Don't believe your eyes.

Найл проснулся раньше времени. Точнее, раньше будильника, которым является всходящее солнце. Парень не мог спокойно спать, зная, что рядом с ним человек, к которому ужасно странные чувства. Нет, то, что с ним хочется целоваться, обниматься и трахаться - это одно, но что другое? Другое – мурашки по спине, воронка в животе, путаница мыслей, и это только при нахождении рядом с таким красивым парнем. Комната медленно наполнялась светом, хотя это был даже не свет, а обычное привыкание к темноте. Электронные часы рядом с кроватью показывали 05:30, а блондин уже бодр и пытается справиться с кучей мыслей, раздирающих голову. - Зейн? – шёпот был настолько тихим и осторожным, что слово было сказано впустую. Хотя зачем парень пытается что-то спросить Малика, когда сам боится, что он проснётся? Всякие мысли продолжали переполнять блондинистую голову, сводясь только к одному. «И почему я такой развратный?» Найл аккуратно, стараясь не наделать шуму, откидывает одеяло с себя и с Зейна к их ногам, и то бесшумно падает с кровати. Блондину открывается прекрасный вид татуированного тела, которое можно разглядеть в еле проходимом через плотные шторы свете восходящего солнца. - Такой красивый, – приблизившись ближе к умиротворенному лицу, парень не может не заметить, как медленно поднимается и опускается грудная клетка брюнета при каждом вдохе-выдохе. Невероятный запах, исходящий от кожи Малика, сводит с ума и хочется умереть, лишь бы чувствовать его всегда. Не выдержав, блондин аккуратно спускается ниже, зарываясь носом в шею Зейна и глубоко вдыхая. От необычных ощущений спящий парень двигает головой, поворачиваясь в другую сторону от Найла. - Будь осторожен, – одними губами сам себе говорит голубоглазый и вновь наклоняется к (теперь уже) открытой для него шее. Со странным и приятным ощущением в животе парень, стараясь не разбудить брюнета, легко касается его шеи губами и, не сдержавшись, сильнее целует, засасывая кожу. Это так невыносимо - сдерживаться, когда такой беззащитный и ничего не подозревающий Зейн, лежит рядом, а только одна мысль о том, что он спит и с ним можно делать что угодно, возбуждает до предела. - Так, посмотрим... – не касаясь тела Малика, Найл тихо тянется к его промежности одной рукой и, медленно приземлив её на привлекающую выпуклость, шипит, втягивая через сжатые зубы воздух. «Это пиздец как возбуждает» Ладонь, накрывшая выпуклость, легко сжимает и разжимает ощутимый под тонкой тканью орган. Блондин, временами наблюдая за лицом Зейна, неотрывно смотрит на то, как его член начинает твердеть и ещё больше выпирать из мешающих трусов. «Надо это снять... Блять, но как?» Переместившись к ногам Малика, Найл, прикусив до боли губу, пытается не сорваться и не стянуть резко эту чёртову ткань, тем самым будя и явно зля Зейна. - Тише, вот так, – подцепив трясущими пальцами резинку, парень медленно и напряженно стягивает боксёры, открывая только лишь самую интересную часть. – Оху... Найл вовремя успевает заткнуться, когда стояк неописуемых размеров, зацепившись головкой о резинку, словно выпрыгивает. Тут же переместив глаза на лицо Зейна и ожидая реакцию, Найл успевает тысячу раз произнести молитву святого Стайлса, выдуманную на ходу. Но долго продержаться в себе не возможно, когда ТАКОЕ прекрасное зрелище перед тобой. Малик возбуждён во сне, что может быть лучше? Возбуждённый член совращает и притягивает, что блондину никак не удаётся удержать руку на месте. Она сама тянется к плоти и обхватывает её. Медленные движения по твёрдому стволу заставляют тяжело дышать спящего парня, но всё ещё не возвращают его из царства Морфея. - Нам стоило сделать это ещё вчера, – удивляясь своим словам, произнесёнными самым тихим шёпотом, Найл, седлая ноги брюнета, наклоняется вперёд, нависая над объектом бесконечного восхищения. Низ живота начинает приятно сводить, а в плавках становится тесно и неуютно. Но сейчас важно, чтобы никто не проснулся, и самому наиграться. - Сегодня я - твой будильник, – шепча в горячую головку, Найл не может удержаться и набрасывается на сводящий с ума орган. Лаская языком крайнюю плоть, парень проводит им до основания и, поцеловав нежную кожу слева, решается заглотить этот прекрасный член. Малик всё чаще и чаще начинает дышать, странно морща лоб и скуля, но всё ещё не просыпаясь. Найл наслаждается тем, как возбуждённая плоть проникает в его ротик, пульсирует и становится всё более твердой. - Ах, сука... – надрачивая орган, блондин со странным, но возбуждающим звуком отрывается от головки, поднимаясь поцелуями до пупка брюнета. Влажно поводив языком, он, наконец, вспоминает, что парень под ним всё ещё спит и поэтому сбавляет обороты. Первый стон, сошедший с губ Малика, пугает, но и заводит куда сильнее. Чтобы услышать его ещё раз, приходится надавить большим пальцем на влажную щёлку, размазывая капельку смазки по головке. «Ещё. Хочу услышать это ещё раз!» - Мммм, – Найл победно улыбается и решает вернуться к предыдущей работе. Губы вновь обхватили головку и, спустившись до половины, вбирая плоть, блондин слышит повторный стон и не может не поднять глаза. «Чёрт», - проносится в голове, когда его взгляд сталкивается с другим, таким пронзительным и безумным. - Найл... - парень, облизнув сухие губы, стонет уже любимое имя и не может удержать бёдра на месте. Малик медленно начинает толкаться в горячий ротик, а блондин с удовольствием принимает в себя всё, что его заполняет. - Малыш, чёрт... – Зейн больше не может держаться на локтях и с шумом падает обратно на подушку. От приятного ощущения внизу невозможно удержать стоны, и брюнет не сдерживается. Блондин ещё яростнее начинает сосать, когда ему становится мало сладких звуков. Губы напрягаются, создавая тесноту, а от сильного всасывания щёки втягиваются, показывая острые скулы. Зейн тысячу раз начинает себя материть и всячески проклинать, когда решается вновь посмотреть на блондина. Вспотевший лоб, к которому прилипла чёлка, красные и опухшие губы, тихие стоны и напряжённые плечи. Как тут не кончить? - Найл... Найл... я... – рыча от попытки сдержать подступающий стон, Малик всячески старается оторвать блондина от дела, но тот, не слушая, ещё больше наращивает темп, насаживаясь до основания. – Я... стой, прошу. Найл... - Ммм, – стон наслаждения снизу становится последней каплей, перед тем как начать с криком изливаться в рабочий ротик. - С добрым утром, – как кот подползая к лицу Зейна, блондин опухшими губками целует парня, а тот, соответственно, не удержавшись, втягивает его в страстный поцелуй. Словно говоря «спасибо», Малик крепко обнимает голубоглазого и, не давая тому доминировать, языком исследует его территорию, слегка ощущая свой вкус. - И что это было? - Я забрал свой долг, – рухнув рядом с брюнетом и прижавшись к нему всем телом, блондин, радостно улыбаясь, довольствуется своей работой, вспоминая взгляд, стоны и напряжение брюнета. - Вот как. Ну, а как же моё условие? Забыл? – подняв уголок губы, создавая на своём лице пошлую и хитрую улыбку, Зейн не может налюбоваться тем, как удивлённо вскидывает брови блондин. - Честно, да. И чего ты хочешь? - Я бы хотел отшлёпать твою шикарную задницу, затем растянуть твою дырочку и оттрахать так... - Найл не даёт закончить брюнету, а только легко целует его в губы, прикусив нижнюю, задев серёжки, выпирающие на пару миллиметров. - Приступим? – развернувшись пятой точкой к Зейну и встав позу, блондин немного виляет и затем получает, чего заслуживает. Смачный шлепок раздаётся на всю комнату, продолжаясь тихим стоном. - Нравится? – Зейн гладит по месту шлёпка и, получив кивок, ударяет ещё, и ещё, и еще. - Зееееейн, – Найл стонет имя брюнета, заставляя того остановиться. Он спускает с отшлёпанной попки плавки, любуясь своим творением. Красные следы от ладоней и ни одного живого места. - Болит? - Немного, – освободив блондина от плавок, Малик удобнее наклоняет того и, поцеловав больные места, нежно гладит по ним. – Что там дальше по плану? - Твоя дырочка, – коснувшись сжатых мышц, Зейн одновременно говорит слова, напрягая этим голубоглазого. – Что-то не так? - Будь нежен, я не так часто трахался с парнями. - Так ты гей? – как-то протяжно спрашивает Малик, любуясь шикарным видом. Парень «под ним» стоит раком, постанывает и желает того же, что и брюнет. Секс. - А ты ещё не заметил? Зейн ничего не отвечает, а, только смочив пальцы слюной, медленно водит двумя по сжатому колечку. Найл от этого то напрягается, то расслабляется, и это прекрасно. Ему нравится. Языком увлажнив проход, Зейн начинает вводить один, потом второй палец. - Может, расслабишь дырочку? - Найл не знает о чём брюнет, но старается сделать, как он сказал. Малик, получив, что хотел, свободно запускает пальцы внутрь. Горячо, тесно и приятно. Приятно даже только от мысли, что ты сейчас находишься в этом теле. Пусть и не совсем так, как нужно. - Что ты... Зейн?! - блондин вздрагивает и теряется, когда горячий язык Малика добавляется к пальцам, растягивая ими дырочку и помогая пробраться языку глубже. Найл стонет и извивается. Становится невыносимо жарко от прикосновений и таких сумасшедших вещей. - Сейчас я коснусь одного места, и, если будешь стонать, я остановлюсь. Понял? «Что? Нельзя стонать? Что он...» Найл не может продолжить думать. Он просто отключает мозг, когда его тело прошибает током, и сердце чуть не выскакивает из груди. Стон удаётся удержать, но с трудом. Из-за этого блондину пришлось выгнуться и насадиться глубже на умелые пальцы Зейна. Тот в своё время начинает сильнее ими двигать и, дав отдышаться голубоглазому, вновь нажимает на ту самую точку. - Как тебе это? – парень не может ответить брюнету. Его рот сейчас занят рукой, которую он прикусил, чтобы не стонать. – М? Нравится? Вот так... – резко дёрнув рукой назад и вновь входя, Малик сильнее задевает то место, что Найл кричит и хватается за свой возбуждённый орган. - Эй! Я тебе что говорил про звуки? – Малик освобождает пальцы из жаркого плена и, садясь рядом с блондином, любуется тем, как тот, надрачивая свой орган, отходит от проникновений. - Зейн, помоги, я сей... - Нет, сам. И убери руку, – заваливая парня на бок, брюнет убирает уставшую руку от возбуждённого члена и, облизнувшись, сам пытается не накинуться на это чудо. - Зейн, хотя бы... – Найл умоляюще смотрит на парня, толкаясь бёдрами вверх, но тот, лишь только отрицательно помотав головой, нежно поглаживает его по плечу и нагибается, даря поцелуй. Сплетая языки и проникая в рты друг друга насколько можно, парни сливаются воедино, и, решив, что с парня достаточно, Малик касается Найла. - Ааааа... - блондин с криком кончает, заливая руку, живот и простыни. Всё оказывается в его семени, и это ни капли не расстраивает хозяина постели. - Такой хороший. - Чёрт, мне же на учебу надо, – Найл в самый подходящий момент вспоминает о институте, тем самым заставляя Малика смеяться. - Ты тут чуть не в отключке лежишь, какой нахуй институт? Нет. Я не пущу. - Но... – Зейн затыкает парня поцелуем и ложится рядом, любуясь блондином. Взгляд медленно переходят на проколотые соски, и брюнет не может не коснуться каждого, лаская нежные бусины. - Эй, принцесса, просыпайся, – открыв глаза, Гарри тут же пожалел, что это сделал. Нет, не оттого, что перед его лицом было лицо Луи, а от жуткой головной боли, накатившей в эту же секунду. - Ты? Откуда? – парень ужасно (как ему показалось) прохрипел, заставляя себя пару раз кашлянуть, отчего боль в висках перешла на затылок и макушку. - Вообще-то ты у меня дома. - Почему? – Томмо удивило то, что кудрявый не стал истереть при виде его и даже тогда, когда он узнал, где находится. - Ты был на вечеринке и потом оказался тут, – Луи, собирая ещё вчера разбросанные вещи по полу, не обращая на больного парня внимания, начал яростно обдумывать то, что сказать Стайлсу по поводу ночи. - А можно подробней? – Гарри старался быть вежливее, хотя он и хотел быть таким, но всё как-то само вырвалось. - Можно. Сижу я значит у друга дома, мне звонит Зейн и говорит, что ему позвонил Найл и сказал, что вы оба влипли. Что ты сосёшься с какими-то парнями и то, что они тебя собрались трахать. Все, – шатен наслаждался тем, как менялось лицо кудрявого с хмурого на удивлённое и, решив, что этого мало для него, добавил. – Мы успели вовремя. Тебя не трахнули. - Спасибо вам, что ли, – бегая глазами по первым встречным предметам, Гарри натыкается на свои трусы и, выпучив глаза от удивления, тут же заглядывает под одеяло. – Какого хуя я голый?! - Оооо... Может, сначала успокоительного выпьешь? - Луи! – голос парня срывается, но ему удаётся отвлечь шатена от посторонних тем и переключиться на вопрос кудрявого. - Мы трахались, – боясь грозного парня, Томмо спокойно присаживается в кресло напротив кровати и, ожидая реакции Стайлса, скрещивает руки на груди. - И мне в это нужно поверить, да? – парень кивает, и, забыв про головную боль, Гарри падает обратно на подушку, накрываясь с головой одеялом. Проходит минута - ничего не меняется. Луи уже начал переживать, жив ли там Стайлс? - Гарри? – подойдя ближе, так, чтобы можно было наблюдать укутанную одеялом голову кудрявого, парень неуверенно склоняется над коконом из одеяла. - Уйди, мне стыдно, – парень не ожидал слышать именно таких слов от Гарри. Луи думал, что его обматерят, обвинят во всём, в чём только можно. Но нет. Всё совсем иначе. - Да ладно, с кем не бы... - Блять, я теперь точно шлюха, как ты и говорил, – со смехом выползая из-под тёплой одеяла, Гарри садится на кровать, опираясь спиной о спинку. Луи всё так же стоит рядом и любуется растрёпанным видом кудрявого. «А ему идёт быть лохматым, словно после секса» - Я думал шлюхи - те, кого трахают, – вскидывая брови, словно говоря «да», когда Гарри резко поворачивает голову, смотря удивлённо на шатена, Луи улыбается и отходит от кровати. - Значит, это я тебя трахнул? - Ну, как тебе сказать... Если подумать... - Да говори как есть, – улыбаясь, словно нет ни головной боли, подступающей тошноты и отвращения к Луи, кудрявый внимательно наблюдает за собеседником. Кстати, насчёт отвращения, его и вправду нет. Странно. - Вообще всё началось с машины, но там не так важно. Мы сосались на первом этаже, потом перешли сюда. Я разделся, тебя раздел... - И? - И потом увидел твой... Честно, шикарный член, и не смог удержаться. Сосал его и вскоре оседлал, – вспомнив всё подробнее, у парня что-то закружилось в животе, и это даже напугало. - За член спасибо, – закрыв лицо руками, чтобы Луи не смог видеть то, как кудрявый раскраснелся, Гарри попытался сам вспомнить, что произошло, но последняя картинка, что он запомнил, это была вторая бутылка пива и знакомство с каким-то парнем. - Эмм... Слушай, Гарри, если хочешь, можешь забыть. Я тоже забуду. - Лиам не знает? - Нет. И не узнает, – Томмо приложил руку к сердцу, словно клянясь и улыбнувшись, показывая морщинки около глаз, решил подбодрить кудрявого. - Всё, давай, поднимай свой голый зад и иди в душ. Я поесть приготовлю. Смеясь, парень покинул комнату, оставляя за собой приятное впечатление. «Да ты не такой уж и мудак, Луи»