сплошные нелепые отговорки. Что якобы не позволишь мне ходить с Охотником в кармане, и что я могу скормить ему половину клана. Ты говорил что угодно, кроме правды, - шатенка перевела дух. Теперь раздражение в топазовых глазах сменилось глубочайшем сожалением. О потерянном времени, потерянных возможностях, потерянной магии. О совершенных ошибках.       - Подождала? - печальная улыбка и короткая усмешка, - ты не славилась терпением. Даже если бы я сказал тебе, что Охотник опасен, что он может убить тебя саму. Разве это не разожгло бы твой интерес еще больше? Ты бы назло попыталась доказать, что сможешь приручить столь сильное создание, принадлежащее чужому миру. Ты ведь знала о том, что Охотник опасен даже для самих кадаверциан, верно? Почему у меня не вышло победить Акселя в первый раз, и почему состоялся тот самый совет? Мой Охотник напал на меня. И лишь благодаря мэтру я тогда остался в живых.       Подобное откровение наверняка могло шокировать. Однако, сам кадаверциан сомневался, что Флора не понимала, сколь опасно связываться с Темным Охотником и что дело тут не только в том, что она "скормит половину клана".       - Я бы набралась больше сил и знаний. Мне не хватило совсем немного. Но теперь это уже не важно. Больше я никогда не смогу даже попытаться стать кем-то бОльшим, чем жалкое подобие себя прежней. Я хуже гемофага… это не жизнь, Крис, это существование. И всё чаще я думаю о том, что лучше бы ты ничего не делал, позволив мне раствориться в мире мертвых…       А ведь это бы обязательно случилось. В сознании Флоры всколыхнулись воспоминания о “своём” мире. О клочке Столицы, на котором высился опустевший дворец Даханавар. Она бродила там двадцать три года, потихоньку теряя эмоции, чувства, мысли. Будь на её месте кто-то другой, он бы уже давно рассеялся в пространстве, но леди была полна желаний и эмоций при жизни, которые прочно держали её сущность. Но даже эта бешеная жажда постепенно отступала пред спокойствием и безмолвием посмертия. Колдун успел со своим ритуалом очень вовремя. Ещё бы пара лет и душа Флоры наверняка бы слилась с воронкой Витдикты.       Шатенка едва заметно вздрогнула. В глубине души, она была благодарна Кристофу за то, что он сделал. За второй шанс. Но и так легко простить прошлые обиды тоже не могла.       - Откуда тебе знать это наверняка? То, что ты не можешь использовать свою прежнюю магию, не значит, что никакая тебе не может быть подвластна.       - Много ты знаешь случаев, когда, например, всё те же Вьесчи обретали магию?! - резко отозвалась Флора, стараясь за очередной вспышкой гнева скрыть своё удивление. Кажется, колдун решил вывалить на неё махом шокирующие подробности. Но почему сейчас, когда уже так поздно?! Если бы он рассказал ей раньше…       - Их немного, но такие есть. Можно попробовать, не нужно настраивать себя на неудачу с самого начала, - уже превосходно владевший собой некромант в отличии от бывшей даханавар говорил спокойно и ровно, более не повышая голоса.       - Никогда не говорил, что не веришь в меня, но и обратного тоже! И ты никогда мне не доверял…       В контральто женщины вновь зазвучали стальные холодные нотки. От её глаз не укрылось то, как колдун хотел сейчас оказаться подальше и отгородился креслом.       - Не доверял и не любил. Ты тянулся ко мне, потому что рядом со мной ощущал себя живым. Потому что я была красивой и энергичной, со мной ты хотя бы ненадолго переставал думать о Смерти, которой служишь. Твой наставник обожал общаться с Фелицией. Ты - со мной. Вы, кадаверциан, ищите источник жизни со стороны, потому что сами принадлежите смерти, - жестокие слова Флора произнесла, продолжая сверлить некроманта ледяным взглядом. - Ты поставил тайны клана превыше всего… и это твой выбор. Получилось то, что получилось. Ты же убил меня. Не Фелиция, которая в первую очередь защищала свою жизнь. Не Дарэл, который заставил потратить на него силы, что пригодились бы мне в бою с мормоликаей. Ты. Своим недоверием.       Шатенка горько усмехнулась, на миг прикрывая глаза. Как будто вновь переживая тот момент, когда заклятие Гранд Леди погасило её сознание на долгие годы.       Упрек Флоры был жестоким. И справедливым. Однако, сам некромант вряд ли задумывался о том, что его отношение к третьей старейшине может быть продиктовано желанием "чувствовать себя живым". Вольфгер достаточно тепло относился к гречанке, их что-то роднило, но что именно ученик не знал. Быть может, это таилось в глубине прожитых веков, ведь Вольфгер был тем еще интриганом. Возможно, это и сводило его немного с Фелицией?       - Я меньше всех хотел твоей смерти, Флора. Я пытался отговорить тебя связываться с Фелицией, если помнишь. Ты не желала слушать, не желала принимать все как есть. Тебе не хватало власти. Только это тебе было нужно. Неужели случай на Восточном экспрессе не показал тебе, что магия моего клана опасна и связываться с ней тебе не стоит?       Некромант тяжело вздохнул. Да, он был виноват. Это он признавал сам неоднократно. Виноватых искать в том, что произошло, было глупо. Флора не желала слушать, не желала отступать. А он не желал давать ей одно из страшнейних заклинаний. Не желал влезать в дела ее клана, не желал нарушать устоявшиеся порядки вещей.       "Мы мертвы друг мой даханавар. Мы слишком устали и хотим, чтобы нас оставили в покое" - собственные слова вспомнились ему совсем не к месту. Точнее, не на его стороне.       - В конечном итоге, это моя ошибка тоже. Я слишком верила в тебя…       Внезапно Флора вцепилась в края стола, без особых усилий опрокидывая предмет мебели набок. Со звоном разбилась стоявшая на нём вазочка, а грохот наверняка был слышен далеко за пределами кухни. В соседнем коридоре послышались шаги, однако они быстро удалились. Голос Флоры мог распугивать Мастеров Смерти не хуже, чем Крест Основателя самых разных духов. Скандал достигал своего пика.       Недостойная выходка, но женщина больше не могла сдерживать свой темперамент.       - Слишком верила и ошиблась! - она подлетела к нему почти вплотную, сметая злополучное кресло. Взмахнула рукой, как будто собиралась отвесить пощечину, но в последний миг просто ухватила Кристофа за воротник рубашки, - Поэтому не смей меня обвинять в чем-то! У меня не было другого выхода! Если бы ты был хоть капельку сговорчивее и откровеннее, то…       Флора разжала пальцы, рука безвольно повисла вдоль тела. Женщина отвела глаза, безучастно глядя на собственноручно учиненный беспорядок.       - Выход есть всегда, - безапелляционно ответил мужчина, пусть и понимая, что не это она хотела от него услышать. Воротник был оставлен в покое. Гнев сменился апатией. Она была такой хрупкой, беззащитной, ранимой. Кадаверциан понимал, что возможно она обозлится на него еще больше, но все же поддался порыву.       Притянул за руку к себе ближе, обнимая. Погладил по затылку, давая уткнуться носом в плечо. Порой всем необходимо плечо, в которое можно поплакаться. Почему бы ему не предложить ей свое?       Когда-то она говорила ему, что больше не может плакать. Слёз не осталось, только злость. Но, кажется, солгала. Потому что именно слёзы сейчас блестели в уголках топазовых глаз.       - Я бы не была обречена вечно скрываться и влачить жалкое существование, надеясь на артефакты. Проще сразу выйти на солнце.       Некромант не смотрел на нее, чтобы не смущать тем, что видел леди в слезах. Этого она ему уж точно не простит и не забудет. Погром в кухне был мелочью по сравнению с тем, что они оба сегодня узнали друг о друге.       - Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я тебе обещаю, - тихо проговорил, поглаживая девушку по спине, - ты не будешь влачить жалкое существование.       - А чего ты хотел… на самом деле? - задала Флора вопрос, терзавший её долгое время. Она не могла и не хотела верить, что ничего. А “спокойствие” не было для неё достаточно убедительным ответом, - Чего ты хочешь сейчас?..       Женщина не пыталась обнять его в ответ, прижаться теснее. Вообще не шевелилась, замерев, как будто в этом красивом теле больше не было жизни. Как тогда, в мрачных Карпатских лесах, где им пришлось переждать день под землей. Словно похороненным заживо. Вот и сейчас на мгновение показалось, что всё произошедшее — сон, и Флора никогда не возвращалась из мира мертвых.       - Я бы никогда не причинил тебе вреда. Ты сама знаешь это, - некромант не лгал. Уж кого, а Флору, если бы он успел попасть в резиденцию раньше и остановить ее или проклятый эликсир не подействовал, он всегда бы приютил, дал защиту. Даже Фелиция не стала бы ссориться с учеником Вольфгера, а ситуацию бы как-то замяли.       “Даже не попытался опровергнуть”, - отстраненно подумала Флора, слушая уверенные речи некроманта, - “Значит, я была права…”       - Нет никакого “мы”, Кристоф! - вновь вспыхнула она, вырываясь из объятий колдуна, а он и не стал удерживать. Просто побоялся причинить ей боль.       "Видимо, и никогда не было" - подметил про себя с ноткой сожаления некромант. По крайней мере, сам он старался раньше верить в то, что Флоре от него нужно что-то кроме Охотника.       "А ведь в Карпатах ты была почти согласна остаться там, в полуразрушенном доме в лесу, подальше от всех интриг и политики".       Злость всегда придавала ей силы, апатия сменялась вспышками. Долго сожалеть и грустить бывшая старейшина не умела. Она всегда шла дальше. Пойдет и сейчас. - Есть ты, могущественный и уверенный в себе глава клана Смерти. И есть я, твоя…       Флора поджала губы на мгновение, а потом буквально выплюнула презрительное:       - ...случайная прихоть. Но знай, меня никогда и ни за что не устроит эта роль! - теперь она была похожа на себя прежнюю. Прекрасна в гневе, а от слёз не осталось и следа. Флора вновь взяла себя в руки. В конце концов, знания и опыт остались при ней. И даже если ей не доступна магия даханавар… ей всегда было интересно экспериментировать с чужой. Оставалось лишь найти подходящий источник, из которого она сможет черпать силы.       А тогда… что будет тогда, Флора ещё не знала. Но наличие ясной цели уже ободрило её, вырывая из пучины отчаяния, в которую шатенка погружалась всё больше с каждым днем.       - Ты никогда не была "случайной прихотью"! - бархатный и спокойный голос некроманта прозвучал глухим рыком. Она снова смогла зацепить его, заставить потерять самоконтроль. Умеет же заставить ожить наглого наемника внутри мертвого аристократа!       - И я не хочу быть тебе обязанной. Как ты там тогда говорил? Предпочитаешь честные сделки? Отлично, значит, я тоже. Поэтому будь добр, озвучь свою “цену” за столь щедрую помощь.       Возможно, завтра она пожалеет о том, что наговорила. Но сейчас заново вскипевшая волна злости требовала выхода.       Кадаверциан буквально получил удар под дых. Или ниже пояса. И от кого? От женщины, которой был готов подарить все, чего бы она не захотела. Кроме сильного заклятия, которое бы точно унесло ее жизнь.       "Ты любишь женщину, а она вырывает тебе сердце, бросает его в миксер и жмет кнопку" - вспомнились слова какого-то героя то ли фильма, то ли книги кого-то из современников, которых ему усиленно советовала читать Ада.       - Разве прихоть может быть обязанной? - саркастично поинтересовался мужчина, в глазах которого угасла злость, и радость и вообще все. Этот разговор выпил больше сил и причинил больше боли, чем приручение Темного Охотника.       Все его представления о том, какой эффект будет от воскрешения Флоры сошел на нет. Та влюбленность, что поддерживала безумную идею некроманта вернуть возлюбленную к жизни, была растоптана этой самой женщиной, которая винила его во всем. И в своей смерти и в своем возвращении.       - Как выяснилось, щедрая помощь оказалась весьма...не к месту. Так что честной сделки из этого не выйдет. Я не смею неволить тебя. Ты можешь уехать, когда пожелаешь. Дарэл будет очень рад видеть тебя…       Или пожалеет уже сегодня. Прямо сейчас.       Смерть была слишком дорогостоящим уроком, чтобы ничего из него не вынести.       И у Флоры было предостаточно времени, чтобы подумать обо всём. Чтобы сейчас не совершать тех же ошибок.       Женщина подняла руки и с силой потёрла виски, на мгновение прикрывая глаза.       - Я… не хотела говорить всего этого, - голос прозвучал глухо, как будто шатенке было до безумия трудно говорить. И это было недалеко от правды. Она не привыкла признавать свои ошибки. Тем более - озвучивать это. Но сейчас была готова, чтобы спасти ситуацию и всё то, что между ними осталось. Если между ними что-то осталось… Флоре хотелось верить в это.       Капелька искренности. Сделать шаг друг другу навстречу. И изменить всё к лучшему. В теории звучит не так уж тяжело. Воплотить в реальности - в разы сложнее. Особенно для той, которая привыкла быть "всегда правой", по крайней мере, что касалось аспекта отношений. Женщина опустила руки, сделала шаг вперед, теперь уже по собственной инициативе обнимая колдуна. Флора смогла его удивить. Некромант уже подумывал о том, что прямо сейчас оскорбленная и независимая Флора гордо задерет носик и вылетит из кухни, хлопнув дверьми, быстро соберет вещи и вызовет такси. Чтобы уехать куда-то, куда некроманту уже дороги не будет.       - Ты столько сделал для меня, а я говорю тебе гадости… - шатенка уткнулась в плечо Кристофа, не в силах смотреть на него прямо. Но сами по себе сказанное ею ошеломляло. Ещё никому не доводилось слышать от неё извинения, - Прости меня, я… просто отчаялась. Мне страшно.       Кадаверциан закрыл ненадолго глаза, судорожно и тяжело выдохнул, опуская плечи. Поверхностно коснулся ладонями талии, готовый в любой момент одернуть руки.       - И правда. Наверно, никто не смог бы успеть сделать столько всего, - саркастично ответил мужчина, погладив девушку по спине, - предать, убить, запереться в лаборатории с телом, долгие годы искать способ вернуть, в конце концов найти, помириться с лютым врагом который долгое время считался мертвым, рискнуть жизнью и сунуться во враждебный мир и в конце концов воскресить.       Для Флоры эти слова наверно прозвучали непонятными, даже местами жуткими. Если она вообще слушала. Сам кадаверциан сообщал о том, что минимум дважды рисковал собственной шкурой ради возвращения девушки с такой непосредственностью, что его можно было посчитать либо всемогущим, либо безумным.       А вот к сарказму в голосе колдуна Флора была привычна. Правда, последующая тирада была до ужаса странной и, мягко говоря, пугающей.       Флора и впрямь только сейчас задумалась о том, что всё это время… все эти долгие годы… он хранил её тело. Хранил, в надежде однажды вернуть к жизни. Наверняка те, кто знал обо всем этом, считали колдуна сумасшедшим. Помешанным некромантом.       Но он смог это сделать. Наплевав на все риски и позабыв о давней вражде.       Шатенка успела познакомиться с последней из клана витомантов. Девушка была приветливой и приятной в общении, хоть и несколько странной. Но бывшая даханавар отнеслась к ней с пониманием и эдаким моральным покровительством. Духи родного мира могли дать девочке знания и силу. Кристоф - защиту. Научить её быть женственной и очаровательной могла только Флора, чем и начала заниматься.       - Тебе нечего бояться, - в этом он был уверен, мог дать гарантии. Знак клана сможет защитить Флору от кого угодно. Никто не захочет бросать вызов кадаверциану, - я всегда смогу тебя защитить. А Дарэл может попробовать просканировать, проверить, остались ли в тебе остатки магии. Возможно, она вернется совсем скоро, просто ты еще недостаточно окрепла.       - Я не могу предсказать реакцию Дарэла, - женщина неуверенно качнула головой, - И раньше мы были закрыты друг от друга. Я не знаю, как будет сейчас. И не уверена, что готова предстать перед ним… такой.       Открытой. Беззащитной. Флора не хотела, чтобы птенец видел её слабой. Но понимала, что их встреча состоится рано или поздно, особенно в свете того, что она узнала. Нарастающее беспокойство о судьбе птенца было не меньшим, чем забота Флоры о своей собственной жизни. Хоть и немного утешало, то всё это время Кристоф по-своему оберегал Дарэла.       - Это же Дарэл, - слова некроманта прозвучали ободрительно. Сомневаться в том, что Эриксон будет рад увидеть ожившую "мамочку" ему не приходилось. Он не меньше самого кадаверциана корил себя за то, что не смог ее остановить. Пожалуй, сначала его шокирует ее возвращение. Но это вряд ли продлится долго.       Раскрывать душу, показывать настоящие чувства ей было трудно. Флора привыкла быть идеальной. Притягательной, жизнерадостной, очаровательной, В этом образе не было места ни страху, ни слабости. Она создала себя такой, она хотела быть такой, загоняя всё, что не вписывалось в её представления под глухую маску.       - Я привыкла быть сильной и теперь просто не знаю, что делать… как жить дальше. Но я не хочу уходить… от тебя. Пожалуйста, не прогоняй меня.       Флора нашла в себе силы поднять лицо и посмотреть на Кристофа. В топазовых глазах блестело отчаяние, а на нижней губе блестела капелька крови. Женщина так сильно прикусила её, что поранилась, но даже сама не заметила этого.       - Просто скажи мне, кем я была для тебя на самом деле? - шатенка сделала упор на последние слова, показывая, что надеется на ответную искренность.       Капелька крови на губах девушки придавали ей еще более виноватый и беззащитный вид. Кадаверциан осторожно промокнул кровь салфеткой.       - Самой прекрасной женщиной на земле, - ничуть не соврал, хоть и не ответил что-то конкретное. Любовницей? Нет, это не совсем то. Возлюбленной? Флора слишком любила всеобщее внимание и одним некромантом никогда бы не ограничилась. Женой? Только у Иована из всех киндрэт имеется законная супруга, с которой они счастливы вот уже сколько лет. Обозначить как-то статус Флоры в сердце некроманта было достаточно сложно, - Фелиция думала, что я убью ее и даже была согласна на это. Но мы оба понимали, что из-за этого между Кадаверциан и Даханавар будет война. Никто этого не хотел. Она не стала препятствовать, когда я забрал тебя.       Он не совсем понимал, зачем рассказывает ей об этом. Но почему-то говорил, словно это было важно и очень. Может, это было попыткой объяснить те чувства, что испытывал некромант все эти годы. Даже он сам не мог дать себе ответа.       “Признание” колдуна заставило женщину чуть нахмуриться. Не это она хотела бы от него услышать. Но, похоже, некромант и сам не знал, как ответить на этот вопрос. Не мог определиться и найти подходящие слова? Даже удивительно, для Кристофа, который всегда виртуозно владел искусством коммуникации. Не хуже, чем какой-нибудь даханавар. Судя по тому, как нахмурилась девушка, что-то ей не понравилось.       "Похоже, формулировка её не совсем устроила" - мелькнула мысль в голове некроманта, которая повлекла за собой новые. Реакцию Флоры нельзя было воспринимать однозначно.       Ещё Луи рассказывал Флоре о том, что именно от Кристофа в своё время исходила идея перемирия между Кадаверциан и Лудэр. Наставник леди был на этой судьбоносной встрече и в должной мере смог оценить дипломатические способности ученика мэтра.       Однако, в видимо вопросе чувств эти способности никак колдуну не помогали.       “Ничего”, - подумала Флора, молча разглядывая Кристофа, - “Если ты не любил меня, то я это исправлю… теперь у меня есть достаточно времени для этого”.       - Ты и правда странный, Кристоф, - наконец произнесла шатенка, повторяя свои давние слова. Уголки губ дрогнули в легком подобии улыбки, - Но я благодарна тебе. Видимо, я всё-таки не ошиблась…       “Ты и правда странный” - не совсем те слова, которые он ожидал от нее услышать. Впрочем, они оба немного подвели друг друга в высказываниях.       - Знаешь... Ещё с того дня меня терзает один вопрос, который бы я все же хотел задать, - важный момент в истории его жизни, который может стать роковым.       - То, что ты говорила тогда, в ресторане, когда Эликсир буквально приковал меня к креслу. Я ведь все слышал, все помню. Я хочу знать. Ты говорила всерьез? Или это было уловкой, чтобы получить формулу?       Некромант затаил дыхание, ожидая ответа. Внешне он практически никак не выдавал своего волнения и отношения к вопросу. Однако, Флора наверняка почувствовала, как забилось чаще сердце в груди некроманта. Момент был действительно важным, переломным. Кто знает, может быть, среди киндрэт появится еще одна постоянная пара? Они ведь хорошо смотрелись вместе. Быть может, все осуществимо?       Флора знала, что рано или поздно он спросит её. Но надеялась, что успеет задать ему вопрос раньше. Не успела. И теперь старательно оттягивала момент, когда придется отвечать, потому что не могла определиться сама.       Некромант опередил Флору. Роковой вопрос, терзающий не первый год обоих, был задан именно им, пусть и не самым прямым способом. Сам же Альбьер лишь гадал, что же именно ответит Флора.       Промолчит? Отшутится? Переведет стрелки? Вариантов исхода было столь много, что он предпочитал даже не анализировать их. Опять.       - Я думала, это будет моей прерогативой - первой спросить о… - женщина запнулась, но всё же договорила фразу до конца, - ...том, любишь ли ты меня.       Она не знала, как сказать Кристофу. Как описать всё то, что она чувствовала. И потому попыталась объясниться почти так же, как он чуть раньше.       - Знаешь, я… не могу быть ни в чем уверенной. Я не любила в человеческой жизни, не знала этого чувства. С Луи я ощущала родство душ, как позже ощущала его с Дарэлом. Я не знаю, было ли это любовью в привычном понимании. Наверное, было, одним из её видов… А с тобой… - Флора подняла на некроманта топазовые глаза, глядя серьезно и прямо, - Я не чувствовала с другими такого, что чувствовала с тобой. Ты знаешь, что вокруг меня всегда было много мужчин, и среди смертных, и среди киндрэт, но… Только тебе я доверилась после того, как погиб Луи. Ты был первый, кто сумел зайти так далеко.       Шатенка подняла руку и погладила Кристофа по щеке тыльной стороной ладони, добавляя нежный жест к своей откровенности. Ответ девушки его практически не удивил. Отчасти порадовал, ведь он отсекал неприятные исходы и мысли.       Мужчин вокруг Флоры и правда было много. Всегда. Как и людей, к которым некромант относился более чем снисходительно, прекрасно зная, что Флора использует их в своих целях. Кадаверциан даже сочувствовал некоторым бедолагам. В памяти невольно всплыла сцена. Некромант как раз приехал, чтобы забрать и подвезти Флору, они собирались на полуночный бал, устраиваемый во дворце даханавар. Сожитель Флоры, кажется банкир на тот момент, был весьма темпераментным и резким мужчиной. Осыпал Флору вопросами о том, куда она уходит ночью, с кем и почему, бросал недовольные взгляды на "хлыща в серебряном камзоле" явившимся ночью в его дом, чтобы забрать его любимую женщину. "– Он любит меня, – сказала Флора, и ее глаза вспыхнули. – Любит… – медленно повторил Кристоф, и в его голосе Вивиан услышал странный незнакомый акцент. – А твои наставницы знают, что ты живешь с человеком? – Знают. И ничего не имеют против. Мне регулярно нужна свежая кровь. – Значит он для тебя – всего лишь донор? Очень удобно. А сам Эд в курсе? – Нет. Он ни о чем не догадывается. – Ты очень хорошо умеешь замутнять сознание, – сказал кадаверциан, и акцент пропал. – А ты? Любишь его? – Крис, – интонации Флоры стали певучими и мягкими, – ты ведь знаешь, невозможно любить человека, чью кровь пьешь. Тебе тоже нравится виски, но вряд ли это чувство ты назовешь любовью. Он промолчал, рассматривая витрины ночных магазинов, проносящиеся мимо. – Что? Ты осуждаешь меня? – Флора подалась вперед, и ее тонкая рука легла на спинку кресла, в котором сидел некромант. – Скажи, осуждаешь? – Мне жаль этого мужчину, – ответил Кристоф. – Он любит, ревнует, страдает, дает тебе все, что только может дать, и даже более того. И не знает, какая ты… ведьма. Флора расхохоталась, и у Вивиана побежали по спине мурашки от ее дразнящего смеха. – Ты прав, мой колдун. Я ведьма. Я могу очаровать кого угодно. И тебя, и твоего птенца."       Воспоминание оборвалось, некромант почувствовал нежное прикосновение ее руки к своему лицу.       "Даже без силы ты продолжаешь очаровывать" - чуть не слетело с языка, но мысль позабавило его, что проявилось лишь в мягкой улыбке.       - И если ты простишь мне всё то, что я сделала тогда и наговорила сейчас, я бы хотела попробовать… убедиться в том, что действительно люблю тебя. Убедиться самой и убедить в этом тебя.       - Убеждать ты всегда умела, - ответ мог прозвучать иронично, но некромант знал, что Флора сейчас вряд ли обидится на его слова, - мы всегда прощаем тех, кого любим. Я давно простил тебя.       - Значит...ты и правда любишь меня? - теперь женщина улыбнулась по-настоящему. Пожалуй, впервые за вечер.       Улыбка Флоры теперь была настоящей. Почему-то именно сейчас кадаверциан ощутил, что это было искренне. Она и впрямь была рада. Ведь для женщины, особенно такой яркой на эмоции как Флора, это было очень важно. Да для любой важно, если подумать.       Ей можно было не задавать этот вопрос. Всё было ясно и без него, но почему-то Флоре отчаянно хотелось услышать от некроманта прямое признание. Он никогда не говорил ей этого вслух, ни за те два с половиной столетия, что длились их непростые отношения, ни после её возвращения из мира мертвых... А сейчас был достаточно подходящий, на взгляд женщины, момент.       “Ну же… скажи мне, Крис…”       Будь у Флоры магия, искрящаяся аура бы уже окутала обоих привычной волной тепла. Как было частенько, когда леди захлестывали эмоции, и она несколько ослабляла свой железный самоконтроль, позволяя силе распространяться вокруг и добавлять в происходящее нотки волшебства.       Но теперь это ощущение исчезло, казалось, что навсегда. Зато блеск топазовых глаз, в которых смешались надежда и ожидание, был всегда при ней и отражал эмоции ничуть не хуже.       Ладонь шатенки опустилась на плечо Кристофа. Флора чуть сжала пальцы, ноготки царапнули по материи. Женщина будто хотела показать, что не отпустит Мастера Смерти, пока не вытрясет из него всю правду.       - Oui, je t’aime,* - слова прозвучали мягко, но естественно. Родной язык, на котором некромант зачастую ругался, в силу того, что старо-французский более богат на яркие и красноречивые фразы, нежели современная речь, был выбран не случайно.       На этом языке говорило сердце рыцаря.       Где-то далеко в коридоре прозвучали торопливые шаги. Дружная семья кадаверциан отправила Сэма постучать в двери кухни и сообщить, что до нового года осталась всего две минуты и если не поторопиться, то Кристоф и Флора рискуют встретить его прямо там. Шаги в коридоре остановились за дверью, не рискуя пройти дальше. Тактичности семьи некромант был благодарен и ничуть не удивился. Не все еще привыкли к тому, что Флора была в особняке, но со временем должны привыкнуть. Особо выхода у них не было. Впрочем, вполне возможно, что скоро представители клана вновь разлетятся в разные стороны света и соберутся в следующий раз уже неизвестно через сколько лет. Птенец Доны дошел до двери, постоял пару мгновений, а потом решительно развернулся и отправился обратно. Интуиция подсказывала ему, что лучше сейчас туда не соваться.       - Идем, иначе все пропустим, - времени оставалось мало, а разговор можно было считать завершенным. Теперь оставалось лишь сдержать данные обещания и начать все с чистого листа в новом году.       Флора непринужденно улыбнулась и согласно кивнула, чувствуя, что её переполняют эмоции.       - Я думаю, остальные будут очень озадачены, когда увидят этот бедлам… - задумчиво произнесла женщина, оглянувшись у выхода на перевернутый стол и кресло. Но это её сейчас совершенно не волновало.       Им предстояло поторопиться, чтобы встретить праздник в кругу семьи некромантов.       Но когда до зала, в котором все расположились, оставалась буквально пара шагов, по дому разнесся бой курантов.       Шатенка остановилась, придержав за руку Кристофа.       - Мы и так достаточно пропустили, - лукаво сверкнув глазами, произнесла Флора. А потом приподнялась на цыпочки, касаясь губ мужчины невесомым поцелуем, - С новым годом, Крис.       Впереди у них был действительно длинный год.