Код

Казалось бы, все идет как обычно. Утро, будильник, подъезд, метро, работа. Не прерывающийся круг вот уже на протяжении нескольких лет. И вроде-бы, все устраивает. Но иногда накатывает. И хочется чего-то. Но это утро было другим. Во первых, он проспал; опять просидел до самого утра за написанием кодов; наскоро собрался даже не позавтракав и наверняка что-то забыв, он был в этом уверен. Рука в черной кожанной перчатки потянулась к кнопке вызова лифта. Она же поправила съехавшие с переносицы очки. Бека нахмурился от понимания того, что лифт был уже вызван до него и поднимался выше его, Бекиного, этажа, а времени оставалось не так много. На часах шесть пятьдесят две, поэтому, факт того, что лифт спускался откуда-то сверху вместе с кем-то внутри, удивил. В это время их новостройка спит блаженым сном. Уж он то, после нескольких месяцев аренды квартиры это знал. Хорошо успел изучить своих соседей. Легкое скользящее любопытство пощекотало что-то внутри, но быстро пропало под нарастающим желанием повернуть к лестнице. Но вот раздался долгожданный блюньк, извещаюший о прибытии лифта. Резко открывшиеся двери которого показали довольно интересную картину, что принесла с собой ни с чем не сравнимый аромат. Или же, скорее, вонь. С секундной задержкой вызванной растерянностью, Бека вошел в лифт, боковым зрением рассматривая своих вынужденных попутчиков. Вместе с ним в лифте ехали трое, довольно помятых на вид подростка. два паренька и девушка. Вся компания могла бы выглядить как привлекательные молодые люди, а девушку с легкостью можно было бы назвать красивой, если бы не похмелье, жуткий перегар которого стоял в кабине и следы легких побоев на лицах всех троих. У девушки были кудрявые каштановые волосы, подстриженые под карэ. И судя по слипшимся передним прядям, на них пролили что-то сладкое. Весь макияж был безбожно испорчен, а темные глаза выражали всю тоску и скуку этого мира. Что-то в ее внешности наталкивало на мысли о востоке. Парни же были похожи. Настолько, что если-бы Бексултану показали их еще раз и попросили различить, то он бы не смог этого сделать даже за самые большие деньги, в которых он, кстати, нуждался. Должно быть, близнецы. Зарывшись носом в складки объемного крупной вязки серого шарфа, только чтобы не чувствовать этого запаха, от которого уже начинало подташнивать. Хотя вполне возможно, это из-за голода. Только прикрывший глаза Бека резко их распахнул, услышав такую родную, уже почти забытую русскую речь: — Какого черта этот азиатишка так пялится на нас? — прошипел один из близнецов отталкиваясь от стенки лифта. Брат его, не открывший глаза даже когда двери лифта открылись, впуская кого-то, проигнорировал вопрос, не шелохнувшись. Спит, подумалось Беке. Но зато ответила девушка, замурлыкав что-то на мягком неизвестном Беке языке. Да, догадка о восточных корнях подтвердились. Задохнувшись от возмущения, которое даже притупило детский восторг от появления поблизости русских людей, Бека резко вскинул голову, говоря прежде, чем мог обдумать: — За языком следи, — достаточно тихо, но твердо проговорил он. На этот раз второй из близнецов не остался безучастным. Открыв глаза он вперил удивленный, слегка расфокусированный взгляд будто плохо видящих глаз в хмурого Беку. И прежде чем отошедший от шока брат успел бы что-то ответить, тихо сказал ему что-то на все еще безымянном языке. Спасительный блюньк отвлек всех четверых. Двери лифта разъехались, позволяя своему содержимому выйти наружу. Первым из кабины лифта вылетела девушка, вкусно цокая высоченными шпильками. Влед за ней так же быстро вышли ее кавалеры. — Прошу прощения за брата. не ожидали встретить… — блеклые глаза несколько раз просканировали Беку с ног до головы, хозяин которых что-то решив для себя хмыкнул и ехидно продолжил, — казаха в этом городе. - В голове было пусто. Эмоций было так много, что выделить какую-то одну из всего этого букета было невозможно. Хотя такая эмоциональность была не характерна для Беки, — холодного, вечно серьезного и неприступного человека. Подростки уже ушли, а он, задумавшись о чем-то, все стоял в лифте пока двери не закрылись, вырывая своего последнего клиент из себя. Взлохматив и так вечно растрепанные волосы, Бека вздохнул потянувшись к кнопке открытия дверей. Взгляд упал на серебряный браслет часов, циферблат которых показал, что его автобус уже ушел; а следующий будет только через двадцать минут; а это значит, что он уже и так опаздал, а это значит, что торопиться незачем. И закуривая сигарету, сжимая ее в зубах, парень ухмыльнулся. Ведь выходя из лифта и проходя мимо него, оба парня еле доходили ему до плеча. Маленькие, миленькие. А выглядят такими борзыми. «Люблю мелких.» — заключил сисадмин, выдыхая дым и направляясь к своей остановке.