— Ведь не зря боролись, правда.

Неуклюже ступая маленькими пухленькими ножками на скользкую поверхность бежевого паркета, маленькая девчушка, оперевшись крохотной ручонкой на диван, сжимая между пальчиков красный и мягкий плед, делала свои первые, маленькие и неуверенные шажки. Переминаясь с одной ножки на другую, все также облокачиваясь правой ручкой на диван, малышка направлялась к папе, который сидел на корточках и протягивал ей руки, не забывая широко улыбаться своему маленькому чуду, делавшему первые шаги в своей жизни. Казалось, что только недавно он узнал о беременности своей любимой жены, которая, кстати говоря, сначала скрыла сию новость от него. Но он-то догадливый. Врач, как никак, догадался. Потом первый поход в магазин в три часа утра после рабочей смены. Марина отличалась от других беременных женщин тем, что почти не отправляла своего бедного муженька в магазин посреди ночи, например, за ванильным мороженым или солёными огурцами, но иногда так чего-нибудь хотелось, что просто, не удержавшись, ночью она колотила кулачками Олега в спину, на что слышала кряхтение с его стороны, и требовала добыть ей клубнику или шпроты, когда как. Но это было всего два-три раза. Нарочинская же все-таки адекватная женщина и прекрасно понимала, что не нужно терроризировать любимого человека, поэтому, в этом плане, она была белой и пушистой. Первый снимок УЗИ, которому Брагин радовался, как ребенок очень сладкой и вкусной конфете, данной родителями, чаще всего мамой, как поощрительный приз. Тогда Марина настигла его в кабинете, разбиравшего какие-то бумаги, принесенной наилюбимейшей начальницей — Павловой Ириной Алексеевной — нервно швырнувшей эту кипу никому ненужных бумажек на стол. Марина, робко постучавшись в кабинет, зашла внутрь маленькой комнатки, закрывая за собой дверь на ключ, закусив нижнюю губу. Посмотрев на неё, Олежик изумленно изогнул бровь, подперев подбородок рукой, с интересом рассматривая её стройную фигуру, пробегаясь глазами по таким манящим его изгибам. Она прислонилась спиной к двери, поманив его к себе пальчиком, смотря прямо ему в глаза. Поднявшись со стула, он рывком оказался около неё, опуская ладони на женские бока. Марина, словно играя с ним, провела острым ноготком по его шеи, игриво улыбаясь. Брагин только хотел поцеловать её, уже приблизился к сладким и таким манящим губам, как она выскользнула из его объятий, продолжая ехидно улыбаться. Подошла к столу, вынув из кармана маленький конвертик и положила его на стол. Поцеловала в щечку и вышла из кабинета. Ничего непонимающий Олег, подойдя к своему рабочему столу, взял в руки маленький беленький конвертик.

Мы решили показаться нашему папочке. Чтобы он смотрел на нас и не грустил на работе. С любовью, будущий малыш и его мама.

Черт возьми, приятно же. Улыбнувшись как дурак, прижимая такой незначительный, но дорогой к сердцу бумажный квадратик, на котором был изображен их будущий малыш. Маленький, но такой значимый для них двоих. Долгожданный. Они долго думали о пополнении в семье, но из-за профессии и их возраста, часто сходились на том, что уже поздно. Но любвеобильность доктора Брагина, перед которой не могла устоять Марина Владимировна, победила и теперь у них есть лапочка-дочка. Счастливый отец двух дочерей. Теперь уже точно. После той злополучной аварии, в результате которой погибла Эмма и её супруг, много чего поменялось в жизни молодых людей. Маленькая Тамарка, которую Нарочинская полюбила, как свою родную, уже освоилась на своём новом месте жительства. В начале было страшно. Страшно до дрожи в коленях, до трясущихся рук. Все-таки потеря матери — слишком страшно, особенно для маленького ребенка. Даже через несколько месяцев назвала Марину мамой, что не могло не радоваться родителей. Заботливая. С детским энтузиазмом помогая Нарочинской в домашних хлопотах, уходом за новорожденной сестрой, а вечером она забиралась на колене, к пришедшему с работы папе, и рассказывала, как прекрасно она провела этот солнечный, весенний день. Все наладилось, стоило только чуточку подождать. Подхватывая на руки подошедшую к нему дочурку, крутя её в воздухе, затем звонко целуя в сладкую щечку. Малышка что-то радостно залепетала на своём детском языке, крепко обнимая папу за шею, пряча своё миленькое личико у него на шее. У мамы научилась. Брагина всегда так делала, когда засыпала с ним, крепко прижавшись, или просто обнимала. И вообще. Охмурять дорого папочку, несмотря на свой ранний возраст, она уже умела не хуже. Тоже у мамы научилась, а так — вылитый Олег: характер, какие-то повадки, проявляющиеся черты. Смотря на неё, он видел. Он был готов ради дочери свернуть горы, в буквальном смысле этого слова. — Ну что, Ярослава Олеговна, пойдем забирать сестру из школы и к маме на работу? — она угукнула, сжимая в маленькой ладошке футболку отца и сладко зевнула, прикрывая глаза, — Расскажем маме, что ты уже сделала свои первые шаги.

***

Маленькие капли воды ручьем бежали по недавно распустившимся листочкам, с треском падая на землю, оставляя после себя черный след на асфальте. Солнце ярко светило, спокойно прогуливаясь своими длинными лучами по городу Москва. Забегая в дома её жителей, шаловливые солнечные лучи пробежались по лицам людей, заставляя поморщиться от сильного, ослепляющего света в лицо, закрывая плотные шторы, дабы спрятаться от назойливых солнечных лучей. На улице дул легкий ветер, играясь с кудряшками женщин, которые он поднимал своим напором воздуха. Все выглядело таким умиротворенным, что хотелось на миг прикрыть тяжелые веки и окунуться в сказку. Вот так просто, посреди московской многолюдной улицы. Просто остановиться, закрыть глаза и думать о чем-то своём. Знать будешь это только ты. Только в твоей голове за одно мгновенье выстроиться идеальный мир, где ты будешь чувствовать себя отлично. А потом, открывая глаза, ты вновь увидишь — надоевшую за такой большой срок проживание в многолюдном городе — суету, что захочется рыдать от отчаяния. Но ты не станешь. Только потому, что внутри сформировался маячок, отвечавший за твою стальную выдержку. Пытаешься удержаться на плаву этой несправедливой жизни. Получается. Даже хорошо держишься. Но прекрасно понимаешь, что это ненадолго. Скоро ты сорвешься с этого тонкого прутика, с головой окунаясь во всю эту суету, забывая про тихую и нормальную жизнь. Поправляя на Ясе нежно-розовый шарфик, который уже порядком растрепался, успели они только выйти на дорогу. Беря крохотные ладошки дочери в свои большие руки, давая возможность почувствовать в себе опору для дальнейшего передвижения. Малышка посмотрела на своего папу, кивнувшего на какой-то немой вопрос, и, сжимая его пальцы в своих ладошках, уже более уверенно зашагала по тротуару, иногда спотыкаясь. Первые уверенные шаги. Не мог Брагин без улыбки смотреть на своё маленькое солнышко, которое вот-вот научиться ходить, а потом — и резво бегать, снося всё на своём пути. А сейчас она только радостно вскликивала, заставляя Олега вздрагивать от звонкого девичьего смеха. Подхватывая её на руки, стискивая её в своих руках, он поцеловал малышку в лобик, а она лишь задорно засмеялась. Почти доходя до школы, в которой училась старшая Брагина, мужчина опустил дочь на асфальт, сразу беря её за руку. Подходя ближе ко входу в школу, пробираясь сквозь толпу женщин, которые уже за что-то отчитывали своих ребятишек, не успели они только выйти за пределы школы. Ища глазами своё второе сокровище, наконец-то находя знакомую ему макушку, а потом и вовсе сталкиваясь с задорным взглядом, он помахал Тамаре рукой. Уже через секунду она оказалась около папы и своей маленькой сестренки, которую она сразу же обняла. — Привет, — Тамара улыбнулась папе, показывая свои милые ямочки на обеих щеках. Честно сказать, что они очень часто спасали её и Олега от злой Марины Владимировны, которая ругалась на них за дикий гогот и слишком уж подвижные игры в квартире, которые они частенько устраивали по вечерам. Или днём, когда у Брагина был долгожданный выходной. — Привет, — мужчина усмехнулся, обнимая одной рукой Тамару. Она улыбнулась ему ещё шире, подавая руку своей младшей сестренке, крепко сжимая её.

***

Заходя на территорию НИИ. имени Склифосовского под обсуждения от пройденного дня, Олег и Тамара рассказывали друг другу о прошед шем дне. В основном информацией делилась Тамара, так как день у неё был плодотворней. А Олег с увлечением слушал, иногда перебивал её, вставляя свои пять копеек, или же задавая интересующие его вопросы. Только лишь маленькая Ясенька, которая, неумело перебирая своими ножками, смотрела на пролетающих в небе птиц, иногда что-то лепетала на своём, понятным только ей, языке. Эта была первая большая дистанция, которую она преодолела на своих двоих, а не на руках у папы или в коляске. Большой подвиг она сегодня совершила. Почти научилась ходить. Неплохо для этого дня. Перепрыгивая ступеньки с помощью папы и старшей сестры, Брагина-младшая задорно смеялась, пытаясь засунуть пальчики в ротик. Но это у неё не удалось. Не прошло без внимания папы. Заходя в могучее здание, где всегда творилась суматоха, мужчина осмотрелся вокруг, пытаясь найти сквозь толпу пробегающих людей, хотя бы регистратуру и Нину, которая всегда стояла на посту. Заметив знакомый женский силуэт, который вышел из стороны операционных, мужчина широко улыбнулся, пробегаясь глазами по спине жены, которая подошла к стойке, дабы расписаться за дежурство. — Не твои? — спросила Нина, кивнув в сторону входа. Марина обернулась, смотря на своих самых родных и близких людей. Не успела она опомниться, как увидела свою маленькую дочурку, которая неуверенно побежала к ней, часто спотыкаясь. Присаживаясь на корточки, ловя свою драгоценную ношу, которая без её ловких рук, врезалась бы в стойку регистратуры и получила бы шишку. Прижимая её к себе, уктнувшись носом в каштановые волосы, вдыхая такой притарно-сладкий клубничный запах. Она вцепилась в неё мертвой хваткой, боясь оторваться даже на миллиметр. Только что не сбили её маленькое чудо каталкой. Только что увидела её первые шаги. Поднимая дочь на руки, все также прижимая её к себе, поглаживая одной рукой по волосам, что-то бормоча себе под нос. — Мамочка, приве-ет, — протянул детский голосочек, только что подошедшей к Марине Тамары, которая дергала её за края больничного халата. Ошарашенная Нина, которая только что уронила от такого заявления карточки на пол, посмотрела на бывшую Нарочинскую, мол, мне не послышалось? , на что Марина лишь махнула рукой, присаживаясь на корточки, обнимая двух своих девочек. Подошедший сзади Брагин, который поднял свою любимую жену с пола, укладывая руки на её тонкую талию. После рождения дочери Брагина очень быстро привела себя в хорошую форму. Наобнимашись со всеми членами семьи и решив, что работа — не лучшее место для проявления чувств, Марина решила пойти в ординаторскую, с целью переодеться и, наконец-то, пойти домой и провести вечер и остаток дня в кругу семьи. Быстро переодевшись и захватив сумку, перед этим закинув туда ключи от дома и телефон, Марина пулей выбежала из ординаторской, даже умудрившись сбить по пути какого-то врача, она врезалась в могучую спину собственного мужа, сразу же падая в его теплые объятия. Попрощавшись со всеми коллегами, которых они встретили на пути, дружное семейство Брагиных вышло из больницы, прощаясь с ней минимум на два дня. Весело хохоча, они двинулись в сторону дома, где планировали дружно провести вечер. А позади них стояла ошарашенная Лена Михалёва, которая провожала дружное семейство взглядом. В её голове вертелась одна мысль — как ей удалось выстроить такую счастливую семью, со своим-то характером. Но это уже другая история.