ххх
утренний суицид. именно это читается во взгляде парня, когда он опаздывает на приём врача; получает очередное направление на анализы, а затем комкает блядскую бумажку, запихивая в карман куртки. джэён не любит быть злым, но именно это и происходит с ним последние двадцать три года. с самого рождения. срок большой, почему ещё жив — не знает. ладно, он врёт. понимает, конечно. шим выходит из больницы со сжатым в руках телефоном и глотает сразу две таблетки, не запивая. сейчас бы сладкий кофе — он пишет сообщение о том, что свободен весь день почти что. на работу лишь с понедельника; вновь прогулы за свой счёт; босс его ненавидит всем сердцем, но не может уволить — всех неизлечимых соулмейтов охраняет государство и ко всему прочему платит небольшое пособие. хуй там хватает на лекарства. джэёну же без разницы. если выбирать между жизнью в мучениях или полноценной судьбой, но со смертью минсока, то. — эй, я надеюсь, что ты не прогуливаешь пары. джэён обнимает крепко младшего за плечи и улыбается тому в щеку, вдыхая светлую свежесть. мальчишка сбегает из универа заранее — ждёт привычно у их больницы; мерит ступеньки пингвиньими шагами; куртка большая; мех щекочет кожу. им вдвоём спокойнее, что ли. так просто правильнее — минсок смеётся звонко и находит чужую ладонь. — ты опять злишься, хён, — говорит как факт уже. за плечами рюкзак с единственной тетрадкой на пары; поля раскрашены в квадратиках и имени старшего; скоро дата важная для обоих — как год вместе. ким хочет отпраздновать этот день, как пара настоящая; соулмейты; любят друг друга; вместе не так страшно. — направление не порвал хоть? младший привычным движением лезет в карман куртки джэёна; находит листик с чуть желтоватым оттенком. разглаживает в пальцах аккуратных, но уже не детских. среди них двоих вдруг минсок — умный взгляд; добрые глаза; поддерживает вечно. особенно — просто сдерживает. он рядом, а приступ эмоций опять бродит за спиной шима. бдит; прохладный ветерок; шёпот мягкий. солнце теряется в белоснежных волосах джэёна — слепит. сам старший, наверное, — не выдержит скоро. ему хочется очень курить, но вместо дыма втягивает воздух из лёгких минсока — поцелуй около пешеходного перехода. мигающий красный; мерзкий желтый, режущий глаза; зелёный — беги со всех ног. джэён был бы не против быть сбитым машиной. останавливает лишь ким — он меняет утренний суицид на нечто тягучее; вкусное; светлое. его поцелуи всё такие же нелепые, но невероятно живые. а ещё он чувствует почти всё, что душит изнутри хёна. к сожалению. лучше бы у него был рак кожи или что-то с костями; просто-напросто глухой. лучше вот это всё, чем моральная недееспособность — родители с самого детства думали, что он притворяется лишь. витаминки с кальцием; бэ; комплекс вовсе. занимайся спортом; учись; гулять не забывай. на твоих губах слишком мало улыбок, и зачем этот дикий оскал, маленький шим джэён? не бывает боли внутренней. всё лечится, поверь. ты здоров, а вот твой соулмейт, кажется, — нет. наоборот; вывернуть наизнанку. распахнуть куртку; пустить прохладу февраля внутрь; завыть в небо светлое. минсок — он толкает старшего от дороги прочь; давит на плечи. они в небольшие сугробы снега, что появились сильнее за ночь. глаза в глаза — джэён очень хочет сбежать куда-нибудь и не жить; не справляется; не выдерживает. ему мерещится, что он скоро сам убьёт мальчишку, лишь бы сделать вздох полноценный, но — любит. — прости, я не заметил, как рванул к дороге. тихо; устало. на них смотрят прохожие странно. похуй. минсок сидит на нём; прижимается к нему. носом прохладным ведёт по шее, успокаивая. он тут; рядом с ним. и не позволит никогда совершить суицид. они будут жить, правда, ведь? оба. честно, хён. джэён забитый своей болезнью. его губы сухие на холоде — глаза прикрывает; дышит рвано. сколько ещё дней пройдёт, прежде чем изменится хоть что-нибудь? минсок берёт лицо старшего в свои ладони. улыбку ребёнка видно даже сквозь веки тонкие. они ловят друг друга каждый раз, чтобы не пойти по наклонной. срываются; надрывы; гной. — всё хорошо. я понимаю, хён. минсок поднимается на ноги; опора для старшего; целует вновь в щёку. тёплый. они дальше своей дорогой, словно ничего не было совсем. джэён берёт ладонь мальчишки — думает о кофе сладком. горячий глоток. ким говорит о том, что завтра он пойдёт вместе с ним сдавать кровь и пропустит первую лекцию, ничего страшного, староста отметит. я же обещал тебе, хён, что буду рядом. мы вместе. джэён бросает взгляд на автобусную остановку — поедем? смешок внутри; сам себе; понимает лишь он — не говорит минсоку. телефон вибрирует неприятно в кармане — смотрит на пришедшее сообщение в директе. кто же? j.us как сходил? хотя глупый вопрос. короче, всё в силе. приходи. 057 или приём доктора рокса, это на твой выбор. минсок заглядывает через плечо удивленно. улыбка всё также приятная. он знает этот контакт — видел однажды странного друга хёна. джэйас не самый понятный человек, но существует стабильно. а ещё в его речи всегда слова — концентрат отсылок; собственные запутанные мысли; привычка курить дорогие сигареты. друг ли ему джэён это ещё под вопросом — минсок же берёт под локоть старшего. — не знаю. он зовёт меня. это затянется слишком. шим выдыхает прохладу. в его груди опять сомнения — звездопад очередных догадок. что именно делать? он не хочет уходить вечером от поцелуев минсока; тёплые объятия на съёмной квартире; утром сбор; сладкий кофе; пешком до больницы. всегда можно поймать автобус — совершить последнюю ошибку. — ты же хочешь пойти к нему, да? — мальчишка заглядывает в его глаза; понимает всё. или почти что. желания уж точно. знает, что хён всегда возвращается домой не сразу, но чуть больше, чем привычно мёртвый. квартира джэйаса для него отдушина запретная. сбегает так редко; старается сдержаться; ловит ртом воздух февральский. что же делать? — ничего страшного, если ты сходишь к нему, эй. а кровь тогда сдашь в понедельник перед работой, хорошо? джэён не заслуживает минсока, наверное. целует терпким. они идут за руку до квартиры общей — быть вместе всё же легче, чем раздельно. а в том, что система вся это поражена мором; болезнью — они не виноваты. хотеть жить нормально — это естественное желание. шим просто не хочет больше боли внутри себя; очередных прописанных таблеток, что хоть немного да притупят эмоции. он не хочет видеть переживание в глазах минсока, когда приступ подходит ближе чуть; когда мальчишка вновь выдёргивает его за грудки — живут ради друг друга. это нормально — быть любимым. старший прикрывает глаза и вздыхает в небо светлое. отвечает джэйасу, что придёт к нему обязательно, а затем целует минсока на ступеньках перед их квартирой. ему, кажется, повезло — в отличие от других.ххх
у хёджина красивый смех. а ещё он, наверное, больше всех среди них любит мечтать — говорит об этом открыто. он не заёбанный уже — парень свыкшийся. а ещё в его волосах расцветают красно-рыжие цветы. раз в полтора месяца джэйас подкрашивает его; чуть другой тон; новый оттенок. хёджин не меняется в своём предпочтении к красному — делает вид, что — цвет крови в наших венах, парни. на столе перед ним три пачки сигарет. классическое мальборо; ментоловый кент; пустая. тянется к последней, гневно сжимая. в ней были вовсе не сигареты — джэйас всегда приносит что-то запрещённое вот в таких. взгляд темнее; душит дырами чёрными; улыбка-ухмылка; я рад тебя видеть, хён. ещё жив? классно ведь. увидел сообщение в инсте — проходи. это с шанхая, верно. заначка старая. что-то свежее будет чуть позже. правда. хёджин достаёт до неба, когда — снег белоснежный. джэён говорит с джэйасом о чём-то; тоска в уставших глазах; очередные смол-токи; блядские неопределенности. они пьют всего лишь пиво светлое, предлагая одну бутылку старшему — тот мотает головой отрицательно и откидывается на диване. откинуться из жизни — он это сделает в другой раз. сейчас слишком живой, чтобы мечтать о суицидах; в другую смену. прикрывает веки — музыка из колонок размазывает его. после возвращения из шанхая джэйас подсел на электронные биты; китайские мотивы; не так уж и плохо. когда нет слов — это долбит неплохо; задает ритм дыхания; цветные картинки. безобразие, конечно. на заднем фоне шумит юто, предлагая включить что-нибудь поадекватнее. что именно делает маленький японец в их компании ещё не особо понятно — отсасывает неплохо. они оба — без соулмейтов. к счастью. — твой голос мешает мне, эй. у хёджина подводка чёрным, тогда как юто склоняется к нему ближе. забирает воздух маленькими ухмылочками. мальчишка добрый вообще, но — в японии остался тот послушный сыночек. сейчас во все тяжкие — отдыхать так, как делают это люди живые. он сам уверен, что лучший, а его болезненный человек из предназначенных, наверное, загибается где-то на окраине префектуры. ему без разницы — подросток, воспитанный джэйасом. маленькая копия не самой лучшей личности — всё ещё впереди, мизугучи. а пока что улыбайся старшим. смейся — веселись. молодость уходит слишком быстро. хёджин вспоминает собственные страхи с таким безразличием; ломкость. зарывается рукой в волосы свои красно-оранжевые; нравится, что за закрытыми веками картинки — шанхай вместе с музыкой предстаёт перед ним оголтелым; побег. если бы старший мог он бы давно двинулся вперёд; обнял бы юто за шею; разговоры про своё совершенно. их темы не совпадают; они даже не в отношениях нормальных. разница — целых пять лет. но никто другой просто не принимает хёджина. его соулмейт — молчит. жаль не подох случайно. красный тлеет. джэйас курит мальборо у распахнутого окна, бросая пепел на улицу — февральский ветер. почему он собирает их всех тут никто не знает и не пытается даже понять. не мусорка, нет. просто друг другу уже свои; одинаковые; не ломаются, а — это отдых. у них собственный клуб с человеком, чьи вены чёрные уже несколько лет. джэйас громко кашляет вовсе не от сигарет; материт кого-то под нос; тушит сигарету о раму — бросает окурок куда-то в даль тёмную. пятница. ещё одна пятница, а они до сих пор ещё живы. два здоровых человека — ещё двое больных. — минсок всё не собирается умирать, чтоб тебя отпустило? джэйас прямолинейный слишком для того, чтобы промолчать просто; его каждые межличностные — проёбаны; даже друзья — не все терпят. хёджин не считает их кем-то близким; просто встречи — просто вынужденные собеседники. но ему нравится тот факт, что в этом месте его не жалеют совсем — наконец-то. жизнь с семьёй душит его; дерёт глотку в кровь; мать, иди нахуй со своей заботой; отец, не выноси мозг; сестра удушись, умоляю. хёджин — он не виноват, что изначально родился болезненным; калекой; будто бы он, блять, создал всю эту систему соулмейтовскую. нечестно. нахуй, пожалуйста. старший доживает свои годы, работая фрилансером; тянутые улыбки в веб-камеры; отсутствие отношений. лишь иногда — встречи в квартире джэйаса. а мальчишка мизугучи никогда ещё не приходил к нему вне. зато его губы на члене — хёджин задирает голову в тихом стоне. его пошлые мысли под порошком душат лишь сильнее — видит, как японец встаёт перед ним на колени; ноги старшего в сторону отводит; языком по джинсам. блядство; классно; хочется. — ну ты же не собираешься подыхать ради мингюна. голоса типа_друзей доносятся словно издалека; толща воды; хёджина уносит постепенно и так круто, в то время как джэён. деструкция личности. он начинает злиться при упоминании своего минсока — подходит к джэйасу, что без страха смотрит напротив. звёзды затихают в его глазах; хах. умирать ради другого? это не в его райдере уж точно. поэтому — толчок резкий в широкие плечи шима. вау, кто-то может ответить тебе нагло? ты не единственный тут парень с кулаками, да. юто поднимает на тех взгляд заинтересованный — драка? — понимаешь, мингюн мне никто; и мне похуй на его рак, — джэйас шипит равнодушно слишком в лицо белобрысому парню; играет на нервах; заставляет кровь бурлить; мучает ту самую болезнь в голове. нравится злиться? я продолжить ведь могу, мне не сложно. попроси лишь, потому что. — а малыш минсок-и зад тебе готов лизать, если не уже. спустя миг красный тлеет уже на скулах джэйаса. удар шима — резкий; не зря спортом занимался всё детство. он хватает за грудки хозяина квартиры и припечатывает с шумом к стене. репродукции картины уорхола покачивается неприятно; дерьмовый поп-арт, что достался почти бесплатно. джэйас же смеётся звонко. не любит никого; не заботится; не бережёт. ему не нужна нежность — дворовая душа в одежде брендовой. ли говорит прямо о том, что прогнил как личность и ему на это — так глубоко похуй. — это я тебя сейчас заставлю лизать мне зад, если ты хоть слово скажешь о смерти минсока. джэйас открывает рот, готовясь получить ещё один удар по лицу — по морде. он отчаянный до взгляда безумного. что остаётся от той показушной равнодушности-то? чёрная футболка с красным суприм на груди; воняет пивом; он принял немного перед тем, как запустить к себе типа_друзей в квартиру. ему втайне даже нравится убиваться китайским дерьмом; ломать им других — давать ту самую надежду и иллюзию настоящего. вон, хёджин лежит в отрубе почти что на диване и видит, как ходит самостоятельно; бегает; прыгает; презирает тех людей, что жалеют его. хёджин озлоблен. джэён деструктивен. юто пробует живое. а джэйас — он тут самый отшибленный. дыхание парней разрывает звонок в дверь — шим недовольно отпускает хозяина квартиры с горечью на языке; думает, что минсок скорее всего прочувствовал его эмоции злобные; лежит в кровати их, прикрыв глаза, и слабо дышит. вина. вот, что теперь накатывает на джэёна, тогда как джэйас — победитель вновь. парень хлопает по животу хёджина и идёт к двери. — это чанюн, я предупреждал о нём. он здоровый вроде бы. а джэён бросает уставший взгляд в спину — лучше бы ты сам сдох, дебил.ххх
чанюн улыбается так тепло, что джэйасу кажется, что у него подскочила температура; или это потому что скулу жжёт после удара меткого. на все вопросы он привычно отмахивается и просто пускает внутрь своего дома — звёзды тут не горят совсем; свет лишь от ламп энергосберегающих; на кухне неон. новенький с интересом смотрит вокруг себя и тихо просит разрешение сделать потом несколько кадров — в инстаграм светлый не залить, но вот на память обязательно. джэйас предлагает ему выпить — выбор большой слишком. из-под чёрной футболки выглядывают ключицы. на них готикой выбито when you have faults do not fear to abandon them, и старший думает, что хочет это тоже сохранить на фотографии; коснуться может быть. тем не менее в зале — всё те же китайские электронные биты. юто лежит уже на полу, уткнувшись с интересом в приставку — пытается включить нфску или файтинг какой-либо. джэён открывает ещё одну бутылку светлого и, кажется, он уже успокоился — запил алкоголем свои драгоценные таблетки. лишь хёджин дышит размеренно; тихо совсем. — здравствуйте, я ли чанюн. девяносто четвёртого года. рад с вами познакомиться! — он отвешивает поклон в девяносто градусов, тогда как хозяин квартиры смотрит на отличную задницу парня; не проверяет на ощупь — пока что. — пожалуйста, позаботьтесь обо мне! — ты слишком миленький, хён. джэйас касается ладонями его плеч в этой плюшевой толстовке; жмёт; чуть ластится; толкает немного вперёд, чтобы познакомить с остальными. тот смущается совсем чуть-чуть — он словно сам свет новый и излишне тёплый. чанюн тот человек, что — просто хочет быть нужным. он жмёт ладони двум парням и внимательно слушает. — шим джэён. девяносто пятый. больной. — мизугучи юто. девяносто девятый. здоровый. — тот что в отрубе — хёджин. новенький удивлённо смотрит на красноволосого (это красно-оранжевый вообще-то). у того — расслабленные брови; лёгкая улыбка на губах; руки в сторону. это свободное падение — бездна эмоций; мечты среди реалити. мозг воспроизводит картинки заветные. то, чего так не хватает хёджину — стонет тихо совсем. для него выключен мир извне. есть лишь он сам — я есть вселенная. — а что с ним? — голос чанюна взволнован; подходит ближе чуть; глаза любознательного щеночка. коснуться пальцами хочет колена парня, но джэйас быстрее — суёт бутылку светлого и отводит от хёджина на диване. прочь; не трогай больное; не стоит того. — он под лсд. китайским. говорит это так обыденно, словно — у самого чешется в венах, что темнее синего; изнутри. блядствое какое-то для джэйаса; вздыхает запах новенького невольного — сжимает кисть ту. хрупкий хён совсем. хочется быть ближе лишь — джэён замечает заинтересованный взгляд хозяина квартиры и качает головой медленно. опять те же грабли; похожие ошибки. джэйас всем в лицо говорит, что он — говно; ожидать нельзя чего-то хорошего. а люди вокруг такие наивные; думают, что всё это — брехня; шуточки; приколы какие-то. к сожалению, — нет. джэйас — прогнивший. — эй, хённим, расскажи о себе. голос юто доносится с пола. он откидывает джойстик вбок и смотрит снизу вверх на чанюна — внимательно; с полуулыбкой, что копия почти джэёновской. научился ребёнок. за окном чёрный; непогода. они заперты в квартире — клетка; решётки крепкие; рано уходить отсюда. трезвый? исправим это. чанюн делает послушно глоток пива под радостный голос хозяина квартиры и начинает говорить — не особо о себе, но. у них какие-то бессмысленные разговоры; не такие заумные и рассудительные, как монологи джэйаса. шутки про гомофобов; разговоры про незнакомых людей; обсуждения инстаграмов друг друга. на их фоне чанюн — белая ворона. слишком светлый; яркий; добрый. японец же восхищается новым знакомым и виснет на шее — джэйас рыком тихим говорит свалить обратно к хёджину. демонстрация того, кто здесь главный — в его стиле. он затыкает себе рот ещё одной сигаретой и улыбается недобро. разговор чанюна и джэёна постепенно перетекает в обсуждение соулмейтов — так себе тема, но. новенький честно говорит, что никогда не встречал своего, хотя пытался найти по документам; больницам; симптомы. вся проработанная система бесполезна, если самому больному — похуй. — а что у тебя именно? — джэён на фоне других кажется вдруг куда лучшим собеседником. и чанюн чувствует, что. задирает вдруг обе штанины джинс по максимуму — от лодыжек и выше бинты белоснежные; где-то кровь проступает красивая; алая. он говорит о том, что раньше было не так плохо, а последние полгода с ногами всё хуже и хуже. раны откуда-то; боли ночные; хромает постоянно. счастье, что вообще может ходить. и чанюну так грустно с этого — он терпит свою боль стойко; заслуженно, но так не может не думать о соулмейте своём. что с ним на самом деле? как он выживает один в этом мире? нужна ли ему помощь — скорая; настоящая; руки мягкие? у ли — взгляд заочно влюблённый. — ты слишком добрый, эй. джэйас выдыхает дым в окно; звёзд не видно; луна уходит куда-то за тёмные тучи. им обещают ещё один снегопад и проблемы с транспортом окончательно. да и к чёрту — завтра суббота. никому не надо ни на работу, ни на учёбу. просто сидите дома; душите себя делами любимыми; посмотрите сериал — курните. забейте себя мыслями о запретном, но никогда — у джэйаса это во взгляде читается — не любите. — а вы? что у вас с соулмейтами — с вами? — это просто интерес аккуратный. чанюн сидит с другого края дивана и смотрит, как тяжело вздымается грудь хёджина. тому точно помощь не нужна? — если, конечно, не секрет, ребята. — всё нормально. смысл скрывать — у некоторых приговор выбит на веках. джэён не улыбается больше — смотрит подозрительно на джэйаса и рассказывает свою простую историю. то, как всю жизнь болеет душевными расстройствами; ходит по врачам; кровь зачем-то сдаёт; не помогают почти что таблетки; изнутри всё рвёт, хоть кричи во весь голос. а год назад встретил около дома ребёнка с улыбкой-вселенной. минсок-и. тоже добрый очень, а ещё — соулмейт его. сильный; хочет лучшего для него, но — любовь. у них взаимная привязанность друг другу; спасают; не дают загнуться. знаешь, как в фильмах красивых? только вживую. у нас всё хорошо почти что — когда-нибудь даже идеально станет, но — не сегодня. не завтра. чанюн кивает понимающе. даже его зависть — светлая. прекрасная. он улыбается знакомому новому и переводит взгляд на японца. тот отрицательно мотает головой, мол, молодой ещё. да и в японии, наверное, его соулмейт. какие симптомы чужой боли? нет их. джэйас вслух предполагает, что тот сдох уже или не рождался вовсе — к чёрту их, если честно. пусть юто живёт себе спокойно и не чувствует всех этих проблем. — а ты, джэйас? чанюн подходит ближе; оставляет третью по счёту пустую бутылку пива на столе; ему уже легче. алкоголь развязывает язык — во всех смыслах. хозяин квартиры знает, конечно же. и поэтому улыбается — не зверь, нет. как мудак самый обычный — смеётся звонко; обнимает за талию уверенно. — мой соулмейт в шанхае сейчас. в онкологическом, — в голосе нет сожаления вообще никакого. говорит на ухо почти что; касается губами шеи. нравится, хён? мне тоже. правда, я напоминаю — это не любовь. есть особенность такая межличностных — однодневки. я именно такой. или же ты. неважно уже, просто слушай меня и делай ещё один глоток алкоголя. — мингюн просит меня умереть в ближайшее время или он сам подохнет. у них с соулом вообще — не взаимно. джэйас не собирается расставаться с жизнью ради придурка, который ему — никто. они не узнали друг друга за те моменты в шанхае совсем. ли — он делал кучу красивых фото для инстаграма; собирал новых однодневных знакомых; дилеров некоторых. а мингюн — в глазах уставших того теплилась такая надежда. у него стадии скоро закончатся, и ведь дальше ничего кроме очевидной смерти. тянуть из себя из могилы так тяжело одному; слёзы; кашель громкий; кровь в лёгких. это рак — просто. ошмётки — копоть. он целует чанюна на глазах у всех — ему похуй. у джэйаса есть только — сегодня. — меня отпустило, — вдруг голос с дивана доносится громкий. хёджин открывает глаза чуть мутные; губы сухие; ему хочется умыться водой холодной. тянет руку вперёд, хватаясь за воздух, и почти игнорируя сосущихся у окна распахнутого. без разницы. очередной однодневка джэйаса; к чёрту. — привет новенькому, а теперь, юта, подай мне костыли. его ноги — не живые вовсе. а чанюн, не разрывая поцелуй, смотрит с таким шоком, потому что — даже сквозь плотные бинты чувствует запах своей крови.ххх
— я — дерьмо, поэтому не ожидай от меня ничего хорошего. джэйас повторяет это вновь на той же самой остановке; вечернее время суток. вновь имя реальное исчезает в кличке странной; нет возраста определённого; предпочтения в алкоголе. он всё также на крепких мальборо — красные. что дальше? звёзды плачут в чёрных глазах парня, потому что такие, как он, предпочитают не оставлять у себя людей надолго. ничего нового; никто не любит предателей; никто не подпустит к себе человека с табличкой — я же говорил. чанюн мёрзнет. в конце новой недели чуть теплее, чем прошлой. шарф всё также акриловый и цвета хвои — больше не прячет лица своего; красные щеки. улыбается красиво. сам старший до неприличия прекрасный; заманчивый. ему неловко отчего-то. за всё это время короткое — он намного ближе с джэйасом. совсем случайно. страшно ли? рукам чанюна холодно, а он всё также касается пальцами скамейки автобусной остановки; холодный металл; твёрдость. ждёт. в его голове — хаос мыслей. заражённый джэйасом — беги. сегодня пятница вновь. он задирает голову к вечернему небу; отряхивает с плеч те самые плачущие звёзды. стоящий рядом джэйас из кармана куртки — две упаковки сразу. мальборо красное и — пустая. уже знакомый ход, который чанюн выучил за этот маленький срок. кажется, так странным — влажность на губах. что — дальше? его мутит; улыбается сквозь тошноту надвигающуюся; слышатся биты китайские из белоснежных наушников на шее джэйаса. затяни, пожалуйста. такие люди, как ты, — они не должны жить долго. ты же это понимаешь, а? осознание тяжёлой сталью ложится в глотке. чанюн чувствует во рту привкус языка парня очередной раз — его за плечо держат; сжимают; сильная рука отчего-то, хотя. всё странно так. пустая автобусная остановка. старший старается не думать совсем — все выводы приводят к какой-то истошной боли в груди. это не приговор или нечто такое, просто. чанюн помнит, как хёджин уходил домой — костыли. ноги больные. беги-беги, мальчик с кровью в волосах, но тебе не избежать — себя. — ты же знаешь, что в итоге хёджин мой соулмейт? старший проговаривает это прямо в холодные губы джэйасу; не умеет отказывать; нравятся поцелуи с этим парнем, у которого будущего нет. джэён был прав и лучше бы все болезни именно ему, а не. заслуженно, кажется. он закуривает мальборо — третья за вечер, к чёрту все цены на сигареты. пустую же парень суёт в карман к чанюну — звон-перелив ключей; брелок с плюшевой лисичкой; касается худого запястья старшего. венки. они такие красивые, тогда как на руках самого ли — размазывается чёрный. их разговор не идёт по шаблону. трафаретные слова сменяются вновь губами джэйаса; влажный язык; касание пальцев по щеке старшего. тот мягкий; нежный; до одури сладкий. однодневка всё та же, но — ближе; дольше на совсем чуть-чуть. джэйас внутри раз за разом — не привязывайся к тем, кто завтра умрёт. потому что он сам переживёт — мингюна уж точно. и нахуй всех соулмейтов, ведь под кожей раскалённый тёмный. ветер — северо-восточный. продувает насквозь — чанюн всё ещё мёрзнет. он жмётся к джэйасу со своей улыбкой миленькой. что — дальше? — хёджину без разницы, кто ты ему, — смолл-ток прямо в губы серым дымом; выдыхает хрипло. гарь; размазывай по лёгким; ошмётки. это маленькие симптомы рака чужого — незаразно, не бойся, хён. слушай только меня, ты ведь привязался, да? — но. а в мыслях чанюна тот парень с подводкой на глазах; красивый очень; костяшки покусаны нервно. все разговоры с хёджином уходили в никуда совсем — он не сожалеет больше о судьбе своей. красноволосый (это красно-оранжевый вообще-то) рассказывает о каких-то своих интернет-проектах; говорит, что свою семью не особо любит; благодарит государство в шутку — пособия хватит лишь на пару таблеток. нормально? вполне себе. его отдушина всё еще — квартира джэйаса. вены зудят жутко при разговоре об этом. чанюну не понять никогда — жизнь его всегда такая светлая; цветная; красивая. даже зимой — заснеженность при свете фонарном. эстетика. сам старший — он как рассвет. утренний суицид вместе с ним навсегда отменяется. джэйас вдруг думает, смотря в глаза карие, может сделать себе поблажку со скуки? просто быть с чанюном чуть дольше, чем с другими. не шанс на сопливое счастье, а. с джэйасом до смешного легко потерять нить мыслей — тот рассказывает, что мозг обмануть очень легко. тот рассказывает, что круто было бы хёну попробовать тоже тот рассказывает, что в этом страшного нет ничего, и. тот рассказывает, что привыкания не бывает в одиннадцати из десяти случаев. играть с людьми — это в его вкусе. кислота. а чанюну, кажется, страшно. его колени зажаты меж ног джэйаса. дымка перед глазами — затяжка горькая из лёгких парня. у старшего все чувства внутри перемешаны, а где то там внутри ненависть тихая. к их всей системе странной. он глаза прикрывает, чувствуя на своей щеке замёрзшей покусанные губы джэйаса. февраль всё не кончается, тогда как чанюн — он просто хочет быть нужным. сознание верещит о том, что быть с джэйасом — неправильно. сознание верещит о том, что болезнь хёджина — его ошибка. — поехали ко мне, — джэйас держит за кисть; большим пальцем по венам; аккуратно так, но. его взгляд всё ещё тёмный. он настойчив в своих решениях. раскладывает по карманам только самое нужное — прячет ладонь холодную старшего. простынешь ведь скоро. нет, мне без разницы на это. вроде бы. — я вызову такси. а хён дёргается прочь вдруг — глаза распахнуты; другие. спокойствие растворяется, когда приходят дерьмовые мысли. чанюн всего лишь хочет любви куда больше, чем своей гибели; смерти очевидной. а джэйас — его дыхание заражено окончательно; он инороден для людей нормальных; выдыхает отраву в лёгкие старшего. зачем ты жмуришь глаза, эй. всё будет хорошо, поверь мне. это просто ночь ещё одна в твоей жизни, а что будет дальше — решишь сам, хорошо? чанюн не хочет умирать в руках своего уже не нового знакомого — думает о хёджине. под джинсами ноги ноют — свежая кровь в воздухе. — знаешь, я скорее хочу поймать автобус, чем. его улыбка вдруг такая добрая; нежная, что ли теряется даже. как можно говорить о таком? расшатанность. смешно очень; весело. смех джэйаса — поверх февральского снега. он говорит прямо о том, что хёджину — похуй уже на всех. этот парень поставил крест на личности своей, поэтому спасать его; забирать болезнь; давать шанс на жизнь нормальную. это так, блять, глупо, хён, правда ведь. самопожертвования нужны были в прошлых веках, сейчас же в моде — нигилизм, понимаешь? а чанюн всё также — человек с тонкой душевной организации. в его инстаграме появляются фотографии новые; тёмные оттенки; красные разводы; удаляет некоторый белоснежный. старший зарывается в волосы джэйаса, когда на поцелуй отвечает настойчивый — тот не даёт покоя; отдышаться; сбивается с толка самим собой. так неправильно совсем. заглушать мысли о хёджине чувствами другими. — у тебя ещё будет время подохнуть, — тихий голос. джэйас зачерпывает ночной воздух и разливает по щекам старшего. что будет завтра? новый день; солнце яркое; попытки исправиться. но такие, как ли, больше — не. — а сегодня ты мой, хён. вот так просто. звёзды плачут в чёрных глазах ли джэйаса — он утягивает к себе человека, который. чанюн хочет просто поступить, как лучше — для. кого?ххх
утро другое; совершенно. через окно небольшое — солнце февральское заливает комнату их небольшую. глиттер оседает на щеках минсока, когда — приоткрытые губы, хватающие тёплый воздух; уже не детские пальцы по спине широкой джэёна; мятая простынь под спиной. они обещают друг другу чуть больше, чем просто любовь. цепляться за друг друга — не так уж их и плохо. светлый по кровати — радость. минсок дышит — рвань. гибкость в его теле смуглом — джэён губами по шее красивой; собственный вздох; затем рык. ближе чем они — уже некуда. нравится? им тоже. непременно. уходят с головой в эмоции — не те чёрные; гниль под кожей старшего; депрессия; дистрессы. у них в моменты близости ничего кроме. стон звонкий минсока — он ангелом среди снега кровати; февраль аномальный. сами ребята — ненормальные, наверное, раз любят друг друга, закрыв глаза на понятие соулмейтов. джэён целует глубоко; мягкие губы мальчишки; привкус сладкий — мятный немного. он застревает где-то в медовых глазах. хорошо же как. наверное, куда лучше чем то, что даёт им джэйас. минсок сам как — это передозировка. — хён. хён. хён. голос над ухом столь живой. и, кажется, в этот момент старшего — крашит. он сводит руки минсока над его головой; сжимает кисти красивые; мажет языком по губам напротив — отравляет эмоциями. блёстки переливаются на солнце; тёмные волосы кима — взъерошенность во взгляде не_ребёнка. ему нравится то, что с ним делает хён, когда джэён позволяет себе чуть больше, чем секс обычный. поцелуи. контроль полноценный. вздохи все — глубже. сам шим — рисует пальцами на бёдрах. минсок красивый. слишком. он искренне хочет — света в комнате так много. это утро субботы ласково обнимает их за плечи. нет у джэёна смены сегодня; младший выходной в универестите. эта сладость — сказка, переливающаяся под стоны минсока. прекрасно так — содранная ногтями кожа. его хён клыками в ответ касается шеи кима, оставляя весенние цветы. тюльпаны расцветают аккуратные слишком; подснежники. под кожей мальчишки — влюблённость. вместе с рыком джэёна летит его хриплое: — ты мой. не сопротивляется тот. шим собирает влагу губами на ключицах минсока; мальчишка крупной дрожью; взгляд — рыбий. возбуждённость. такие моменты редки, потому что — ким теряет себя вдруг. ту тонкую нить реальности; красным перевязаны. не признает сам себе никогда, насколько ему нравится — быть оттраханным джэёном. хён из него дух выбивает медленно; не позволяет руками двинуть; дёрнуть. всё под контролем. стони громче, ребёнок солнца. джэён — вбивается. тёплые осколки утра по комнате. старший же думает, что это всё же намного лучше, чем компания джэйаса; заражённый. крепкой рукой по боку минсока — прогибайся, мальчик с улыбкой ангела. не распятие — похоть лишь наша. скулит так мило; щеночек совсем. хочет больше и больше — ненасытный. члену подаётся навстречу; колени к груди прижимает. джэён только лишь ногу одну на плечо к себе — поцелуй в щиколотку. укус. они свободны от предрассудков других. неизлечимое джэёна вдруг становится таким далёким — смешно; весело; усмешка. рык в губы младшего — живёт. их реальность оседает светлым на коже. выход в любви друг друга — уверены оба. минсок смотрит в глаза напротив — стонет протяжно. беспорядочность. пальцы оставляют синяки на коже старшего; его ломает от касаний; горячего воздуха; члена. мысли на миг — грязные такие; хаотичные. и ему так легко — мальчишка, которого любят больше чем чёртову жизнь. он со стоном кончает — минсок-и, малыш, отдавайся лишь полностью. у них взаимная привязанность лентами плотными на шее. либо оба живут, либо оба — ребятки-висельники. выдох шумный. джэён губами к лицу младшего; поцелуй; оргазм с головой накатывает — мир смазывается. чёрный — он вдруг покрывается белыми красками. любит. просто живёт этим мальчиком самым лучшим. минсок смеётся так звонко — упирается теперь ладонями в голые плечи хёна спустя время. утро красивое слишком. у обоих дыхание спокойнее; медлительнее; всё ещё — поцелуи короткие; сладкие очень. джэён ложится под бок удобнее и котом большим упирается лбом в плечо мальчишки. ему всё ещё так хорошо; все проблемы внутри не беспокоят его; затихают на время. будь то хотя бы минута глупая — он рад каждой секунде с минсоком и без боли в груди. его не вылечить окончательно, но — даже у деструкции бывает ремиссия. его маленькое лекарство — ребёнок с глазами-мёдом. — я тебя люблю, хён. он говорит голосом почти что звонким — не стоном уже. зарывается одной ладонью в белые волосы старшего. он рад, что в этот раз утро субботы шим провёл именно с ним, а не с. минсок на миг жмурит глаза, вспоминая джэйаса — на прошлой недели хён вернулся от него в удивительно плохом настроении; сведённые брови; запах пива; костяшки на правой руке самую малость отбиты. ким замечает даже самые мелочи — привык быть таким со старшим; чуткость — только в пользу, быть может. — эй, я тебя тоже, — джэён жмурит глаза довольно; тянется к ладони ребёнка лишь ближе. ловит драгоценные моменты тишины в голове. усталость в теле немного приятная — у них впереди ещё целый день, чтобы провести его дома, наверное, раз за разом возвращаясь в кровать. отдых. смазанный поцелуй минсока в скулу — выдох шумный. он откровенен со старшим всегда, поэтому. — слушай, а как насчёт больше не ходить к джэйасу? я уважаю этого хёна, но. он портит жизнь, быть может. чёрным по венам — выбритые виски; холод; косит под мизантропа. делает ли он тебе хорошо, джэён-а? просто бесполезный в жизни человек. таких нужно выбрасывать сразу, а не хранить у сердца. шаг — и нож в груди; стоит только покрутить немного; лезвие алым. старший же смеётся на слова эти — не так далеко от правды. помнит слова грубые джэйаса — как можно желать смерти минсоку? он прячет в мягких объятиях ребёнка. греет любовью своей; приторно; нежно. защитит от любой напасти — даже дряни своей депрессивной. джэён обещает это — самое малое, что он хочет сделать для мальчишки. улыбается в ответ красиво; на миг даже устало, и. — я прекращу общение с ним, минсок-а. они путаются в простынях белых; утро субботы; глиттер разлетается по воздуху; светлые обои. им просто надо быть такими — влюблёнными, иначе. джэён щекой к груди минсока; дышит глубже; глаза прикрывает. теперь вновь эта чернота внутри — накатывает. восторг уходит постепенно, оставляя место боли стабильной, только вот мальчишка гладит по белым волосам умело; любяще; не может уже по-другому. — всё будет хорошо, я обещаю, хённим. слова — джэён верит им. улыбается чуть — спасибо, мальчик-солнце. мой.ххх
джэйаса уже минут десять выворачивает наизнанку — от ярости кажется; шум воды на кухне; свет утренний бьётся в окно. кислость во рту — выходят внутренности. он цепляется за край стола кухонного; холодный; расцветка под мрамор искусственный; неоновая подсветка фиолетовых оттенков в тишину. что-то бьёт в мозг — это не те принятые за ночь препараты, нет. металл. привкус крови режет его — ли лишь сильнее цепляется за стол. на глазах красный от попыток избавиться от и без того пустого содержимого желудка; вой в голове — размазывает на щеках боль, повторяя своим же голосом адекватное вполне — это вправду нормально; ожидаемо так. но — джэйас думал, что у них времени чуть больше, чем всего одна ночь. вода холодная; окно распахнуто; февральский воздух забивается в глотку и затем выходит вместе с пустотой. слив водостока. в висках тараканы копошатся — крики; истерики; вздохи; слёзы. нет, он не переживает. джэйас выключает воду рывком, когда чувствует себя чуть лучше. горло дерёт от; перекись бы в глотку. взгляд — к окну; птицы на деревья — перестрелять бы каждую из них, чёрную, а затем хранить в чулане последнюю пуля. для себя ли? смешок. вновь тошнит. телефон сотовый на столе — вызов; вызов; вызов. он бросает быстрый взгляд на контакт хёджина — средний палец вперёд. не подходящее время для болтовни, но. — алло. старший хён — дрожит. словно он где-то рядом совсем; его выворачивает тоже — от то ли страха животного. радости блядской. на заднем фоне звонкий смех матери, мол, бог их услышал; избавил от несчастья; спас всю семью, излечив сына страдания. бред такой — джэйас в хрип; губы облизывает; взгляд замутнён всё ещё. укусы на ключицах — готикой всё ещё выбито when you have faults do not fear to abandon them. кого/что отпускать — ли так и не может решить. — не знаю, почему звоню именно тебе. голос хёджина подрагивает чуть; глаза прикрывает на том конце города; вновь садится на кровать — сам вдруг. костыли привычные с помятостями уже валяются посреди комнаты — не нужны больше. на губах укусы — ему, кажется, и некому больше звонить. джэйас единственный, кто принимает его любым — юто уже второй день не появляется в сети; сбегает вновь на несколько дней; так не вовремя, но. зато есть парень с табличкой — мудак. джэйас сжимает зубы гневно чуть и достаёт из кухонного стола целлофановые пакеты; вся полка оставшаяся фольгой забита. так надо. рвёт по шву — себя старается не на кусочки мелкие. взять в руки — главное не думать об. — ты теперь ходишь сам, да, хёджин? голос — уверенность. лишь в этом уж точно, тогда как старший так удивляется с возгласом громким. его взгляд — на костыли; по привычке хочет потянуться и добраться до них, но больше нет смысла. джэйас прав просто — как обычно уже. зримо. не виделись чуть меньше недели — будни дурацкие слишком, а в пятницу не получил приглашения на их маленькую вписку. ли променял его на другого; ну и к чёрту тогда. утром субботы растекается солнце; хёджин ладонью в красных волосах — почти как кровь. давится эмоциями своими. — как ты узнал? в руках джэйаса пакеты не такие плотные как хотелось бы, но. гарнитура к телефону — белоснежные наушники уже без тех громких битов близкого китая. на миг ему даже не желают смерть через висельницу. мобильник — в задний карман домашних шорт; руки свободны теперь; улыбается даже безумно чуть. откуда он знает? должен был понять это ещё раньше, правда, сглупил. ранним утром холод постели проигнорировал — не спал с ним милашка чанюн уже; не сопел в ключицы голые; не был зацелован этой ночью. и не только. выходит с кухни — желудок вновь сковывает боль. думает — можно принять немного, чтобы не нервничать, но. — я догадливый, понимаешь. джэйас вновь включает свет в ванной — глаза щурит, ловля себя вновь на мысли. ну послать всё нахуй — ещё ведь не поздно. усмехается в микрофон, где то на другом конце замолкает хёджин о своём чудесном выздоровлении. старший переливом красным понимает прекрасно, что его соулмейт где-то умер; не оживёт больше; не сделает вздоха воздуха; не встретит весну с цветением вишни розовой. сеул покроется лепестками уже без какой-то личности красивой, скорее всего. — надеюсь, этот человек умер естественным путём, а не. наивный такой. джэйас заходит в ванную комнату, тут же натягивая пакеты на руки — не собирается трогать голыми; перчатки просрал последние в начале этой недели. так что лучше использовать подручные предметы, чем — ли касается щеки парня уже посеревшей. сколько времени успело пройти? так много дряни вышло уже — какой идиот кончает с собой в ванне, наполненной водой? чанюн ты, блять. пальцы дрогнут — он приподнимает веко; пустой взгляд; точно мёртв; язык опух уже — тело в одежде частично тоже, наверное, блядская вода. лучше бы прыгнул с крыши или из окна хоть, чем такой мерзкий способ, хён. нож бы вставил себе в грудь; попросил бы самого джэйаса стать вдруг убийцей и пополнить биографию в инстаграме. но не так. просто тупо. — он суициднулся, можешь уже переживать, хёджин. ли не собирается жалеть старшего. злым взглядом смотрит всё ещё на тело; человек, который отдался ему на вечер и ночь всю. тот что — их поцелуи сначала такие нежные, до безумия сладкие; зефир; шоколадные вафли. после — немного страсти. почему бы и нет? чанюн стонет так красиво, что лишь сходить с ума. они мысли друг из друга выбивали касаниями. секс? взрослые люди могут позволить его себе. джэйас уж точно. а сейчас у него лишь труп — в ванне. не может касаться голыми ладонями — все ещё в пакете. проводит пальцами по губам когда-то красивым; вчера кусал их; ранка маленькая видна; уже припухла на синем. в голове мысли лезут плохие — воет тихо, тогда как в телефоне хёджин что-то болтает, мол. откуда ты знаешь, джэйас? вы знакомы? или стоп — тот парнишка, которого ты приводил недавно, да? чанюн. он пытался общаться со мной, но так и не сказал, что мой соулмейт. блять; блять; блять. — я бы прожил спокойно всю жизнь инвалидом. зачем эти смерти? голос ломается. у него растерянность; желание сильное принять любой из наркотиков, чтобы не жить в этой реальности вновь. что — дальше? быть человеком нормальным? мать так радуется; смеётся; больше не нужно волноваться. ребёнок здоров — жалость исчезает, и, наверное, ты скоро найдёшь хорошую и престижную работу, да? не обуза больше. хёджина же при этих мыслях выворачивает. не готов; так неожиданно. а ещё ему обидно за теперь мёртвого парнишку — смерть неоправданная. — хёджин, просто заткнись и иди нахуй. джэйас не выдерживает этой дряни; тупых речей; перескока настроения старшего. пусть то ли радуется, то ли сожалеет — один. или в компании своей семьи отшибленной; или вовсе с юто, который, наверное, будет доволен узнать, что теперь этого хёна можно трахать ещё лучше. пусть сами справляются с тем, что на них возложено, точно также как и джэйас — никто ведь ему не поможет пережить это утро. одиночка; проёб межличностных отношений в одиннадцати из десяти случаев. это нормально — справляться вновь одному. он сбрасывает вызов хёджина, зажав кнопку на микрофоне между плечом и подбородком — к чёрту. сейчас не до такого нытика; хватает своих эмоций. взглядом чёрных глаз — вновь к чанюну. тебе хорошо тут, хён? вода остыла почти уже. — что ты там мне сказал перед сном? спасибо? а за что — за секс? за помощь найти своего соулмейта недоделанного? сжимает челюсть старшего сильно пальцами — кожа мягкая уже. серость. — ты тупой ли чанюн! идиот блядский! кафель белый звук отражает страшно. срывается на крик; выпускает злобу свою — так перемешивается с концентратом отчаяния. говорил ведь джэйас себе, что нельзя так легко привязываться к людям, блять. к чему всё равнодушие; работа над собой, если он — джэйас так расстроен со смерти чанюна? да. дёготь во рту. крупная дрожь по телу. смотрит и всё ещё сам не верит в происходящее — не в его квартире ведь. ну почему ты не домашний кот, чанюн, и не ушёл куда-нибудь на улицу подыхать. оставлять наедине со своим трупом — жестоко так. джэйас губы поджимает всё ещё; больше не тошнит; привыкает к тому, что видит перед собой, тогда как сердце зажимает той самой болью. наверное, сам виноват. а что если бы он не забрал на ночь к себе парня? ли не знает, правда. хотел, кажется, как лучше, но в конце концов — проёб. в голове не спокойно. а затем он стаскивает пакеты с рук; голая кожа; слишком много места в ванной комнате. звёзды всё также подыхают в отчаянных глазах ли джэйаса, тогда как глиттер золотистый на губах мертвеца. под серой кожей. искренность — он ближе к лицу чанюна и говорит так тихо. — дал бы мне время, и я бы сам убил хёджина, а не. расстояния нет между губ — просто касается своими. не мерзко уже; холодные; сравнивает невольно, что было ночью и сейчас. вой застывает в глотке джэйаса. как же он зол — на себя самого, кажется. поцелуй смазанный; последний; привкус во рту так себе — не металл даже, а нечто. чанюн. не дожил до весны — февраль холодный всё ещё; ветряный; снег на длинных ресницах. замёрзли оба. гладит пальцами щеку старшего — чувства в муках. — ли сынджун. моё настоящее имя ли сынджун, хён. джэйас улыбается, а после — отступает назад. свет в ванне вновь выключен; дверь прикрыта; окна в квартире нараспашку. он облизывает свои губы, всё ещё чувствую этот поцелуй последний. у кого-то утро субботы — радостное, а у него бледность на костяшках. такая хорошая ночь, но день — прогнивший. сам джэйас, кажется, по консистенции тот же самый труп, если не хуже. просто. наверное, заслужил всё это. чанюна жалко очень и то, что потерял он вместе со своей жизнью, а сердце джэйаса — он переживёт всё же. сделает вид, что просто ещё один заблокированный человек в контактах; однодневка красивая. но самая-самая любимая. признаётся сам себе всё с той же с улыбкой. парень подходит к кровати помятой — достаёт из тумбочки билет до шанхая, порванный ранее. — надо, наверное, спрятать получше наркотики. и вызвать полицию хёну. а ещё — джэйас достаёт телефон из заднего кармана шорт; вводит данные. ближайший рейс «инчхон — пудун» лишь ночью. что ж, будет время собраться.ххх
мингюн закрывает лицо ладонями, и, наверное, лучше бы он спал крепко под капельницей очередной, но. его сдаёт кашель громкий; резкий; болезненный. такой, что — дерёт глотку даже у джэйаса. чем они с паком ближе, тем тяжелее симптомы — на вытянутой руке ли кажется, что он сам окончательно заражён этим дерьмом; два соулмейта-неудачника. всегда не везёт им обоим. он смотрит сверху вниз взглядом равнодушным — не наигранным вправду. китайская палата в этом онкологическом стоит прилично денег, хорошо, что у мингюна семья богата. есть куда тратить деньги — на сына своего единственного. внутри всё ноет от боли, верно? грудь разрывает на части вместе с кашлем. кровь — она постоянна ведь, а в теле уже недостаток. рак лёгких — ремиссии не существует, если твой соулмейт живёт себе спокойно; курит мальборо красные; крепкие. они молчат так долго, что ещё немного и на улице начнёт рассветать. джэйаса пускают сразу после прилёта самолёта вне стандартного времени посещения. вот что значит — важен для других. а для себя даже чуть больше, чем. мингюн костлявый. плечи с мышцами теперь — это кости, обтянутые кожей. вены исколоты. у них с джэйасом, кажется, следы почти что одинаковые, только вот ли принимает нечто лучше, чем китайскую медицину от рака. после своих уколов парень не загибается в очередной раз от боли — джэйас выше этих понятий. а ещё он мудак, потому что не реагирует на ломанное. — я ведь умру. впалые щеки при разговоре, а взгляд до сих пор — упрямый. пак отчаявшийся в своём горе, но пытается бороться из-за всех сил. даже не ради людей, которым он нужен — которых он любит. просто ради себя; живого; молодого. с каждым годом жизни — усугубление диагноза. последние несколько лет мингюн существует скорее в больнице, чем в родной стране; просто дома; общается с матерью, которая не плачет больше; отец понимает всё слишком. скучает пак немного по кошке своей — смотрит на джэйаса внимательно. зачем тот вообще — приехал к нему? вновь вглядываться вот так вот — глаза в глаза. чёрный разливается и по венам, и в радужке парня. кажется, на миг таким уставшим — словно перелёт занял у него так много сил; будто джэйас не спал уже больше суток и думал о чём-то своём совсем; запретном. улыбка слабая — уголки губ чуть приподняты вверх. он, конечно же, принял перед тем, как сделать фотографию вывески золотистой онкологической больницы — красиво; обновление инстаграма где-то через неделю, быть может. золото — на тёмном фоне. ему не нравится это место, но выхода уже нет. — я надеюсь на это. джэйас говорит ему прямо, что не хочет, чтобы соулмейт доживал до лета; что сам устал проецировать чужой рак на себе; что, нет, конечно, круто — иметь якобы пару, но никак не люблю тебя, понимаешь? мне без разницы на тебя, мингюн. ты просто однажды свалился как снег в холодном феврале, и теперь всё никак не можешь исчезнуть. тебе помочь, что ли? у джэйаса всегда в грудном кармане бабочка — стоит разложить, как движением лёгким; касание лезвия. и будет ли официально уже — убийцей. весело. — серьёзно? — смешок по палате отбеленной. мингюн сесть пытается неверующе; поднимается на локтях; капельница мешает; раздражается сам с себя. его взгляд злобой пылает будто бы, но. — ты приехал рад того, чтобы сказать, что ждёшь, что я сдохну? джэйас улыбается; смоль в глотке. он не тот, кто будет обнимать за плечи худые; поправлять одеяло мягкое; сидеть около кровати сутками целыми и надеяться, что — они справятся вместе. их общего не существует — никогда даже не было. пусть джэён со своим ребёночком минсоком верят в сказки, тогда как ли смотрит здраво. в их мире каждый сам за себя — здоровый не виноват в том, что кто-то в его паре умирает. джэйас не чувствует даже грамма любви к мингюну — задушить бы голыми руками, чтобы не маячил иногда. пак тот, про которого можно лишь истории тупые рассказывать; жаловаться; винить в существовании. больно? конечно, только вот это полностью твоя участь. принимай достойно; если суждено страдать — что ж, терпения. — я просто думал над этим долго, пак. а так — да. просто сказать. — ты сука. чужая насмешка. за окном всё ещё ночь — солнце не собирается вставать, а мрак обнимает их за плечи. джэйасу нравится видеть это отчаяние в блекло-злых глазах мингюна. что дальше? правда подкашивает ведь. пак похож на заблудившегося котёнка, который всё сдаться не хочет. один из них, правда, скоро умрёт, и ли — он не собирается следовать пути чанюна. это так глупо, правда, хён. умные люди не поступают таким образом — не спасают отбросов. в палате приглушённой запах лекарств; ли вдыхает полной грудью. этот запах нравится ему, когда — иногда вместо сигарет на пальцах и венах именно химия. проводит ладонью по вискам своим выбритым, а затем достаёт из кармана кредитную карточку. обычно ей расплачивается; покупает еду; лекарства свои; 057; билет до шанхая. бросок — та лежит на коленях мингюна. — спасибо, что дал попользоваться. твоя кошка у моей сестры. отпишись, пожалуйста, от моего инстаграма — не люблю сам чсить людей. джэйас улыбается красиво и пожимает плечами — ему больше не о чем говорить с. — надеюсь, ты не проживёшь намного дольше, чем я, сынджун. это в спину — уже так неважно. ли идёт по коридору больницы, затем — на первый этаж. воздух утренне-ночной забивается в лёгкие; просто немного подождать смерти соулмейта и рак лёгких отпустит его, знает точно. прикрывает глаза — думает о том, что он поступил правильно, так ведь? выхода нет другого просто. своя жизнь — она намного ценней, чем человек, который просто однажды написал ему со словами, мол, я твоя пара, приедешь в шанхай? смешно. звонкий щелчок зажигалки — он курит красные мальборо и ловит себя на мысли, что — чанюна больше нет. того однодневнки. хотя хён понравился очень. джэйас, кажется, вновь просрочен на эмоции. выдыхает дым серый. жизнь для него — продолжается ведь. найдёт ещё новых людей; якобы друзей, с кем можно будет посидеть вечер пятницы, потому что — джэён убегает под защиту своего мерзкого ангелка; хёджин учится заново жить теперь полностью на ногах, а юто — говорят, тот вернулся в свою префектуру. чёрт знает. люди — они просто такие непостоянные. достаёт сотовый из кармана; меж пальцем тлеет сигарета; красный. джэйас обновляет инстаграм среди ночи китайской. размазанная фотография спящего чанюна; ещё один пазл в его профиле; игра маленькая; отпечаток смертника красивого — не плачь, мальчик сладкий. если рай есть, то ты заслужил его. подпись аккуратная — «надеюсь, потом объяснишь мне, почему ты решил стать пеплом, хён.» потом — ещё не скоро. после смерти далёкой. потому что ли джэйас не собирается умирать так рано — спасать мингюна тем более. он не обязан лишать себя жизни из-за рака чужого; он не обязан быть близок с кем-либо; он не должен — никому; ничего. совершенно. просто. огни китая красивого. ветер утренний; улыбка парня красивого. а ещё у него на ключицах под кофтой готикой выбито when you have faults do not fear to abandon them.. он мажет взглядом оживлённым по тёмной улице вокруг них; звёзды плачут в его чёрных глазах, потому что такие, как он, предпочитают добивать лишь острым ножом; бабочкой. ничего нового; никто не любит предателей; никто не подпустит к себе человека с табличкой —. самый большой недостаток ли сынджуна это — он сам.