Набросок о другой жизни

      В последнее время я все чаще стал видеть один и тот же сон. Будто я переношусь в какой-то другой мир. Он так сильно похож на наш, но вместе с тем и сильно отличается. В нем нет пяти великих стран, нет деревень шиноби. В нем вообще нет шиноби, нет чакры, нет хвостатых. В этом сне я вижу все глазами маленького ребенка, маленького себя, где могу лишь наблюдать за всеми словами и поступками другого Наруто, но ничего не могу сделать сам. Будто я какой-то шпион в своем собственном теле. Каждую ночь я проживаю жизнь в этом другом мире. Таком отличном от нашего, но таком родном.       Вся жизнь протекает в крупном мегаполисе, где все куда-то бегут по своим делам, едут по утрам на работу в электричках, спешат на занятия в школу. Все крутятся как белки в колесе. Это кажется таким обыденным для этого "почти реального" мира, и таким приятным для меня. В первый раз, когда мне приснился этот сон, я увидел себя пятилетним мальчишкой, который играл с другими детьми в саду, делясь игрушками и копаясь в песочнице. Я проснулся в тот момент, когда воспитательница окликнула меня по имени и сказала, что за мной пришли. Уже вскочив с кровати рано утром, я понял, кого я увидел в том сне. Это были мои родители. Мама с папой были настолько реальные, что шок переборол всю мою дремоту, вырывая меня из того сна, оставляя на щеках следы еще невысохших слез.       Сколько бы раз я не пытался заснуть за то утро, но вернуть то видение у меня так и не получилось. Я уже перестал надеяться, что когда-нибудь еще раз увижу родителей во сне. Но следующей ночью я снова попал в тот мир. В этот раз я уже был постарше и ходил в первый класс начальной школы. Родители встречали меня после занятий, оба уставшие и вымотанные работой, но такие счастливые. Мы вместе шли домой, держась за руки и громко болтая практически на всю улицу. Вечером папа помогал маме накрывать на стол, а я постоянно путался у них под ногами, весело хохоча и подтрунивая их поймать меня. В какой-то момент родители хитро переглянулись между собой и бросились вдогонку за мной, окружая с двух сторон. Разумеется, они меня поймали и сжали в своих крепких объятиях. На этом наши игры были закончены и мы сели ужинать. За едой мы долго обсуждали планы на выходные и лето, решая куда пойти и где отдохнуть. После ужина мы с папой сели играть в приставку, где я заявил, что в этот раз обязательно побью его рекорд, на что он только усмехнулся и размял пальцы, перед тем как взять джойстик. Тот вечер мы провели шумно споря и закидывая друг друга едкими остротами о том, кто хуже управляет персонажем. Мама же тихо сидела на диване и изредка посмеивалась, смотря на нашу шуточную перепалку. Уже укладываясь спать, она поцеловала меня в лоб, пожелав доброй ночи, прикрыла за собой дверь. На грани реальности и сна я почувствовал себя самым счастливым человеком.       Проснувшись уже в своем мире, это ощущение счастья и внутреннего умиротворения никуда не пропало, а только усилилось. Маленький Наруто из моих снов рос в семье, где Минато и Кушина были живы и очень его любили. И я был рад за него, и даже немного завидовал.       Однако на этом мои сны не были закончены. Каждую ночь, засыпая, я продолжал возвращаться в тот мир. Я видел, как учусь, расту, наблюдаю за работой родителей. В этом мире они не были героями и спасителями деревни. Папа был простым архитектором, который часами зависал дома над разработками проектов и переделкой чертежей. В такие моменты ни я, ни мама не трогали его, понимая, что сейчас любой недочет мог повлиять на всю работу, тратя все отцовское терпение к чертям. Мама же была учителем рисования в средней школе, где также была наставником клуба рисования для учеников. Видимо, смотря на работу своих родителей "другой Наруто" решил в этом также найти свое призвание. Все чаще его интересы сводились к наброскам пейзажей и портретов, все больше книг о изобразительном искусстве стало появляться в его комнате, все постояннее начинались расспросы родителей о проецировании изображения и передаче теней на рисунках. Папа и мама охотно делились опытом, поощряя занятия рисованием новыми карандашами и альбомами. А я уже настолько привык видеть этот мир глазами этого Наруто, что перестал отличать себя от него, принимая все его успехи за свои, хотя сам никогда в жизни ничего лучше кривых каракуль не рисовал. Но верил, что у другого меня все получится.       Из ночи в ночь, переносясь в уже привычный для меня город из сна, я рисовал все и всех, что только увижу: здание своей школы, сакуру по пути до дома, птиц, парящих в небе, и даже парочку своих одноклассников по их просьбе. К пятнадцати годам моя комната превратилась в мини-мастерскую, заваленную эскизами и набросками, а почти у каждой стены стояли в ряд холсты с готовыми картинами. Награды за участия и победы в различных выставках уже не умещались на полках, поэтому в последнее время я стал складывать их в коробки. Родители сначала возмущались, мол, это же повод для гордости за меня, а я все убираю, но вскоре мне удалось переубедить их, что своей главной гордостью я буду считать только наш совместный семейный портрет, который я собираюсь написать к их двадцатой годовщине свадьбы в подарок. Хотя до этого ждать еще три года, я пообещал, что это будет самая крутая картина, которую я когда-либо рисовал. Заинтриговать родителей у меня явно получились, теперь они с нетерпением ждут этой годовщины.       К семнадцати годам я решил всерьез заняться мангой, но ни в коем случае не отказываясь от других видов рисования. Приблизительно в это же время я стал замечать, что реже вижу во снах свою другую жизнь и практически не знал, о чем рисую мангу. Эти пробелы стали напрягать, но вскоре я осознал, почему это происходило.       В один из таких снов "другой я" будто специально подошел к письменному столу, за которым сидел, когда рисовал, и показал стопку бумаг уже с законченной мангой. Я с немым шоком читал историю о мальчике-ниндзя с запечатанным внутри него демоном-лисом, с младенчества ставшего сиротой, который, несмотря на всеобщее презрение со стороны своей родной деревни, все же добился тяжелым упорством уважения и победил в серьезной тяжелой войне. И тут до меня дошло, что Наруто из моих снов не просто плод моего воображения, а реально существующий парень, который живет где-то в параллельном мире и он также знает о моем существовании. Из нижнего ящика стола он достал сложенный вдвое листок с наброском: мое лицо, разделенное ровной линией пополам. С одной стороны, на щеке виднелись три полоски в виде усов, на лбу красовалась повязка Конохи, на заднем плане изображена гора с монументами Хокаге. На второй стороне рисунка был "другой я" - без полосок и повязки, с выбритым виском, а сзади видны крыши небоскребов, ставшего таким родным, мегаполиса.       Сказать, что я был ошеломлен, это ничего не сказать. Пока я пытался привести мысли в порядок, другой Наруто достал из подставки карандаш и стал писать на этом же листке, прямо под рисунком: "Кажется пора просыпаться. Спасибо, что был моим источником вдохновения. Благодаря твоей силе духа я никогда не унывал и всегда шел до конца. Надеюсь, из меня получился бы неплохой ниндзя."       Я резко сел на кровати, ощущая, как в глазах немного щиплет. Я больше не увижу этот мир, больше не увижу своих родителей, больше не смогу прожить еще один день вместе с этим парнишей. Мне было приятно наблюдать за тем, как он рисует. Вот бы и мне уметь так.       "Благодаря твоей силе духа я никогда не унывал и всегда шел до конца. Надеюсь, из меня получился бы неплохой ниндзя." Уверен, что получился бы.       Только я хотел откинуться обратно на подушку, как меня поразила внезапная догадка. А что если... Я встал с кровати и направился в свой кабинет к письменному столу. Достав листок и карандаш, я стал набрасывать первые штрихи. Не знаю сколько времени прошло, когда набросок был готов. В дверь два раза постучались, и на пороге появился Боруто, закинувший руки за голову и, подходящий к моему столу с небрежной походкой. - Пап, ты долго еще будешь тут торчать? Помнится, ты мне обещал суровую тренировку еще с утра, а потом новую миссию для команды, - его взгляд упал на мой рисунок. - А? Это что, дедушка и бабушка? И ты тоже?       Я коротко киваю, улыбаясь сам себе. - Да. Как тебе? - Ну знаешь, ты тут сам на себя не похож. И вообще, с каких это пор ты рисуешь? - Ну, как бы... Один друг научил, - честно говоря, я сам не ожидал, что все знания и навыки другого Наруто запомнились и у меня. С листка на меня смотрели улыбающиеся папа и мама, которые с двух сторон обнимали не менее счастливого "меня". Хоть я и не тот Наруто, которого знают мои родители, но мне было приятно сдержать его обещание и нарисовать наш семейный портрет. - Ну ладно, пошли на тренировку. - Слушай, а может мне тоже так выбрить виски, как у тебя на том рисунке? Как думаешь, мне пойдет? - Хм. А почему бы и нет?

"Спасибо, что был моим источником вдохновения."

Спасибо и тебе.