Я скучаю

Сколько дней они уже не виделись с ним? Неделю? Две? Месяц?.. Ирука потерял счет времени. Казалось, что бесконечно долго. Ему не нравилось ощущение, будто лицо Какаши медленно стиралось из его памяти, вместе со звуком голоса. Словно у него остались лишь блеклые воспоминания, которые медленно утекали сквозь пальцы. Неприятно. Даже отчасти больно. И, конечно же, одиноко. Умино был занят на работе. Хатаке тоже, проводя все свое время на миссиях. И, конечно, разум понимал то, что ничего с этим сделать нельзя было. Но вот сердце снова и снова кололо нелепое желание увидеться с ним. Хотя бы ненадолго. Увы, Ирука был недостаточно смел. Недостаточно честен. И недостаточно уверен в том, что Какаши чувствовал хотя бы что-то подобное. Поэтому мужчина просто в очередной раз приходил домой, проводил вечер за документами, в ставшей теперь тягостно одинокой квартире и ложился спать в тягучей темноте комнаты. Он почти сразу проваливался в сон от усталости, вот только просыпался ужасно выжатым и ничуть не отдохнувшим. Будь у него календарь, Умино наверняка бы уже начал отмечать дни, которые проводил один, вот только… может и хорошо, что его не было. Иначе бы четкое осознание и количество угнетали бы его еще сильнее. Снова вечер, абсолютно такой же, как и многие другие. Захлопнув за собой дверь, Ирука прошел в комнату и остановился на ее пороге, совершенно не зная, чем себя занять. Перед выходными он умудрился сделать абсолютно все дела и теперь отвлечься было совсем не на что. Рассеянно оглядываясь по сторонам, мужчина взглядом наталкивается на черную водолазку, равнодушно лежащую на спинке стула. До этого, заваливая себя работой, Ирука не замечал её. Теперь же, подметив, что она явно немного больше, чем его одежда, он понял, что это водолазка не его, а…Какаши. Подойдя к стулу, Умино неуверенно берет одежду в свои руки. Странное напоминание о том, кого здесь нет. С тяжелым вздохом, мужчина садится на край кровати, продолжая неосознанно сжимать ткань в своих руках. Как будто от этого могло стать легче. Как будто это могло хоть немного сбить градус одиночества. Мужчина откидывается на кровать и от наплыва странных мыслей и чувств прижимает к своей груди водолазку Хатаке. Так кажется, что он рядом. Приятная иллюзия. Ирука чувствует, что начинает медленно проваливаться в сон, но затем слышит чужой шепот, который словно раздается над его ухом. И хоть Умино и понимает, что это лишь в его голове, сердце все равно болезненно сжимается. "Ирука" Он пытается отогнать наваждение, которое так старательно преследует его, но получается плохо. Шепот становится лишь ближе. От его реалистичности, Умино вздрагивает и рефлекторно прижимается к ткани ближе. "Ирука-сенсей" Слышит он знакомые дразнящие нотки. Воспоминания нахлынули безумной волной, отметая сон прочь и пробегаясь по коже, оставляя за собой мурашки. Воздух вырывается из легких тяжелым вздохом и Ирука чувствует ужасное смущение из-за самого себя. Но не может прекратить вспоминать. Чужие прикосновения так четко ощущаются на коже, что разум медленно туманится, заставляя закусить губу. Водолазка кажется такой теплой, словно Какаши прямо сейчас рядом с ним. "Ирука, тебе так одиноко?" Словно издеваясь звучит чужой голос в голове. Умино медленно кивает, прекрасно понимая, что в комнате кроме него никого нет. Но ему правда одиноко. Зачем врать самому себе? Он так отчетливо чувствует прикосновения пальцев Хатаке на своей коже, которые пробегаются от плечей до шеи, что почти не верится в то, что это лишь его воображение. Ирука прикасается к своей щеке в попытке отогнать это наваждение, но вместо этого пальцы соскальзывают к губам, мягко касаясь кожи. Как это было давно… Сейчас ему бы хватило даже простого поцелуя или даже объятия, большего ему и не нужно. От этой мысли Умино прикусывает собственный палец. Может хотя бы боль прогонит все ненужное прочь? "Не получается, Ирука?" Мужчина вздрагивает и прячет горящее лицо в складках чужой одежды. Что он творит? "Вы возбуждены, м, Ирука-сенсей?" Тихо смеется голос в его голове. Умино чувствует прикосновение чужих губ к своей шеи и судорожно выдыхает. Сознание плывет и пальцы неосознанно тянутся к ремню. Наощупь справляются с ним и преодолевают ткань. Робко касаются разгоряченной плоти. Стон срывается с губ, не в силах удержаться внутри легких. "Вы так прекрасны, Ирука-сенсей" Шепот обжигает ухо. Пальцы рефлекторно сжимаются в кольцо, а по ногам проходит приятная судорога. Умино уже давно зажмурил глаза, отчетливо видя перед собой лицо Какаши. Сладко-приторное видение. Мужчина проводит пальцами вверх и вниз, медленно выгибаясь и издавая тихий стон. Он совершенно теряет связь с реальным миром. С губ вновь и вновь срываются стоны в такт робким движениям руки. Он все сильнее сжимает пальцами другой складки черной ткани, прижимая к себе как можно сильнее. Пока рассудок совершенно не теряется. - Какаши… Ирука не слышит сам себя, продолжая звать Хатаке по имени вновь и вновь. Пальцы смазанно скользят по члену, заставляя пробегать по позвоночнику приятные мурашки. Он ничего не слышит. - Ирука?.. Умино замирает. Голос доносится приглушенно, словно издалека и именно поэтому заставляет застыть. Это тот же самый голос, который шептал ему до этого, но не такой громкий. И именно это странно. Да нет, не может быть… Мужчина резко раскрывает глаза и оборачивается. Стоит его взгляду столкнуться с искренним удивлением в чужом, как он тут же краснеет и отворачивается обратно, пряча лицо в складках водолазки Хатаке, не понимая, что так компроментирует себя еще больше. Он отчетливо слышит тихий смех Какаши и твердые шаги. Чужая рука касается его плеча и даже от столь простого прикосновения по телу пробегает дрожь. - Ирука, а это не моя водолазка случайно? Вкрадчиво произносит голос и Ирука чувствует, как чужие слова обжигают его слух. Хатаке склонился прямо над ним, невозможно близко к его лицу. Он отчаянно мотает головой в нелепом отрицании. Какаши лишь усмехается и мягко касается губами его обнаженной шеи. Умино не в силах проглотить собственный стон и лишь ткань приглушает его голос. - Я думал, что сделаю тебе сюрприз своим приходом, но, знаешь, ты удивил меня больше, Ирука-сенсей. Голос Хатаке посмеивается, шепотом обжигая кожу. Губы вновь и вновь касаются шеи, а затем на ней смыкаются зубы, оставляя легкую отметину. Кровать прогибается под чужим весом, а подбородка касаются пальцы, заставляя обернуться и встретиться взглядами, несмотря на все тщетные попытки отвести глаза прочь. Умино все продолжает судорожно сжимать в руке черную ткань и Какаши бросает на нее раздраженный взгляд. - Может выпустишь уже эту тряпку и обнимешь меня, Ирука-сенсей? Или я все неправильно понял и ты совершенно не скучал? Если бы мужчина мог хоть немного трезво мыслить, он бы посмеялся над этой мелькнувшей в чужом взгляде ревности к одежде. Но сейчас у него попросту не было на это сил. Появление Хатаке у него дома после столь долгой разлуки казалось таким…странным, что он испугался, что это лишь сон. И что он вот-вот исчезнет. Пальцы разжимают ткань и выпускают ее прочь, а руки оплетают чужую шею, прижимая к себе как можно ближе. На мгновение, Ирука видит, как глаза Какаши удивленно моргают. Видимо, тот не верил в то, что Умино будет столь откровенен. Но миг спустя тот приходит в себя и лишь тихо усмехается, прижимая к себе в ответ. Это выше его сил. - Какаши. Ирука шепчет ему в шею, прижимаясь как можно сильнее, чтобы ощутить тепло его тела и уверить себя в том, что это происходит на самом деле. Он чувствует бешенный стук сердца и сначала думает, что это его. Пока не различает еще один гулкий звук и не понимает, что это - чужое. - Черт. Ирука. Шепот обжигает его губы за мгновение до того, как к ним прикасаются чужие. Пальцы соскальзывают на плечи Хатаке и впиваются в них кончиками пальцев. Судорожный вздох и чужой язык проходится по его деснам, заставляя выгнуться и простонать в этом поцелуе. Почему так невыносимо горячо? Рука Умино соскальзывает вверх, пальцами вплетаясь в пряди, неосознанно притягивая ближе. Затуманенный взгляд приоткрывшихся глаз выхватывает жаркий блеск напротив. Искра желания в зрачках Какаши обжигает и от одного этого осознания Ирука стонет. Это определенно не галлюцинация. Хатаке отстраняется лишь затем, чтобы избавить их обоих от одежды. Умино бы сам не справился, слишком сильно дрожат пальцы, руки, каждая клеточка тела. До предела возбужденная, словно все нервы обнажились и чистейшие эмоции задевали их вновь и вновь. Когда Какаши вновь приближает к нему свое лицо, Ирука не может удержаться от того, чтобы не прикоснуться кончиками пальцев до чужих губ, зачарованным взглядом скользя по столь дорогому и красивому лицу. По которому он так скучал. Его кожу вновь и вновь покрывают поцелуями, заставляя плавиться тело и рассудок. Пальцы судорожно скользят по чужой спине в поисках островка трезвости, за который можно зацепиться и не сойти с ума. Получается с трудом, сознание предает его, но Умино лишь рад этому предательству. Это приятное безумие. "Люблю" Соскальзывает с его губ в сумасшедшей искренности и он почти что слышит щелчок, с которым лопается последняя нить самообладания Какаши. Тот впивается губами в его шею, помечая, словно не веря в то, что Ирука принадлежит лишь ему. Но они оба знают, что это лишь животный инстинкт. Что они принадлежат лишь друг другу и без всяких меток. Умино издает стон, который смахивает на всхлип, мольбу, и Хатаке толкует его верно. Подается вперед, пробегая пальцами по талии, касаясь губами ключиц и на очередном стоне заключает Ируку в новый поцелуй. Все вокруг становится смазанной картиной, которая совершенно не важна. Умино видит перед собой лишь лицо Какаши, дыхание которого сбилось почти так же, как и у него. Завораживающее зрелище. Он приподнимается, чтобы оставить на чужих губах легкий поцелуй, который незаметно перерастает в гораздо более глубокий. Так будоражит осознание, что не он один так возбужден. Пальцы смазанно скользят по чужой спине, когда Хатаке вжимает его в кровать и вновь и вновь покрывает кожу все более грубыми поцелуями, все более резкими. Дыхание совершенно сбивается, его едва хватает на неразборчивый шепот имен друг друга среди громких стонов в такт ускоряющимся толчкам. Ирука вздрагивает и вжимается лбом в плечо Какаши, ощущая, как его потряхивает от накатившего оргазма. Он судорожно хватает ртом воздух, пока пальцы чертят неразборчивые узоры на чужой коже. Дымка рассеивается слишком медленно и поэтому Умино в еще не исчезнувшей бессознательности касается шеи Хатаке губами. Тот глухо стонет и отстраняется, чтобы вновь поцеловать его, прижимая к себе. Окостеневшие было мышцы постепенно расслабляются под волнами приятной разрядки. Совершенно не хочется расцеплять столь крепкие объятия. Ирука прячет лицо на груди Какаши от настигающего его смущения. Тот лишь тихо смеется, пальцами перебирая пряди его волос и с нежностью целуя макушку. Умино переполняет такое тепло и обожание от столь простых жестов, что он не может не пробормотать: - Я ужасно скучал по тебе. Ему кажется, что его не услышат. Но в тишине комнаты он отчетливо слышит слишком громкий для его сердца ответ: - Я тоже безумно скучал.