***
Чанель недоуменно покачивает пальцем, когда видит своего персонажа в виде обычного доктора псих-больницы. В пиксельном варианте он малосимпатичен, но дело до этого и нет. Всплывающее окошко показывает все его слабые и сильные стороны, и Чанель уже намерен избавится от игры только потому, что ненавидит этих врачей больше, чем свои горькие таблетки. Хотя казалось, ничего хуже них нет. Остановило то, что больница слишком напоминает его собственную. В ней так же тесновато, белым-бело, чего он тоже терпеть не может, и кричат сумасшедшие. Чанель начинает беспрерывно кашлять в кулак, когда видит дверь без номера. Такую же, как в его больнице. «Совпадение? Возможно». Управление не такое простое и привычное как он ожидал. Длинные пальцы уже легли на клавиатуру. Всплывает уведомление. Он не может управлять ходом. Не может делать, что хочет до конца. Только повелевает его мыслями, как пишет игра. Направляет мышку на нужное действие, и тут же получает загрузку. Бекхен, судя по данным — стрессоустойчив, изо всех сил старается на работе и волнителен. Чанель же полная противоположность. Будь тот реальным, они бы уже сцепились в бурной потасовке из-за своего же характера. «И что тут стремного?» — думает парень. К психушке он привык, и то для него было более обыденностью, нежели местом для ужасов. Хотя по ночам там правда было дико. Трудно спать, когда рядом кто-то кричит или плачет. Трудно. К концу виртуального дня, Чанель решает, что было бы неплохо свести своего персонажа в какое-нибудь элитное место. Но из предложенных карт, в самом конце, можно найти только никчемное кафе на окраине. Пусть Бекхен расслабится и выпьет кофе. Смена была тяжелой, как решает красноволосый.***
С каждой минутой Чанелю становится все непонятнее. Его игровые возможности сокращены настолько, что он больше похож на охранника, следящего за преступником. Его персонаж буквально живет своей жизнью, а Чанель тупо решает мелкие детали. Этого мало. Чанелю хочется иметь его в контроле полностью. Пока Бекхен распивает свой напиток, Пак тоже отходит принять таблетки. Сегодня эти: маленькие, двояковогнутые, белые и снова жутко невкусные. По-другому конечно не бывает, но Чанель считает, что они ничем не помогают. С работы возвращается дядя Ким. Именно он подсадил парня на видеоигры, ибо являлся какой-то крупной шишкой в сети. Чанель никогда толком не вдавался в подробности. Только кивал на все головой, а потом мысленно взрывался. От беспомощности и уставшей головы. Он с облегчением выключает компьютер и опускает голову под теплые струи воды. Даже не теплые — горячие. Такие, что кажется краска полезет с волос. Чанель не считает, что зависать за компьютером целый день очень полезно. Скорее пытается выпутаться из виртуальности, но выходит не очень. Какие-то неважные СМС от старшего брата пудрят голову. Он пишет о том, что скучает. И такие письма Чанель получает крайне редко, ведь брата еще прошлым летом забрали в армию. Чанель опять молчит весь день, ни с кем не разговаривая, кроме себя, и на ночь глядя решает таки выйти к дяде. — Не спится? - спрашивает мужчина в строгом костюме, — только вернулся с работы. Чанель качает головой, то ли отгоняя мысль, то ли сосредотачиваясь на своем ответе. — Я сегодня установил новую игрушку, знаешь, такая себе. Бред какой-то, - пожимает он плечами, садясь рядом за стол. — И что за игра? - дядя кажется даже удивлен, будто бы не верит, чтоб его игры могли быть бредовыми. — «Wandering in front of ghosts», - дословно вспоминает Чанель. — Но, Чан, это не моя игра. Я такую не создавал, - Чанеля пробирает дрожь. Все игры с того сайта всегда создавались дядей. Слишком странно.***
Пару часов Чанель бездумно ходит по комнате связывая мысли в тугой узел недовольства. Взад-вперед по кругу. Надоедает ровно в тот момент, когда образ Бекхена буквально плывет перед глазами, а Чану до жути интересно, что творится в игре. Приходится снова плюнуть на принципы, переступить и открыть фантастичный, по его мнению, файл. Загрузка длится ровно пол часа. Слишком долго. Чанель успевает приготовить чашку крепкого кофе, выпить свои таблетки и даже переодеться в легкие шорты и футболку. Звук ложки о чашку, пока тот размешивает, бьет прямо по ушам и хочется разбить ее к чертовой матери. Чанель — вспыльчивый агрессор. Метает всем и вся, что есть под рукой, если дело касается звуков. То тихо, то громко. Быстро выходящий из себя парень даже забывает о посещении больницы сегодня, а прием важный. Да и дядя молчит, не напоминает. Может и сам забыл. Перед запуском Чанель видит только чуть подкошенный дисплей, и полностью смытое изображение. Персонаж опять в больнице, а над его головой облако действий. Чанель не в курсе, что происходит, и что было в его отсутствие. Начинает даже думать, что игра живет своей жизнью. Мафиозной такой, странной. Чанель выбирает первое, что бросается в глаза «Спасаться». От кого, от чего, зачем, он и сам не знает. Но если вариант есть… значит есть от чего? Пак смело жмет на кнопку, пока наконец не начинает двигать курсором, чтобы рассмотреть обстановку. Прямо в палате душевно больной. Кажется даже в крови. Чанель точно не различает в ужасной графике, но и значения тому не дает. Бекхен все так же стоит, а Чанель мысленно молится, чтоб тот отошел, а еще лучше вышел. Возможно сам не замечая, но Чанель признает персонажа. Бекхен действительно красиво прорисован «от» и «до». Как будто реальный. Но на мысли свои Пак только усмехается под предлогом «не возможно же». Доктора все так же прогоняют Бека, и Чанель откровенно разговаривает с компьютером, поддакивая.***
Как взять на себя то управление, которого в игре не заложено? Чанель искренне желает помочь, помочь выбраться и решить что делать этому пареньку. Может даже уволить его с работы, если заблагорассудится. Таким людям не место здесь. Среди сумасшедших и бешеных заключенных. Рабов, по сути. Чанель нервно жмет на кнопки, ломает клавиатуру и бесится. Вспыльчивый. Почему он не может просто залезть в чертов дисплей и вынуть оттуда персонажа, чтобы тот больше не мучился и не пугался. Ему надоедает быстрее, чем он сам ожидал, и пальцы непослушно ерошат собственные, цвета вишни, волосы. Одна его рука скользит по лбу, вытирая холодный пот, а другая берет монитор за рукоять. Чанель на секунду замирает, смотря на свои руки и не ведает, что творит. Его просто ломает. До хруста в пальцах, до сгиба коленей, ломает. Все, на что он был благосклонен пару минут назад, разлетается прахом, потому что смотреть на это уже нет сил. Чанель выдержки не имеет. Он либо на таблетках, либо в больнице. Первые, кажется, свое значение потеряли. Глаза охватывает нарастающая паника за самого себя и за того персонажа. Какая-то оставшаяся воля его останавливает. Он ставит на место монитор, подключает шнуры и прибавляет уровень сложности. Ему что ли проще будет? Бену? Кому? Кажется, игра не меняется. Ровно до того момента, пока Чанель не видит одного больного, бежавшего на Бена, с осколком в руке. Попытка убийства — дело нехитрое. Чанель закрывает лицо руками, умоляя того, чтоб все обошлось и Бен вовремя отошел. И откуда столько волнения к игровому персонажу? Похуй. Чанель бы собственноручно вывернул пациенту руки. Разбил бы нос и стер кости в порошок. Только бы тот не трогал воображаемого друга. Чанель понимает, что пропал. Привязавшись к персонажу в игре, он просто потерял рассудок и выглядит не лучше тех самых душевнобольных. Ему и самому пора в больницу. Он скоро свихнется. Голова порядком кружится, и хочется уже кинуть все это, только бы предаться сну. Но что-то не отпускает. Невидимые сетевые нити никак не хотят отпускать, опутывая Чанеля все больше. Нарочно привязывая его к нереальному человеку и опасениям за чужую вымышленную жизнь.***
К великому удивлению, следующий шаг игры роковой. Чанель с силой жмет на мышку, клавиатуру, и все, что попадется, но результата ноль. На Бекхена все так же летит черная беха, а он стоит не двигаясь. Будто предначертано. Кровь на асфальте вытекает из головы персонажа, а у Чанеля жизнь вытекает, буквально. В комнате погром. Он пару раз пытается долбануться головой о стенку, пока не вбегает дядя, попутно набирая скорую. В руке иглы, лекарства, капельница. Чанель сползает по подушке вниз, готовый рыдать. Даже умереть нормально не дали. Смысла, без Бекхена, нет. За дверью шепчутся врачи, которых сейчас бы вообще не видеть. Пак даже отворачивается, хоть один из них и входит внутрь, садясь рядом. — Здравствуйте, - на такой распевный голос хочется незамедлительно повернуться, будто родное что-то. И Чанель прав. — Бекхен… - в том же белом халате, красивыми глазами и детской улыбкой, сидит он. Главное, живой. — У вас повышенный… - Бек не договаривает, потому что пациент вырывает иглы и обнимает. Так, как еще никто.