Удачи!

Хосок проспал. 7:43, а он только открыл сонные глаза. Омега подскочил, только посмотрев на часы. Он не успел позавтракать, не попил воды, не набрал новую, не взял конфеты. Хо бежал в школу и чуть ли не плакал. Не хотелось опаздывать на литературу. Он забежал в класс в 7:58, а около его парты стоял обеспокоенный Чимин. Старший омега быстро выгрузил учебник, дневник и пенал на стол, не замечая объекта, пока Пак говорил: – Хоби-хен, я волновался! Куда ты пропал, а? – Я проспал, прости, Чиминни... – робко ответил старший, а потом посмотрел на букет жёлтых хризантем в рыжей обёртке. Рядом лежал жёлтый конверт, заклеенный розовым сердечком. – Что это? – Вот и я хотел спросить! Старший задумался. Он посмотрел на одноклассников и крикнул: – Тут кому-то букет и записку принесли! – Это тебе, – яростно зашептал Чимин. – Посмотри письмо, дурашка!! Хоби надул губы, посмотрев на предметы. – Почему ты так решил?.. – А ты читать разучился? Переверни конверт! По школе раздался звонок, и Чимин сказал: – Я должен бежать. Удачи, Хоби! – И омега выскочил из класса, убегая к себе. Учитель с улыбкой спросил про букет, а Хосок покраснел, улыбаясь и пряча лицо ладошками. Класс восторженно загоготал, когда омега сказал, что он не знает имени того, кто подарил это. – У Хосока тайный поклонник! – Хоби-Хоби, тебе кто-нибудь нравится? Омега краснел, мотая головой и смущенно улыбаясь. Он не знал, куда убрать цветы, а поэтому и на других уроках страшно смущался, пока одноклассники рассказывали свои предположения. – Наверное, у них будет пятеро детей!! – Учитель Ким, я точно знаю, что это Сонгён из выпускного класса!!!! Учителя мило улыбались, а Хосок, смущённый таким вниманием, краснел и неловко улыбался, пряча лицо ладошками. После уроков омега, держа цветочки, шел к скамейке во дворе школы, чтобы прочитать записку. Он уселся на прохладное дерево, кладя рядом портфель, положил на колени букет и дрожащими руками вытащил из портфеля жёлтый конверт. Аккуратно отлепив наклейку, омега развернул бумагу, с трепещущим сердцем начиная читать неаккуратные буквы, выведенные чужой дрожащей рукой: "Привет, милое солнышко. Меня зовут Шуга и, если хочешь, считай меня своим другом. Я хотел бы немного рассказать о себе, если ты позволишь: я старшеклассник, люблю музыку, лимонад, жёлтых птичек, как у тебя на портфеле, чай, и я совсем не пью кофе. А ещё мне нравишься ты. Очень сильно. Кажется, у тебя проблемы с самооценкой, но я вот что скажу: у тебя чудесный вздёрнутый носик, скулы, аккуратные губки и красивая улыбка. Знаешь, у тебя хорошенькие щёчки, а мне с детства говорили, что я напоминаю пельмешек или даже тарелку. Не знаю, хорошо это или плохо, но, наверное, у меня действительно круглое лицо. Хоби, ты, наверное, любишь цветы, да? Любишь лето? Если да, то, может, я куплю тебе что-нибудь, что у тебя ассоциируется с летом? Хочу радовать тебя. Дарить подарки, целовать краснеющие щёчки, обнимать и защищать. Ты самый милый омега, которого я видел, которого я знаю. Не плачь больше, пожалуйста. И из-за Юнги не плачь. Он идиот. Ты не злись, хорошо? Я люблю тебя, милый. Надеюсь у тебя все хорошо, и я не напугал тебя. Спасибо, что прочитал это. Твой друг, Шуга П.с. если хочешь,то напиши ответ. Его оставь на своей парте и иди домой. Не пытайся выследить меня. Люблю." Омега спрятал в листке покрасневшей личико, широко улыбаясь. "Круглое лицо и похож на пельмешек" – хихикнул Хоби. – "Наверное, у этого мальчика большие глазки." Хоби, наконец успокоившись, пошёл домой. С его лица не сходила улыбка, и букет он нес бережно и нежно, нюхая цветы и широко улыбаясь. Прошмыгнув в спальню, он положил конвертик на стол и поставил в вазу букет. Омега уселся на подоконник, широко улыбаясь. "Шуга... Шуга-хен... Шуга-хен, наверное, хороший... – подумал Хо. – Наверное, он красивый... Жалко, что мне нельзя его увидеть..." На следующий день Хоби оставил письмо на своей парте после урока. Он пошел на тренировку и по дороге врезался Юнги. Пряча глаза, краснея, омега убежал дальше, лишь бы спрятаться от старшего. Альфа направился в класс Хосока. Омега написал записку на клетчатом листочке, свернул и ушел. Благо, Юнги знал, что это записка. Он развернул листочек и улыбнулся уже первым словам, затем погружаясь в мысли и текст: "Привет, Шуга-хен^^ спасибо за цветочки, мне очень нравится <3 и я люблю лето очень сильно, но дарить ничего не надо, ладно? Не хочу, чтобы ты тратил свои денежки на меня. Если честно, я был очень рад, когда получил ту записку... Давай дружить, Шуга-хен? Ты, наверное, очень хороший. Я очень хочу тебя увидеть и поговорить, а ещё обнять тебя и угостить чем-нибудь вкусным. Можно я принесу тебе со следующей запиской что-нибудь вкусное, если ты не хочешь встречаться. Ты стесняешься, да? Не надо стесняться ^^ Ох... Прости, я совсем не знаю, что писать... Если ты узнаешь меня поближе, поймёшь, какой я глупый... Шуга-хен, мне кажется, что пельмешки милые. ^^ Хосок" Юнги улыбнулся, разворачиваясь и направляясь к выходу из класса. Его солнышко самое лучшее. *** Намджун не видел Джина сегодня, вчера. С того дня, как они были в госпитале, альфа сам перестал писать, звонить. Он не забыл о Сокджине, просто его голова была заполнена мыслями о том, как избавиться от Сульджу и получить одобрение на отношения от родителей старшего. Намджун, задумавшись, ходил по квартире, как вдруг постучали. Альфа направился к входной двери, открывая без вопроса. На пороге стоял заплаканный Джин, который без приветствия сразу начал: – Намджун, почему ты не звонишь? Даже не пишешь... Раньше каждый день писал, а тут перестал... Намджун, почему ты не мог сказать сразу, что мы расстаёмся? Почему ты... Младший без слов взял Джина за руку, затаскивая в квартиру и захлопывая дверь. Он прижал омегу к вертикальной поверхности, начиная покрывать поцелуями шею. – Я был очень занят, милый... Я все объясню... – выпалил альфа, ведя носом от ключицы до уха. – Чем ты был занят, что не позвонил мне?.. – вздрагивая, спросил Джин. – Я все объясню... Позже... Прошу тебя, позже... – младший прильнул к губам омеги, не церемонясь и сразу целуя глубоко, вызывая дрожь у старшего в коленях. Джин ухватился руками за плечи альфы, закрывая глаза, а тот поднял его за бедра, прижимая к себе и утаскивая в спальню. – Намджун, я... Джуни... Джун!.. подожди, ах! – лепетал старший, когда альфа уже расстегнул чужую рубашку и покрывая засосами шею омеги. Альфа положил парня на кровать, стягивая брюки, как вдруг Сокджин совсем забыл, что хотел сказать, просто начиная отвечать на все, тихо постанывая, сжимая чужую домашнюю одежду руками, раздвигая ноги и немного толкаясь на встречу прикосновениям. Намджун положил руку на пах старшего, сжимая через темную джинсу, поглаживая. – Нам...Джун... Джун, я... Джуни, пожалуйста... – тихо просил омега, обнимая младшего за шею. Альфа отстранился, смотря на Джина, но не останавливая движения руки. Старший сдвинул ножки, зажимая руку младшего и провоцируя его на более нежные и напористые движения. – Намджун... Мои родители... Я... Ах! – омега закинул голову, когда ловкая рука Намджуна скользнула под джинсы. – Говори, – сказал альфа, массируя орган уже через белье. Омега поджал губы, начиная скулить и ворочаться. Джин открыл рот, но младший снова заставил застонать. – Я жду, говори, – сказал Нам, облизал нижнюю губу. – Почему не говоришь? – спросил Намджун, пригибаясь к старшему. Омега зажмурился, прижимаясь к парню. Намджун приподнял его одной рукой, переворачивая. – Намджун, я.... Ну... – пытался выдавить старший. Альфа стянул джинсы с Джина, продолжая целовать шею и ласкать пах. – Ну? – Извращенец! – заскулил Сокджин,падая лицом в подушку. Омега едва смог вдохнуть, чтобы выпалить: – Джуни, ты должен решать скорее, зачем я тебе и что ты хочешь... Мои родители долго ждать не будут, Джуни, мне скоро восемнадцать... – Я все им скажу, милый, а сейчас... – У тебя есть презервативы? – внезапно перебил Джин, приглушённо дыша. – Ох... – виновато скривился альфа, выпрямляясь и убирая руки от старшего. – Извини... – Нет-нет-нет!! Все хорошо, давай! – заскулил омега, поворачиваясь к младшему, залезая к нему на колени и целуя уголок губ. – Джуни, ну давай... Я ведь... Неужели ты не хочешь меня? Намджун, я очень хочу... Давай же, а? Ну пожалуйста... Альфа с непониманием и стояком смотрел на старшего, как он просил, а от желания ерзал на паху Джуна, целовал. – Милый, я... Сокджин, мы по закону ещё дети, понимаешь?.. это... Джин, подожди, Джин... – пытался остановить Намджун, но в конце концов пришлось просто отодвинуть старшего от себя, крепко держа. Старший был слабым, а поэтому сдвинуть его было не сложно. – Намджун? – с непониманием и испугом спросил омега. – Намджун, ну чего ты, а?.. – заскулил старший. – Сокджин, – обратился альфа, опустив глаза, – я люблю тебя... – от этого старший приподнялся, опускаясь назад. Он чувствовал, как вытекала смазка от возбуждения, но опустился на колени альфы, когда тот продолжил: – ...но заниматься сексом без презерватива - это слишком. Нам обоим сейчас не нужен ребенок. Пойми, Сокджин, если ты хочешь забеременеть, чтобы не выходить замуж за Сульджу, то... Хорошо ли использовать человека достижения собственной цели? Омега сглотнул, отведя взгляд. Младший пристально смотрел, ожидая ответа. – Плохо... – тихо ответил Джин. – Значит, мы придумаем что-то другое. Ребенок у нас будет, – сказал альфа, успокаивающе водя по спинке старшего, – но не сейчас. Мы будем любить его, читать сказки, – начал Нам, прижав к себе омегу покрепче, усадив его на себя и обнимая, – целовать его маленький носик и пухлые щёчки. Мы будем вместе ездить к друзьям, гулять на природе, покупать красивую одежду... – Розовую? – грустно шмыгнул старший. – Розовую, – ответил Джун. Омега слабо улыбнулся, закрыв глаза. – Представляю, как ты, радостный, бежишь ко мне вечером, когда я вернулся домой, показываешь тест на беременность, с двумя полосками, а потом мы обнимаем друг друга... А пока ты будешь вынашивать нашего малыша, мы купим квартиру, сделаем для него красивую комнату... Если будет альфа, то стены будут нежно-голубые с розовыми облаками, а если омега, - то бледно-розовые стены с голубыми птицами... И кроватку купим красивую, много книжек и игрушек... Будет умный и весёлый. А ещё мы купим ему когда-нибудь краски и большой альбом, чтобы он мог рисовать... И в школе у него будет красивая форма и портфель, а ещё много друзей... И мы не позволим ему плакать... Потому что он будет счастлив... да? Джун заглянул в лицо старшего. Тот, сонно улыбнувшись, тихо ответил: – Да...