Монетка

Директор редко вмешивался в отношения между учениками, но Северус был на особом счету — Дамблдор взял его на карандаш еще с истории с оборотнем. Сейчас, оглядываясь назад, Снейп понимал, какую глупость натворил, потому что в поле зрения некоторых людей лучше вообще не попадать. У Дамблдора было двойное дно — политик, директор школы и, в дополнение, глава тайного ордена, находящегося в вооруженной оппозиции Темному Лорду. И сейчас Северус не знал, в какой роли выступает Альбус-много-имен-Дамблдор. Горгулья на входе отъехала в сторону сразу, как только Северус подошел к ней. Он порадовался, что несмотря на то, что дело шло к ужину, ему удалось избежать лишних встреч. В желании гриффиндорцев и им сочувствующих устроить пакость или затеять драку Снейп не сомневался. Кабинет директора ничуть не изменился — все так же стены были заставлены шкафами с загадочными емкостями, крутились непонятные приборы, стрекоча и выпуская пар, Фоукс, сидевший на жердочке, тихо дремал, а в камине задорно трещал огонь. Совершенно обычный, к слову сказать. Дамблдор сидел за письменным столом, неторопливо изучая какой-то свиток. — Добрый вечер, сэр, — поздоровался Северус. Не поднимая взгляд от текста, тот взмахом руки указал на сиротливо стоящее в центре кабинета кресло. Пожав плечами, Снейп занял предложенное место, приготовившись ждать. Дамблдор был как всегда экстравагантно одет. Голубая феска с золотой вышивкой, лазурная мантия, покрытая узорами. От нечего делать Северус стал пытаться угадать, что же именно изображено на одежде директора, но каждый раз его взгляд срывался, запутавшись в причудливых завитках. Наконец, покончив с чтением, директор поднял на него глаза: — А, добрый вечер, Северус, — произнес он так, как будто только что заметил Снейпа. — В общем-то я бы не стал сегодня звать тебя, но возникла одна трудность, с которой ты можешь помочь. Не говоря ни слова, Северус поднялся, подошел к столу директора и положил на него палочку Поттера. — И мантию, пожалуйста, — добавил Дамблдор. — Семейная реликвия, Флимонт был очень недоволен. Снейп выложил мантию, отметив, с каким жадным любопытством директор впился в серебристую ткань. На висках старого волшебника выступил пот, и, кажется, он совершенно забыл о том, что у него в кабинете находится ученик. Северус вернулся в кресло и прервал возникшую паузу покашливанием. — Удивительно, — пробормотал Дамблдор, — весьма удивительно. Предки мистера Поттера были весьма примечательными людьми, ты не находишь? Северус находил, что Джеймс Поттер произошел от смешения скунса и гиены, но сейчас было не место и не время, чтобы это озвучить. — А теперь, — Дамблдор выпрямился в кресле и характерным жестом свел кончики пальцев, — нам, Северус, стоит поговорить начистоту. Снейп сохранил молчание, ожидая, что директор сам озвучит тему разговора. «Начистоту» было для него слишком растяжимым понятием. Директор со вздохом поднялся из-за стола. Он подошел к шкафчику, где за прозрачным стеклом теснились бутылки, достал одну и наполнил появившийся как по волшебству бокал. — Надеюсь, ты простишь старику его слабость к хорошему вину, — произнес он, салютуя бокалом. — Дело, как ты понимаешь, не самое простое. Обычно я приветствую учеников, когда они впервые переступают порог школы, и знаю, что мы проведем вместе пять, а то и семь замечательных лет. Дамблдор радостно улыбнулся, как будто вспоминая что-то очень приятное. Северус охарактеризовал бы свое пребывание в Хогвартсе иначе. Пять лет периодической скуки, редкого страха, частого унижения и несколько моментов злобного торжества. Впрочем, его мнением никто не интересовался. — Но да, — продолжил директор, — иногда ученики покидают нас раньше. Кто-то по состоянию здоровья, кто-то переводится в другую школу… Он вернулся к столу и посмотрел Северусу в глаза поверх своих очков-половинок: — Северус, я боюсь, что в наших общих интересах будет отстранить тебя от занятий на неопределенный срок. — Что?! — невольно вырвалось у Снейпа. — Простите, сэр. Дамблдор потер лоб и пригубил вино: — Да, как ни печально признавать, — он кивнул и быстро добавил: — Это не исключение из школы, Северус. Ты сможешь вернуться в Хогвартс, когда решишь свои проблемы. — Я что-то не понимаю, сэр, — Снейп окончательно потерял ход мысли директора.  — Северус, я знаю о твоих… увлечениях, и они не безопасны. Далеко не безопасны. Собственно, у нас уже был такой ученик. Ты же знаешь Хагрида. Прекрасный человек, но совершенно не имеет чувства меры. Как ты знаешь, он принес в школу акромантула.  — Но по моей вине никто не погиб! — горячо возразил Снейп.  — По его тоже. У меня были подозрения, кто настоящий виновник, но никаких доказательств, — печально покачал головой Дамблдор. — Но это был вопрос времени до того, как паук Хагрида убьет кого-то.  — Значит, — неверяще проговорил Снейп, — Хагрид невиновен?  — Именно так, — подтвердил Дамблдор.  — Но вы все равно поддержали исключение?  — Разумеется, — согласился директор. — Иначе бы Хагрид на самом деле стал убийцей.  — И вы думаете, что-то тоже самое может случиться со мной? Почему? Я прекрасно себя контролирую! — Ты разговариваешь с воображаемым другом, без причины набрасываешься на других студентов, и даже напал на моего брата, — Дамблдор сделал паузу. — Аберфорт, кстати, просил передать, что не держит зла. Как бы тебе не хотелось это признавать, но лучшее, что ты можешь сделать — покинуть на время Хогвартс. — Понятно, — наклонил голову Снейп. — Поттер рассказывал вам про картину? — И это тоже, — улыбнулся Дамблдор, но его глаза остались холодными. — В Хогвартсе воровство недопустимо. — Вы не понимаете. Картина — очень ценный артефакт, за который Темный Лорд отдаст свою руку. И Поттер отдал его Пожирателям. Дамблдор рассмеялся: — Ну, если, Северус, ты сам так считаешь. Мне в этой истории многое, конечно, непонятно, но ничего ценного в твоем натюрморте не было. Я сам проверил его, перед тем как передать Пенберти. И я, конечно, ничего не могу исключить, но сомневаюсь, что он служит Волдеморту. — Ценное, — ядовито выплюнул Снейп, — было скрыто аналогом Fidelius. И только Пожиратели знали, что картина у меня. Директор пожал плечами: — Версия ничуть не хуже прочих. Но у нас ни одного ее подтверждения. — Это — наследство Кеммлера! — произнес Северус главный аргумент. Он совершенно не ожидал, что Дамблдор рассмеется: — Тебе нужно отдохнуть, мальчик мой. Я о нем слышал — отвратительный человек, один из подручных Гриндевальда. Поверь, в библиотеке тех же Лестрейнджей хранятся вещи куда более темные и ужасные, чем записки концлагерного надсморщика. Снейп сжал зубы. Можно было спорить, приводить аргументы, поделиться воспоминаниями, но у него не было никаких гарантий, что после того, как он предоставит информацию, он что-либо получит взамен. Директор явно не хотел его вмешивать в свою «самодеятельность». Возможно, считал психически неустойчивым, возможно, просто не доверял. А возможно, мелькнула догадка, просто не хотел мараться, самоустранившись от дележки наследства Кеммлера. Упоминание имени Дамблдора в таком контексте было бы равносильно политической катастрофе. Самомнение волшебников, как сказала бы Шейла. Статья в «Ежедневном Пророке» выглядит большей угрозой, чем наследство некроманта, только потому, что он не принадлежал к благородному волшебному обществу. Похоже, что лучшим выходом действительно будет уйти. В Хогвартсе для него больше ничего не было. Ни знаний — он нашел куда более знающих учителей, ни силы — вернуть Боба будет легче, если он не будет связан школьным распорядком, ни безопасности — убить его здесь не убьют, но с легкостью низведут до состояния твари дрожащей, особенно при милостивом попустительстве директора, который и так симпатизирует его противникам. Письмо Малфою можно было прекрасно отправить из Коукворта. Так или иначе, все дороги теперь вели к Темному Лорду и его Пожирателям Смерти. — Думаю, что понимаю вас, сэр, — спокойно ответил Снейп. — У меня есть предложение гораздо лучше. Мое обучение здесь окончено. Директор вздохнул: — Что же, если таково твое решение… Ты — умный мальчик, у тебя есть потенциал. Подумай до утра, часто мы жалеем о словах, сказанных второпях. Наутро Северус не передумал. *** Слизеринцы проигнорировали новость об его уходе. Никто и не подумал подойти и попрощаться. Северус Снейп для них не существовал. Что же, по крайней мере, они не мешали ему собираться. С отвращением запихнув слизеринскую форму в сундук, он переоделся в маггловскую одежду — джинсы, рабочие ботинки, клетчатая рубашка, американская куртка военного образца, купленная в момент минутной прихоти. Слагхорн, убедившись, что Северус ничего после себя не оставил, удалился в свои покои. Гостиная факультета проводила его презрительными взглядами. Встреченная Макгонагалл, увидев его, поджала губы в куриную гузку и вроде бы порывалась что-то сказать, но потом просто прошла мимо. А за дверями замка шел дождь. Крупные капли стучали о землю, висли на голых ветвях деревьев, затекали за шиворот, кусаясь холодом. Северус шел прочь от школы, с которой было связано столько несбывшихся надежд. Впрочем, подумал он, глядя на Шейлу, которая шла рядом, сложно сказать, были они несбыточными, или просто сбылись не так, как он ожидал.  — Северус, подожди! — раздалось сзади, и сердце пропустило такт. Он даже не подозревал, что его настолько заботит, что в этой школе до него есть кому-то дело. Неужели Лили решила попрощаться? Снейп обернулся. Оскальзываясь на мокром щебне дорожки, его догоняла Мэри Макдональд. Он был шапочно знаком с ней — одна из гриффиндорских подружек Лили, единственная, которая не вызывала у него тошноты. Красавицей, как и самого Снейпа, ее было назвать сложно — худое с резкими чертами лицо, щедро усыпанное веснушками, узкий выдающийся подбородок и глубоко посаженные глаза. Но фигура у Мэри была замечательная. А еще с ней было о чем поговорить. Северус охотно бы пригласил ее на день рождения, если бы отмечал их.  — Привет, что-то случилось? — спросил Снейп.  — Нет, просто подумала тебя проводить, — она смущенно улыбнулась.  — Не стоило, — вздохнул Северус, — я не самая лучшая компания.  — Да, Лили говорила, — она пожала плечами, улыбнувшись. — Все вчера никак не могла успокоиться. Северус хмыкнул:  — Узнаю Эванс. Назвать ее по фамилии было непривычно, но отлично сработало как средство мысленно создать дистанцию. Просто однокурсница, ничего больше.  — Переживала, что я покидаю этот храм знаний? — спросил он, все равно чувствуя, что дает петуха, от того, что в горле внезапно пересохло. Мэри покачала головой: — Ты безнадежен. Она вчера сидела с Поттером в больничном крыле, а потом рвала и метала. Снейп почувствовал обиду. Он прекрасно понимал, что именно так оно и должно было закончиться. Собственно говоря, он тысячу раз прокручивал это в своей голове, но все равно внутри что-то оборвалось. Одно дело догадываться, другое дело знать. Северус улыбнулся. Посмотрел на Шейлу, наблюдающую с ехидным интересом, на Мэри с ее нечитаемым выражением лица: — Ну, удачи мистеру Поттеру в семейной жизни. Она ему понадобится. Мэри хихикнула. — Чем ты собираешься заняться? — спросила она. — Не знаю, — соврал Снейп. — Поеду в Коукворт, приведу в порядок дом… Дом он приводить в порядок не планировал. Только в последний раз воспользоваться своей лабораторией. Чародеи были большими любителями магических костылей. Браслеты, автоматически создающие Щитовые чары, перстни с заключенными в них Отбрасывающими, посохи, призывающие струи огня взмахом руки. Дю Морн был слишком быстр для Северуса, и чародейство предлагало изящное решение. Часы, крадущие время. Похожий принцип использовался в хроноворотах, но придумка Северуса была куда проще. Устройство воровало бы доли секунды у каждого часа, чтобы в нужный момент освободить их и позволить хозяину ненадолго стать быстрее молнии. А потом — пан или пропал. Он проклят и рано или поздно поддастся Ласкиэль. Пусть даже ему повезло, что Шейла развивается, что она все больше и больше отходит от запрограммированной роли, но это ничего не меняет. Монета остается с ним, рано или поздно он обратится к ее силе, прекрасно понимая, какую цену заплатит. Ему показалось, что в этом и есть смысл ловушки Павшего: заставить убить того, кого любишь, предложить ложную альтернативу — или выживешь один, или погибнут оба. — Северус! — А?! — отозвался он. Мэри улыбнулась: — Ты задумался. Я говорила, что надо будет навестить тебя при случае. — По своей воле приехать в Коукворт? — ухмыльнулся в ответ Снейп. — Ну… я могу и рискнуть, — подмигнула она. — Заезжала же я к Лили на прошлое Рождество. — Петуния тебя не съела? — Настоящее чудовище! Они поболтали еще немного о всякой ерунде и расстались у ворот замка, обменявшись обещаниями писать при случае.