Если твой любовник - вор...

Верелий подозревал, что Филлина когда-нибудь, да встретит – но совершенно не ожидал, что это произойдет именно так. Да что там, он и подумать не мог, что однажды проснется в своей постели оттого, что его кто-то сверху придавил, а проснувшись – обнаружит над собой наглую эльфийскую морду. Вернее, сначала это была просто мрачная тень. Спросонья Верелий испуганно дернулся и промычал что-то, потому что тень, мало того, что оседлала его и навалилась сверху, так еще и споро зажала ему рот рукой. – Ш-ш-ш-ш-ш… Тихо, – прошипела тень. – Это я, Филлин. Все хорошо. Верелий возмущенно взбрыкнул еще раз – да где же все хорошо?! – Обещаешь не шуметь? – спросил босмер. Теперь-то, поуспокоившись, Верелий смог разглядеть, что перед ним действительно Филлин – если не по глазам, так хоть по тому, как по-хозяйски он успокаивающе гладил щеку Верелия указательным пальцем той руки, что до сих пор зажимала рот. Верелий поспешно кивнул. Эльф убрал руку, не торопясь, впрочем, слезать. – Что ты здесь делаешь? – прошептал Верелий. В его голосе явственно слышалась борьба между возмущением и желанием не шуметь. – Прячусь, конечно же, – широко улыбнулся Филлин, в темноте блеснули и пропали зубы. – Замки у тебя на двери ни к даэдровой бабушке, вот честно. Ты же меня не выдашь? – Почему именно у меня? – Верелий не дал сбить себя с толку. Этот даэдров босмер мог пойти куда угодно, правда ведь? А не вваливаться посреди ночи к жрецу Аркея и не влезать в полном обмундировании к нему на кровать. Верелий беспокойно поерзал – эльф, что бы он там о себе не думал, был довольно тяжелым. Филлин это заметил, но позу не сменил. – Я подумал, что ты не станешь меня прогонять, – он наклонился к самому лицу Верелия. – Ведь не станешь же? «А то что, всадишь мне нож в печень?» – подумал Верелий, злясь и на эльфа, и на себя – за то, что не может и, кажется, не хочет прекратить весь этот балаган, но вслух произнести не успел – во входную дверь кто-то требовательно постучал, та отозвалась недовольным гулом. Филлин быстро сполз с Верелия и вытянулся рядом на кровати: – Меня нет дома, – шепнул он вслед хозяину. Тот, хмуро зыркнув на наглого босмера, поплелся открывать. Вернее, он сначала дождался гневного: «Стража! Открывай!» – и только потом взялся за замки. – Стража Маркарта, – на сонного, спешно закутавшегося в жреческую робу Верелия смотрели темными прорезями три абсолютно одинаковых шлема. – Здравствуйте, – не слишком дружелюбно ответил Верелий. – Чем занимались этой ночью? – Я спал, – для убедительности Верелий зевнул. – Не видели или не слышали ничего необычного? – Нет, я же спал, – хмуро повторил Верелий. «Что-нибудь необычное? Конечно же, нет. А беглый эльф-разбойник в моей постели – так в этом ничего необычного нет, мы ж, можно сказать, давно уже знакомы…» – Вы один? – почему-то стражники никак не хотели ему верить, и Верелия это очень нервировало. Он невольно замялся, раздумывая над ответом – соври, они ведь не станут проверять. А если станут? – Послушайте, по Маркарту бродит опасный преступник, – начал один из стражников, вот таким образом истолковав его молчание. – И нам пригодится любая информация. Это важно. Остальные двое и вовсе подобрались, начав что-то подозревать. Да что там подозревать, этот самый преступник у него в доме и сидит! Верелий почувствовал, как очнулись табуны мурашек, забегав вверх-вниз по хребту. Услышал за спиной тихие шаги – мурашки заметно оживились. Верелий в ужасе застыл, как дозорная маркартская башня. – Здрасьте, – босмер поднырнул под его руку. По-хозяйски приобнял Верелия за талию – вернее, за бедра, потому что до талии он попросту не доставал – и с вызовом уставился на стражников. – Что за шум, а драки нет? Верелий осторожно скосил глаза. За эти несчастные пару минут Филлин успел основательно расхвататься: из одежды на нем теперь были только небрежно расшнурованная рубаха, да легкие штаны – а еще взлохматить волосы и изобразить только что проснувшегося эльфа. Пожалуй, если бы Верелий не знал, что этот босмер буквально с минуту назад сидел на нем в полном обмундировании, то сейчас, даже не задумываясь, взялся бы утверждать – Филлин только что проснулся и пришел посмотреть, кто тут шумит. – Эм… – закрытый шлем – залог профессиональной невозмутимости! – А мы тут как раз про вас говорили. Вернее, господин жрец не хотел про вас рассказывать. – А-а, это он может! – ничуть не смутившись, Филлин легко похлопал Верелия по боку. – Понимаете, он у нас человек благонравный и стеснительный – и того, что у него тоже может быть личная жизнь, пока старается не афишировать. Верелий покраснел так, что, казалось, сравнялся в яркости с факелами в руках стражников. – Личная жизнь каждого гражданина – его неотъемлемое право, – булькнул стражник. – А вы не слышали ли чего подозрительного? – Понимаете, – доверительно сообщил Филлин, чуть наклонившись. – Честно говоря, нам было не до этого… Теперь уже забулькали все остальные стражники. – Да, конечно, спасибо за сотрудничество, – быстро сообщил один из них. – Доброй ночи. – И вам, – улыбнулся Филлин, запирая за ними дверь. – Ты… – возмущенно начал Верелий, но захлебнулся словами, потому что эльф, не тратя времени на слова, дернул его к себе, заставляя наклониться, и поцеловал – долго, с чувством, с толком... – Я, – тихо хмыкнул он поплывшему Верелию на ухо. – Я их спровадил, да, я молодец. Давай уже перейдем к обсуждению чего поинтереснее… Верелий попытался возмутиться еще раз, но вышел только позорный тихий стон, так как эльф куснул его за ухо, а потом принялся это ухо увлеченно вылизывать. – Фил-лин… не на… – Верелий едва успел поймать его руку, твердо вознамерившуюся забраться под робу. Филлин потянулся и открыл входную дверь. – Хотите спросить что-то еще? – невозмутимо спросил он у стражников, похоже, так и стоявших все это время за дверью. Подслушивающих. И Филлин знал о них. Знал и… Верелий жарко, удушливо покраснел. Стражники, впрочем, наверняка выглядели немногим лучше под этими своими шлемами. – Нет-нет, – откликнулся один. – Решаем, куда направиться дальше. – Удачи, – Филлин захлопнул дверь, прислушался и выдохнул. – Вот теперь ушли. Он отлип от Верелия и прошел вглубь дома, как ни в чем ни бывало. – Знаешь, что? – возмутился Верелий: то ли оттого, что ему пришлось пережить столько неприятных, стыдных минут на глазах у стражников, то ли оттого, что все то, что Филлин только что тут изобразил, на самом деле было только игрой – а он поверил, как дурак. – Что? – не оборачиваясь, фыркнул эльф. – Это возмутительно, вот что! Заявился в мой дом посреди ночи, устроил тут балаган, выставил меня не пойми кем перед стражами порядка – что ты вообще себе по… ой, – разошедшись не на шутку, Верелий размахался руками и зацепил корзину. Та покачнулась и опрокинулась. Кроме пары кочанов капусты из нее выкатилось еще что-то крупное, округлое по форме, спрятанное в рюкзак. Филлин резко развернулся и пошел обратно. Подхватил предмет, покрутил его, поцокал языком, разглядывая несколько прорех в ткани. – Вот оно, хваленое качество! – покачал головой он. – Пара слабеньких выстрелов – и уже никуда не годится! Одна из стрел, похоже, чиркнула по касательной, сквозь длинную прорезь изнутри мешка загадочно поблескивало что-то… что-то странно знакомое… – Это… Это же… – воскликнул Верелий, спохватился и заговорил яростным шепотом. – Это та самая голова Кагренака, кусок двемерской статуи, которой так хвастался Колсельмо. Находка века! – Тебе показалось, – равнодушно бросил Филлин, уходя обратно в спальню. – Ты ограбил дворец! О, Аркей, за что мне все это! – не переставая стенать вполголоса, Верелий поплелся за ним. – О чем ты вообще думал?! – О том, как не попасть в ловушку – Филлин вдруг оказался прямо перед Верелием, украденную ценность он пристроил к куче остальных своих вещей. – О путях отхода. И о том, как дожить до утра. – Я не хочу видеть тебя и эту… эту штуку в моем доме, – непримиримо заявил Верелий. – Потерпи до утра, сделай милость, – скривился эльф. – Сейчас я точно уйти не могу. – Кошмар, – Верелий плюхнулся на кровать, зарылся обеими руками в волосы. – Дело житейское, – Филлин уселся рядом, закинув руки за голову. – Слу-ушай, ты когда здесь спишь – тебе никогда не кажется, что ты лежишь на алтаре у себя в храме, и тебя вот-вот начнут расчленять, называя это ритуалом ухода за телом усопшего? Просто ваши кровати – это ж один в один… – Ты не ранен? – перебил его Верелий, повернув голову и посмотрев на эльфа. – Нет, – мотнул головой тот. – У Колсельмо целая армия наемников, они могли… – А также двемерских ловушек и дрессированных центурионов – я знаю, – хмыкнул Филлин. – Не бойся, меня не так уж просто прижать. – Я не боюсь, – отвернулся Верелий. – После того… случая в Маркарте пропал торговец мясом, а еще хозяйка лавки и помощник конюха. Одновременно. Они… – Увы, да. – А я у него мясо покупал, – побледнел Верелий. – Надеюсь, не слишком часто, – фыркнул босмер, потом заметил, что жрецу сделалось дурно, и обеспокоенно тронул за плечо. – Воды принести? – Не надо, – мотнул головой Верелий и героически поборол новый приступ тошноты. Не думать о мясе, нет. – Что собираешься делать? – Заштопать рюкзак и немного поспать. – А-а… Как ты успел заметить, гостевых комнат у меня нет. Но ты можешь прилечь на кухне, если составишь стулья… – Ты чертовски любезен! – фыркнул эльф, поднялся, и занялся своим рюкзаком. Верелий посмотрел-посмотрел на него, потом разделся, лег спать, отвернулся к стене и натянул одеяло по самые уши. Ему было обидно, но он в жизни бы не признался, отчего – даже самому себе.

***

Когда Верелий сквозь сон почувствовал, что к нему в постель опять забрался посторонний, то даже не удивился. В конце концов, не такой уж он был и посторонний… – Просто понимаешь, у вас железные стулья, – виновато сообщил Филлин, прижимаясь в Верелию сзади. – А у тебя даже постелить на них толком нечего. В-общем, я подумал, что ты будешь не против – кровать у тебя не такая уж и маленькая, да и спали мы уже вместе, так что ничего, ты это переживешь. Зато у меня на утро не будет болеть спина. Или шея. Или еще что-нибудь. – Угу… – сонно буркнул Верелий, пропустив мимо ушей половину сказанного. Он уже и забыл, до чего этот эльф теплый – просто печка какая-то. Горячая кровь. Интересно, это особенности эльфийского строения тела или индивидуальное? В Маркарте эльфов почти не осталось, да и похоронные обряды у них были свои собственные, поэтому жрец Аркея понятия не имел, чем они отличаются от людей – и все отличия познавал на одном конкретном примере. Этот пример сейчас мирно сопел Верелию в затылок и обнимал одной рукой за пояс. – Спасибо, – произнес Филлин, тихонько поглаживая Верелия по животу. – За что? – уточнил тот, внезапно озаботившись новой проблемой. Он совершенно точно больше не хотел спать. – За то, что не выдал меня стражникам, – выдохнул Филлин, и Верелий поежился от щекотки. – Если бы я этого не сделал, пришлось бы объяснять, что в моем доме делает вор с уникальным открытием века под мышкой, – Верелий беспокойно поерзал – Филлин оставил в покое живот и перебрался к домашним штанам. От прикосновения чужих пальцев к члену, пусть и через ткань, у Верелия белые пятна расплылись перед глазами. – Ох… Меня бы загребли вместе с тобой. Так что не обольщайся. – Как скажешь, – фыркнул эльф, с потрясающей ловкостью одной рукой распутывавший завязки на верелиевых штанах. Оно и не удивительно, судя по всему, Филлин вскрывает замки и посложнее, чем старенькие штаны жреца Аркея. – Филлин, я… – Верелий не знал, что ему делать. По-хорошему, надо было одернуть эльфа, прогнать его спать на коврик, а потом гордо и самодостаточно провести остаток ночи одному. В конце концов, этот поганец притащился сюда с наворованным, как к себе домой, чуть не втянул Верелия в неприятности, а теперь еще вертит хозяином дома, как ему вздумается. С другой стороны, с той самой истории с людоедами у Верелия никого не было и, честно говоря, сейчас ему жутко хотелось хоть какого-то секса, пусть даже и с наглым босмером. И вообще, единственное, что останавливало Верелия, это то, что Филлин – вор, и добропорядочным гражданам явно не стоит иметь с ним дела. Особенно – пускать в свою постель. Но ведь Филлин спас Верелию жизнь, пусть даже изначально сам и втянул его в неприятности, от которых потом спас. Людоеды ведь могли найти кого угодно, чтобы избавиться от ненавистного жреца Аркея. И будь на этом месте не Филлин – Верелий давно бы уже переварился в чужих желудках. И вообще… Верелий вспомнил об этом «вообще» и удушливо покраснел. – Хочешь выспаться этой ночью? – уточнил эльф, запуская руку Верелию в штаны. «До чего теплые пальцы», – против воли подумал тот. – Нет, то есть да, то есть… – совершенно запутался Верелий и чуть не застонал от обиды, когда Филлин руку убрал и вместо этого заставил перевернуться на спину. – Успеешь выспаться. Не волнуйся так – мы быстро, – в полумраке, разгоняемом одной жалкой свечкой, ободряющая улыбка Филлина смотрелась довольно жутковато. Верелий подавился возмущением – «мы быстро», потрясающая непосредственность и наглость. Но его возмущение сдулось, как проколотый бычий пузырь, когда Филлин, пользуясь заминкой, стащил с Верелия штаны, для удобства, и склонился… Верелий сдавленно охнул. Никогда в жизни ему не делали ничего подобного. Собственно, не такая уж бурная у него была личная жизнь, и о всякой ерунде, которой остальные пытаются разнообразить постельные забавы, он был разве что наслышан. А теперь эта ерунда происходила с ним, и, кажется, ничего лучше Верелий не испытывал в жизни. Казалось бы, Филлин просто облизывал его член, а Верелий разом превратился в манекен для опытов, из которого вытащили все кости. Он даже не особо понимал, что происходит, просто сосредоточившись на своих ощущениях. И не продержался долго, кончил почти сразу же, как только эльф взялся за него всерьез. Может быть, Верелий даже кричал – он не запомнил. – Я же говорил, это будет быстро, – Филлин вытер губы тыльной стороной ладони, похлопал любовника по бедру и вытянулся с ним рядом. – Все, теперь можешь спать… Что? – размякший Верелий смотрел на него такими глазами, будто эльф сделал ему лучший подарок в жизни. – Какой же ты у меня все-таки небалованный… Филлин поцеловал его в шею. Верелий выдал нечто нечленораздельное и решил, что он тоже должен сделать Филлину что-то хорошее. А так как ближе всего к нему были уши – роскошные эльфийские уши для человека, непривычного к таким лопухам, всегда являются живейшим предметом для интереса – Верелий решил познакомиться с ними поближе. На пробу ухватил губами за кончик – Филлин одобрительно вздохнул, поощряя на дальнейшие исследования. Правда, они почти сразу закончились неудачей – эльф не выдержал, расхохотался и отпихнул Верелия. – Прости… – сконфуженно пробормотал тот. – Щекотно же! – ответил Филлин. – Просто эльфийские уши – это такая себе специфическая штука, с ними умеючи надо… – заметив, что Верелий явно собрался провалиться под землю и поискать там потайные этажи двемерского Маркарта, эльф решил помочь ему с этим делом и навис сверху. Верелий, игнорируя свое и без того пылающее ярким цветом смущение, вопросительно уставился в черные, без радужки, глаза. Филлин же внимательно изучал его лицо. Потом наклонился и вдумчиво поцеловал. – Ты меня не боишься? – спросил он. Верелий на секунду задумался – и отрицательно покачал головой. Нет, уже нет. – Хорошо, – и дальше Филлин от его губ уже не отрывался. Филлин целовал так, будто никуда не торопился, оглаживал руками бока, забрался под рубашку. Верелий беспокойно поерзал, ткнулся вновь вставшим членом Филину в бедро. Задался вопросом, откуда у эльфа столько терпения. Потянулся, потрогал любовника за пах. Нет, стоял, как миленький. А вот штаны здесь явно были лишними. Верелий погладил член любовника всей ладонью, упиваясь тем, как реагирует на прикосновения его тело. – Сейчас, – шепнул Филлин, тыкаясь губами ему в шею, торопливо целуя, помог снять рубашку. Верелий же, решивший, что быть голым при фактически одетом Филине не очень-то весело, потянул за шнуровку на его рубашке, но запутался, и огорченно вздохнул. Филлин, ласково улыбнувшись, выпутал его руку, поцеловал пальцы, без проблем ослабил ворот и стянул рубашку через голову. Взялся за штаны. В этот раз Верелий видел все. Не утыкался лицом в подушку или взглядом в стену, а смотрел прямо на Филлина. Целовал его губы, робко оглаживал спину. Филину почему-то можно было все – вертеть Верелием, как захочется, подкладывать подушки под стратегические места, разводить верелиевы ноги, да хоть закидывать их себе на плечи. Со стороны самого Верелия он не получал никаких возражений. Разве что нетерпение. Верелий больше не боялся. Единственный раз он зажмурился только потому что даже если и знаешь, чего ждать – все равно больно. По крайней мере, поначалу. Филлин успокаивающе поглаживал пальцами верелиеву коленку. И Верелий сам этого хотел, поэтому сам, первым, двинул бедрами, хотя даже еще не совсем привык. Пусть. Верелий прислушался к себе и тихо хмыкнул. Темная магия, не иначе. Удобно искать себе оправдания, но у всего этого есть куда более прозаичное название – похоть. Верелию было не до терминологии – бить земные поклоны и каяться, если охота настанет, время придет позже. А сейчас ему просто было хорошо. И он стонал и двигался навстречу, потому что ему этого хотелось, и смотрел на Филлина, даже любовался своим эльфом, потому что страсть поменяла все, перекрасила мир в новые цвета. Тот складывался, как мозаика, из отдельных кусочков: красивыми казались и худощавое тело, и ловкие пальцы, что поглаживали по бедру, и растрепавшиеся рыжие волосы, и раскрасневшееся лицо, и острые скулы. И все это терялось за полночным взглядом темных глаз, потому что Филлин держал взглядом, не отпускал, обещал, просил и чуть ли не трахал одними глазами. Верелию было жарко и хорошо, и не осталось никаких мыслей, кроме чистого восторга. И он кончил второй раз за ночь с довольным стоном чуть ли не раньше Филлина. В ленивой истоме подумал – как он вообще мог хотеть прогнать куда-то Фила и не задумать ли еще что-нибудь на третий заход. Но нет, ему было слишком лениво, поэтому он просто глупо улыбался, пока Филлин возился, вытирая их обоих, и безропотно обнял присоединившегося к нему в ленивом валянии Филлина в очередной раз с удовольствием вспомнив, какой же он теплый и как к нему здорово прижиматься. – В этот раз получилось не очень быстро. Надеюсь, ты не расстроился, – фыркнул эльф и поцеловал его в шею. Верелий только рассмеялся в ответ. Ему хорошо и не хочется ни о чем думать.

***

Утром Филлин ушел, не попрощавшись. Даэдров воришка, демонстрируя впечатляющий профессионализм, собрался и ушел так тихо, что разомлевший и сонный Верелий даже ничего не заметил, прощальный поцелуй приняв за сон. И вообще, если бы не остатки ниток в мусоре от починки рюкзака и приятная ломота во всем теле, Верелий бы подумал, что ему все это приснилось. Но Верелий и не думал, что будет по-другому. Чего еще ждать от авантюриста-босмера? В конце концов, жрецу некогда думать о глупостях, начинался очередной день и Зал Мертвых Маркарта уже ждал его.