Свет

      Пробегая уже пятый круг по стадиону, ЕХО готовы были валиться с ног от усталости, потому что абсолютно не привыкли к таким нагрузкам. А Тао спокойненько бежал впереди, казалось, даже и не устал.       — Что, дохлячки, сил больше не хватает? А вы бегите-бегите, у вас этих сил раз в сто больше, чем у меня!       — Он издевается над нами, — взвыл Чанёль, который готов был уже просто лечь на землю и не бежать никуда.       Его шустро обогнал Бэкхён, который хоть и устал, но сил бежать всё ещё хватало, а Пак лишь поразился:       — Даже у Бэка хватает сил бежать!       Бэкхён догнал Тао и получил одобрительный кивок за выносливость, что не могло не радовать Бёна, потому что он умело распределил свои силы на бег и не рвал в самом начале, равномерно использовав их во время пробежки.       «Этот парень молодец», — подметил про себя тренер, провожая взглядом Бэкхёна, который решил бежать теперь первым. Сехун лишь с гордостью проследил за фигуркой своего хёна на расстоянии.       — Я больше не могу, — прохрипел Чондэ, останавливаясь и падая на землю в попытке привести в норму дыхание и сердцебиение.       ЕХО, за исключением Бэкхёна, просто свалились на землю следом за Чондэ, а Тао лишь рассмеялся, глядя на всё это и не забыв похвалить Бэка:       — А вот он вас всех порвал. Будете у меня каждый день бегать. Такая выносливость никуда не годится.       Внезапно из ниоткуда возник новый лекарь ЕХО и покачал головой, глядя на валяющихся на земле подопечных, а потом и на Тао:       — Ты чего это моих детей так загонял, что они стоять не могут? — он говорил это больше смехом, чем всерьёз.       Тренер смерил его недовольным взглядом:       — Выполняем нормативы, а ты бы не лез, докторишка. Мы тут как-нибудь без твоих советов справимся.       ЕХО сразу стало понятно, что эти двое явно давно знакомы, раз позволяют себе так друг с другом разговаривать. Лухан посмеялся над словами Тао и прошёл к ребятам, которые уже не валялись, а сидели на земле:       — Я тут вам витаминчики принёс для укрепления иммунитета и поддержания тонуса, — улыбнулся Хань, потряхивая мешочком с таблетками. — Зашёл к вам, а вас на месте не оказалось; я подумал, куда бы вы могли деться, а вы тут развлекаетесь.       — Ага, классные развлечения, — буркнул Чонин, который чуть не выплюнул свои лёгкие, пока бежал.       — Ой, ну не ной, — фыркнул Тао, помогая Чонину подняться на ноги. — Так говоришь, будто я тиран какой-то.       — Да ладно тебе, — рассмеялся Чонин и повис на плече тренера, всё ещё не придя в себя после пробежки. — Я такого не говорил, это твои слова.       ЕХО сбежались к врачу, с удовольствием забирая у него витамины, потому что они были вкусными. Ну, а что? Не такие уж они и взрослые ещё! Хань заметил, что за несколько дней Тао сильно подружился с ребятами, от чего даже приревновал немного.       — Как тебе это удалось? — спросил Лухан у Тао, когда ЕХО сидели неподалёку и что-то обсуждали друг с другом.       — Что именно?       — Подружиться с ними. Меня они до сих пор не приняли, — пожаловался стажёр.       — Уметь надо, — усмехнулся тренер, глядя на своих подопечных. А потом краем глаза заметил тень в кустах неподалёку и нахмурился. — За нами, кажется, кто-то следит.       Хань непонятливо покосился на Тао:       — С чего ты взял?       Но когда тренер вновь посмотрел в ту сторону, то тени там уже не было:       — Там в кустах кто-то был. Надо бы быть осторожнее с ребятами.       Лу недоверчиво посмотрел на Тао, а потом уловил какой-то странный взгляд Чонина, направленный на них, и стажёр мог бы поклясться, что уловил в этом взгляде что-то ревнивое.       «Боже, ну ладно, отойду», — мысленно посмеялся Хань, делая шаг в сторону, подальше от Тао. Но Чонин уже не смотрел на них, и Лу подумал, что, быть может, ему лишь показалось.       — Ну, что, на сегодня всё? Или ещё десять кругов? — решил постебаться тренер, а ЕХО закивали головами, что говорило не без сарказма «нет, спасибо, нам и так уже хватает».       Когда все уходили, Тао поймал Чонина за локоть и спросил:       — Ты работал над тем, о чём я тебе сказал?       Ким остановился, потупил взгляд и честно признался, что нет, не работал.       — Эх, ты, — потрепал его по волосам тренер. — Ладно, иди, догоняй друзей. Но я всё-таки настоятельно советую тебе потренироваться; тебе есть, куда развивать свои способности.       — Х-хорошо, — запнувшись на полуслове, ответил Чонин и засеменил следом за друзьями.       — Нини влюбился? Нини влюбился! — заугорал Чанёль, падая на диван в зале.       — Замолчи, придурок, — швырнул в него куртку Чонин, пряча улыбку.       — Нини вскружил голову новый тренер, — подхватил Минсок, напевая Чонину на ухо эти слова, словно песню, после чего рассмеялся и завалился на Чанёля, сразу же попадая в его объятия.       — Два сапога — пара, — пробурчал Чонин, стягивая с себя кроссовки. — Чё это, вам можно, а мне нельзя?       — А никто и не говорит, что тебе нельзя, — усмехнулся проходящий мимо Чондэ, после чего закинул себе в рот свежую вишенку.       — Кто бы говорил, — подколол в ответ Чонин. — Ты у нас такой всезнающий!       Бэкхён заботливо обнял друга за талию и успокоил:       — Не обращай внимания на этих идиотов, лучше разберись в себе и своих чувствах.       — Чё ты там ему втираешь, знаток, — потянул его за рукав Сехун, оттаскивая своего хёна от другого хёна.       — А что, претензии какие-то? — с вызовом посмотрел Бэкхён на младшего снизу вверх, и ведь он был очень уверен, что сделал грозный взгляд, но Сехун только рассмеялся, чуть не умерев от зашкаливающей милоты. — Да ну тебя.       Бён, сделав вид глубочайшей обиды, гордо зашагал в сторону своего любимого кресла. Хотя на самом деле он ни капли не обиделся, ему просто необходимо было повыпендриваться перед Сехуном.       «Советую тут Нини разобраться в себе, хотя сам понятия не имею, что твориться в моём сердце», — покачал головой Бэкхён, глядя в окно.       — Чего вот вы смеётесь надо мной, — недовольно цыкнул Чонин, усаживаясь на диванчик рядом с Чанёлем и Минсоком, последний из которых довольный сидел на коленочках у первого.       — Потому что ты очень забавно выглядишь со стороны, и очень сильно палишься. На тренировках у тебя на лбу написано: «Тао, ты мне нравишься», — ответил ему Минсок.       — Чё, серьёзно? Ну, может, это и хорошо, зато я не буду сидеть и долго раздумывать, признаться мне или не признаться, — в это время Чонин будто бы случайно посмотрел на Сехуна, за что получил убийственный ответный взгляд, потому что понял намёк. — Моё поведение само меня выдаст, а там будь, что будет.       Чанёль в это время выпрямился:       — Мне кажется, что он тоже неравнодушен к тебе. Мне так показалось ещё на первом занятии, когда он напрочь забыл про меня и учил тебя разбираться со своей способностью.       Чонин даже не понял, но на его губах неосознанно заиграла счастливая улыбка. Он сжал слегка футболку в районе сердца и спросил:       — Это так и должно быть? Оно начинает сильно биться, а в груди становится тепло? Это всегда так? — он обратился к знатокам, которые до сих пор обнимались, и те положительно закивали головами.       Бэкхён почувствовал то же самое. Когда он находился рядом с Сехуном, ему тоже становилось тепло в груди, и словно как-то щекотно, а сердце стучало быстрее. Так значит всё-таки влюбился?..       Бён оглядел Сехуна, который зависал около стены, тыкая что-то в телефоне.       «Высокий, красивый, заботливый, отзывчивый... ласковый... — перечислял в уме достоинства Сехуна Бэкхён. — Он всегда рядом со мной и оберегает меня».       За его взглядом проследил Чонин и слегка улыбнулся, понимая, что не он один сидит тут в луже сомнений. Взгляд Бэкхёна был таким тёплым и ласковым, а на губах застыла игривая улыбка, которую у Бёна очень редко можно было заметить, только когда ему очень хорошо или что-то нравится.       «Или кто-то», — поправил себя Чонин и откинулся на спинку дивана, глядя в потолок.       ...вы можете найти меня на втором этаже в триста шестом номере...       «Может, сходить? Прикинуться дураком типа у меня ничего не получается...»       Чонин дотронулся до своих волос и растрепал их подобно тому, как это недавно сделал Тао, и чему-то по-идиотски улыбнулся. Вышло, конечно, лишь слабое подобие, но Ким всё ещё хранил в памяти этот момент.       — Я прогуляюсь, — соскочил внезапно Чонин. — Проветрю мысли.       — Не найди опять неприятностей на задницу, — предупредил его Чанёль, на что Чонин лишь кивнул головой и, быстро натянув кроссовки, выскочил за дверь.       Минсок лишь усмехнулся:       — Даю руку на отсечение, он к нашему тренеру пошёл.       — Триста шестой номер, — прошептал Чонин, глядя на аккуратные циферки над дверью.       Он очень волновался, не решаясь постучать, хотя уже придумал, зачем пришёл и что скажет, но страх непонятно даже чего тормозил смущающегося Чонина. Он бы и не пошел никуда, но ему нужно было разобраться в себе и своих чувствах, да и он просто уже заскучал по бархатному голосу симпатичного тренера. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Ким всё же постучал и тут же зажмурился, будто сделал что-то страшное. За дверью послышались шаги, а Чонин сжался и захотел уже куда-нибудь убежать, но дверь открылась и в проёме высунулась мокрая голова тренера:       — Оу, Чонини? Я-то думаю, кого ко мне могло принести в такое время... — сказал Тао, открытая дверь полностью. — Что ж, проходи.       Чонин прошмыгнул внутрь, сразу же кайфуя от свежего запаха одеколона и, кажется, геля для душа.       — Чего хотел? — спросил Тао, вытирая голову полотенцем. — Ты извини, я тут с душа недавно, так что ещё не обсох.       — Да ничего страшного, — улыбнулся Ким. — Я пришёл, в общем, чтобы попросить твоей помощи. Мне кажется, если я буду тренироваться один, то у меня ничего не получится. Мне нужно, чтобы кто-то был рядом и контролировал мои действия.       — Тогда подожди, — сказала тренер и достал фен. — Я недолго.       Пока Тао сушил волосы, Чонин с жадностью поглощал все его движения, не боясь быть замеченным, потому что тот стоял спиной. Ким прикидывал, сколько ему лет, ведь только изначально показалось, что он примерно их ровесник. По опыту и умениям, которые тот уже успел проявить, было понятно, что лет ему гораздо больше, чем Чонину и остальным.       — Что, ты думаешь, у тебя может не получится? — уточнил Тао, присаживаясь рядом с Чонином.       — После того, как ты объяснил мне принцип работы моей способности, мне вообще стало дико её использовать. Но... Конкретно, я не понимаю, как мне заставить какой-либо предмет не переместиться, а исчезнуть. Просто не понимаю.       Тренер пододвинул на стол кружку, установив её прямо возле Чонина:       — Дело не в том, что ты не понимаешь, ты просто не пытался, — мягко улыбнулся Тао. — Попробуй переместить её для начала.       А Киму стало до жути стыдно и он вообще уже не понимал, зачем пришёл к тренеру. Позориться?       — Я не умею перемещать вещи... Я пока что лишь умею перемещаться сам...       Он ожидал услышать что-нибудь обидное, наподобие негодования по поводу слабости, но Тао лишь сказал:       — Значит, сейчас научим.       — Откуда ты всё это знаешь?       — Прежде, чем познакомиться с вами, я изучил ваши способности, и твоя привлекла меня больше всех, поэтому я изучал больше. Я бы тоже хотел перемещаться в пространстве, это же классно. В общем, принцип действия тот же, только на неодушевлённом предмете. Это должно быть даже проще, не знаю, почему ты так беспокоишься.       — Потому что сложно перенести предмет и при этом остаться на месте самому, — вздохнул Чонин, сверля глазами кружку и мысленно напрягаясь, чтобы использовать телепорт.       Но вместо кружки Ким сам перенёсся в угол около окна и сдавленно ойкнул, потому что не ожидал этого.       — Пробуй ещё раз, — приказал ему Тао, и Чонин сел обратно, концентрируясь на несчастной кружке. — Попробуй замедлить свой процесс. Мысленно разбери её, медленно и осторожно, прямо проследи за каждой частичкой. Затем представь место, куда хочешь её телепортировать, и так же медленно собери.       Повинуясь словам тренера, Чонин постепенно выполнял все шаги, прямо медленно, как его и просили, максимально соредотачиваясь.       — Стоило только немного поднапрячься, вот и все дела, — похвалил его Тао, глядя на кружку, которая красовалась на окошке. — Всё просто, как дважды-два!       Чонин улыбнулся больше не от того, что ему удалось, а от того, что его похвалили. Более того, Тао снова потрепал его по волосам со словами:       — Вы такие дети ещё.       А Ким лишь наивными глазками посмотрел на тренера, потому что не ожидал этой тёплой, лёгкой ласки.       — А сколько тебе лет? Раз ты нас детьми считаешь...       — Хм, мне двадцать восемь.       «Что?! Серьёзно? Десять лет разница...»       Чонин слегка округлил глаза, глядя на чем-то довольного Тао:       — Даже и не сказал бы...       — Ну, а тебе сколько? — спросил Тао просто для вида, потому что знал ответ ещё с того времени, когда изучал личные данные этих ребят.       — Восемнадцать.       Тренер рассмеялся и повторил:       — Ну, я же говорю, дети совсем.       «Он меня даже всерьёз не воспринимает», — насупился Чонин, отворачиваясь к окну. Было немного обидно, что Тао считает его ребёнком, а ведь Ким питал к нему совсем не детские чувства.       — Интересно, как там, за стеной... — внезапно заговорил Чонин, после слегка напряжённой паузы.       — Ты разве не можешь телепортироваться и посмотреть?       — Нет. Барьер не пропускает...       Тао увидел в глазах Чонина грусть и тоску, и резко что-то для себя решил, сжав руки в кулаки. Вся его задача полетела прахом; он не может устоять перед этим черноволосым пареньком.       — Если хочешь, я могу вывести вас туда ненадолго.       Ким аж подпрыгнул, совершенно не ожидая такого поворота событий, и вообще он не верил своим ушам. Такое возможно? Это правда может случиться?... Чонин округлил глаза и неверящим взглядом посмотрел на Тао:       — Ты правда можешь это сделать?..       — А ты сомневаешься в моих силах?       — Нет, ни капли, — ответил Чонин, а потом вспомнил слова Минсока о том, что он сильно палится и поправился: — В смысле, наверное, нет.       Тао отчего-то рассмеялся и продолжил:       — Но вам нужна будет тёплая одежда, потому что там холодно. Тогда поведу вас утром, самое лучшее время, но только никто, кроме вас, не должен знать об этом.       Чонин кивнул, полными счастья глазами глядя на тренера. Неужели они смогут хоть ненадолго отсюда выйти?..       — Чем занят? — спросил Сехун, войдя в комнату и увидев Бэкхёна, который увлечённо занимался своими световыми шариками.       — Учусь, — вскинул голову Бён, глядя на вошедшего. — Пытаюсь. Я хочу заставить шарики изменить форму и стать более рассыпчатыми. Но пока что безуспешно.       Сехун присел на край кровати рядом с Бэкхёном и невольно залюбовался его сосредоточенным, заинтересованным лицом и милыми аккуратными движениями. В последнее время младшему стало казаться, что хён целиком сделан из чистого тёплого света. Сехун перестал замечать в нём той угрюмости, что была раньше, он перестал замыкаться в себе и больше общался с ребятами, шутил, чаще улыбался, и младший понимал, что Бэкхён немного изменился. Словно стал ещё светлее, чем был.       — Давно пытаешься? — внезапно спросил Сехун, а у Бэкхёна от неожиданности прямо перед лицом лопнула небольшая световая сфера. От этого старший забавно испугался, ойкнув и отшатнувшись к стене. — Извини, напугал.       — Да ничего страшного, — посмеялся Бён, образуя в руке ещё один шарик, только уже побольше. — Нет, недавно совсем.       Младший решил кое-что проверить, аккуратно обняв руку Бэкхёна со сферой своей рукой, от чего удостоился непонятливого и даже слегка смущённого взгляда. Он собрал немного энергии и начал потихоньку вплетать собственную стихию в световой шар. Старший следил за действиями Сехуна, всё ещё не понимая, что тот делает, в то время как младший наклонился к рукам и подул на сферу. Она тут же рассыпалась на маленькие частички, которые заблестели в воздухе, а часть из них запуталсь в волосах Бэкхёна, который завороженно наблюдал за картиной своего света, очаровательно летящего по комнате.       — Вау, — с придыханием произнёс старший, даже не подозревая, что для Сехуна выглядел сейчас гораздо красивее, чем то, что видел Бэкхён.       В его волосах блестели частички света, глаза горели восхищением, а на губах красовалась завораживающая улыбка. И Сехун в очередной раз ещё больше влюбился в своего очаровательного хёна.       — Ты это очень хорошо придумал, — похвалил его Бэкхён, продолжая всё ещё как-то загадочно улыбаться.       — Думаю, ты этому научишься и без моей помощи. Просто понял принцип? Бэкхён кивнул, и в этот момент входная дверь громко хлопнула, послышался голос Чонина, который вещал что-то невнятное и сбивчивое, но очень оживлённое. Сехун с Бэкхёном переглянулись и побежали в прихожую, чтобы разобраться, чего такого радостного и неожиданного могло произойти.       Место встречи было назначено около номера Тао рано утром. Хоть лаборатория работала круглые сутки, именно в это время шанс встретить кого-нибудь был практически равен нулю. ЕХО, будучи очень возбуждёнными и взволнованными, но в то же время очень счастливыми, стояли в ожидании тренера и очень оживлённо перешёптывались. Тао не заставил себя долго ждать и вышел из своей комнаты, держа в руках большой пакет.       — Это зачем? — спросил Чонин, оглядев мешок в руках у Тао.       — Много будешь знать — скоро состаришься, — подшутил над ним тренер, а потом понял, что пошутил неудачно. Ведь эти ребята, наверное, не имели способности стареть. — Здесь тёплые вещи, на всякий случай. Вы хоть и взяли свои, но вдруг кто-то замёрзнет. Не хочу, чтобы вы простудились, а то Хань потом будет вокруг вас летать и лечить.       Чонин пожал плечами и кивнул, мол, веди нас, и тренер зашагал вперёд, предварительно показав жестом не шуметь. ЕХО кивнули и, выдохнув лишнее волнение, двинулись за Тао. Изначально Сехун больше всех недолюбливал тренера, но спустя несколько дней тот дал понять, что он хороший человек. А тут ещё и может исполнить их самую заветную мечту, правда ненадолго, но всё же... Теперь Сехун не относился к нему негативно, просто понимая, что тот выполнял свою работу, и что он действительно словно изменился. Это воодушевляло.       — Здесь вам нужно быть особенно тихими, — предупредил Тао, когда они вышли на улицу со стороны малозаметного хода. — Я проведу вас мимо камер, но голоса могут засечь, так что вообще ни единого слова, пока я не разрешу.       Ребята понятливо кивнули головами, всё же они не хотели, чтобы их план провалился, потому что они только-только обрели маленькую надежду. Они молча следовали за тренером, удивляясь тому, откуда тот знал эти тайные лазейки. Даже сами ЕХО их никогда не замечали. Они тихонько пробирались между кустов, и ребята уже в который раз поразились тому, насколько лаборатория и её территория огромны. Внезапно перед их глазами возник высочайший забор, в котором красовалась дыра, затянутая чёрной тканью.       — Вот здесь и находится брешь​ в барьере. Про неё знают всего несколько человек, но практически никто ею не пользуется, — Тао оглядел ЕХО и продолжил, — ну, что, идём?       Ребята переглянулись, улыбнулись и кивнули.       — Тогда по одному вперёд, — тренер широко улыбнулся и поманил Чонина.       Тот подбежал к пробоине и, глубоко вздохнув, шагнул за ткань. Следом за ним практически бегом выбежали остальные ребята и последним вышел Тао. ЕХО так и застыли на месте, во все глаза глядя на открывшуюся картину. Всё вокруг было таким белым, что даже слегка слепило; всё блестело и сверкало, деревья были усыпаны снегом, и вся природа была похожа на сказочную картинку.       — Тут так бело, — удивлялся Чонин, восхищённо оглядываясь.       — И холодно... Так по-настоящему холодно, — говорил Чунмён, застёгивая пуговицы куртки.       Минсок же просто застыл на месте, во все глаза глядя на всё, что происходило вокруг. Он почувствовал себя бескрайне счастливым, ведь он впервые в жизни имел возможность встретиться со своей стихией лицом к лицу. Он упал на колени, плюхаясь руками в снег и счастливо улыбаясь.       — Снег. Настоящий... Чанёль лишь улыбнулся, глядя на своего счастливого парня. А Минсок поднялся и, задевая ветки деревьев, шёл и радовался тому, как на него сыпался снег, ведь у него, возможно, больше никогда не будет возможности взаимодействовать со своей настоящей стихией. Все остальные имели такую возможность, но у него одного её не было, и сейчас он просто сходил с ума от того, что правда мог...       — Стихия тоже чувствует его, — говорил Тао, обращаясь к Чонину. — Она словно к нему тянется; почувствовала хозяина.       — Это классно, — поразился Ким, наблюдая за своим другом. — Он просто искрится изнутри.       — Только не выходите на лёд! Он сейчас очень тонкий, вы можете провалиться.       Бэкхён катал в руках снег, самозабвенно глядя на то, как тот таял на его руке и превращался в воду. К нему подкрался Сехун, когда Бён захватил новую партию снега и, заметив его присутствие, протянул к нему руки и удивлённо прошептал:       — Холодный.       Сехун тоже потянулся за снегом и стал сжимать его в руках, наслаждаясь тем, как он хрустит.       — Да, очень холодный. Ты не простынешь? Но Бэкхён его не слушал и стартанул куда-то вперёд. Сехун последовал за ним, но внезапно на него обрушился снег с ветвей деревьев, а Бэкхён, тоже попав под снежный обвал, залился звонким счастливым смехом, широко и искренне улыбаясь. Младший не сдержал улыбки, глядя на своего светящегося хёна, засыпанного снегом. Как же он выглядел сейчас мило и волшебно, излучал свет и счастье, что невозможно было оставаться равнодушным.       — Ты такой счастливый, — промурчал Сехун, опираясь не дерево.       Бэкхён обнял себя руками и усиленно кивнул головой, потом перевел взгляд на Сехуна и, склонив голову набок, закусил губу. А потом снова куда-то побежал, широко расставив руки в стороны, набрал скорость и со всей дури плюхнулся в глубокий сугроб. Младший понёсся за ним, чтобы проверить всё ли с ним в порядке, но тот валялся в сугробе, чем-то до дури довольный.       — Ты же простудишься опять, — недовольно забурчал Сехун, беспокоясь за здоровье хёна.       Тот посмотрел на него и протянул руку, чтобы тот его вытащил. Младший подал ему руку, но старший дёрнул его на себя, и Сехун завалился прямо на Бэкхёна.       — Тут уютно, — промурлыкал Бён, выдыхая слова практически в губы младшему, от чего у того немного помутился разум.       Бэкхён был так рядом, такой счастливый и забавный, такой тёплый и светлый, что Сехун в очередной раз оказался пленён его очарованием. Он подался вперёд, сокращая расстояние между их губами, закрыл глаза, уже предвкушая мягкий вкус губ хёна... как вдруг в них прилетел огромный снежок. Младший аж испугался и подскочил, чтобы посмотреть, кто испортил ему такой момент. Он ожидал увидеть Чанёля, но на горизонте оказался угорающий Чондэ, который тут же дал на втапки, потому что Сехун подорвался, чтобы ему отомстить. Бэкхён тоже вылез из сугроба и, смущённо улыбнувшись, пошагал следом за ними, но вдруг в него тоже прилетел снежок. На этот раз это оказался лидер, который игриво сыграл бровями, зазывая веселиться. Бён хитрожопо улыбнулся, набирая снега, чтобы контратаковать Чунмёна.       Постепенно все втянулись в снежную войну, кроме Тао, который не мог без улыбки наблюдать за ними, но всё же выглядел очень тревожно. Это заметил Чонин, который практически не сводил глаз с тренера, после чего решил подойти:       — Всё нормально? Ты выглядишь очень взволнованным. Что тебя беспокоит?       Тао оглядел Чонина, от чего его взгляд потеплел. Он взъерошил волосы на его голове и шутливо заругался:       — Ты почему без шапки? Простынешь!       Чонин лишь отмахнулся, мол, какие глупости, но очень ясно понял, что тренер не собирается отвечать на его вопрос, что слегка огорчило. Ведь того что-то беспокоит, но он не хочет ему об этом говорить.       Спустя немного времени ЕХО устали играть и вновь разбрелись кто куда. Чанёль с Минсоком пошли к реке, Бэкхён последовал за Сехуном куда-то в лес, Чондэ сидел на снегу и лепил снежные фигурки, Чунмён наблюдал за всеми с небольшой опушки, а Тао с Чонином так и стояли рядом, что-то неспеша обсуждая. Бэкхён медленно шёл за Сехуном, пробираясь между деревьев, а потом решил его остановить:       — Думаю, нам не стоит заходить слишком далеко. Мы так можем заблудиться.       Младший обернулся:       — Но тут так красиво. Когда мы ещё сможем увидеть такую красоту?       Бэкхён кивнул головой и поднял глаза к небу, прикрывая их и вдыхая лёгкими свежий зимний воздух. Потом слегка приоткрыл их и просто застыл на месте, оглядывая усыпанные снегом ветви деревьев и небольшие кустики. Внезапно воздух вокруг него закружился, подхватывая снег и заставляя его втянуться в фееричный круговорот снежинок. Бэкхён огляделся, понимая, что он находится в центре этого небольшого снежного ураганчика, но снег на него не попадал, а лишь вился вокруг, что слегка закружило голову. Бён посмотрел на улыбающегося Сехуна, который вращал стихию, и просто завис на нём взглядом.       «Влюбился», — сделал вывод Бэкхён, наблюдая за кружащимся снегом.       Это всё выглядело, словно из сказки, и Бён ещё не до конца осознавал, что это реально происходит с ними сейчас... Всё было настолько хорошо, красиво и волшебно, что могло показаться, будто это очередной сон или мечты о настоящем мире. И сейчас они находились в нём, в том мире, настоящем, о котором они столько мечтали. Это оказалось очень волнительно и принесло столько счастья, сколько они, наверное, не видели за всю жизнь. Это был такой всплеск эмоций, такое удивление, такое безграничное, безумное ощущение счастья, свободы, независимости... Хотелось, чтобы это забвение никуда не исчезало, чтобы так было всегда.       — Мы обязательно выберемся сюда ещё раз, — улыбнулся Бэкхён, когда снег вокруг него перестал кружить и осел на землю.       — Да, мы должны всё для этого сделать, — младший протянул руку хёну, и тот без колебания взялся за неё. — Я хочу, чтобы ты всегда так счастливо улыбался. Ради этого я готов пойти на любой риск.       Бэкхён лишь слегка удивлённо округлил глаза, но решил ничего не говорить и просто смущённо улыбнулся, следуя за Сехуном.       «Рядом с тобой я буду всегда так счастливо улыбаться», — мысленно пообещал Бён своему младшему, крепче сжимая его руку.       Наверное, вот оно — счастье.

***

      — Как там у тебя дела? — спросил строгий голос начальника по телефону. — Что-то ещё не слышно было ни одной новости о каких-то убийствах...       — У меня всё под контролем, — холодно ответил парень в трубку, сильнее натягивая капюшон.       На том конце трубки сомнительно хмыкнули:       — Ты что-то медлишь. Не заигрался ли ты в хорошего дядю?       — Я же сказал, что у меня всё под контролем. Я потихоньку доберусь до каждого из них, ведь с ними не так уж легко справиться.       — Я жду отчёта об убийстве в самое ближайшее время, иначе ты знаешь, что будет.       Парень сжал трубку в руках и сквозь зубы проговорил:       — Да, я знаю. Можете не повторять.       Послышались гудки окончившегося звонка, а парень со злостью стёр слезу, скатившуюся по щеке. Он был зависим от своего босса, он не мог просто взять и отказаться от задания, он не имел права ослушаться и в то же время он понимал, что его миссия стала очень сложной. В пустоту он прошептал:       — Я должен всё равно их всех убить. Даже его...       После этих слов он перевёл взгляд в окно и уже больше не мог сдержать слёз. Эти ребята за считанные дни стали ему словно родные братья, как он мог просто взять и всадить им пулю в лоб? Но он был обязан, иначе всю свою жизнь проведёт в рабстве у своего босса. Хотя и сейчас его жизнь была похожа на рабство, но всё же не было так невыносимо, как могло бы быть. Если он ослушается начальника хоть раз, тот обеспечит ему самую ужасную жизнь, а он и так уже нахлебался в ней горя и совершенно не хотел, чтобы подобное повторилось. Его босс имел над ним такую власть из-за того, что спас его, можно сказать, подарил вторую жизнь, вы́ходил, после чего поставил в свою зависимость.       А ему просто некуда пойти и не к чему вернуться. Вся его семья была убита, друзья, родственники, у него не осталось никого в этом мире. Все были жестоко уничтожены во время незаконных междоусобиц, и одному ему удалось спастись, благодаря своему боссу.       А теперь в его жизни появились они. Эти волшебные, необычные, влюбляющие в себя с первого взгляда ребята, добрые, открытые и невинные, как дети. Они были такими беззаботными, хотя и у них были свои тяжести, но всё же они всегда держались такими оптимистами. ЕХО. Кажется, теперь эти три буквы будут высечены у него на сердце. И теперь он должен своими руками забрать у себя же каждого из них, когда только нашёл. Это было невыносимо больно, несправедливо, это полосовало сердце в кровь, потому что столько потерь осталось за спиной, и снова кого-то терять?       — Прости меня, Нини...