хочешь, согрею?

      Тэхён съеживается до размеров младенца, лишь бы согреться побыстрее в огромной для одного человека постели. Она вся дрожит от холода, прячет ладошки в длинных рукавах домашней кофты и натягивает теплые носочки выше лодыжки. Ей холодно. Она прикрывает глаза, прячась под одеялом с головой, и старается уснуть, перестать дрожать и выспаться.       Девушка смеётся, видя картину в спальне. На ней одежды, не считая белья, нет от слова совсем. Она опирается о косяк двери, скрестив руки на груди, смотрит на то, как русоволосая прячет макушку под одеялом и неспешно подходит.       — Моя малышка замерзла? — шепчет младшая, садясь на кровать, а через минуту уже обнимая девушку под одеялом.       — Да, мне холодно. — бубнит старшая, высовываясь из укрытия и смотря на черноволосую.       Ореховые глазки мгновенно округляются, а щеки начинают гореть, покрываясь румянцем. Ким удивленно хлопает длинными ресницами, смотря на то, что на брюнетке из предмета гардероба только черное бельё.       — Оденься! — шикает девушка, тут же прячась обратно.       А у Чонгук уже свои планы. Она осторожно поднимает край одеяла, чтобы не запустить свежего, а потому и холодного воздуха в «обиталище» Тэ, проводит подушечками пальцев по обнаженному бедру девушки вверх и ухмыляется от того, как тело старшей вздрагивает от прикосновений. Брюнетка ведёт пальцами до талии и обнимает её, в который раз удивляясь, насколько же она тонкая.       — Хочешь, согрею? — шепчет Чонгук, обжигая горячим дыханием ушко любимой и прикусывает серёжку той, чуть оттягивая её зубами, чтобы услышать судорожный вздох.       — Чон-и, прекрати… — у Тэхен от одного вида почти обнаженной девушки смущения вагон и маленькая тележка, а ещё эти шепот и прикосновения…       — Малыш, я обещаю, что просто согрею, — всё так же шепчет брюнетка, проводя пальчиками всё по тому же бедру, плавно опуская уже ладонь на упругие ягодицы, — Позволишь?       И старшая кивает. Кивает, давая старт для действий Чонгук. Брюнетка одним движением скидывает с них одеяло и нависает над девушкой, упирая руки по обе стороны от её головы, а коленом раздвигает длинные ножки шире, пока не упирается в то самое место.       У Тэ личико, как у ребенка. Приоткрытые в изумлении пухлые губки, медово-ореховые глазки с неким испугом смотрят в антрацитовые глаза напротив, а русые волосы разбросаны вокруг головы в беспорядке. Такая милая, такая желанная…       Чон накрывает чужие губы своими, мягко сминая их в поцелуе. У русоволосой губы нежные, мягкие, чуть покусанные из-за волнения перед зачётами, а ещё такие любимые. Брюнетка целует медленно, смакуя, прикусывает нижнюю губу и чуть оттягивает, проводит по ней кончиком языка и целует ещё раз. Более требовательно. Более грубо.       Ладонь скользит по плоскому животику вверх, под кофту, пересчитывает выпирающие ребра и задирает предмет гардероба до груди, обнажая её. Черноволосая разрывает поцелуй и тянет за края домашней кофты вверх, желая избавить Тэхён от этой вещи. И избавляет-таки.       Русоволосая прячет личико в изгибе локтя, прикрывая обнаженную грудь второй рукой, только вот от Чонгук ничего не спрячешь. Младшая припадает губами к лебединой шее, покрывая её влажными поцелуями. Она прижимает девушку к постели всем телом и чувствует, как та дрожит от холода. Чон нежно убирает руку старшей от груди и заставляет обнять ею свою шею, что и делает Тэ, предоставляя брюнетке больше места для поцелуев.       Та не медлит. Покрывает поцелуями-бабочками острые ключицы, прикусывая бархатную кожу под одной из них, укладывает ладонь на грудь девушки, проводя ко второй влажную дорожку кончиком языка.       У Ким дыхание неровное, она закусывает нижнюю губу и всё по прежнему прячет милое личико в изгибе локтя, прогибаясь в пояснице под Чонгук. Но младшая одним движением бёдер, имитируя фрикцию, прижимает русую сильнее к матрасу, не давая ей прогибаться.       Ее язычок играется с набухшей горошиной соска, обводя ореол, рисуя какие-то замысловатые, одному Богу известные узоры. Она нежно прикусывает его, пока пальцами крутит второй. Осторожно, мягко, чтобы не причинить боли своей малышке. Чонгук жалеет, что ей не удалось уговорить онни на пирсинг сосков, тогда она стонала бы громче, чем сейчас, тогда ощущения были бы ярче.       А Тэ-Тэ уже сжимает простыни и запускает длинные пальчики в черные волосы, прикусывая нижнюю губу, чтобы не стонать громче. От каждого прикосновения по телу табуны мурашек снуют, Ким словно током прошибает.       — Моей девочке хорошо? — почти шепотом спрашивает младшая, проводя пальцами по животику вниз, к линии белья, выпрямляясь и садясь аккурат между разведенных длинных ножек русоволосой.       — Да, Чон-и… Я согрелась, мы можем ложиться, — нагло врёт старшая, которая всё ещё мелко дрожит. То ли от возбуждения, то ли от холода.       — Ты уверена, что я пущу свою девочку спать… — подушечками пальцев Чонгук проводит по промежности Тэхён и чуть надавливает, чувствуя влагу на белье, — Мокрой? — в этой фразе столько наигранности, столько разврата скрыто за этой заботой.       Тэ пытается свести ножки вместе — не удаётся. Брюнетка поднимает их и укладывает на свои плечи, тут же целуя правую лодыжку, проводя влажную дорожку к коленной чашечке, оставляя укус на внутренней стороне бедра. Чонгук целеустремленная, она добьется своего.       Зубами подцепив ткань нежно-розового цвета, она тянет её вверх, подцепляет ловкими пальцами и стягивает с возлюбленной последний предмет гардероба.       — Малышка согрелась? — снова наигранность и ухмылка на лице.       Ким отрицательно кивает, смущенная, растрепанная, с пухлыми от укусов губками и мольбой продолжить в глазах.       И Чонгук продолжает. Касается губами киски, словно пробуя на вкус свою малышку, проводит пальцами по половым губкам и клитору, чуть проникая внутрь, но всего лишь чуть-чуть, только раззадоривая девушку, дразня её.       Двигая бедрами навстречу пальцам девушки, Тэхён чуть сжимает её черные волосы и почти скулит, потому что хочется-хочется-хочется, а вредная Гук-и дразнит её.       Младшая массирует клитор большим пальцем, а после слегка вводит внутрь, имитируя проникновение. Тэ лишь шире разводит ножки, когда язычком Чон ведёт ниже, вылизывая киску русоволосой с таким удовольствием, что в их спальне раздаётся причмокивание.       — Такая сладкая… — довольно говорит брюнетка, облизывая собственные губы и с упоением смотря на почти алые щеки своей возлюбленной, — Моя малышка готова?       — Готова, Куки, — стонет Тэ-Тэ, чувствуя, как черноволосая водит пальцами по половым губкам, чуть проникая внутрь.       Чонгук наклоняется к девушке, целует её пухлые розовые губки, проникая язычком в чужой рот, проводя им по ряду ровных зубов и сплетая с чужим, пока пальцами проникает в горячее нутро, почти мурлыкая от этой приятной тэхёновой узости.       — Такая мокрая, — брюнетка раскрывает пальцы внутри Ким на манер ножниц, задевая узкие стенки, — Такая узенькая, — шепчет она на ушко русой, пока та наманикюренными пальчиками цепляется за плечи Чон, — Моя пошлая девочка, — добавляет к указательному и среднему пальцам ещё и безымянный.       Комната наполняется громкими и сладкими стонами Тэхён, когда Чонгук почти срывается на быстрый темп, трахая свою любимую пальчиками. От каждого проникновения её прошибает током, на ножках пальчики подгибаются, а она всё сильнее прогибает поясницу, чувствуя скорый оргазм.       Девушка обмякает в чужих и умелых руках ещё не скоро, ведь стоит ей сообщить брюнетке, что пик наслаждения близок, как та вынимает из изящного тела пальцы и ухмыляется, когда русоволосая облизывает их всё с той же мольбой отжарить её в глазах.       — Ты согрелась? — шепчет Чонгук, ложась рядом со стройным телом и тут же обнимая осиную талию, прижимая к своей груди и слушая неровное дыхание.       — Да, — коротко отвечает старшая, смущенно утыкаясь носиком под ключицу девушки.       — А может всё-таки нет? — пальцы проводят по спинке вдоль позвоночника, и ладонь укладывается на аппетитную ягодичку, — Я могу погреть тебя ещё… Хочешь?