Чертоги демонического Бога разорвал яростный вопль, сотрясший всю Геенну, как землетрясение.
— Я задушу этого несносного разгильдяя собственными руками!!!
Люцифер насторожился: отец только что вернулся из Ассии, куда отлучался, чтобы поприветствовать своего пробудившего сущность сынка, который по всем законам и правилам должен был теперь стать Девятым Принцем Геенны. Собственно, Сатана захватил наиболее сильное тело, так кстати находящееся от юного демона в непосредственной близости, как раз для того, чтобы сообщить ему радостную новость о переезде в новый дом, более подходящий существам вроде него. Чутье подсказывало, что что-то пошло не так.
— Как оно? — осторожно поинтересовался Король света, тенью проникнув в чертог. Отец, казалось, не замечал его — нарезал круги по комнате, пытаясь умерить бушующую ярость.
— Наглый… ленивый… безответственный… — рычал он, чеканя шаг, пространству перед собой. — И в кого он такой уродился?!
Люцифер приподнял уголок рта в легкой усмешке.
— Ему же всего пятнадцать. Перевоспитается в новом положении. Где он, кстати?
— Да не Девятый. Самаэль! — выкрикнул Сатана, встретившись взглядом с наследником.
Брови Первенца поползли вверх, глаза округлились, а следом тут же сощурились. Вот так поворот. Интересно, что его непутевый младший братец натворил на этот раз? Условились же, что все будет нормально. Он хоть что-нибудь способен сделать так, чтобы не заставлять отца нервничать? Хотя ему-то, конечно, ничего не будет в Ассии, а вот Геенна каждый раз страдает от гнева своего Бога.
— Что случилось-то? — он сложил руки перед собой.
— Этот… этот… — в глазах Сатаны так и читалось намерение обозвать Второго каким-нибудь словцом покрепче, но он стоически держался. — Самаэль, судя по всему, и пальцем не притронулся к моему сыну! Знаешь, что сказал мне Девятый?
— М? — протянул Принц с толикой любопытства в голосе.
— Он меня к дьяволу послал!
Вообще Люцифер если чем и славился, так это своей сдержанностью и серьезностью. Но комичность ситуации, граничащая с издевательством, нанесла сокрушительный удар по его самообладанию. Король света, пытаясь удержаться, фыркнул, а когда понял, что это не спасает, откровенно расхохотался. Даже помрачневший лик отца не остановил его.
— Он должен был воспитать в Рине демона, — Сатана понизил голос. — А выросло это! Я врата открыл, чтобы он проследовал за мной домой, а он их уничтожил! Да еще и моим же пламенем!
Истерика продолжалась, даже несмотря на то, что Бог был серьезен и довольно зол. Первенец сам от себя такого не ожидал, но просто не мог остановиться. Послать к дьяволу Сатану. Это ж надо додуматься! Похоже, воспитание Девятого будет тем еще геморроем. И, видимо, оно опять ляжет на плечи Короля света.
В общем, как минимум два демона в Геенне уже желали медленной и мучительной кончины Второго Принца.
Люцифер знал, что, как ответственный Владыка, он обязан разобраться в происходящем незамедлительно. А потому, напряженно выдохнув, в очередной раз направился в гости к младшему брату. Тот приветствовал его в особняке с извечной своей улыбкой до ушей. Несмотря на глубокую ночь, в резиденции Фауста горел свет, а в его комнате уже был накрыт стол. Люцифер злобно усмехнулся: значит, знал, поганец, что в ближайшее время к нему пожалует представитель Геенны с закономерными вопросами. Подготовился.
— Прошу тебя, проходи, присаживайся, куда удобно, — Самаэль обвел стол широким жестом. Первенец прищурился, не двигаясь с места.
— Я смотрю, одного слуги тебе вновь стало не хватать, м? — он оперся рукой о ближайший стул.
Улыбка Короля времени изменилась на какую-то нервную ухмылку.
— Если ты про выходку Окумуры Рина, то я ни при чем, — тем не менее, он втянул голову в плечи, и даже со стороны было видно, как всего его передернуло. Какая все-таки отличная штука — шантаж.
— Вот в том-то и проблема, что ты ни при чем! — Люцифер обнажил верхние клыки, небезосновательно наезжая на брата. — А должен бы! Хотя бы потому, что воспитывать его было твоей первоочередной задачей!
— Я наблюдал, — осторожно парировал тот.
— Да кого волнует, что ты там делал! — всплеснул руками Первенец. — Чтоб ты знал, отец рвет и мечет.
— Нетрудно догадаться, — Самаэль усмехнулся. — И он послал тебя за мной?
— Я сам вызвался, — старший на мгновение оскалился. — И, честно сказать, я буквально в секунде от того, чтобы кинуть весточку моему другу с Голгофы и попросить его…
— Не надо!!! — тут же ожидаемо взмолился Второй. — Я… я возьмусь за него, правда! Я сделаю из него демона. Подготовлю. Только не нужно привлекать сюда Фекалоида, прошу тебя.
Хитрая улыбка наползла на лицо Люцифера.
— Отныне малейшая твоя оплошность обернется для тебя тем, что я пошлю его к тебе без предупреждения. Заруби себе на носу.
— Понял, — уголки губ Короля времени дернулись в вялой попытке приподняться. — Опекун их все равно помер, так что мне, скорее всего, так и так светило стать их нянькой.
— Их? — старший изогнул бровь.
— Да. Юри Эгин родила близнецов. — Возможно, эта информация прибавит на голову Самаэля еще проблем, но лучше выдать ее сразу (дабы Первенцу не пришла в голову мысль внезапно испортить атмосферу в прекрасном особняке, венчающем Академию). — Но младший не унаследовал пламя. Только Рин.
— О, как интересно, — Люцифер наконец-то сел за стол и сложил перед лицом руки. — А что же младший? Как отнесся к тому, что у него брат — демон?
— Он и боится, и завидует, — щелчок пальцами, и фужер старшего наполнился ароматной «Изабеллой» — помнится, в прошлый визит он уничтожал это вино едва ли не литрами. — Если тебя это интересует, можешь с ним пообщаться. Но он слаб духом и некрепок телом. Не думаю, что кто бы то ни было добился от него толку.
Люцифер наклонил голову и глянул на брата исподлобья.
— Вот уж кто-кто, а ты про тонкости воспитания вообще помолчал бы в тряпочку. Сам же говорил, что это не твое. Вот и постыдился бы учить меня, мелкий.
— Мое, не мое, а нянчиться все одно придется. Чего не сделаешь ради чистоты своей репутации и особняка, — вздохнул Самаэль. Еще один небрежный жест, и рядом со столом появилась шахматная доска. Люцифер, глянув на нее, приподнял одну бровь.
— Чего это?
— А что? — лицо Короля времени озарила легкая улыбка. — Сколько времени уже мы с тобой не проводили один на один? И не ври, что кто-то еще вот так с тобой играет. Ходи, ты первый.
— Как мне нравится, когда ты становишься адекватным, — Первенец хмыкнул и передвинул белую пешку. — Если бы ты всегда такой был, цены б тебе не счесть, Самаэль. Нет же, большую часть времени ты просто чудишь. И все-то тебе с рук сходит.
— О, так ты завидуешь? — губы Второго растянулись еще шире. — Тому, что отец снисходителен ко мне?
Король света помрачнел.
— Я считаю, что тебе давно пора хорошенького ремня дать. Может, хоть тогда ты перестанешь куролесить. И оставишь Ассию в покое, вернешься домой.
— Я дома, Люцифер, — осторожная, но твердая улыбка. Самаэль серьезен. Небо, какое восхитительное зрелище. Все-таки, каким бы дебоширом и смутьяном он ни был, Второй оставался лучшим, что создал главный наследник Сатаны за всю свою бесконечную жизнь.
Старший позволил отразиться эмоциям на своем лице. Он помнил Самаэля совсем другим — мелким, шкодливым недодемоном, тратящим свои силы впустую на всякую ерунду. Абсолютно без манер — вредное, непослушное и совершенно невыносимое создание, несущее хаос, истинное наказание для чопорного перфекциониста Люцифера. Тот еще засранец, но все же — самое безупречное его творение. Все прочие Принцы, созданные по отработанной схеме с проведенной работой над ошибками, были уже совершенно не тем. Для Короля света они почти что сливались в одно пятно, как выпущенные с конвейера. Самаэль же — вот в ком он действительно видел младшего братишку. Самаэль вырос, изменился и при этом остался тем же. Это и бесило, и умиляло одновременно, и Первенец действительно смотрел на него с нескрываемой гордостью. Время прошло, игры мелкий не оставил, но заметно сменил масштабы. Теперь целое измерение — его игровая площадка. Его шахматная доска. Его песочница, которую он рьяно защищал от конкурентов из Геенны, порой не боясь перечить самому Сатане. Отцу! И лишь Люцифер оставался одним-единственным демоном, которого он не просто подпускал к игровой площадке, а даже позволял трогать свои игрушки. И более того — сам пододвигал их к нему. Просто ли из страха и уважения, или же все-таки по какой-то иной причине?
— Что за улыбка такая загадочная? — хмыкнул Самаэль.
— Без тебя в Геенне скучно, — старший передвинул коня. — А в Ассии я не могу жить, как ты. Клоны-сосуды сильны, но не совершенны. Каждая минута жизни здесь приносит мне мучения.
— Вот как? — Повелитель времени приподнял брови. — Если тяжело, я могу отпустить тебя. Вроде бы все, что необходимо, выяснили.
— Я потерплю, — улыбнулся Люцифер. — В конце концов, мы уже давно не общались один на один. Твой ход.
Самаэль задумчиво передвинул слона и опустил взгляд на доску. Кажется, его голову враз заполнили мысли, вовсе игры не касавшиеся — это было видно и по вмиг посерьезневшему лицу, и по едва заметным заминкам перед каждым прикосновением к фигуркам. Обычно он хитро ухмылялся, с нескрываемым интересом рассматривая черно-белый строй перед собой. Никакой рассеянности, только просчет на десяток ходов вперед, множество вариантов дальнейших действий в уме. А сейчас…
— Еще минус одна. Слишком плохо для тебя, — Первенец аристократически изящным движением убрал с доски черного коня. — Верни мне Самаэля, которого я знал, демон.
Однако демон вместо того, чтобы явить по-прежнему расчетливого хитреца, носящего в Ассии имя Мефисто Фель, раздраженно взмахнул рукой, снеся со столика доску со всеми фигурами, и вскочил с места, отойдя к окну. Люцифер спокойно оставался на своем стуле, глядя на братишку неотрывно. Тот даже позволил своему хвосту выбраться из-под кимоно и нервно мотыляться из стороны в сторону. Король света глухо хмыкнул.
— Ну? Что за истерика?
— Не в том мы статусе, старший брат, чтобы развлекаться, запираясь в одной комнате, — его взгляд, устремленный на сверкающий неоном кампус Истинного креста, принял оттенок безумия. — Весь мир — наша шахматная доска. Вот какие развлечения мне были бы по душе, а в тебе заполнили бы пустоту, — он обернулся к Первенцу, улыбаясь самой что ни на есть демонской улыбкой. — Что скажешь? Разве было бы не здорово распоряжаться хаосом, выстраивая порядок там, где каждую секунду неумолимо возрастает энтропия?
— Я нисколько не сомневался в твоей амбициозной дерзости, — лицо Люцифера озарила улыбка. — И ты так просто уступишь мне место на своем пиру? Позволишь отхватить кусок?
— Давай сделаем игру чуть интереснее, — Самаэль стремительно пересек комнату и уселся на краешек стола. — Я дам тебе свободу действий. Ходить будем по очереди. Как шахматы.
— Только фигур больше, — улыбка старшего превратилась в оскал.
— Мно-о-ого больше, — Второй издал нервный смешок. — Посмотрим, чья возьмет. Вот это будет игра так игра. Не вот это вот все. Идет?
— Идет, — Люцифер хлопнул в ладоши. — Так уж и быть, оставляю тебе Девятого. Играть со всеми козырями было бы попросту нечестно. Да и никакого удовлетворения.
— Не забывай: карты в колоде достаются тем, кто вовремя их достал, — дернул бровями Повелитель времени.
— Готов порезвиться?
***
Кажется, этот недопаладин Фуджимото не то чтобы выполнил свое задание — он перевыполнил его. В глазах юного Принца горело столько ненависти к его родной, в общем-то, семье, что гаденькая счастливая улыбка не сползала с лица Мефисто. Да, это его козырь, его ферзь, которого никому не отнять. И уж Фель найдет ему достойное применение.
— Знаешь, когда придет время, ты пожалеешь, что не выбрал смерть. Итак… твой ответ?
— А мне плевать, что вы там обо мне думаете! Я стану экзорцистом! Стану и надеру Сатане зад! — орал демоненок, мешая слезы боли и злости с льющим, как из ведра, дождем. Какой маленький и забавный. Ничего. Вот уж за кого теперь Самаэль точно возьмется ежовыми руковицами. Выбьет всю эту дурь и сделает бойца.
Откинув голову, Второй раскатисто захохотал.
— О-ох, вот это громкое заявление! До коликов смешно! Но это занятно, — Король времени щелкнул пальцами. — Да будет так. Айн, цвай, драй!
***
— Белые ходят первыми, — младший нетерпеливо нарезал круги перед Люцифером. Тот следил за его перемещениями, закинув ногу на ногу. — Вопрос только в том, кто будет начинать?
— Пожалуй, в этот раз я позволю тебе опередить мой ход, — Первенец осклабился. — А после передышки не дам. Помни: ты сам вызвался.
— Давай не дадим друг другу спуска, — внутри Самаэля что-то заклокотало. Ох, какая разгорелась жажда деятельности. Пора вступать в игру!
***
«Никогда мне не было так интересно, — думал Мефисто, глядя на своего маленького ферзя, — каким будет твой ход… старший брат».
