Сколько тебе нужно строк?

POV «Я» 4 глава       Я давно не была здесь. Все осталось как прежде. Но, что радует, поменялась я. Невольно в голове возникает картинка одного из дней репетиции с Ней. Тогда я была вроде в выпускном классе, с Ней мы никогда не занимались, но т.к. наш балетмейстер уехал давать мастер-классы чуть ли ни в другую страну, пришлось его замещать. Напомню, ну или если не говорила этого раньше, я была очень закрытым ребенком, а как последствие, и подростком. Меня трудно было со стороны пробить на эмоции, только я могла из себя их вытащить, таков уж мой онтогенезный механизм. Поэтому тот факт, что Её любили все детишки и взрослые, меня нисколько не восхищал и не удивлял, а проявлялся полностью наоборот.       Нас с девочками, зная Её достаточно долго (она тогда только окончательно пришла работать после университета с практики 3-4 лет: а теперь можно провести нехитрые подсчеты...), с частой периодичностью бесили ее вывихи в поведении (особенно меня), то, что все номера, которые она строила своей группе, каким-то чудеснейшим образом, нитью проходили сквозь несколько наших танцев либо задумкой (полнейшей философической бредятиной), либо же движениями. Был факт: ее фантазия далеко не улетала (возможно, из-за нехватки горючего). Но было одно НО: мне было плевать на все это и на Нее. Так вот, возвращаюсь к тому дню:       Я опаздывала немного, пока не зная, что Эта женщина будет танцевать с нами. Поэтому настроение еще не успело упасть ниже пола в подвале. Забежав в зал и не обнаружив никого, кроме девочек, я поплелась переодеваться. «Ну и хорошо, хоть высказывать ничего не будут об опозданиях!» - пронеслось от радости. Проходя в темноте по небольшому коридору к нужной раздевалке, оборачиваюсь на шум в другом конце, практически сразу встречаясь взглядом с Ней. Темнота царствует вокруг и лишь глаза блестят так ярко… Мы долго, вкрадчиво смотрим друг на друга, выдавливая внутреннее желание остаться стоять так: -Тренировка уже началась, почему ты еще здесь? - она меня выводит из ступора. И этот нарочито сливочно-медовый голос злит уже сильнее. Не произнеся ни слова, я проскальзываю внутрь, натягивая (как можно медленнее) спортивную форму. Подходя к залу, слышу громкие разговоры и смех девочек, присоединяюсь к ним. Буквально через несколько минут в дверях появляется Она: -Почему вас слышно даже на улице, вы должны были уже размяться к моему приходу и начать отрабатывать номера. - она явно вне себя от злости: зрачки расширились, выплескивая наружу все недовольство, а жилка у виска задает рваный ритм сердцу. Она оглядывает всех присутствующих по очереди, ища в толпе тех, на ком можно сорваться еще разок другой. Меня ее крики матки не пронимают ни на секунду, в отличие от девочек рядом, которые перестали смеяться, и лишь слушали ее с умопомрачительной внимательностью, боясь каким-то образом еще больше притянуть внимание на себя – они правда Её боялись. Это нормально, но не для меня, поэтому лишь прохожу спокойно мимо этой женщины с самым холодным и умиротворенным лицом Будды, задерживаюсь у дверей на мгновение: -А вы попробуйте еще раз выйти и зайти… может что изменится. - под взрывы хохота девочек лишь выхожу обратно к раздевалкам. Меня никто не останавливает, никто не идет следом – и мне плевать. Лишь радует та мысль, что я уже освободилась и можно идти домой за уроки. Такого быстрого и полноценного занятия в моей жизни еще не было. Наскоро натянув на себя верхнюю одежду, понимаю по приближающимся шагам, что девочек все же отпустили (возможно, даже из-за меня): -Хах, лихо ты ее! - входит кто-то рядом. -Ага, она потом так психанула, что отправила нас по домам с домашним заданием, прикинь, приказала придумать кусок комбинации на новый танец, а в пятницу показать ей! - все только посмеялись и продолжали разговаривать на свои, неинтересные мне, темы. -Ну конечно, кто-то должен придумывать танцы за нее! - воскликнула я под всеобщий возглас. «Мне доставляло неизгладимое удовольствие наблюдать, как она выходит из себя, покидая зону комфорта: глаза мечутся, взрываясь молниями, руки сильно сжаты в кулаки так, что еще немного и злость сможет поднять ее над землей так ловко, что полетит суперменом по небу города. Она - мое личное зарядное устройство». Так я, быстро покинув девочек, пошла на выход: -Стой! Я для тебя не отменяла занятие! - хватает Она меня за локоть в темноте коридора с такой силой, что рука начинает плавиться от боли ее ногтей. -Неужели обрадуете индивидуальной тренировкой… да еще и домашним заданием наградите? – так же нагло с усмешкой смотрю ей в глаза, тщательно ища какой-нибудь подвох и слабость внутри… -Как ты смеешь так себя вести? - она стоит близко, взгромоздясь надо мной, как ястреб над будущим ужином. – Что ты себе позволяешь? - она снова выходит из себя, глаза начинают наливаться негодованием, а голос переходить на сиплый ненормальный крик. -А вы… - запнулась я. – Вы знаете, что я себе еще не позволяла? - я, кажется, вновь начинаю над ней смеяться, тихо произнося слово за словом, будто хотела рассказать очень важную тайну. Меня ни капли не пугают ее угрозы и действия, это все выглядит довольно смешно и глупо на мой взгляд. -Пожалуй, ты будешь первой, с кого я начну просмотр комбинаций. - мое вышесказанное она, видимо, оставила без внимания, успокаиваясь и приходя в норму безразличия и холодности. -Вам бы отдохнуть, а то вы какая-то бледная…беспокойная…- непонятно самой для чего, перевожу тему, но точно рада, что еще осталась жива. Вижу, что уже нахожусь на грани жизни и смерти, в руках грозного злого палача. -Слушай меня внимательно, дорогая, надеюсь у тебя такое поведение связано лишь с особенным женским циклом… - перебила она меня. - А если… -А что, если его вызываете вы? - шепчу я тихо, приблизившись к ней достаточно близко, настолько, что почувствовала цитрусовый аромат шампуня от ее волос. На что она лишь сильнее сжимает мою руку, про которую я полностью забыла за время такой познавательной беседы. -Девочки, идите сюда…- кто-то позвал руководителей из дальнего кабинета, на что мы обе вздрогнули. -Мы еще не договорили, учти! - она бросила мертвенный взгляд, силясь не раздавить меня прямо на этом самом месте. Я ее явно бесила (даже очень), что не могло не радовать. -Поверьте, я вас прекрасно понимаю! - теперь была очередь моих последних уничтожительных слов – Но, ваше поведение, так же оставляет желать лучшего, и если хотите об этом поговорить, проанализировать, так сказать, в полной мере сложившуюся ситуацию, я, возможно, могу помочь… но, черт возьми, нельзя же вымещать все свое говно на других. - я еле дышала, боясь, что огребу от нее всевозможного сполна. Я сорвалась, вот черт! Такого больше нельзя допускать. Ей нельзя ничего показывать, особенно быть такой же, как она. – До пятницы- последнее, что бросила я, удаляясь из центра, потирая на ходу собственную руку от боли, еще пробиравшей локоть. Всю обратную дорогу мне мерещились ее глаза после тех моих слов, увеличивающиеся в объеме от каждой новой единицы информации, они тускнели, мутнели и наливались скорее тоской и какой-то печалью…это было странно даже для меня. После того случая мы больше старались не оставаться наедине, а тем более разговаривать, лишь бесстрастно прожигая друг в друге дырки до потери времени. Иначе могли бы убить. Наше расстояние с каждым днем неминуемо росло и внутренне и внешне. Я процветала без Нее. Все шло прекрасно, до того сраного письма…       Возвращаясь к реальности и перешагивая порог центра, оказываюсь вновь в объятиях танца. С девочками, с которыми не виделись уже почти год, (по крайней мере, с большинством и, по крайней мере, в центре) начали экспрессивно обмениваться новостями о жизни и работе. «Ох, как же я по ним скучала!» - была несносно рада вновь проскользнуть в любимый танцевальный мир, наполненный воспоминаниями о детстве и юности, старыми шутками и совместными номерами. Я была ДОМА! С ними уже не нужно было притворяться холодной и безразличной. Это чувство расслабляло, всем своим видом показывая, что пришло время выкинуть из головы весь мусор и полностью погрузиться в любимое дело. Телом то телом, а вот голова сразу пришла в напряженную работу, как только увидела Её. Не обращая ни на кого внимания, уперев сосредоточенный взгляд в экран телефона, Она сидела в прямой напряженной позе, закинув ногу на ногу, с таким видом, будто ничего несколько дней назад между нами не произошло. Никто не заставлял меня завязывать глаза, не заваливал на кровать с допросами на странные темы, никто не скручивал руки и не вышвыривал за дверь проклятого номера за неподчинение, видите ли. Рядом были еще руководители, они то и дали знак, что мы пришли, встречая всех со словами: «Ох, как же мы по вам скучали, старшие наши!», «Как же давно не виделись, постарели!», и многое подобное. Пока мы подходили к ним с разговорами и объятиями, Она медленно подняла голову с достаточно искренней и широкой улыбкой. Эта улыбка была обращена ко всем, кроме меня, так как когда ее глаза (нечаянно!) попали на меня, улыбка быстро сползла, сменяясь хмуростью и будничной злостью. Ну конечно, как еще на вас будет смотреть человек, которому вы недавно наговорили столько гадостей... Естественно, я не придала этому значения, но все же не отводила глаз для продолжения невольно начавшейся борьбы «Кто-кого». По всей видимости, нас никто не замечал, как просверливали дырки друг в друге, пытаясь достигнуть ядра души напротив. Никто не сдавался лишь до того момента, пока нас не позвали прогнать старые номера. Где-то в вакууме я отцепила взгляд от женщины и пошла заряжаться к номеру. Между нами ничего не изменилось, все вертелось вокруг ненависти, давящей своей огромной массой на мысли и окружающее пространство. Я могла распознавать ее эмоции: злоба, ярость, гнев и, кажется, разочарование? - Да, точно, оно самое. Прокручивая происшедшее снова и снова поняла, что мне понравилось так смотреть, бороться с ней за каждый сантиметр свободы и воздуха, решая продолжать буравить женщину взглядом. Мне доставляло неоценимое удовольствие не просто смотреть, как сменяются отрицательные эмоции на Её милом личике, но и вынуждать делать это по своей вине. В этом балете я стояла в первых линиях, поэтому было еще удобнее гипнотизировать глаза напротив. Мы разговаривали лишь электричеством, передававшимся на расстоянии выстрела. Могу сказать честно, меня это заводило. Танец кончался, а наш контакт нет. Внезапно, по окончанию номера она быстро встает, чуть ли не выбегая пулей из зала, но ее руку во время успевает перехватить Т.А. (еще один руководитель), с некоторой опаской: -Стой, посмотри еще один и пойдешь, нам его немного переделать надо бы. - это был больше приказ, чем просьба. На что Она спокойно села, вновь вцепившись в телефон, устремляя взгляд в яркий прямоугольник, стараясь больше не задеваться со мной взглядами. «Ха-Ха! Вот ты и попалась, дорогая! Что, поумерили твой пыл, м?!» - я ликовала в душе, что ее задержали на месте, оставляя погибать на поле боя. «Это еще кто от кого бежит!» - мои мысли переливались одна в другую, смеясь над происходящей ситуацией. В итоге, весь номер Она смотрела на кого угодно, но…(вы угадали – только не на меня!), и еще вы угадали с тем, что меня это не особенно коробило! Так в конце пробубнив что-то нечленораздельное, типа: «Я бы ничего не меняла, мне уже давно пора ехать!» - она вновь сбежала, бросив последний взгляд в мою сторону. Меня несколько поразило то, что я в нем видела - это был страх и растерянность. Злость сменялась беспокойством, пока она отдалялась от меня все больше и больше. «Что ж, надо будет об этом поговорить в свободное время» - это была последняя мысль, промелькнувшая в моей головушке после Её ухода. Так оставшееся время прошло для меня более спокойно и равномерно в эмоциональном плане. Это был день моих воспоминаний. День скорби по детству. На мое счастье Её нигде не было, даже когда я с радостью о закончившемся дне поехала домой. Вся замученная и слишком уставшая для подобных представлений и ее запугиваний, которые, как оказалось, позже настигли меня и проявились на экране домашнего компьютера:

"-Тебе не пора спать?" - внезапно, около 12 часов меня оповещают о новом сообщении. Это было несколько неожиданно увидеть от Нее нечто подобное, особенно после того, как меня вышвырнули за дверь из-за «неудачного» разговора, который по Ее мнению «зашел не туда»; и после сегодняшней репетиции, где я видела и почти чувствовала, как ее потряхивало. Мои мысли ушли за далекие пределы, дозволенных внутренних границ:

"-Тот же вопрос можно задать и вам." - ждала я недолго, ответ пришел быстро.

"-Это не так важно. Как твои руки?" – «Что? Какого цветущего хрена она заводит эту тему?» Я не знаю, но с каждой минутой мне все больше хочется прекратить нашу беседу. Она заставляет вскипать меня все больше. Посмотрев на ссадины, что были несколько темнее обычного оттенка кожи, остро почувствовала всю боль того вечера. «Черт, я ведь даже не обратила на них внимания!», думаю про себя, набирая ответ:

"-Все в порядке, спасибо, не стоило беспокоиться." – Она долго не отвечала, поэтому я отключила компьютер и бросив телефон на зарядку, легла спать, даже не смотря на то, что через несколько минут сквозь сон почувствовала вибрацию, оповещающую о новом сообщении. Мне было уже наплевать. Её ответ я увидела только утром:

"-Ты слишком много о себе думаешь! Не помешало бы сделать выводы!" – безусловно, Она меня ненавидела, что было видно невооруженным глазом даже через дисплей телефона, она хотела раздавить, сжечь и раздуть мои останки по ветру! В этом уж я не сомневалась. Но ей так же нравилось играть со мной - беспощадно снабжая новыми гнилыми фразочками и угрозами. Видя всю эту информацию в Её глазах, я даже не скрывала собственное безразличие к подобным проявлениям со стороны этой женщины. Поэтому я ей больше ничего не отправляла.