Ангел

Уже несколько месяцев она учится в этой школе. Господи, она бы всё отдала, чтобы вернуться в свою маленькую деревню, но нет, ей нужно жить здесь, в этом сером и пустом городке. Только потому, что тётка так захотела. Конечно, её мнения никто не спросил. Но даже брат, единственный человек, которого она любила, заставил её уехать. Она не хотела ходить в эту жуткую школу, но она всё-таки ходила туда. Иного выбора не было. Она была изгоем. С ней никто не разговаривал, часто играли в футбол её портфелем и грозились избить, если она кому-нибудь проболтается. Она боялась их, и они называли её «шугалкой» и очень любили подстеречь около двери и испугать, а потом ржать над тем, как она вздрагивает или начинает плакать. Сейчас она, конечно, не плачет, точнее делает вид, что не плачет. Но дома она ревёт в подушку и не может ничего с этим поделать. Она не может ни с кем поговорить, потому как боится. Они однажды, увидев, как она разговаривает с учительницей, закинули её портфель в мужской загрязнённый туалет, вытащили из портфеля все книги и письменные принадлежности и закинули в унитаз. Но это было не самое страшное. После уроков самый сильный парень, мажор, припечатал её к стене и прислонил ножик к её шее, сказав, что если её ещё раз увидит с учителем, то изнасилует, а потом жестоко убьёт. А всё потому, что она никак не вписывалась в их общество. Она была приезжей, она всегда молчала и отвечала только на уроках, она ничего никому не делала и только плакала. Она не понимала, почему, зачем… Что она им сделала? Единственный человек, которому она рассказала об инциденте, была её тётя. Но женщина, глядя на истерично плачущую девушку разозлилась, дала ей пощёчину и сказала, что не собирается больше воспитывать эту дрянь, которая мало того, что всё выдумывает, так и портит чужое имущество. - Ты пойдёшь в школу и извинишься перед ними! – слова женщины прозвучали как приговор. Всю ночь она плакала. Она не могла ни заснуть, ни успокоиться. Она звонила брату, который уже втророй месяц находился в командировке в другой стране, но он не отвечал. Это был единственный человек, который мог её пожалеть. Он бы придумал, что делать. Он всегда её защищал и помогал ей. На следующий день она заболела. Поднялась температура, но тётя, посчитав, что она симулирует, отправила её в школу. Девушка не могла прогуливать, представляя, что будет, если тётка об этом узнает. Но ей уже было всё равно. Она даже не услышала нападок одноклассников. Её прижали к стене, и снова в воздухе блестнул нож. В воспалённом мозгу была лишь одна мысль, когда острое холодное лезвие притронулось к её шее: дёрнуться. Резко и сильно. Тогда придёт она. - Сидоров, что тут происходит? – послышался голос учительницы, и девушка вздрогнула. Кровь из маленького пореза проступила на тонкой коже шеи, причиняя неприятную режущую боль. Парень ударил её кулаком в солнечное сплетение, и она, резко выпустив воздух, упала на колени. Из глаз потекли слёзы. Одноклассники, эти «цветы жизни» дико заржали и стали снимать на телефоны, чтобы потом выложить в социальную сеть очередной ролик. Из её носа сильно пошла кровь, но она не пыталась остановить кровотечение. - Если заикнёшься – пеняй на себя! – прошептал ей на ухо парень и ещё раз ударил её уже ногой туда же. Убрал ножик в карман и с самым наивным и добрым видом посмотрел на учительницу. - Это не я… я вообще ничего не делал, София Марковна, - словно провинившийся ребёнок пробормотал он, носком кроссовка ковыряя в полу. Потом поднял на женщину глаза. – Честное слово. - Хорошо. Идите все в класс. У меня есть сообщение. - Неужели эту деревенскую нищенку выгонят? – с надеждой спросил он, пропуская в класс учительницу. - Всему своё время. Все ушли, а она осталась лежать на полу в коридоре и тихо плакать. Хотелось умереть, и она знала, что скоро… совсем скоро придёт её время. Может, это произойдёт даже на уроке. У неё нет сил и шансов больше жить. Она боролась, но тогда, в самом начале. Теперь она поняла, что это бесполезно. Эта жестокость, а дети, как известно, бывают жестокими. Особенно в переходном возрасте. В двенадцать-четырнадцать лет. Им было тринадцать… Со звонком на урок она встала и прошла в класс. Слыша смех, радость и прочее, она до крови прикусила губу и, шатаясь от слабости, прошла к своей парте. Прикрыла глаза. - Прошу минуточку внимания. Мне стало известно, что кто-то из вашего класса украл из моего кабинета большую пачку денег. Если он сейчас сознается, то его просто отчислят, а если нет, то я вынуждена буду принять крайние меры, - её отвлёк голос директрисы, и почему-то стало страшно и очень больно. Кровотечение, а порез был совсем крошечный, так сказать «символический», не остановилось, но наоборот усилилось. Никто не ответил, и директриса пригласила в класс полицейских. Девушка почему-то не удивилась, когда к ней подошёл мужчина и стал грубо общаривать. Остановил свои руки на её грудях и похотливо ухмыльнулся. Она побледнела и услышала ржание. Кровь из носа лилась на пол, но она даже не делала попыток её остановить. Но сейчас… сейчас она уже не соображала ничего. Она просто чувствовала, что мужчина грубо начал её обшаривать и вытащил что-то из заднего кармана. Это оказалась прокладка, и одноклассники снова заржали. Казалось, смеялась даже учительница, но это был смех не людей. Это был смех монстров. И это было страшно. - А это что такое? – в реальность её вернул удивлённый голос женщины, и она повернула голову. Женщина держала пачку денег, вытащенную из её портфеля. - Н-нет, я не… - пробормотала девушка. В этот миг перед глазами всё поплыло и закружилось, и она потеряла сознание. Тяжело рухнула на пол, ударившись затылком об угол стола. Снова смех, но она его уже не слышала. *** Через несколько минут та, кого все считали изгоем, которую никто не поддержал, умерла на том же месте, где всё закончилось. У неё была редкая болезнь – гемофилия. Самая редчайшая, особенно у девушек – они, как правило, не болеют. Кто знает, может быть, именно это и помогло её чистой душе не испортиться и попасть в место, где собираются все такие души. Она никому не причинила зла, но она, маленький ангел, как её называл отец за улыбку при рождении и пронзительные глаза, после его смерти попала в настоящий ад. В место, где не ценятся никакие понятия кроме жестокости, ненависти, безразличия. О ней никто не вспомнил даже на следующий день. Потому что она была изгоем. Потому что она была из другого посёлка. Потому что она не участвовала в их жестоких играх. Она поплатилась своей жизнью за то, что была другой. Доброй и человчной.