***
Эвен Бэк Найшейм. 97 года рождения. Предводитель банды, действующей под названием «Якудза», сумасшедший байкер, конченный бабник, ебнутый на всю голову маньяк. Таким он светился во всех сплетнях, расходившихся по старшим школам Осло. Все девушки, естественно, были от него без ума, а парни или боялись или так же были от него без ума /но только чуть-чуть по своему/. Но в его мире, в маленькой уютной квартире все было иначе. Если на улице он был кем-то /даже в воздухе витало его имя/, то наедине с самим собой парень превращался в пустое место, занимался самобичеванием и всячески себя истязал : по-началу, как и все, резал руки, но, когда это перестало приносить ему нестерпимую боль, он перешел на более деликатные места - пах, шея, ноги. Именно поэтому /а не из-за какого-то бешеного стиля/ он вечно ходил в водолазках. Но селфхарм был лишь побочкой беспросветной жизни - действительно серьезной проблемой становились маниакальные приступы, которые всегда подстерегали в самый неудобный момент. И, казалось бы, именно из-за этого в светлой юношеской голове так много мусора; именно поэтому он ненавидит себя настолько, что хочет убить. Но, все кроется глубже, а точнее ниже - в штанах. Ведь то, что находится под двумя слоями ткани, поднимается только при мыслях о горячих парнях и их членах.***
С этого все и началось. Воспитанный в консервативной семье, отрицающей в принципе существование гомосексуализма, горячо любимый родителями-католиками мальчишка не мог быть геем. Но он им был, несмотря на то, что до последнего не мог себе в этом признаться. Каждое возбуждение порождало ненависть к себе, каждая мастурбация становилась поводом для наказания - нового пореза. Эвен не мог видеть ярко-голубые глаза матери, ведь они так искренне любили самого прислужника Сатаны. Эвен не мог терпеть отцовских объятий, ведь каждый раз эти теплые прикосновения напоминали парню о его тайных желаниях. Найшейм любил родителей так сильно, что просто не смог разбить их жизнь своим признанием, но и врать он больше не мог. Именно поэтому в теплую июльскую ночь он сбежал из родительского дома, оставив после себя лишь маленькую бумажку, в которой было всего несколько слов : «Я вас люблю. Эвен.»***
Каждое утро - маленькая смерть, ведь стояк не предвещает ничего доброго. Жизнь превратилась в сплошное больное место : от долго заживающих порезов до сломанных ребер после очередной разборки. А ведь парню даже на грамм не нравились все эти «стрелки». Его воспитание никогда не позволяло не то что бить первым, а даже отвечать насилием на насилие. Но это был единственный способ умереть с чужой помощью, ведь самостоятельно с собой Найшейм расправиться не мог. Иначе Ад. Парень никогда не был трусом, но это и впрямь было его уязвимым местом. Поэтому якудзы не были его друзьями - они были лишь приспособлением по уничтожению монстра, которого когда-то звали Эвен Бэк Найшейм.