"Веревки, которые связывают крепче всего, находятся в сознании".
- Ты не сделаешь этого! - Одинсон разворачивает мага к себе, и тот едва успевает различить пролетающую перед лицом ладонь. - Надеюсь, ты не будешь сопротивляться, - грозно говорит Тор, крепко держа брата за плечи. - Чем бы ты не накачал меня ублюдок, ты не посмеешь! - кричит Локи, и это звучит слишком громко и слишком категорично для этой маленькой комнаты для слуг, где их трахают каждый божий день, - Не вздумай больше… Он не успевает договорить. Руки громовержца смыкаются на его шее, опрокидывая на пол и тут же схватив за волосы, он вдавливает голову брата в жесткий ковер. Тор начинает грубо срывать с младшего одежду, Локи лишь слышит, как зловеще затрещала рубаха, разбрасывая по комнате отлетевшие пуговицы. Маг рвался, бился на полу и все же сумев развернутся на спину быстро ударил Тора сначала коленом по ребрам, потом лбом в переносицу, из носа у громовержца потекла кровь, капли падали трикстеру на лицо, от чего он кривился, слово это было раскаленное железо, дергался, пытаясь вырваться. - Что, баб также тащишь в постель? Или для меня все самое лучшее?! - желчно выплевывает слова маг. - Замолчи, змея! Я хотел по-хорошему, - Одинсон зажал ему ладонью рот, сдавил с силой и даже не вскрикнул, когда Локи сильно укусил его, следом ударив связанными руками по виску. Перед глазами полыхнуло и громовержец на мгновение ослабил хватку, давая Локи немного приподняться, но в следующую секунду натиск еще более отчаянный, вжал его лицом в пол, едва не ломая нос. Кровь брата и его собственная смешались во рту мага, разбитое лицо болело все сильнее, голова кружилась и пульсировала и он с ужасом осознал, что у него не хватает сил даже вдохнуть. Еще сильнее Тор надавил на поясницу младшего и в эту секунду тот престал оказывать любое сопротивление, лишь рвано дышал. Настой окончательно подействовал, отдавая мага в объятия сладкой эйфории, вот он уже немного приподнимает ягодицы, слушаясь рук брата. Одинсон в спешке стягивает до колен штаны младшего и мимолетно касается тугого кольца мышц, от чего по всему телу пробегают мурашки. Тор нагнул мага еще сильнее и стал, смоченными во рту пальцами, смазывать анус. Локи издал тихий полустон-полухрип и сильнее прогнувшись, выше приподнял зад, поддаваясь такой игре. Почувствовал эту готовность брата он начал осторожно раздвигая кольцо сфинктера вкручивать пальцы в горячую и узкую глубину. Маг замер, сжимая зубы от нахлынувших ощущение, пока Тор погружал свой палец дальше, чувствуя его внутреннюю дрожь. Он начал осторожно растягивать брата, вращая фалангой. -Я не хочу сделать тебе больно. Иди сюда, - аккуратно переворачивая к себе лицом трикстера прошептал Тор. Окончательно одуревшего мага покачивало, уже мало что понимая, он шел на поводу желаний брата и его собственных, похоть раздирала его изнутри, похоть теперь правила бал. - Расслабься. И закинь руки мне на шею… вот так, да, - он жадно обхватил ладонями ягодицы брата, сильнее раздвигая их и начал осторожно опускать, одной рукой подвел к его анусу головку и, сильнее растягивая промежность, стал медленно насаживать на себя задом. Судорожно вздохнув, Локи откинул голову назад, вцепившись пальцами в спину громовержца. -Тише, - ласково успокаивал младшего Одинсон, - тебе понравится, еще немного… Горячая головка медленно преодолевала сопротивление ануса, раздвигая кольцо тугих мышц, не спеша растягивая его кожу. Маг тихо постанывал, обливаясь холодным потом, царапал мощную спину брата. Безумное желание охватило его, задыхаясь от сладкой боли он уже сам насаживался на член, пропуская головку внутрь. - Аагх! – вырвался протяжный стон из уст младшего, и он обмяк в руках брата, повисая на его руках. -Не торопись, я держу тебя, - нежно говорит Тор еще сильнее прижав к себе тело мага. Наконец громовержец вошел до упора в глубину ануса, распирая его сладостью, заставляя партнёра дрожать. Упругие ягодицы мага покрылись испариной, а сам он откинул голову назад оголяя чувственную шею, исчерченную тонкими бурыми дорожками крови, сложно было представить что-то более аппетитное и притягивающие для Бога грома в тот момент. Он легонько поцеловал его ухо, затем провел губами по шее, оставив след из мурашек. - Ненавижу твою красоту…- утробно стонет Бог грома. Чуть покачивая ягодицы брата и несильно двигая тазом он начал двигаться в шелковой глубине. Постепенно все сильнее раскачивая, убыстряя темп он делал глубокие и плавные толчки. Тор наслаждался своей добычей, которая сейчас полностью принадлежала ему. Локи уже откровенно стонал, задыхаясь горячим воздухом, сильнее обхватывая сфинктером толстый член. Слегка отстранив от себя триксетра Тор перехватил его налившейся член у основания, он ощутил, как напрягся чувствительный пах под его рукой. - Тоор… - он простонал резко, возбужденно, тая от прикосновений брата, дышать становилось все труднее, а окружающее их пространство для него растворилось полностью. Ритмичные движения руки громовержца становились все яростнее, заставляя мага выгибаться от удовольствия. Он потеребил губами кончик мочки, обдавая жарким дыханием шею: - Тебе нравится? Скажи тебе нравится? - нашептывает Одинсон младшему на ухо, еще сильнее вбиваясь в его нутро. - Еще никто не трахал меня так, как ты. Еще никто… - сбивчиво стонет маг, его взгляд из-под длинных ресниц дразнил, завлекал громовержца, умолял не останавливать этой сладкой пытки. Тор обхватил его губы обжигающим поцелуем, от чего Локи еще сильнее впился ногтями в шею брата, открываясь ласке. Громовержец наслаждался его губами, языком, выплескивая всю свою страсть, кипевшую в каждой жилке, каждом мускуле и переполнявшими его чувствами, которых он не испытывал еще ни к кому... Тор стиснул зубы, не в силах больше сдерживаться, приподняв брата, насадил на себя в последний раз, и его семя бурным потоком изливается в узкую глубину мага. Несколькими резкими движениями он доводит трикстера до исступления, утробно зарычав тот впился зубами в ключицу брата, горячее семя течет по пальцам громовержца, пачкая их животы и это все так естественно, ничто не разделяет их сейчас, они принадлежат друг другу. Чистой рукой Тор провел тропинку к груди брата, взяв в пальцы горошину возбужденного соска. Маг оторвался от его груди и тут же охнул, когда громовержец слегка оттянул. Одинсон припал губами к шее и языком провел горячую линию от позвоночника до плеча, задевая зубами чувствительную кожу, волна сладкого наслаждения окончательно накрыла трикстера и он сам жадно впился в губы насильника. Некоторое время в коморке стояла звенящая тишина, нарушаемая только хриплым дыханием. Чуть позже Тор отнесет, уснувшего в руках, брата в его покои, смоет дорожки крови с лица, переоденет в ночную рубашку, и будет до дрожи бояться наступления завтрашнего дня.***
POV Тор Все это странно, до невозможности странно и в тоже время несправедливо. Несправедливо что я могу любоваться его улыбкой только издалека, ибо для меня она больше не играет на изящном лице. Очевидно норны давно все решили за меня и он останется для меня лишь несбыточной мечтой и сердечные страдания мой удел… Странно, как же это все до невозможности странно и неправильно. Вот он разговаривает с матушкой, а я в который раз исподволь наблюдаю за его движениями, за белыми, нежными руками, порхающими, как две белые птицы, и вновь он запирает их меж колен: стесняясь таких родных и красивых рук. Я завидую любому гостю в этом зале, который может запросто подойти к Богу, заговорить с ним, пригласить на танец. Теперь я, могучий воин, заигравшийся с собственными чувствами и предавший доверие брата, могу только издалека смотреть, и охранять, чтобы больше не случилось ничего дурного с его Богом. Хоть и большей опасностью для него являюсь я сам… - Как же я ненавижу твою красоту…