Намджуна никто не предупредил. Вселенная не давала ему знаков, он уверен. Вещие сны ему не снились в принципе. Интуиция молчала. Никто из друзей не обмолвился и словом, хотя могли бы, сволочи.
Может, тогда он подготовился бы и увернулся.
Но нет.
Наверное, в его текстах слишком много мата, рассуждал Намджун. Больше ничего криминального за ним не числилось. И не с чего было мирозданию так глумиться. Ровно с таким же радостным ехидством на только что отгремевший день рождения друзья вручили ему подарочный сертификат в секс-шоп. Чимин краснел и хихикал, Хосок тренировал покерфейс, сощуренные глаза Юнги добродушно предлагали не отказываться от подарка, а то хуже будет. Возможно, это был знак? Знак того, что его жизнь пойдёт под откос, стоит ему завалить Тэхёна. Кхм, ну, то есть, сбить его с ног. Лучше бы он опоздал тогда на пару.
А так — упал, очнулся, Ким Тэхён. Под ним. Со своими огромными распахнутыми глазами, угловатым ртом, взметнувшимися волосами и дурацким вопросом: «Ты в порядке?». «Это моя реплика, дурень», — вежливо ответил Намджун. Так и познакомились. Намджун тогда извинился, представился, выслушал в ответ гулкое «Ким Тэхён» (всё это — не вставая с парня) и, чуть позже, проводил того до искомого корпуса, снабдив откопанным на дне рюкзака батончиком. Они шли, прихрамывая (хромал Намджун), по безлюдной университетской роще. Тэхён пинал первые опавшие листья и нёс какую-то ересь про лунные кратеры и живущих в них кроликов, а Намджун думал, что придётся выпрашивать у Сокджина конспект пропущенной лекции; думал про странный изгиб губ Тэхёна и что они двое тоже однажды упадут на землю, надо только постараться покружиться перед тем, как лечь. На землю. Рядом с Тэхёном. Желательно, в лунном свете.
Вот тогда-то Намджун и понял, что попал. Он решительно воткнул Тэхёну за ухо подобранный жёлтый листик, вбил в его телефон свой номер, сделал обратный вызов и попрощался. А утром обнаружил в своём блокноте с текстами начирканное в беспамятстве ночью: «Мы одни, и впервые крадутся прикосновения, нащупывая ток*», — и подивился, что омут оказался таким мелким, а дно — вовсе не илистым.
Намджуна впечатало в этого парня лихо и от всей души — на, получай, можешь не расписываться и не благодарить. И только попробуй не насладиться! Вроде не с чего родиться такому ураганному влечению. Мало ли на свете парней с необычной внешностью? Намджун и сам из таких, модельных и запоминающихся. И вообще привык западать на партнёров в первую очередь мозгом, а уже потом тем, что пониже пояса. А один раз встреченный Тэхён из головы ни в какую не шёл.
Промаявшись сутки в безрезультатных попытках переключиться, Намджун решил, что надо держаться поближе к Юнги и быть с ним повежливее — слишком уж почерк мироздания был похож на его.
Через пару дней мысль получила развитие: сокращать дистанцию надо было раньше. Да не с Юнги, а с Чимином, который, как выяснилось, водил с Тэхёном тесную мужскую дружбу. Третью неделю кряду. И не предупредил, подлец.
Намджун наткнулся на этих «бро» на большом перерыве в кафешке, где те ржали, как бесноватые, по любому мало-мальски достойному поводу, висели друг на друге и на пару доводили до ручки окружающих.
— Привет, хён, — дружелюбно осклабился Тэхён, глядя прямо в глаза. Сердце Намджуна ёкнуло и оступилось. — Я Ким Тэхён. Отличная толстовка! — он ткнул в надпись «мир не ответит» на груди Намджуна и поднял большой палец вверх.
Намджун всерьёз заподозрил Вселенную в организации внепланового Дня сурка. Или «бро» — в дебильном розыгрыше. Лучше бы второе: начистить рожу мирозданию у него вряд ли получилось бы.
Пока Намджун пытался переварить мысль, что его не узнали, и выдавить в ответ хоть что-то, Чимин вывалил на него целую тонну информации о новом друге. Главным, что удалось выхватить из этого потока, было, что они теперь бро на всю жизнь, учиться будут вместе и что Тэхён «не отсюда». Возможно, это что-то объясняло. И на розыгрыш похоже не было.
— Богатым буду, — неловко отшутился Намджун, возвращаясь к реплике Тэхёна. «Бро» дружно уставились на него; улыбка Тэхёна скосилась одним углом.
— Мы встречались, — уточнил он без вопроса, внимательно всматриваясь в Намджуна, но минуя его лицо. Намджун неуютно повёл плечами и потеребил вязаную феньку на запястье. Бабушка говорила, что та заговоренная. Тэхён будто зацепился за этот жест и заулыбался вдруг пуще прежнего.
— О, ты Намджун-хён, привет, рад снова встретиться.
Тэхён подскочил, потряс его руку, внезапно обнял и, будто мимоходом, коснулся его волос. Всё естество Намджуна встало на дыбы от этого нежданного и очень тесного контакта, его будто закоротило. А Тэхён отхлынул, как волна, лизнувшая берег.
— О, вы знакомы? — обрадовался Чимин. — Намджун-хён, ты не обижайся, что Тэхён не сразу узнал тебя. Он вообще не запоминает всяких существ… — Чимин сделал паузу и засмеялся процитированной шутке.
Чимин наотрез отказался прогуливать следующую пару ради того, чтобы «познакомить вас поближе» (от этой формулировки Намджун аж споткнулся), и они компанией двинулись к корпусам. Лёгкий, как пузырьки в шипучке, Чимин то и дело чуть ли не за уши втягивал Намджуна в разговор. В эти моменты Тэхён буквально обращался в слух, будто должен был потом процитировать его по памяти.
Намджун написал ему первым. Вечером, зарывшись с головой под одеяло, как если бы смотрел порно в комнате, где его могли застукать. И вовсе не развивал мысль про порно, Тэхёна и секс под одеялом (можно даже в миссионерской позе) — так, чтобы только их голые ступни выглядывали из-под покрывала, а смешанное дыхание поедало бы последние крупицы кислорода, заставляя задыхаться и дышать друг другом. Намджун чертыхнулся и помчался в ванную — освежить голову.
«Свежая» голова предала его так же поспешно, уже в быстрой фазе сна, которую Намджун обычно миновал без картинок. А тут подсознание подсунуло ему Тэхёна, стоящего лицом к стене. Странно было видеть со стороны себя, прижимающегося к Тэхёну сзади. Собственные руки, своевольно двигающиеся по податливому телу. Вкус кожи Тэхёна, которую целовал двойник, Намджун чувствовал своими рецепторами, а губы ныли, будто он сам вжимался ими в подставленную шею. А
потом Тэхён поднял голову, встречаясь блуждающим взглядом с настоящим Намджуном, и безмятежно улыбнулся:
— Привет. Я Ким Тэхён, будем знакомы. Отличная толстовка!
Намджун проснулся, стукнувшись о стену коленом. С осуждением посмотрел на свой бодрый стояк и, решив проигнорировать его, как и только что приключившийся «мокрый» сон, полез за телефоном.
Тэхён, ничего не подозревавший о разврате с собственным участием, творившемся в чужой голове, с удовольствием согласился встретиться завтра. Намджун тихо взвыл, закусив одеяло, и всё-таки расправился с дыбившей трусы проблемой, быстро и неинтересно. Совсем не так, как только что во сне.
Тэхён пошёл на контакт охотно и напористо, как в атаку. Почти сразу признался, что не любит переписываться, а предпочитает живое общение. И память телефона Намджуна закончилась с катастрофической скоростью под натиском видео- и аудиосообщений. Он старался не отставать, хоть и удивлялся просьбам Тэхёна присылать фотки в полный рост. Столько селфи с Намджуном не случалось за всю жизнь. А ещё Тэхён взял привычку по утрам перед учёбой вбрасывать провокационное: «Что на тебе надето?», сдабривая его десятком смайликов. И Намджун зависал на время, уговаривая себя, что Тэхён не имеет в виду того, на что это так чертовски похоже. Ничего подобного. Как бы ни хотелось. Вряд ли помешательство, похоронившее под собой ум, честь и совесть Намджуна, могло оказаться заразным. Или обоюдным. Подобную одержимость едва знакомым человеком Намджун только в кино видел. И не то чтобы эти фильмы хорошо заканчивались.
Пару недель спустя Тэхён добил его, сказав, что влюблён в музыку Намджуна и мечтает научиться так же круто «читать», чтобы «сделать это однажды вместе с тобой». Намджун только обречённо вздохнул, переждав острое возбуждение, прошившее позвоночник. «Да, конечно, давай сделаем вместе всё, что ты захочешь», — покорно оттарабанил он на одной ноте, даже не взглянув на громко булькнувшего чаем Чимина, который все эти двусмысленности слушал. Как единственный из группы, с кем Тэхён нашёл общий язык, Чимин всячески старался способствовать расширению круга его общения и тактично не встревал в зарождающиеся отношения Тэхёна и их компании.
В группе же Тэхёна невзлюбили. «Задирает нос, даже не здоровается, король нашёлся», — шепотки то и дело долетали даже до Намджуна. Тэхён старался улыбаться, извинялся, кивал на собственную рассеянность. Прятался за длинной чёлкой и замыкался, будто в ракушку прятался. Оттаивал потом медленно, водя пальцами по крошечным — по сравнению с его собственными — ладоням Чимина. Тот терпел экзекуцию мужественно, что-то наговаривая тихо. Этот ритуал обладал волшебной силой, собирая разбитого и сжавшегося Тэхёна заново — бесцеремонным, неугомонным и бессовестно привлекательным.
Намджун, которого посверливала ревность, однажды попытался предложить помощь, но наткнулся на недоумевающий взгляд Тэхёна и нейтрально-отрицательное «о’кей». Тогда Намджун понял, что с этой проблемой, в чём бы она ни заключалась, Тэхён к нему не придёт.
Обидно было так, что Намджун, заскочив домой переодеться, подкараулил после последней пары Сокджина, отбил его у его девушки и уволок напиваться. Выключить канал для взрослых с Тэхёном в главной роли, вещавший в последнее время двадцать четыре на семь в голове Намджуна, это не помогло. Он зажал почти беспамятного Сокджина в углу диванчика в клубе и со вседозволенностью пьяного вдрызг человека рассказал, что за напасть с ним приключилась. Точнее, что бы он сделал с Тэхёном, попадись тот ему. Признание вышло чётким и в рифму, потому что все его последние тексты были про это. Про звёзды, вспарывающие земную плоть так, что та дрожит и стонет от наслаждения. Например.
— Так он вроде рядом — в чём проблема? — выдернул его из горячих фантазий придушенный голос Сокджина. Вспотевший и красный, тот упирался в Намджуна руками и коленями, не давая навалиться окончательно. — Вон, кстати, идёт. Действуй!
Тэхён действительно плыл мимо. Намджун даже протрезвел, сообразив, как, должно быть, они с Сокджином сейчас смотрелись. Тэхён, улыбаясь, погрозил им пальцем и скрылся за перегородкой. Намджун скатился с диванчика, едва не уронив Сокджина, и на непослушных ногах ломанулся следом.
— Это не то, что ты думаешь! — он постарался перекричать музыку.
Тэхён остановился, только когда Намджун схватил его за рукав куртки.
— Нехорошо бросать своего парня, даже ради такого красавчика, как я, — Тэхён повёл плечом, освобождаясь. Намджун опешил. Вот, значит, как? Тэхён, по-видимому, не имеет ничего против таких отношений. Сердце Намджуна забилось в горле в такт с гулким битом. Кто-то протиснулся мимо, оттеснив их с дороги. Тэхён оглянулся, будто высматривая кого-то, и явно собрался уходить.
— Он не мой парень, — опередил его Намджун. Сглотнув, он продолжил, как с обрыва сиганул: — Я хотел бы встречаться с тобой.
Часть фразы перекрыл взвывший в динамиках микс, оставалось надеяться, что Тэхён услышал. Тот уставился на него с лёгким любопытством, как если бы Намджун был незнакомцем, который его клеит. И пророкотал прямо в ухо, предпочтя не орать:
— Извини, мне нравится кое-кто другой. Пока!
Было в саге о Гарри Поттере заклинание, которое заставляло остолбенеть. Слова Тэхёна возымели тот же эффект. Музыкальный бит перестал долбиться в мозг, дёргающиеся световые кляксы не резали больше глаза, люди не толкались, как на распродаже. Тэхён ушёл, Намджун остался стоять. Чужие слова выбивались татуировкой по мягкой плоти, больно, как без наркоза по рёбрам — только изнутри.
Тэхён не против. Не против таких отношений и того, что Намджун обжимается с другим парнем у него на глазах. Не против, потому что у него кто-то есть. Кто-то — не Намджун. Об этом он как-то не подумал.
Вопреки традиции, Намджун сам оплатил счёт, сгрузил нетрезвого Сокджина в такси и назвал водителю их адреса. Когда он остался в салоне один, телефон тренькнул сообщением.
«Хей, как прошёл вечер? Удалось развлечься?» — и горсть подмигивающих смайликов.
Намджун тупо смотрел на экран. О, ему определённо было, что ответить. Ты издеваешься? Ты пьян? Ты не понял, что я сказал? Ты шутишь? Что, блядь? Последнее, пожалуй, было бы самым удачным.
«Да», — отбил он ответ и выключил телефон. Спать Намджун завалился, не раздеваясь.
Передав через Сокджина-Юнги-Чимина, что в ближайшее время будет очень занят, Намджун старательно избегал Тэхёна. Их совместный чат, побомбив пару дней сообщениями, обиженно затих. А через неделю Намджун приучился не проверять входящие каждые несколько минут. Он погрузился в учёбу и даже случайно нашёл подработку. Которую потерял почти тут же, но не расстроился, прекрасно понимая, что хватается за соломинку, лишь бы дать себе время. Дать внедриться в подсознание идее, что Тэхён счастлив и без его активного участия. Без него вообще.
А потом «гора» пришла к нему сама.
Тэхён обнаружился под дверью в квартиру Намджуна. Нахохлившись, он сидел на корточках, замотанный по самые глаза в огромный, не по сезону тёплый на вид шарф. Намджун, попавший под ливень и мокрый до нитки, был бы не прочь любезно избавить его от неадекватной части гардероба и замотаться в неё сам. Мысль по привычке скользнула, было, дальше: необходимо вынуть Тэхёна из всей его одежды, чтобы согреться об него, согреться вместе. Но Намджун обрубил её на корню, не позволив возбуждению даже зародиться.
Завидев его, Тэхён упрямо и мрачно уставился, не двигаясь, пока Намджун не подошёл к нему почти вплотную. Затем он неловко поднялся, и стало понятно, что сидит он вот так уже давно. Тэхён просканировал взглядом одежду Намджуна, привычно заставив почувствовать себя участником программы «Снимите это немедленно»; задержался на его мокрых, облепивших лицо волосах. И только тогда буркнул:
— Привет.
— Привет, — ответил Намджун, и Тэхён заметно расслабился, будто в его голосе тоже появилась капелька магии.
— Ты не общаешься со мной, — взял быка за рога Тэхён прямо с порога.
— Проходи, мне нужно переодеться.
Намджун бродил по своей квартире-студии: собрал брошенные с утра вещи, включил чайник, брякнул чашками и, наконец, выбрался из отвратительной мокрой одежды.
Тэхён облюбовал единственное кресло, залез в него с ногами и, не стесняясь, рассматривал впервые при нём раздевающегося и одевающегося обратно Намджуна. Со всем вниманием рассматривал.
— Нравится? — не удержался от колкости тот.
— Очень, — тихо ответил Тэхён. В пятнистых носках, джинсах и тёплом шарфе поверх расстёгнутой куртки он выглядел диковато и великолепно уместно — как всегда. Намджун покачал головой: сколько ещё времени понадобится, чтобы отучить себя от него?
— Нам, пожалуй, действительно нужно было поговорить. Хотя, мне кажется, мы всё друг другу сказали. Мне жаль, что моё признание не нашло у тебя… Что ты не испытываешь… — Намджун, недовольный собой, цыкнул и сформулировал чётче: — Что у тебя уже есть кто-то. Я не стану навязываться, как ты понял, но и быть тебе просто другом тоже пока не могу. Ты хорошо вписался в нашу компанию, и, я думаю, Чимин и другие реально прикипели к тебе… Что?
По мере того, как слова достигали Тэхёна, его глаза становились всё больше. Он нервно поёрзал, затем нахмурился, будто припоминая что-то, потом его лицо вдруг озарилось догадкой, взгляд метнулся к шкафу с одеждой.
— Это был ты!
— Где? Когда? — сбился с мысли Намджун.
— В клубе! Тот парень, который обжимался с кем-то, а потом сказал, что предпочёл бы со мной! Белая футболка и зелёная спортивная куртка! Это был ты?
— Я сказал, что хочу с тобой встречаться, а не пообжиматься! Ты был настолько пьян, что не узнал меня? Или к тебе несколько парней подваливали с подобным предложением той ночью, и всех ты не запомнил?
Рот Тэхёна приоткрылся. Он тут же закусил губу, пряча едва родившуюся улыбку:
— Ты… правда, хочешь со мной встречаться?
— По-моему, я выразился достаточно ясно. И получил вполне понятный ответ, — голос Намджуна прозвучал недовольно. Что бы он там ни чувствовал к этому недоумку, стебаться над собой не даст.
Тэхён, будто сдувшись, уставился в пол и начал теребить шарф. Затем выбрался из кресла, отошёл к окну, повернулся к Намджуну и, с независимым видом сунув руки в карманы джинсов, произнёс:
— У меня прозопагнозия.
Он помолчал несколько секунд, давая время среагировать. Что-то подобное некогда мелькало на периферии знаний Намджуна, но нужный «файлик» не выплыл незамедлительно. Намджун развёл руками:
— Мне погуглить прямо сейчас?
Тэхён улыбнулся, на этот раз нехорошо. Качнулся с пяток на носки. Вскипевший чайник щёлкнул, будто сорвав предохранитель.
— Не утруждайся, так расскажу. Прозопагнозия — это расстройство, при котором утрачена способность идентифицировать совокупность черт лица и соотносить их с конкретными людьми. Конец цитаты. Проще говоря, я не различаю лица. Они для меня все одинаковы. Твоё лицо, Чимина, моей мамы и брата. Я знаю, что у тебя полные губы, аккуратный нос и довольно большие глаза, а так же то, что твою внешность многие считают необычной — как и мою. Но, глядя в зеркало на нас двоих, я не смогу сказать, чем мы отличаемся. Я не различаю одногруппников и ребят с других потоков, потому что не знаю их. Я запомнил Чимина, Юнги, тебя и других из вашей компании, потому что знаю ваши голоса, манеру двигаться и одеваться. Но и мимо любого из вас я могу пройти, не узнав, если вы смените стрижку или придёте на выпускной в классических костюмах…
Тэхён говорил сухо, перечисляя факты, как на первичном приёме в больнице — симптомы. Потом замолчал, будто давя ком в горле.
Сколько раз он уже делал это? Через силу открывался незнакомым, небезразличным лишь формально людям в однотонных халатах? Или тем, кого боялся потерять?
Будто услышав эти мысли, Тэхён продолжил с какой-то обречённостью, как подсудимый, которому дали последнее слово, но присяжные непреклонны, и вердикт уже вынесен.
— Моя мама не меняла причёску и не покупала новые платья с тех пор, как мне поставили диагноз. Заменяла только точь-в-точь похожими, когда изнашивались. Я говорил, что это лишнее, ведь я знаю запах её духов, её голос, походку и мягкость её волос. Но она слишком переживала за меня. Поэтому я не живу дома и вряд ли когда-нибудь вернусь туда надолго.
В голове у Намджуна образовалась пустота.
— Мне нужно выпить, — брякнул он, чтобы прервать затянувшуюся паузу. Он включил подостывший чайник повторно, плеснул кипяток в две кружки, поставил одну на подоконник, с другой уселся в облюбованное ранее Тэхёном кресло. Шумно глотнул горячей воды, в которую забыл кинуть пакетик с чаем, обжёг всё нёбо до выступивших слёз. Всплакнуть было о чём.
Тэхён перекатывал чашку в ладонях, будто пытаясь согреть их, и к воде не притрагивался.
— Я думал, такое бывает только в фильмах. В детективах или триллерах. В «Ганнибале» что-то подобное видел.
— Нет, — уголки губ Тэхёна дёрнулись. — По крайней мере, для меня и моей семьи это всего лишь реальность.
Он продолжил, чуть наклонив голову и попинывая носком пол:
— Я не узнал тебя в клубе. Я наизусть знаю твой гардероб. Для этого мне нужны были твои фото по утрам — чтобы узнать тебя в толпе. Я очень хорошо знаю твой голос, твой запах, твои руки, — Тэхён сцепил собственные пальцы в замок, — но мне не помогло и это. Среди шума и в полутьме ты стал серой кошкой в тёмной комнате, кишащей другими серыми кошками.
Не впервые Намджуна захлестнуло Тэхёновой болью, на этот раз — названной и разоблачённой. Голова Тэхёна окончательно опустилась, он закончил с горечью, так тихо, что Намджун мог не услышать, если бы не подошёл ближе:
— Я пропустил слова, которые могли бы значить для меня так много, от человека, который мне нужнее всех на свете. Только потому, что не сумел отличить тебя от других серых кошек.
Его голос сошёл на нет. Намджун был так близко, что чувствовал движение воздуха от чужого дыхания.
Каково это — каждый день пытаться узнать в толпе «своих», когда все, даже самые родные люди, на первый взгляд — чужие? Каково это — цепляться за тех, кого выучил, казалось бы, наизусть, и бояться, что пропустишь, не заметишь, не узнаешь? Каково это — каждый день начинать с нуля, зная, что не сказанное вовремя «привет» может стоить тебе дружбы? А любви? Полная мера одиночества — вот она?
Тэхён стоял перед ним, потухший, карикатурно несчастный в своём огромном шарфе, лишённый надежды. Намджун, повинуясь порыву, подался вперёд и лизнул его в щёку. Тэхён вскинулся, прижал ладонь к влажному следу, глядя во все глаза. Как в самую первую их встречу. Намджун невольно улыбнулся, вспомнив сумбур из мыслей, фантазий и эмоций, накрывших его тогда. Мог ли он подумать, что это только цветочки? А ягодки настали сейчас — расцветшим румянцем на только что безжизненном лице Тэхёна.
— Ты чего? — хрипловато спросил Тэхён.
Намджун методично размотал его шарф и устроил ладонь на шее, как делал это множество раз в своих фантазиях.
Он лизнул вторую щёку Тэхёна, заслужив смущённое «ой», и потянул его за собой.
Тэхён, взору которого открылась, видимо, кровать, к которой они двигались, недоверчиво хмыкнул:
— Да ладно. Намджун-хён, ты не всерьёз.
— Отчего же?
Они дошагали до кровати на удивление без препятствий, и Намджун придал ускорение, толкнув Тэхёна в грудь. А сам забрался сверху, устроившись на локтях.
— Наконец-то, — он глубоко вдохнул и выдохнул, наслаждаясь чужим тёплым запахом. И легко поцеловал Тэхёна возле уха. Тот поёжился.
— Что, вот так сразу?
— Что, если я скажу «да»? Будешь сопротивляться?
— Нет, — порозовев ушами, сказал Тэхён. — Но мы разговаривали вообще-то.
— И продолжаем, — кивнул Намджун. — А оказаться с тобой в таком вот положении я хотел с первой встречи. Сил больше не было ждать.
— Так ты с этого и начал, — пробурчал Тэхён и негромко засмеялся, а потом зажмурился и для верности закрыл пылающее лицо ладонями.
Намджун порассматривал его длинные пальцы.
— Просить тебя взглянуть на меня будет… некорректно?
Тэхён напрягся, а через секунду на спине лежал уже Намджун.
— Я не слепой. Я вижу тебя сейчас. Я…
— Понял я, не гуди, — Намджун поймал его за руки и потянул, укладывая на себя. Тэхён подчинился неохотно, в любую секунду готовый распрямиться. Тяжесть его тела оказалась приятной, ноги плотно прижимались к бокам Намджуна. Близость умиротворяла и будоражила одновременно. Тот ещё раз вздохнул: сейчас действительно нужно было поговорить.
— Это расстройство не опасно? Для тебя.
— Нет. Надеюсь, — приглушённо ответил Тэхён, моментально уходя в себя. — Врачи утверждают, что оно больше не прогрессирует.
Намджун отпустил его руки и переместил ладонь на грудную клетку, так, чтобы в её центр отдавались удары чужого сердца. Потом продлил прикосновение до Тэхёновой шеи, до розовеющего уха, по скуле, по тонкой коже нижнего века, задев ресницы, по губам — позволяя себе недозволенное. Тэхён на мгновение прикрыл глаза. Его тело отзывалось. Губы разомкнулись, выпуская неуверенное:
— Хён, ты?..
— Обычно такие вопросы задают всего раз, но, ввиду нашей непростой ситуации и ради соблюдения формальностей, я повторю. Ты нравишься мне, Ким Тэхён. Будешь со мной встречаться?
— Просто не будет, — завёл «песнь» Тэхён.
— Да или нет?
Тэхён поёрзал на его животе, прогнав толпу мурашек с копчика вверх.
— Возможно, я никогда не смогу узнать тебя на фотографии.
— Я сделаю ко всем подписи, — уверил Намджун и без перехода продолжил: — Какой я для тебя?
Тэхён замешкался с ответом, а потом выпалил его, будто тот был давно заготовлен:
— Умный, весёлый, талантливый, мудрый, дающий уверенность, классный. У тебя многому хочется научиться, — Тэхён поставил руки по сторонам от головы Намджуна, сужая обзор и восприятие до него одного, и добавил веско: — Красивый. Особенный.
— Вау, — не удержался от тихого возгласа Намджун. Ответ был неожиданным, но до широченной улыбки приятным. Он приподнялся на локтях, сокращая расстояние между лицами, и ответил на свой же вопрос: — Я согласен.
Целоваться с Тэхёном оказалось упоительно. И тем слаще, что ни один слой одежды не был снят: открытий и так было предостаточно. Они изучали друг друга смело и жадно, будто вынырнув из тактильного вакуума. Тела льнули друг к другу, подставлялись под откровенные ласки. Одежда не сковывала, не вызывала желание сорвать с себя каждый клочок мешающей ткани, а была уместной и даже нужной, как обещание, как знак того, что они в скором времени вернутся к начатому, дав желанию дозреть. Что будут знакомиться постепенно, каждый раз — ближе.
Так, как было необходимо Тэхёну.
Так, как хотелось Намджуну.
На чувственную форму губ Намджун и так никогда не жаловался, сейчас же они, по ощущениям, заняли пол-лица и приятно ныли. На зацелованный рот Тэхёна смотреть было вообще рискованно. Неусмирённое возбуждение бродило на задворках сознания, но не беспокоило, скорее не давало скатиться в дремоту. «Интерес» Тэхёна тоже ещё довольно уверенно упирался Намджуну в бедро. Сам же Тэхён медитативно мусолил губами воротник Намджуновой футболки, прикусывая сквозь ткань ключицу. Когда он ненароком зацепил зубами голую кожу, Намджун вздрогнул и уставился в слегка расфокусированные глаза напротив. Губы Тэхёна начали разъезжаться в улыбке, и Намджуна накрыло дежавю.
— Если ты сейчас представишься, я чокнусь.
Тэхён за каких-то пару секунд умудрился посерьёзнеть, нахмуриться и снова расслабиться. Затем потёрся носом о плечо Намджуна и показательно вдохнул его запах.
— Я запомнил тебя, хён. Так — запомнил точно.
— Значит, притрёмся, — срезюмировал Намджун.
Тэхён хрюкнул. Пошло подвигал бровями и притёрся к бедру.
— С этим мы точно справимся. С остальным — я говорил, просто не будет.
— Вот заладил… — Намджун потёр лоб. — Это понятно, даже не открывая Википедию.
Вообще, Намджун не был склонен давать обещания на всякие сложные темы, не перерыв предварительно десятка три специализированных сайтов в интернете. Потому что слово своё привык держать и не соскакивать чуть что. А тут Тэхён, сам-то похожий на ребус, да со своей этой лицевой агнозией, которую Намджун видел только в дорамах.
Намджун прихватил пальцами подбородок Тэхёна, не давая отвести взгляд.
— Запомнил — круто. Сейчас я договорю и поцелую тебя в награду. А пока слушай и запоминай дальше. Я буду таскать тебя с собой за шмотками, даже если мне понадобится просто выбрать новые трусы. Я надену чокер с бубенчиком, чтобы ты мог узнавать меня раньше, чем увидишь. Я покрашусь в розовый — стану Розовой Пантерой в тёмной комнате, чтобы любая серая кошка даже встать рядом с тобой побоялась. Кстати, я больше люблю собак. Ну, я могу ещё прилепить временную тату на лбу, чтобы ты не путался поначалу. Или просто запомни, что я тот человек, который будет рядом с тобой.
— Парень в трусах, чокере и с розовыми волосами, — выговорил Тэхён, хихикая, в обещанный поцелуй. — Такого захочешь — не забудешь.
Представив себя в подобном образе, Намджун поперхнулся. Но если глаза Тэхёна будут так же лучиться весельем и всем тем, что он там про Намджуна наговорил, рискнуть можно.
***
Чонгук приехал внезапно. Нарисовался в дверном проёме с восторгом в глазах, спортивной сумкой в одной руке и письмом от мамы — в другой. Опаздывающий на занятия Намджун успел только бросить ему ключи да наказать быть дома к шести, когда он вернётся. И лишь увидев наводнившие экран мобильника панические смайлики от Тэхёна, которые перекрыло входящим от Чонгука, Намджун вспомнил, что собирался прийти домой не один. Он опрометью рванул по лестнице наверх.
Тэхён снова обнаружился на лестничной площадке, только на этот раз он метался из угла в угол, заглядывая в телефон.
— Ты-то Ким Намджун? — рявкнул он, ткнув в сторону Намджуна мобильным.
Запыхавшийся, Намджун с трудом выдохнул:
— Это я.
Тэхён зыркнул на него:
— Докажи.
Намджун оттянул в сторону воротник куртки, демонстрируя оставленный недавно самим Тэхёном засос на шее. Тот, всё ещё хмурясь, подошёл и потёр пятнышко пальцем.
— Ладно, верю. А он кто тогда? — Тэхён махнул рукой на дверь, едва не метнув в неё телефоном.
— Чон Чонгук, мой сводный брат. Приехал сегодня. Вижу, познакомились. Уф. Извини.
— Нет, познакомиться мы не успели. Я просто его поцеловал.
— Что? Боже! Тэхён?! — Намджун выудил ключи из его кармана и заскрежетал замком. — Он там умер, поди, от потрясения.
— Что «Тэхён»? — насупился тот. — Чувак был в твоей квартире, спал в твоей кровати, в твоих шмотках и пах, как ты. Только волосы короче. Я ещё спросил, чего это ты подстригся, когда он двинул мне в глаз.
Намджун резко развернулся и в два шага преодолел расстояние между ними, положив руки ему на плечи.
— Тэхён, ты не виноват.
— Да ну? Сколько ещё раз ты готов услышать подобную историю? — Тэхён отвернулся и закусил губы.
— Нисколько, — Намджун поцеловал его в висок и подгрёб к себе теснее. — Брат у меня один, и он больше не будет трогать мои вещи. А я завтра отдамся в креативные руки Хосока, и он сделает-таки из меня Розовую Пантеру. I'm sorry, baby, я должен был предупредить.
— Со мной столько возни, — вздохнул Тэхён. — И как тебе не надоедает?
— Помнится, мы уже обсудили, что нравимся друг другу. Нужны другие причины?
Тэхён уставился в потолок, смаргивая слёзы, и ответил, наконец, на объятие. А потом сам нашёл губами губы Намджуна.
— Йопта! — в сердцах гаркнули из-за приоткрывшейся двери голосом Чонгука.
— И тебе привет, мелкий! — откликнулся Намджун. Рот Чонгука от переизбытка эмоций распахнулся так широко, что при желании можно было оценить здоровье его гланд. Мелкий раздался в плечах и прилично подрос с момента, когда они виделись последний раз не по скайпу. Как можно перепутать их двоих, когда при общем отце каждый был копией своей мамы, — с трудом укладывалось в голове. А странной психике Тэхёна было по зубам.
Намджун на буксире втащил Тэхёна в квартиру.
— Учить вас ещё, молодёжь!.. Прежде, чем целоваться, попробуйте познакомиться.
***
Сидя во вращающемся кресле, накрытый по шею накидкой, Намджун неотрывно смотрел в зеркало и приходил в себя. Он выпростал руку из-под ткани и на пробу запустил пальцы в стильную укладку, в которую превратилась его среднестатистическая стрижка. Жёсткие.
— Розовые волосы. У меня — розовые волосы.
Звучало это примерно так же, как выглядело: дико. И интригующе.
— Как тебе? — Хосок положил подбородок ему на плечо. — Признаться, ты первый парень на моей практике, который позволил сотворить с собой нечто такое…
— Противоестественное?
— Смелое, — рассмеялся Хосок и, отодвинувшись, потрепал Намджуна по плечу. — Чимин говорил, это один из нескольких твоих шагов по построению серьёзных отношений с Тэхёном. Оно того стоит?
Намджун уверенно кивнул; укладка качнулась и встала на место. Намджун вздохнул:
— Он того стоит, определённо.
На фоне только что совершённого действа по смене имиджа, следующая дверь, перед которой залип Намджун, пугать не должна была. Но пугала. А ведь он, едва свернув за угол от студии Хосока, умудрился наткнуться на целую армию чьих-то фанаток, ошибочно принявших его за своего айдола и чуть не растерзавших на сувениры. Еле ноги унёс.
Активация подарочного сертификата в секс-шопе по сравнению с этим не выглядела каким-то уж очень сложным квестом. Но нервировала знатно.
— У меня розовые волосы, и я иду покупать себе чокер, — ещё раз проговорил Намджун. Степень нормальности ситуации не повысились ни на градус. К этому Вселенная его точно не готовила. Но там, где дело касалось Ким Тэхёна, готовые «ключи», кажется, не имели шансов на успех. Только нехоженые тропы. Только вопросы, которые интереснее ответов.
— Мне нужен только чокер! — как пистолетом, с порога пригрозил карточкой-сертификатом Намджун продавщице, стараясь моргать почаще и не оглядываться. Та улыбнулась и нырнула под прилавок, оставив Намджуна наедине с арсеналом магазина. Он зажмурился. А когда открыл глаза, на протянутых к нему руках девушки лежала широкая кружевная полоска, которая треугольными «зубцами» должна была лечь над ямкой между ключиц и вдоль их разлётов. Вдоль ключиц Тэхёна. Намджун сглотнул.
— Этот подходит. И ещё один, пожалуйста. Попроще.
Хоть что-то в его жизни должно оставаться простым.
