baby, don't you wanna come into my world?

- Не спишь? Соседняя кровать слегка скрипнула под весом чужого тела, выдавая с головой планы своего владельца, когда тот, свесив босые ступни, аккуратно пошарил пятками по холодным половицам в поисках своих пушистых тапок. Покусанные и истерзанные белоснежным узурпатором Снежиком, что, казалось, держал в страхе всю имеющуюся живность на их факультете, они больше напоминали одну сплошную дыру, нежели когда-то подаренные лучшим другом новенькие «Заколдованные тапочки» из лавки всевозможных волшебных безделушек мадам Лавгуд. В чём заключалось волшебство данного предмета гардероба юноша так и не выяснил, однако Чанёль божился и клялся всей своей коллекцией карточек «Знаменитых волшебников и волшебниц», что выложил за эту «находку» целое состояние. Какое у его друга могло быть состояние, Бэкхён не знал, да и, если честно, ему было откровенно наплевать на то, могли ли эти тапочки летать, словно знаменитые крылатые сандали теларии, или и вовсе скрыть его из виду за долю секунды, подобно Мантии-невидимке. Всё это было не важно, ведь настоящее волшебство данной вещи для него самого заключалось далеко не в цене или возможных сюрпризах, а в том, кем она была подарена. Так и не нащупав в кромешной тьме свои любимые плюши и не забыв при этом трагично попыхтеть и покряхтеть, что лишний раз лишь добавило драмы развернувшейся картине в одной из спален для мальчиков, парень недовольно насупился и вновь неуверенно коснулся носками холодных половиц, шёпотом повторяя вопрос упорно игнорировавшей его выразительной спине. - Я знаю, что ты не спишь. Даже не вздумай притворяться, – с довольной улыбкой предупредил Бён, даже в лунном свете, проникающем сквозь небольшие окна сверху, различая чужое показательное недовольство. Удачно проигнорировав вновь повисшую в комнате тишину, нарушаемую лишь дыханием громко сопящего на койке прямо около самого входа долговязого Ким Чонина, Бэкхён на мысках подкрался к чужой кровати, бесцеремонно откидывая угол воздушного одеяла и ловко шмыгая в его пленительное тепло. Пак возмущённо зашипел, когда чужие ледяные пятки упрямо протиснулись между его ног, а настырные ладони обхватили торс поперёк, залезая под майку и смыкаясь где-то на животе. Однако, услышав, как громко в ночной тишине стучали чужие зубы, парень всё же предусмотрительно замолчал, виновато закусив нижнюю губу и позволяя не на шутку закоченевшему Бёну всё ближе льнуть к столь необходимому источнику тепла. - Так если знаешь, чего тогда глупые вопросы задаёшь? – после недолгого уютного молчания хрипло поинтересовался парень, чувствуя чужое ровное дыхание где-то в районе шеи. Бэкхён с головой накрыл их одеялом – дурацкая привычка, которая так и осталась после их последней поездки в летний лагерь, когда их буквально с головы до ног искусали комары, ибо кто-то весьма забывчивый забыл кинуть в рюкзак спрей, а использовать магию вне школы, тем более с целью заколдавать назойливых насекомых, было бы высшей степенью идиотизма. - Ничего и не глупые – я же вижу, что ты дуешься, - поближе притискиваясь к спине друга, зевнул Бён. Рядом с горячим Чанёлем он по-тихонечку начинал оттаивать и даже вечно ледяные пальцы начинали мало-мальски согреваться под размеренное движение чужой грудной клетки. - А вот и нет. Тоже мне заладил! - Дуешься-дуешься. - Да не дуюсь я! – раздражённо запыхтел Чанёль, неловко завозившись в чужих объятиях и буквально нос к носу сталкиваясь с лицом довольно усмехающегося друга. Бэкхён даже в тусклом лунном свете мог разглядеть чужие разметавшиеся по подушке цветные волосы, которые ни много ни мало были результатом его собственных недюжих стараний. Ну ещё бы, он полдня убил в библиотеке в поисках правильного рецепта для зелья и в прямом смысле рисковал своей жизнью, под покровом ночи пробираясь в кабинет Зельеварения, дабы добыть столь редкие ингредиенты из личных запасов дотошного профессора Кима. Благо, у юноши всегда был особый талант к зельям, равно как и виртуозно заговаривать старшим зубы, стоило тем поймать его за очередной шалостью. Именно поэтому, тем же вечером, в карманах чужих форменных брюк уже дожидались своего звёздного часа редкие крылья феи напару с сушёной манжеткой, когда как ни о чём не подозревающий профессор мирно посапывал в своём кабинете, так и не успев до конца доесть подаренные Бёном шоколадные конфеты с небольшим сюрпризом вместо приторной начинки. - Вот и не дуйся, тебе ведь идёт, - нащупав чужие пастельные волосы, Бэкхён пропустил пару прядок сквозь длинные пальцы. – И ты же у нас любишь внимание. - Ой, кто бы говорил, - обиженно буркнул Чанёль, уворачиваясь от чужих рук, но друг упрямо продолжал играть с его волосами, то ли нарочно дразня, то ли, наоборот, подтверждая искренность своих слов. – Сам-то забыл, что даже метлу мне не дал опробовать? Я понимаю, что ты весь из себя такой крутой капитан и должен держать марку, но, блять, в первую очередь, ты же мой лучший друг! Пак поморщился, вспоминая, как совсем недавно его друг беззастенчиво рассекал по полю для Квиддича на новенькой метле, вытворяя неведомые доселе финты и вызывая восхищённый визги у собравшихся на трибуне девчонок и зависливый скрежет зубов у наблюдающей за их тренировкой команды соперников. Чанёль тогда, вдоволь наслушавшись перешёптываний не в меру возбуждённых одноклассниц о том, “какой же всё-таки этот Бён Бэкхён красавчик и как классно было бы встречаться с капитаном команды по Квиддичу вроде него”, с трудом скрывая собственную злость и обиду, поспешил в раздевалку, чтобы поскорее избавиться от пропахшей потом формы и от души хлопнуть дверцей собственного шкафчика. Он и сам не понял, на что так разозлился: на отсуствие внимания со стороны лучшего друга, что был полностью поглощён мыслями о новой метле и открывшихся для их команды возможностях на предстоящем турнире, или на реакцию одноклассниц, что никогда особо не интересовались немного гиковатым Бёном, до того момента, пока тот в прошлом году не заполучил заветную должность Капитана. - На поле я, в первую очередь, Капитан, дорогой мой, - терпеливо поправил Бён, мужественно выдерживая взгляд зло сверкающих в темноте тёмных глаз. – Во-вторых, будто бы я сам не хотел дать тебе полетать. Но ты же видел этих придурков из Слизерина - они тебя до самого матча в покое не оставят, если увидят, что я отдаю тебе свою новенькую метлу. Сам же знаешь, о чём они все шепчутся. - Знаю, но… - Слушай, мне правда плевать на эту метлу и её марку. Ты сам прекрасно знаешь мою позицию на этот счёт и что далеко не дорогие, навороченные побрякушки делают из человека классного игрока. И эти идиоты могут сколько угодно трепать своими языками, что ты неловкий на поле и не заслужил места в команде – ты самый лучший загонщик из тех, что я знаю. Да чёрт возьми, не ты ли меня тогда спас от направленного прямо в бошку бладжера? Чанёль завороженно вслушивался в чужой шёпот, боясь пошевелиться и хоть как-то испортить момент. Наверное, нужно было что-то сказать в ответ, поблагодарить, в конце-концов, но отчего-то казалось, что Бэкхёну не нужны были пафосные речи – он просто хотел выплеснуть всё то, что долгое время снежным комом накапливалось внутри. - Я могу хоть на наших школьных пылесборниках играть, если тебе захочется взять мою метлу. Я серьёзно. Просто было интересно протестировать – подарок как никак. Пак притих, внимательно наблюдая за едва прорисовывающимися в темноте очертаниями чужого лица, но всё равно недоверчиво прищурился, стоило Бёну выпутать руку из его волос. - Окей, предположим, что всё было именно так. Волосы-то ты мне зачем испортил, герой? - Ты меня игнорировал. - И? Ты таким образом решил передо мной извиниться что ли? - Что-то в этом роде. - Блять, Бэк. - Не смотри на меня так. Клянусь бородой Мерлина, что планировал не столь радикальные перемены, но вышло даже лучше, чем когда тебя тогда обкорнали в магловской парикмахерской, - Бэкхён слегка улыбнулся, чувствуя, как Чанёль всё же несдержанно прыснул от смеха, действительно припоминая тот ужас, что творился у него на голове добрых два месяца, пока чёлка наконец не отросла до более-менее адеватного состояния. - Ну спасибо, что вообще не налысо обрил, - сквозь тихий смех, констатировал Пак. – Такое я бы точно заметил. - А что? Тебе бы пошло. Да и твоя плешь на затылке давно не даёт мне покоя. - Тебе твоя плешь в заднице не даёт покоя. - Ой, всё-то ты знаешь… - Простишь? Бэкхён вдруг замолчал, с минуту следя за чужим сосредоточенным и каким-то совсем уже не мальчишеским лицом, когда вдруг придвинулся чуть ближе к затаившему дыхание Чанёлю, окончательно сокращая количество разделяющих их лица сантиметров. - А у меня есть варианты? Но ты же не из-за волос меня игнорировал, ведь так? Можешь мне рассказать, я не кусаюсь. Пак замялся, чувствуя, как предательски вспыхнули кончики собственных ушей. Ночь всегда располагала к откровениям: обычно они с Бэкхёном могли проболтать так хоть всю ночь напролёт, совсем забывая, что утром их ждал первый урок Защиты от Тёмных искусств, который они, по обычаю, удачно просыпали за задней партой. Так почему сейчас всё казалось таким…смущающим? Чанёль вновь вспыхнул, почувствовав, как недовольно заёрзала чужая ступня, всё ещё, на минуточку, зажатая между его ног, и растерянно забегал глазами по утонувшей в полумраке комнате, стараясь смотреть куда угодно, только не на лучшего друга. - Ёль? - Ммм? - Я тебе нравлюсь? Если бы Чанёль мог, то он бы неприменно провалился сейчас сквозь землю. Ладно, не совсем сквозь землю, но хотя бы трансгрессировал на этаж ниже в их общую гостинную, где не будет никаких смущающих и слишком близко лежащих бён бэкхёнов, лишь тихо потрескивающие поленья в камине да изредка переговаривающиеся на диванчиках студенты на курс старше, что день и ночь проводили за зубрежкой, готовясь к сдаче важных экзаменов. Но он никуда не делся, всё так же продолжая чувствовать чужое дыхание на своих горящих от смущения щеках, и боялся даже моргнуть. Бэкхён, к сожалению, тоже. - Ч-что ты... – Чанёль буквально подавился воздухом и непонимающе округлил глаза, когда его губы накрыли чужие, непривычно горячие и слегка влажные, но такие идеальные на его собственных. Бэкхён целовал его мягко, кончиками холодных пальцев придерживая за подбородок, будто бы в любую секунду боясь, что лучший друг мог сбежать куда глаза глядят, посылая к чертям его самого и его странную дружбу. Но Чанёль не послал. Наоборот, лишь доверчиво наклонил голову набок, прикрывая подрагивающие ресницы и позволяя Бёну углубить и без того вышедший из-под контроля поцелуй. Мог ли он когда-то представить, что поцелует лучшего друга? Нет. Мечтал ли он об этом, в тайне завидуя девчонкам, что встречались с ним и буквально светились от счастья, словно начищенный до блеска галлеон? Да, чёрт возьми! И от осознания того факта, что эти самые желанные губы сейчас уверенно целовали его собственные голова шла кругом. Когда чужой горячий язык уверенно коснулся его собственного, Чанёль слегка дёрнулся, кожей чувствуя сотни электрических разрядов, что, казалось, прошли сквозь каждую клеточку его тела. Всё ещё не разрывая влажного поцелуя, Бён аккуратно привстал на локтях, спихивая вмиг ставшее ненужным одеяло куда-то в ноги и медленно укладывая увлечённо посасывающего его нижнюю губу Чанёля обратно на подушку, накрывая чужое разгорячённое тело своим… Чанёль больно прикусил чужую губу и резко распахнул глаза, стоило до этого мирно посыпающему Кёнсу слегка закопошиться под своим одеялом, скрипя пружинами на соседней кровати. Бэкхён не понимающе отстранился, невольно хватаясь за прокушенную губу, и вопросительно уставился на друга, что кажется, весь обратился в слух, боясь лишний раз вздохнуть. Ни черта не понимая, Бэкхён вопросительно вздёрнул тёмную бровь, стоило лежащему под ним другу неловко закопошиться, дабы хоть немного отстраниться, и хотел уж было искренне оскорбиться такой наглости, как вдруг соседняя койка вновь настойчиво скрипнула, заставляя капитана неверяще округлить глаза. Бён тут же зажал чужой рот широкой ладонью, заранее предугадывая реакцию Чанёля, и прислушался к звукам в комнате, неуверенно приподнимаясь на локтях и осматривая стоящие по кругу кровати с их видевшими десятый сон владельцами. Однако чего парень точно не мог ожидать, так это, что в ту же секунду тишину пронзит тихое «Люмос!» и их с Чанёлем опешившие лица зальёт яркий голубоватый свет от направленной прямо на них волшебной палочки. - Это вы что ли? – сонно моргая, зевнул поднявшийся с койки Кёнсу, всё так же направляя конец палочки на буквально оцепеневших друзей и попутно шаря рукой по грядушке в поисках висящей на ней чёрной мантии. – Помирились, надеюсь? - Сам-то чего вскочил? – первым нашёлся Бэкхён, игнорируя повисший в воздухе вопрос, и медленно скатился на соседнюю половину кровати, приводя дыхание в порядок. – Опять к Чондэ из Когтеврана намылился? - Не вашего ума дело, кролики, - улыбнулся До, накинув прямо на пижаму мантию, и шутливо отсалютовал друзьям, на цыпочках подкрадываясь к выходу и не забыв напоследок одарить замеревшую раскрасневшуюся парочку на кровати Пака красноречивым взглядом. – И серьёзно, хватит и себе и нам мозги пудрить. Встречайтесь уже. - По-моему, ещё немного и у Су начнётся на нас аллергия, - попытался отшутиться Чанёль, когда друг скрылся за дверью и прошептал тихое "Нокс!", вновь возвращая комнату в кромешную темноту. - А что, он ведь в чём-то прав. - Ч-что? - Ну...почему бы нам не начать встречаться, Ёль? - Бэкхён возбуждённо развернулся всем корпусом к во все глаза уставившемуся на него лучшему другу. – Ты же ревнуешь, психуешь из-за мелочей и порой смотришь так, что земля уходит из-под ног. И только не говори сейчас про лучших друзей и прочую несущественную ерунду. Я же вижу, что не один схожу с ума и это всё взаимно. Так почему бы нам не попробовать? - Не боишься, что твои поклонницы после этого начнут баловаться приворотными зельями, лишь бы спасти своего любимого капитана от чар наглого Пак Чанёля? - Ты же знаешь, что я всегда могу сварить отменное противоядие, да и что мне до них...Погоди. Так это значит «да»? Чанёль слегка улыбнулся, в лунном свете наблюдая, как вытянулось лицо его лучшего друга, и ладонью нащупал чужую, скрепляя их пальцы в крепкий замочек. - А тебе тот поцелуй показался не достаточно исчерпывающим ответом, идиот?