Похитил на свою голову

POV Сакура Он вышел из машины, оставив меня один на один со своими мыслями. Я оглянулась и через заднее окно автомобиля видела, как он стоит неподалеку и пинает ногой камни. Я залипла. Стыдно признать, но даже после всего того, что произошло в машине, я сидела и пялилась на него. Черный костюм от Гуччи, расстёгнутая верхняя пуговица белоснежной рубашки, накаченное тело, чего не скроют и толщи одежды, сексуальный голос, постоянно дразнивший меня, сарказм спинного мозга и тупые пошлые шуточки, самоуверенность, властность и много денег… Вердикт — бесит. Вот он опять замахивается ногой, чтобы ударить ни в чём не повинный придорожный камень. Удар, и булыжник отправляется в полет. Он нервно взъерошивает свои волосы на голове. Сейчас он напоминает мне какого-то парня из фильма, не помню из какого, но знаю точно, что парень был очень красивый и имел скверный характер, прям как с Учихи сценарий писали. По моей щеке скатилась слеза — мне страшно. Но кровь стынет не из-за того, что со мной будет дальше, а от того, что со мной творится именно сейчас. Может ли быть такое, что я влюбилась? Вот так вот просто влюбилась за один день. В незнакомого мне человека. В самого худшего типа, что я встречала в своей жизни. Я боюсь. Я всегда хотела испытать чувство любви. Мечтала, что это произойдет где-то в романтичном месте, а рядом будет хороший парень, который долго и усердно добивался моего расположения. Думала, что это чувство возникает постепенно, что оно обдумывается. Но всё вышло с точностью да на оборот: не могу понять, как, когда? Еще утром я ненавидела и призирала его, сейчас — в принципе тоже самое, но как-то по-другому. Хочу узнать о нём побольше, поговорить с ним, хочу нравится ему, в конце концов, — но понимаю, что это практически невозможно. Мы — чужие. Мы слишком далеки, хоть по иронии судьбы и будем близко. Что твориться у меня в голове? Ведь еще пару минут назад на заднем сидении машины он откровенно приставал ко мне. Тогда я не на шутку разволновалась. Он довольно сильно держал меня в тот момент, и даже если бы я очень постаралась вырваться — не смогла бы. А сейчас я сижу и понимаю, что мне нравится эта его грубость. Мои мысли прервал щёлкающий звук открывающей двери. Он сел внутрь автомобиля, поворачивая ключ зажигания. За то время, что мне удалось побыть наедине с собой, я, оказывается, не успела подумать ровным счетом ни о чём, в том числе и о главном — как себя вести в сложившейся ситуации. Впопыхах я решила оставить всё как есть. Выясню, что к чему и по возможности постараюсь вернуться домой, или нет? В общем, разберемся на месте. Из-за всех этих дневных переживаний мне захотелось сладкого. Хоть я и съела за ужином кусочек пирожного, организм требовал добавки. Пришлось переступить через себя и сказать: — Учиха, если ты сейчас заедешь в магазин и купишь мне торт, я подумаю, прощать тебя или нет. — Что? Торт? Ахах, Харуно, для тебя хоть 10 штук. — он повернулся в мою сторону и как-то нервно передёрнул губами. Наверно думает, что я как-то ненормальная сладкоежка. Ну и пофиг. — Мне хватит одного, — хотя, если подумать, то 10 тортов — это очень неплохое искупление вины. Надо будет нашему законодательству такую идейку подкинуть. По дороге в супермаркет мы не обронили ни слова. Саске был увлечен своей баранкой и лишь изредка поглядывал на меня в зеркало заднего вида. Я же, в свою очередь, наблюдала за мерцающими огнями, что на большой скорости проносились мимо моего окна. Вот мы почти и у цели, осталась только припарковаться. Едва заехали в подземную стоянку, и тут облом — практически все места заняты. Ну, это не удивительно, сейчас вечер — самый час пик. Без ругни не обошлось: Саске даже пришлось пару раз из окна выглянуть и доходчиво, тобишь матом, объяснить, что к чему. С горем пополам мы припарковались. Учиха вышел из машины и, обойдя ее сзади, открыл дверь, подавая мне руку. — Вашу ручку, миссис УЧИХА, — он говорил кривляясь, а на последнем слове прямо акцент сделал. Специально. — Я всё ещё мисс ХАРУНО! — проигнорировав его галантность, я вышла из автомобиля сама, и направилась к эскалатору. — Ну ты и грымза. Ничего сказать тебе нельзя, хотя это не удивительно, — он закрыл средство передвижения на ключ и догнал меня. — Это ещё почему? — Ну, у тебя ж парня не было, теперь ты всю накопленную злость за это время, на мне сгоняешь, — он, наверное, понял по моему лицу, что ляпнул совсем не то, что надо. — Что? Ну ты и тварь, Учиха! — я со всей силы ударила его кулаком в предплечье. Обидно, когда пользуются твоим личным. Я была вынуждена рассказать ему об этом, а он теперь издевается, как может. — Ауч! Вот видишь, мои слова подтверждаются, — он потирал рукой место ушиба. — Не зли меня, Учиха! — я уже замахнулась для второго удара и, надеюсь, последнего для него. — Ну ладно тебе, извини, не хотел тебя зацепить… за живое, — он сказал это с долей иронии. — Ну все, тебе пиздец! — я прям чувствовала, как у меня правый глаз задергался. — Молодой человек! Извините, у вас ключи выпали, — только я приготовилась убивать Учиху, как мне в этом помешали. Мою жертву окликнул мужчина в спортивном костюме и с залысиной на голове. Мы обернулись. И правда, где-то в полуметре от нас на асфальте лежали ключи. Мужчина поднял их, и отдал растяпе. — Благодарю вас, Вы не только предотвратили поиски ключей, но и спасли меня от смерти. Спасибо Вам ещё раз, — Саске поклонился дядечке. Он прям чувствовал, что ему хана, раз сказал такое. — От какой еще «смерти»? — дядечка, понятное дело, удивился, ведь если слушать всё, что рассказывает это трепло, можно поседеть раньше времени. — Ну как от какой, вот же она с лева стоит, — он демонстративно покосился на меня. — Ахах, как смешно. Прошу прощения, не обращайте внимания на него, он немного с приветом. И спасибо за помощь, — мужчинка лишь улыбнулся на всё это, и отправился соей дорогой. Только я повернулась к нему сказать пару ласковых, как он неожиданно приобнял меня, придвинув ближе к себе: — Не обижайся, я больше не буду шутить по этому поводу, ну, разве что ещё чуть-чуть, — он наклонился и обхватил мои плечи своими ручищами, его лицо находилось на уровне моего. — Я заглажу свою вину, куплю тебе ещё какую-нибудь вкусняшку. Он был очень близко ко мне, так, что нас разделяла всего лишь пара сантиметров. Я имела неосторожность посмотреть в его безумно-тёмные глаза, что словно ночь без луны. И всё. Тут мне сорвало крышу, затянуло и перестало что-либо интересовать — только он. Его взгляд и запах, то и дело еще больше затягивал в пучину. Боже, от всего этого у меня аж губы приоткрылись. Меня к нему влечёт.  — Ей, что с тобой? — он пощелкал пальцами перед моим ясным взором, и скорчил рожу непонимания. — А? Ничего… — я сделала шаг назад, отвела от него взгляд и обхватила рукой свою вторую руку. Какое-то неловкое чувство меня посетило. Ещё и убить его пыталась… Прям неудобно. — Ну-у ладно, пойдём, — у него на лице всё ещё была гримаса недопонимания. Я молча последовала его указанию. Идиллия. Блин, пока мы искали отдел кондитерских изделий, я чуть слюной не захлебнулась: столько там вкуснятины на полках лежало. А вот и долгожданная вывеска с нарисованными пирожными! — Выбирай, — Саске, в отличие от меня, как-то безразлично стоял в стороне. — Хочу этот! — я ткнула пальцем на роскошный торт, хотя для меня они все казались великолепными. — Или этот? — рядом с тем тортом, на который я указала, стоял еще один — на вид ну очень вкусный! Я слегка растерялась. — А можно два? Мне ведь полагается бонус за моральный ущерб, — я глянула на него с надеждой, что он не поскупиться на пару тортиков. — Ахах, у тебя так глаза горят, как будто ты что-то ценно выбираешь. Бери два! — он одобрительно кивнул мне. — Тогда на кассу! — я схватила торты и гордо обозначила рукой направление куда нам надо идти. — Подожди, зайдем еще в один отдел, — сбил все мои планы. Мы забрели к алкоголю. Саске взял 3 бутылки Jack Daniel's, и теперь глаза горели уже у него. — А теперь, «на кассу»! — он смешно спародировал мой жест рукой. Я же демонстративно закатила глаза. К дому Саске мы доехали без приключений. Он жил в центре в многоэтажке. Здание было полностью стеклянным. Я чуть шею не сломала, пока считала сколько там этажей. Мы зашли в подъезд, затем в лифт и, поднявшись на 23-ий этаж, вышли на светлую площадку. Зайдя в саму квартиру, я охренела. И это еще мягко сказано. Всё сделано по последнему слову моды и техники, да такое я видела только в телевизоре. И придраться-то не к чему! Саске замкнул за мной дверь и прошёл в одну из комнат, а я все еще стояла в ступоре, рассматривая всю эту красоту. — Ты чего там застыла, проходи! Я тебе сейчас тапочки принесу. — Ага. Ты здесь один живешь? — я все еще находилась в шоке. — Нет, блин, с дядей Петей! Конечно один, — он подошёл ко мне, держа в руках тапочки. — Вот, они, правда, великоваты тебе будут, но на первое время сойдет. — Спасибо, — я положила свои кондитерские трофеи на тумбочку и начала переобуваться. Ну, как сказать, тапки оказались не просто «велики», они были «очень велики»! Я в них могу свою цивилизацию отгрохать, или, в крайнем случае, поспать, свернувшись калачиком. Хоть бы я не убилась в этих скороходах! — Не стой истуканом, я тебе всё покажу, — он схватил меня за руку и потащил за собой. В квартире было 3 комнаты, не считая кухни, а в ванной было джакузи. Да, живёт он, конечно, на широкую ногу. Мы зашли на кухню, и он разрешил мне похозяйничать, а сам пошёл в ванную. Забрав тортики из коридора и усевшись за большой каменный стол, что стоял по середине кухни возле барной стойки, я решила не мелочится и есть кондитерское изделие ложкой, то есть не разрезая. Я, увлеченная трапезой, ковыряю торт ложкой и, услышав какой-то шорох, я приподнимаю глаза. И я тут же подавилась. Так и Кондратия не долго повстречать! Передо мной стоит Саске в одних спортивных штанах и вытирает полотенцем мокрые волосы. Я конечно догадывалась, что у него идеальное тело, но чтобы на столько… — Ты в порядке? — он перестал вытирать волосы и положил полотенце на плечи. — Кх-кх-кх! Да, всё нормально! Кусок не в то горло попал, — блин хоть бы я не покраснела, а то издевательств мне не избежать. Я отвела от него взгляд, чтобы лишний раз не смущаться. — Сакура, ты что смущаешься? Какая прелесть! — он стал на против меня, и пытался заглянуть в мое лицо, причем на его лице была самодовольная улыбка. — Здесь просто душно, — я закрыла лицо ладошками. — Ладно, ладно не буду цепляться. Харуно, ты что почти весь торт сама съела? Поправится не боишься? — Не твоё дело! — Ну как, не моё дело? Я не хочу себе жену толстуху, — он подмигнул мне. Чертов Учиха, он меня провоцирует. Всё, спокойно, Сакура, спокойно. Вдох, выдох, вдох, выдох, сохраняй спокойствие, Харуно, его череп хрупок, успокойся… И тут мой взгляд упал на второй ещё целый, но распакованный торт. Я зыркнула на Учиху, а потом еще раз на торт, и у меня созрел гениальный план. — Саске, а можешь подойти поближе, мне надо тебе кое-что сказать, — я сделала милый и немного сексуальный взгляд (всегда мечтала это сделать, не зря же прошли часы репетиций, перед зеркалом!) и для полного эффекта я положила указательный палец к нижней губе. По идеи должно сработать. — Говори, я и здесь слышу, — вот упрямый осел! — Такое я могу сказать только на ушко, — ну всё, здесь точно не устоит. Есть, зацепился, идёт! Боже, какой ты идиот, Учиха, повестись на такое… Он подошел ко мне и нагнулся. — Ближе! Еще ближе! — я обвила его шею, и якобы потянулась, чтобы что-то сказать. — А теперь закрой глаза, — он выполнял всё, что я говорила. Как только он закрыл глаза, я быстро схватила торт и размазала его по лицу этого нахала и ещё крикнула в добавок: — Пошёл ты на хер, Учиха! Это всё, что я тебе хотела сказать! — я живо вскочила со стула. Саске протерев глаза, зло прошипел мне: — Беги, Харуно! Беги! И я побежала со всех ног. Честно говоря, я не думала о том, что буду делать после того, как я размажу торт по его харе. Я выбежала из кухни и направилась в ванную: сейчас закроюсь там и пересижу — гениально! Но тут что-то пошло не так. Я зацепилась тапками о порог и упала. Ну как чувствовала, что не доведут меня до добра эти меховые лодки!