Рубикон

— Все хорошо? — голос Стефана вывел меня из прострации. Предупредив Дженну, я решила переночевать у Сальваторе. Деймон собирался избавиться от тела и потом заглянуть в бар, а Стефан принял на себя роль моей жилетки в этот вечер. Высвободив руки из одеяла, в которое я закуталась, как в кокон, я с благодарной улыбкой приняла от него ромашковый чай, отвлекаясь от созерцания стены. Вдыхая приятный травяной запах — удивительное разнообразие в моем алкогольном рационе — я выдержала паузу, серьезно обдумывая такой простой, казалось бы, вопрос. — Будет странно, если я скажу да? — не лукавя, переспросила я, когда Стефан осторожно присел рядом со мной на кровать. Я сдержала улыбку от его неуверенности и спокойно пододвинулась, освобождая ему место на его же кровати. Было что-то милое в том, что он боялся меня смутить, хотя это я сама нагло зарылась в одеяла на его постели. — А это правда? — уточнил он, пытаясь разглядеть только ему ведомые признаки беспокойства на моем лице. — Какой-то час назад меня чуть не убил чокнутый вампир, а потом вы всадили ему в сердце кол на моих глазах. Наверное, я должна быть более расстроенной или испуганной, может даже злой… — Наверное, должна, — задумчиво протянул Стефан, воспользовавшись моей паузой, — но, по имеющемуся опыту могу заметить, что твои реакции на стрессовые ситуации обычно менее ожидаемы. Фыркнув, я стукнула его в плечо кулачком. Я тут пытаюсь заняться серьезным самоанализом, а он. — Я чувствую некоторое оживление, а еще, безусловно, облегчение от того, что выжила, и даже радость, пожалуй, — спокойно продолжила я, крепче сжимая горячую кружку, руки-то у меня все-таки тряслись, и Стефан это заметил, награждая меня успокаивающей улыбкой. — Наверное, это адреналин и меня еще накроет… Но сегодня я надрала задницу вампиру! У меня не сильно получается не зазнаваться, да? Улыбка Стефана стала шире, а в глазах мелькали лукавые огоньки. Я имела совесть принять более неловкий вид, опуская гордо вздернутый нос. — Тебе стоит стараться больше, — издав тихий смешок, он уже более серьезно посмотрел на меня. — Лучше бы тебе не приходилось драться. — Жаль, что нас никто не спрашивал, — я пожала плечами, а в голове зажглась лампочка. — Но знаешь, ты мог бы показать мне пару приемов, чтобы я была готова защищаться, если это потребуется. — Судя по виду того вампира, ты в этом не так уж и сильно нуждаешься, — насмешливо фыркнул он, глядя в мои просящие глаза. — Почему мне кажется, что это предложение не было экспромтом, а ты просто искала удачный момент? Я снова пожала плечами, а он только вздохнул, пристальней глядя на меня. Под его тяжелым взглядом я чувствовала себя провинившейся школьницей. Хмм, ну, по сути, не так далеко от правды. Как минимум, я школьница, а мой 162-летний одноклассник только что словил меня на неудачной попытке мелкого манипулирования. — Елена, ты ведь понимаешь, что все это очень серьезно, и… — И именно поэтому я хочу уметь постоять за себя, если это потребуется, — твердо сказала я, перебив Стефана. Немного помолчав, он серьезно кивнул, соглашаясь со мной. — Я бы хотел, чтобы такой необходимости не возникало больше, но ты права.

***

— Проснись и пой, соня! — пробуждение было не из приятных, голова гудела, открыть глаза казалось непосильной задачей, несколько мгновений я упорно пыталась сообразить, где я. — Проваливай отсюда! — услышала я рядом знакомый бурчащий голос. Стефан не казался бодрее и счастливее меня. Вампиры тоже устают? Недовольно бормоча, я все же высунула свой нос из-под вороха одеял. Зажмурившись от яркого света, что ударил в глаза, я застонала, прячась назад. — Хватит изображать недотрог! Если увижу что-то, чего не видел, плачу доллар. Приняв неизбежное, я все же разлепила глаза, приподнимаясь на кровати. Вопрос, почему я не в своей постели, исчез также быстро, как и появился. Мы со Стефаном вчера еще долго разговаривали, да так и уснули под утро. — Стефан, ты явно делаешь что-то не то, не думал сходить к врачу? — наконец увидев, что я полностью одета, Деймон удивленно округлил глаза и показательно скривил презрительную гримасу. — Зануды! — Да ты издеваешься! — увидев, что на часах семь утра, выкрикнула я, кидая в Деймона подушкой. — Теперь, когда я привлек ваше внимание, — совершенно не раскаиваясь, продолжил он, — слушайте, нам нужно обсудить одно очень важное дело. — И это обязательно нужно сделать прямо сейчас? — язвительно уточнила я, прожигая в нем дыру. Мне нужен кофе. Меня вообще нельзя будить, если у тебя в руке нет этого чудо-зелья. — Нам нужно много сделать, раз уж мы теперь друзья и работаем ради одной цели. Ага, знал бы ты, сколько сил я приложила, уговаривая Стефана помочь тебе на самом деле. Не последнюю роль здесь сыграло и то, что Деймон не убивал его лучшую подругу, да и я лишний раз не стравливала их. К тому же, сам Стефан совсем не хочет вступать в конфронтацию с братом, не хочет его предавать. Правда, в той же степени он не хочет потакать его навязчивым идеям, из-за которых в перспективе может кто-то пострадать. В общем, мне удалось убедить его не предавать брата. Решающую роль сыграл довод, что он все равно добьется желаемого, пусть и приложит больше сил. Не можешь остановить — возглавь и проконтролируй сопутствующий ущерб. — Итак, чтобы открыть склеп, нам нужно найти дневник, который приведет к книге заклинаний, — начал декларировать он, игнорируя наши обреченные взгляды. — По порядку, раз уж ты, Елена — Гилберт, ты займешься дневником. Остановив его жестом руки, я поднялась с кровати, поправляя одежду, и направилась к двери, бросая на ходу: — Слышать ничего не хочу дальше. Сначала я высплюсь и только потом, выпив несколько чашек кофе, поищу упоминание этой книжечки. Увидимся вечером! Прощание я уже выкрикивала, спускаясь по лестнице.

***

— Понимаешь, мне кажется, Деймон верит, что каждый свой поступок он совершил ради любви. Это безумно, но немного грустно, — показательно перелистывая один маловажный дневник Гилберта, я продолжила наш со Стефаном разговор. — Но ведь есть и другие способы добиваться своего. Необязательно убивать людей, — конечно, Стефан любил своего брата, но сейчас быстро сдаваться не хотел. — Деймон не считается с человеческой жизнью, он наслаждается, причиняя боль другим. Я промолчала, не совсем уверенная, что сейчас должна сказать, и он продолжил. — За сто сорок пять лет, каждый раз, когда я терял бдительность и позволял Деймону вернуться в мою жизнь, он делал все, чтобы я об этом пожалел. — Ты боишься совершить эту ошибку снова? — осторожно заметила я, откладывая коробку. — Я не хочу совершать эту ошибку снова, — твердо ответил он. — Послушай, я не пытаюсь оправдывать твоего брата. Нет, не так, я даже не хочу оправдывать его. Я все еще не доверяю Деймону и помню, что он совершил. Более того, я понимаю, сколько всего он еще может совершить, — я подсела ближе, беря Стефана за руку. — Но я также не могу поверить, что он чистейшее зло. Он твой брат, Стефан, я вижу, что ты любишь его, что ты, спустя сто сорок пять лет, не перестаешь искать в нем что-то хорошее. Поэтому я не хочу, чтобы ты переступал через это, предавая его доверие. — Я помню, каким он был, — тихо признал Сальваторе, прикрывая глаза. — И иногда я все еще вижу в нем того человека, вижу в нем своего брата. — Он тоже любит тебя, Стефан, что бы он ни говорил. И он хочет верить тебе, не делай ошибку. Я не уверена, что хочу знать, как твой обман отразится на нем. — Я понимаю, к чему ты клонишь, — горько усмехнулся он. — Я обвиняю его в том, как он раз за разом рушил мою жизнь, но все дело в том, что я не могу простить самого себя. Потому что это не Кэтрин убила в нем все хорошее, а я сам. — Только не присваивай себе лишнюю славу, — я закатила глаза и вернулась к коробке, немного разряжая атмосферу. — Эта ваша Кэтрин, судя по всему, та еще сука. Как ты думаешь, что будет, когда Деймон вернет ее? — Я думаю, что, несмотря на обещание Деймона, погибнет много людей, — он говорил серьезно, и я даже была рада, что Катерины не будет в том склепе. Правда ее отложенный приезд вряд ли принесет этому городу больше счастья. — Тогда мы будем рядом, чтобы не допустить этого, — поставила точку в этом разговоре я. Поприветствовав Джереми, я вновь повернулась к Стефану и, приняв несколько виноватый вид, решила, что хватит уже тянуть. — Кажется, я знаю, в каком именно дневнике мы можем найти необходимое, — я тяжело вздохнула, чувствуя на себе внимательный взгляд зеленых глаз. Стояла, с преувеличенным интересом рассматривая свой маникюр, и едва только носком пол не ковыряла. — Вот только я дала почитать его учителю истории, мистеру Зальцману…