Приход Библиотечного полицейского

*** За окном быстро плыли черные тучи. Облаками их нельзя назвать никоим образом. Они были похожи на грязную гриву дикого мустанга, только-только попавшего под дождь. Дождь этот, кстати, сейчас начинал набирать силу; деревья стойко терпели нападки резкого ветра, временами прогибаясь и затрагивая могучими ветвями землю. Они ещё не издавали стрекочущие звуки ломающегося дерева, но казалось, усилься ветер ещё ненамного и сломит многолетнее древо пополам. Как спичку. Капли повиновались порывам могучего ветра и метались из стороны в сторону подобно птице, что случайно залетела в чужую квартирку. Скатываясь, сливаясь в маленькие ручейки, которые в туже секунду сносило порывом ветра, маленькие капли быстро то исчезали, то появлялись на запотевшем стекле. Сэм Пиблс лежал на своей кровати, не в силах подняться или хотя бы обратить свой взор на что-то другое кроме окна — единственного источника света. Но почему-то именно сегодня тучи затянули всё небо, такой плотной пеленой, что ни один лучик не мог дотянуться до земли и согреть своим присутствием. Он просто не успевал, растворяясь так же быстро, как и появился. Сейчас только 6.30 утра. Может ещё удастся разглядеть свет через эти пасмурный «занавески»? Навряд ли. Сэм не мог оторвать взгляд от этого зрелища. Он находился где-то далеко отсюда, но, не моргая, продолжал наблюдать, при этом шумно вбирая воздух в легкие. Сейчас его мысли были посвящены не погоде, а тому, что произошло буквально несколько часов назад. Он чувствовал, глубоко внутри понимая, что это уже было когда-то. Давно-давно. И сам мужчина запихал неприятные воспоминания, пытаясь избавиться от них. Но, ничего не вышло. *** Полицейский продолжал смотреть на него своими крошечными глазками-бусинами. Выражение лица не возможно было передать; это была статуя, казалось, способная одним взглядом прочитать тебя насквозь, если не убить. «Газетт» была отброшена в сторону после многочисленных ударов. Она и так превратилась неизвестно во что. Куски бумаги разбросаны по всей прихожей, встречаясь даже в таких местах, где и представить было невозможно. — Вы задолжали нам две книги. Этот голос повторялся в голове эхом. Шепелявый, пугающий — он останется навсегда в памяти Пиблса, как неизменное прошлое. Сэм, сидя на полу, пытался отодвинуться в сторону, чтобы хоть как-то обезопасить себя. Хотя он прекрасно понимал, как это глупо. Ведь Полицейский без труда сможет достать его даже из-под земли. Его волосы были растрепаны, на руках и лице тонкие кровоточащие порезы от бумаги, а глаза источают только страх и неверие. — Прошу! — он пытался отчаянно кричать, молить, пытался не смотреть на громилу, что с невозмутимостью стоял перед ним, пытался сбежать, но все попытки были тщетны. — Я… я… Сэм был не в состоянии собрать хотя бы одно внятное предложение. Мечущийся взгляд застыл, пальцы перестали дрожать, зрачки стали размером с крошечную точку. Полицейский достал из кармана складной нож. — Я потерял их! — под действием страха, наконец, выкрикнув, но, не сумев сдержать себя, не сумев стерпеть этот холодный взгляд, который в тоже время был словно жгучее пламя, на дрожащих ногах Сэм поднялся и попытался скрыться в ванне. — Прошу отпу… Полицейский ухватил его своей огромной ручищей за шиворот рубашки и откинул в противоположную сторону. Горло резко передавило, не давая доступ к кислороду. Сэм почувствовал, как на одну секунду отключился, но тот час же очнулся от боли в спине. Бросок был такой силы, что мужчина перелетел весь коридор и приземлился в своей спальне, ударившись о косяк кровати. Амбал не спеша вернулся к своей игрушке. Походка была уверенная, громкая, гулко отражалась от стен. Лицо его так и не изменилось. *** — Господи, — шепот растворился в бьющихся об окно каплях воды. Это была скорее не мольба и не просьба о помощи, а дикое осознание пережитого. Сэм все также лежал на кровати, закутавшись в теплый плед. Он был абсолютно нагой, а мягкая ткань могла хоть ненадолго защитить от холода в комнате. После ухода Полицейского во всей квартире температура понизилась минимум на восемь градусов. *** — Мне не нужны ваши жалкие оправдания, — чудовище остановился возле несчастного и протянул руку, чтобы ухватить. В правой руке все также покоился нож. — Даю вам с-срок до полуночи, иначе… Мужчина, что лежал на холодном полу и не мог вздохнуть, приоткрыл глаза и попытался сфокусировать взгляд, но как только громила взял его за край рубашки, поднял над полом, Сэм не сумел сдержать пронзительный крик. От острого лезвия несло холодом за километр, спина болезненно затрещала, руки обвисли, а по шее струйкой скатилась алая кровь; Полицейский наблюдал, как расширились зрачки от боли у потерявшего себя Сэма. Нож постепенно, неглубоко продолжал резать плоть. — Х… хватит! — Сэм нашел в себе силы поднять руки и положить их на запястья Полицейского. Но сопротивляться более он не сумел. — Отпустите! Гудящая боль в спине прекратилась, а вот в голове только-только начинался этот процесс. Сэм сосредоточился на лице громилы. Взгляд больше не плыл, но разобрать что-либо кроме этих ужасающих и нагоняющих страх глаз, ему так и не удалось. Холодный металл впивался в шею, разрезая тонкую, нежную кожу. По щеке скатилась слеза, а затем ещё одна, и ещё. Сэму было наплевать текут они или нет. Он желал сейчас только одного — выжить. *** Дождь продолжал тарабанить по окну, приводя в чувства, но, не выводя из прострации. Он попытался прекратить прокручивать эти мысли в голове. Эти гребаные воспоминания, о которых он точно не сможет забыть уже никогда. *** Полицейский как-то странно посмотрел на парня. Он слегка наклонил голову к левому плечу, рассматривая Сэма под новым углом. Парезы кровоточили и больно жглись от любого движения, но Пиблс, набравшись неизвестно откуда взявшегося мужества, непрерывно смотрел в глаза самого дьявола. Как будто бросал ему вызов. Такое происходит с загнанной в угол жертвой, которая смирилась, но сдаваться просто так не собирается, дожидаясь следующего удара. — Я отпущу, но только с-сначала вы должны отработать наказание. Сэм широко раскрыл рот в попытке ответить или хотя бы вымолвить какой звук, но рука что держала его за воротник рубашки, напряглась и, как провинившегося котенка, швырнула на кровать. Подушки и матрас смягчили приземление — боль все равно пробежала волной по позвонкам, задевая ребра и копчик. — Ч-что? — мужчина был в таком шоке, что не сразу осознал, чего хочет нависший над ним Полицейский. Чудовище достал из своего пояса что-то на подобии веревки и, перехватив запястья брыкающегося, крепко сцепил их между собой, привязав к спинке кровати. — Что вам надо от меня?! Я же сказал что верну! Все верну! Сэм пытался отбиться ногами от Полицейского, бился коленями о его ребра, но тот и в лице не поменялся. Однако, уголки «губ» слегка исказились в ухмылке, а серебристые глаза засияли пуще прежнего. Именно в эту секунду, в этот момент, Сэм понял, насколько же он беспомощен. *** Короткий вздох и за ним всхлип. А ведь все могло закончиться по-другому. Не согласись он тогда выступать в «Ротари-клубе», всего этого можно было избежать. Всего этого. И воспоминания из детства тоже давали о себе знать. Уже дважды в своей жизни его изнасиловали. Интересно, а что если бы он рассказал о том насильнике родителям? Тогда он был маленьким и просто не понимал значение всего происходящего, но сейчас — рассказать некому. Сэм словно придя в себя, словно что-то осмыслив, медленно приподнялся с кровати. Тело повиновалось хозяину. Но это было обманчивое впечатление. Это был робот, никакой не человек. На самом же деле он ощущал лишь пустоту внутри. Ту самую, что уже довелось пережить, ту самую, которая шла за ним всю жизнь. Его руки, шея, лицо были в ужасном состоянии: веревки натерли запястья, останутся синяки, глубокие раны на шее продолжали кровоточить, Сэм просто растирал кровь ладонями, глаза больно жгло, моргать приходилось очень часто. Но вся эта боль ничто. *** — Не дергайс-ся, — рык Полицейского был дикий, резкий и необузданный. Заставлял подчиняться, заставлял страдать. — Не надо-о-о! Пожалуйста! — не в силах, да и просто не в состоянии, Сэм только издавал противные всхлипы и бил коленями по бедрам удобно устроившегося между его ног Полицейского. Теперь же выхода не было в действительности. Он жертва. Его загнали в угол и не отпустят. Нет смысла бороться. Нет смысла, потому что он все равно проиграет перед мощью, пугающей силой и остервенелым спокойствием этого демона. Штаны полетели в сторону вместе с нижним бельем, рубашку разорвали черствые руки. Сэм был полностью обнажен. И перед кем? Перед своим же собственным страхом. Забавно. Теперь же истерический смех вперемешку с ором накрыл его нутро. Рот только открылся, чтобы издать эти звуки душевно больного (кем он и являлся), но тут же захлопнулся с такой силой, что зубы с треском чуть ли не рассыпались на части. *** Вспышка молнии прорезала небо. Гром последовал сразу же за ней. Сэм громко вскрикнул и упал на колени, так и не успев достать из шкафа майку. Резкими движениями, он стащил плед с кровати и укрылся. Совсем как маленький — вдруг спасет? В плотных штанах и с мокрыми волосами он завернулся в плед. Но это его не спасет. — Нет! — он подобно маленькому испуганному мальчонке завизжал. — Только не снова! Молния сверкнула ещё раз. Теперь Сэм дико хохотал. *** Боль. Непереносимая. Опять. Мысли подобно нитке оборвались в голове у Сэма с резким движением Полицейского. Он уставился в потолок, раскрыв рот и смотря в одну точку. Сэму хотелось выть, кричать, но он просто молчал, перенося все махинации со своим телом. Взгляд, мокрый и пустой, устремился в сторону. На тумбочке лежал тот самый нож. Можно было вырваться и достать его. А потом со всей ненавистью и пережитой болью накинуться на Полицейского. Можно было, несомненно. Полицейскому наплевать, как сейчас чувствует себя Сэм. А какое ему вообще дело? Верно, никакого. Это продолжалось очень долго. Сэм не знал сколько, хотя бы примерно, потому что потерял счет времени после того, как сам открыл дверь чудовищу. Он — своими же руками. Что-то вязкое потекло по внутренней стороне бедра. И Сэм готов был поклясться, что это кровь. Толчки Полицейского разрывали его изнутри и с каждым новым становилось только хуже. Можно было подумать, что мужчина умрет из-за разорванных органов, но он не знал. Он не знал абсолютно ничего; мысли покинули его голову, и, кажется, навсегда сломанная психика единственная останется с ним до конца. *** Истерический смех перерос в вопль. Теперь уже хриплый, сорванный голос разрывал тишину квартиры. *** Полицейский не менялся в лице. Только глаза азартно блестели, а руки продолжали с неистовым остервенением насаживать на себя тело. Сэм, лишь раз скользнув глазами по этому неизменному выражению лица, отвернулся, лишь бы больше не встретиться снова. Его приоткрытый рот, стекающая слюна, и пустые, закатившиеся глаза говорили только об одном — потерял сознание. *** Дождь тарабанил по стеклу, капли легко уносились ветром, и так же били молнии. Лучи солнца уже совсем не проскальзывали через густоту этих туч, но надежда что хоть ещё один сумеет разорвать утренний сумрак оставалась. Она была крошечной, но она существовала. Глубоко-глубоко внутри.