Монетка

Шейла появилась на пороге как и обещала — быстрее, чем Снейп успел заесть себя до смерти. Он открыл дверь и еле успел посторониться, когда девушка обдав его запахом духов влетела в гостиную. — Извини, что так врываюсь, — произнесла она, бесцеремонно заняв продавленное кресло, в котором любил тянуть пиво Тобиас. — Все прошло успешно? Снейп мысленно сосчитал до десяти. — Я передал письмо, если ты об этом. — Получилось куда холоднее, чем он хотел. Шейла виновато улыбнулась: — Старый змей может произвести… впечатление. — Старый змей? — хмыкнул Снейп, — а да… точно. Это было подходящим определением для братца в сутане. Северус нерешительно прикусил губу — стоило ли об этом спрашивать? Но в конце-концов любопытство победило: — Когда должен был передать посылку, ко мне подсел один человек, он представился Широ. Мне показалось, что если бы не твой брат, то он бы меня убил. C лица Шейлы пропала улыбка: — Если бы захотел убить, то убил бы. Я слышала о нем — сам он утверждает, что служит Господу, не знаю, правда, имеет ли он отношение к инквизиции или нет. — Понятно, — вздохнул Снейп. — Фанатик. — Не просто фанатик, а рыцарь креста, как он себя называет. Носится с кошкодером, который по его мнению принадлежал еще королю Артуру, — с ухмылкой уточнила Шейла. — Самому Артуру? — деланно изумился Снейп, — А Мерлиновы кальсоны у него не завалялись? Шейла хихикнула. — Чего он от тебя хотел? — спросила она. — Этот Широ, — Северус буквально выплюнул имя, — хотел, чтобы я отдал ему монету. О посылке он даже не спрашивал. Он посмотрел ей прямо в глаза в поисках реакции. — Денарий? — как-то слишком быстро ответила Шейла. — Да, — кивнул он. Шейла вздохнула. Северус помимо своей воли почувствовал себя неловко, ему показалось, что уши краснеют, а взгляд невольно переползает ниже, чем это прилично в разговоре. Усилием воли он сконцентрировался на сломанном будильнике, сидевшем на полке за ее головой. Она немного помолчала, будто собираясь с духом, и, наконец, произнесла на одном дыхании: — Прости, но, кажется, ты невольно попал в наше тайное общество. В шутку мы называем себя орденом Темного Денария. — Потому, что у каждого есть такая монета? — уточнил Снейп. — Именно, — Шейла заразительно ухмыльнулась. — Покажешь свою? Северус автоматически сунул руку в карман брюк и, к своему удивлению, вытащил монету. Он был совершенно уверен, что денарий остался в школьной мантии, по крайней мере он не помнил, чтобы что-то перекладывал. Кажется Шейла поняла его изумление: — Эти монеты всегда возвращаются к владельцу. Магия. Она достала что-то из своей сумочки и протянула Снейпу на раскрытой ладони. Не веря своим глазам, тот протянул свою руку рядом. Обе монеты — и его, и Шейлы были идентичны вплоть до отдельных царапин. — Не удивительно, что мы встретились, — произнесла наконец Шейла. — Смотри, — она указала на выбитый символ, напоминающий песочные часы, — эти монеты посвящены ангелу Ласкиэль. Можно сказать, что тебе повезло — ее прозвали Соблазнительницей не просто так. Снейп хмыкнул. Обладание проклятым предметом, посвященным ангелу, как членский билет в организации таких же неудачников, и, если он правильно понял намек Шейлы, в следующем году его ждет оглушительный успех у противоположного пола, если судить по собственным реакциям на обладательницу монеты-близнеца. С его удачей, околдованные неземным шармом Снейпа воздыхательницы, поняв в чем дело, запихнут ему этот денарий прямо в задницу. Видимо у остальных членов этого «ордена» были похожие проблемы. Он решил уточнить: — Есть монеты посвященные и другим ангелам? — Да. Всего тридцать. — И у всех свои особенности, так? У твоего брата — какая монета? — Салуриэля, Душителя. Имя не подходило посланцу добра и мира, впрочем, Снейп достаточно подробно изучил Ветхий Завет, чтобы не удивляться прозвищам Соблазнительница или Душитель. В дохристианские времена бог был больше по возмездию до седьмого колена, чем по братской любви и всепрощению. — И он называет себя именем ангела? — Чем дольше живешь, тем сильнее ты отождествляешь себя с ангелом, которому посвящена монета. Кого-то они быстро сводят с ума, кто-то держится. А вот это было куда хуже, чем монета, заколдованная на нетеряемость. Проклятый артефакт подчиняющий себя человека, подобно диадеме Равенкло. Насколько много в нем останется от Северуса Снейпа, а насколько — представления об ангеле Ласкиэль, которое вложил в предмет создатель денариев? — Проклятие можно как-то снять? — Проклятие? — переспросила Шейла. — На монетах. Шейла покачала головой: — Ты — догадливый. Орден занимается этим вот уже две тысячи лет. Результат… ну сам видишь. — Понятно, — протянул Снейп. — Но Широ бы забрал денарий и проклятие, так? — Вместе с твоей головой. А монета бы нашла нового хозяина. — Невесело. — Ну, мы работаем над этим. И, кстати, ты нам сильно помог. Спасибо! — она привстала с кресла и запечатлела на щеке Снейпа быстрый поцелуй. — Находи во всем хорошее — если бы ты не нашел монету, то не познакомился бы со мной. — Шутишь? — Снейп почувствовал как краснеет. Подобных проявлений дружбы он очень давно не испытывал. Это был тринадцатый день рождения Лили, и он копил на подарок большую часть года. — Я совершенно серьезна. Так что не вешай нос — может быть именно тебя нам не хватало, чтобы справиться с проклятием. — Может быть поделишься подробностями? Честно, я не очень люблю, когда все делают втемную. Я только знаю, что съездил в Эдинбург за какими-то бумагами, и испугался до усрачки. Будь Снейп полностью трезв, он никогда бы не посмел произнести окончание фразы перед любой другой девушкой. Но опьянение и общество Шейлы как будто отпускало тормоза. Она помотала головой. — Расскажу если все получится. Боюсь сглазить. Кстати, не говори никому о денарии. Делиться информацией об обладании таким проклятым предметом Северус не собирался. В лучшем случае это репутация недалекого человека, в худшем — снятие проклятия по методу Широ, вместе с головой. Возможно, что гоблины могли бы что-то посоветовать, но средств на оплату их труда при сомнительных перспективах успеха у Северуса и близко не было. Тридцать серебряных монет. Две тысячи лет. Ветхозаветные ангелы. В голове щелкнуло — Снейп понял, что именно за серебро досталось этим «денарианцам» да и ему в том числе. Соверши предательство, подобное Иудиному, и добро пожаловать в эту дерьмовую лотерею. И нужно обладать исключительным Снейповским везением, чтобы ее выиграть. Трижды проклятое Мерлином дерьмо. — Ты знала предыдущего владельца моего денария? — произнес Северус, чтобы заполнить паузу. Шейла кивнула: — Он был политиком. Большая шишка в парламенте. А вообще — аut bene, aut nihil. Это было очевидно. Что хорошего можно сказать про человека, заседающего в парламенте? Риторический вопрос. Кажется, Шейла поняла его настроение. — Эй, не все так плохо, как ты представляешь. Главное — не расклеивайся. Живи быстро, умирай — молодым, — произнесла она, тыкнув в него сложенной пистолетом ладонью. — Обнадежила, — процедил Северус. — Хочешь, научу варить тебя зелье полета и погоняем? — Я … — Северус запнулся. С метлой его отношения не сложились, но он всегда мечтал летать. Придумать заклинание и утереть нос этим самовлюбленным квиддичистам. Рецепт же зелья … Это помимо прочего открывало возможности. Тот же Мальсибер не отказался бы от порции. Он улыбнулся, глядя ей в глаза: — Ты знаешь, чем меня подкупить. — Ну вот видишь, — протянула Шейла, — пошли за ингредиентами! Она потянула его на улицу, не дав даже сказать и слова в ответ. К счастью, в Косую Аллею им идти не пришлось. Все составляющие зелья были добыты магазинчике на углу: большая бутыль просроченной колы, капля машинного масла, из-под BMW, наверное помнящего Гитлера, украдкой отломанный прутик от метлы, неопознанное перо, подобранное на улице, банка кофе и цепочка из неизвестного металла. А потом Шейла научила его ловить вольный ветер и хлопки птичьих крыльев. Все это Северус, придя домой, смешал в котле и дал немного настояться. Запах от этой бурды шел отвратительнейший. Финальный этап приготовления зелья заставил его почувствовать себя ребенком. У него было в достатке тревоги, в достатке раздражения и просто бездна дурацкого упрямства. Северус бормотал вслед за Шейлой фразы на вульгарной латыни, ощущая на грани физических чувств подкатывающий стихийный выброс, как когда-то в далеком детстве. И когда уже не было сил терпеть, он придал ему форму всей своей тревогой, всем своим раздражением, всем своим упрямством и швырнул его в зелье, подкрепив силой и интонацией слов. Волшебство покинуло Северуса, оставив за собой чувство зияющей пустоты. — Готово, — произнесла Шейла. Северус зачерпнул немного и поднес к носу. Пахло морским бризом и почему-то раскаленным шоссе. — Не бойся, — поняла его Шейла, — Ну что, на брудершафт? Они выпили каждый по глотку, сцепив руки, а потом их губы соприкоснулись. Северуса обожгло от близости, он попытался обнять ее, но вместо этого руки прошли сквозь ее тело. — Теперь ты ветер, — прошептал на ухо ее голос. Зелье подействовало. Северус превратился в разумный воздушный вихрь, там, где были его руки и ноги, клубился дым. Он захотел оторваться от земли и с восторгом и ужасом почувствовал как взлетает, просачивается сквозь рассохшиеся перекрытия, сквозь чердак, сквозь черепицу и поднимается все выше и выше над поросшими мхом крышами города. Шейла летела рядом. Черное торнадо, рассекающее небо. Это было прекрасно, захватывающе как во сне, сердце Северуса замирало, когда они пикировали к земле, как две молнии, и снова поднимались, рисуя в воздухе понятные только им обоим слова. Он потерял счет времени — не было желания даже думать об этом, о возвращении к прежнему нелепому двуногому существованию. А потом все закончилось. *** Северус остался один в старом доме, баюкая в руке криво трансфигурированный бокал. Он закрыл глаза, пытаясь уложить в голове события этого дня. Шейла ему нравилась, но что было его собственными чувствами, а что — влиянием ее денария. Она поцеловала его, первый настоящий поцелуй в его жизни, но не потому ли, что он — обладатель такой же монеты? Они летали, и он практически потерял себя. Но было ли это так плохо? Обрести крылья, подняться над гребаным Коуквортом, спорить в скорости с ласточками и в высоте с орлами? И что насчет Лили? Она ясно дала понять, что Северус ей не нужен, что она тяготится этой дружбой. Что его увлечения ей отвратительны и мерзки. Что ему нет с ней рядом места. Проблема была в том, что она была ему нужна, несмотря ни на что. Мерлин бы побрал эту Иудину монету. Что бы Северус не выбрал — это будет обманом и предательством. Дамблдор говорил ему о цене победы, которую не стоит платить. Это как раз была она. Чрезмерно отросшая прядь волос полезла в глаза, и Снейп пьяно выругался. Нахрен. Вот и потренируемся. Как там Шейла учила — эмоция, намерение и слово? Северус сконцентрировался на помехе, даже не пытаясь найти свою палочку. Эмоций у него было предостаточно, а слово пришло само собой, будто сорвавшись с языка. Волосы исчезли. «Так-то лучше, »- пробормотал он себе под нос. Покачиваясь, он подошел к зеркалу и ничуть не удивился идеально выбритой голове. Покрашу пол рожи в черный и буду как Барон Суббота из «Живи и дай умереть.» Или завести белого кота как у Блофельда? Идея приехать в Хогвартс наряженным бондовским злодеем рассмешила Северуса. Он же чертов темный маг, так почему бы не выглядеть соответствующе? Северус снова взглянул в зеркало. Нет, для киношного злодея он слишком по идиотски одет. Но у него есть целое лето, чтобы это исправить. Снейп плеснул себе немного самодельного пойла. Если закончится, он сварит еще. Ночь обещала быть долгой.