Наедине с поездом

Поезд громыхал по рельсам — обычная рутина для любого человека. Эрик оглянулся: в вагоне никого не было. Судя по весу электромагнитных полей, в поезде вообще едва ли кто был. Он поерзал на сидении, нервно потирая ладонями ноги и замечая растущий стояк. Поезд длинный, мощный, сильный. Он мчался по рельсам к своей точке назначения. Величественная сила металла. Эрик чувствовал каждый механизм, каждое колесо и каждый шарнир. Он встал, прислонив ладони к стене перед собой. Поезд гудел под его ладонями так чувственно, будто сам манил к себе. Эрик всем телом прижался к поезду. Вибрации путешествовали по его телу, оседая внизу живота. Он еще никогда не чувствовал себя настолько единым с таким великолепным созданием. Он шептал нежности, потираясь щекой о металл. Но слишком много было пластика между ним и беспрестанно движущимся ядром этого зверя. Будто раздевая любовника, Эрик приподнял металл, обволакивающий внутреннюю оболочку корпуса машины. Пластик отвалился, Эрик выкинул его, а затем вернул металл на место. Теперь поезд был обнажен перед ним. Эрик снова прижался к нему всем телом. Так он чувствовал его каждый поворот, каждое движение металлического создания. Эрик застонал. Он начал потираться о стену через узкие штаны. Ладони вырисовывали размашистые дуги на стене, а дыхание вырывалось клубками пара. Эрик снова простонал, на этот раз раздраженно. Если поезд гол перед ним, Эрик тоже должен быть обнажен. Поэтому он ловко скинул свою одежду. Он знал, что то, что он собирается сделать — совершенно ненормально, голым вышагивая по вагону и скользя пальцами по поручням и спинкам сидений. Он догадывался, что большинство людей обычно не мечтает о том, чтобы раздеть поезд и почувствовать его каждую металлическую жилу, а затем страстно заняться с ним, мчащимся по рельсам, сексом. Он знал это. Но никто не узнает о его занятиях. Никто не назовет его сумасшедшим. Можно расслабиться и получать удовольствие. Он впился пальцами в металл перед собой, разведя ноги и потираясь текущим членом о металлическую дверь поезда. Он тихо постанывал. Сложно было объяснить дрожь, бегущую по телу, ведь все, что он чувствовал — инстинкты, подсказывающие ему, как надо двигаться в тандеме с этим невероятным зверем. Спустя несколько толчков его член приспособился к магнитным полям, и в следующий раз, когда Эрик толкнулся навстречу двери, в металле возникло углубление, идеально подходящее под его член. В нем было уютно и тепло под воздействием магнитных полей, оно даже сжималось, подстраиваясь под его движения. Идеальная демонстрация мутантских способностей в деле. Чарльз всегда называл его член «маленький магнит», и теперь он оправдывал свое имя. Эрик пыхтел и стонал, беспрестанно щупая металл руками и толкаясь навстречу теплой двери. Он почувствовал, как его силы привлекают металл из обшивки вагона к нему, и он принимает его. Поручни и каркасы сидений ползли к нему, сливаясь воедино, обволакивая тело мутанта. Металл даже проник ему в рот, заглушая стоны и всхлипы, и ткнулся в ему в зад. Эрик послал одну из металлических ветвей за смазкой в своей сумке и заставил ее смазать нетерпеливо тычущуюся щупальцу. Ему так хотелось почувствовать металл внутри себя, на себе — быть соединенным с поездом воедино. Засвистел ветер: полосы металла отсоединялись от стен вагона, воплощая фантазии Эрика. Они обернулись вокруг его запястий, прижимая, сдерживая, и Эрик подивился: кто кого трахает: он — поезд или поезд — его? Металл подразнил кожу на входе прежде, чем скользнуть внутрь, сначала помаленьку, тонкой струйкой, затем расширяясь, пульсируя внутри. Эрик захрипел; слезы лились из его глаз, бедра двигались в своем собственном ритме, трахая дверь. Гул механизмов усилился, и Эрик заметил, что металл в его заднице начал вибрировать. Это было просто невероятно: с помощью магнитных полей и вибраций чувствовать не только то, что поезд дает ему, но и то, что ощущает поезд. Со стороны он чувствовал и свой член, вбивающийся в поезд, и тугой жар стенок собственного тела, обволакивающий металл, который начал двигаться в нем в тандеме с движениями Эрика. Эрик закричал, когда еще одна упругая теплая ветвь присоединилась к той, то уже была в нем, растягивая вход все больше и больше. Гудящие металлические щупальца тянулись к нему, скользили по ребрам, по узкой талии, бедрам и ногам, и Эрик дрожал теперь в унисон с поездом, а его ступни уже не касались пола. Металл, закрывающий его рот, тоже проник внутрь; тот, что обволакивал ноги — начал царапать внутреннюю сторону бедер, оставляя отметины, отчего Эрик задрожал еще больше. Вибрирующий металл не жалел его простату, скользя по ней туда и обратно, а металл вокруг члена начал сжиматься сильней и сильней, и в конце концов Эрик не смог больше сдерживаться и закричал, кончая. Весь поезд содрогнулся от его оргазма, а дырка, которую он трахал, принялась высасывать из его все до последней капли. К тому моменту, как металл покинул его и осторожно опустил на пол, Эрик весь был потный, его мелко трясло, и он даже отключился. Когда Эрик пришел в себя, ветер играл в его волосах, пробираясь в вагон сквозь дыры в обшивке. Мутант лениво потянулся, улыбнулся и вздохнул, нежно поглаживая мягкие пласты металла, лежащие на нем, словно утомленный любовник. Он глубоко вдохнул, а затем, слегка напрягши свои силы, вернул металл по своим местам. Наконец Эрик поднялся с пола и нашел свою одежду, аккуратно лежащую в углу — чтобы не унесло ветром. Он быстро оделся, незатейливо проводя пальцами по всем металлическим поверхностям, до которых только мог дотянуться, и устроился на сидении. Силы Эрика сразу же подстроили форму сидения под его тело. Он прислонил голову к стеклу и расслабился.

***

В другом конце поезда нервно ерзал телепат в своем кресле. Чарльз был обеспокоен душевным здравием Эрика, потому что господи, он ебет поезд, но в то же время не мог заставить себя остановить его или даже дать о себе знать, ведь телепатически тоже был частью акта, который Эрик очень явно проецировал. Если уж быть честным до конца, что-то в этом было. Признай, Чарльз. Тебе нравится.