Благими намерениями - выстелена дорога в ад

      Эвен ждал меня. Врач укоризненно смотрел на то, как мы обнимаемся, и, кажется, был готов запустить мне в голову чем-нибудь тяжёлым. Но Эвен был главным, так что ослушаться его приказа не решились даже во спасение его же жизни. А приказ был прост: не сметь колоть ему никакую дрянь, пока он не поговорит со мной и не убедится, что всё в порядке.       Но выглядел Эвен не лучшим образом. Под глазами залегли чёрные тени, а губы практически сравнялись по цвету с кожей, но взгляд оставался властным, лишь смягчался немного, когда он смотрел на меня.       — Прости, — шептал я, уткнувшись ему в плечо, сидя на краешке его постели, — прости за то, что я такой никчёмный. Ты не представляешь, что я чуть не натворил…       — Очень хорошо представляю, — хмыкнул он, — точнее, точно знаю. Я ведь всё время был с тобой. Ну… в каком-то смысле.       — Боже… — я вновь уткнулся ему в шею, — как ты можешь после этого продолжать любить меня?       — Исак, — он отстранил меня, внимательно вглядываясь в лицо, — ты сейчас на полном серьёзе спросил?       Я посмотрел на него и виновато отвёл взгляд, потом шепнул:       — Нет. Конечно нет.       Ну разумеется, Эвен не может перестать любить меня, так же, как и я его. Это просто невозможно.       У меня за спиной раздалось сухое покашливание. Доктор вновь решил попытаться призвать Эвена к здравому смыслу. Но на сей раз я был на стороне врача и настоял, чтобы он позволил поставить капельницу, пообещав, что когда он проснётся, я буду здесь, рядом, и ни на шаг от него не отойду.       Вскоре Эвен уснул. Я, как и обещал, приготовился сидеть рядом и держать его за руку. Да мне больше ничего и не было нужно, только чувствовать своей ладонью, как успокаивается его пульс, и видеть, как разглаживается складочка между бровей, такая не по возрасту серьёзная складочка.       Но через полчаса в палату заглянула Сана и позвала поговорить. Я не мог ей отказать, она ведь тоже волновалась, она всё время здесь, значит, знала, что я влип в какое-то дерьмо.       Я вкратце рассказал Сане свою невесёлую историю, опуская нелицеприятные моменты, и от души надеялся, что даже Махди не будет помнить, что именно произошло. Между делом Сана пыталась меня накормить. Аппетита не было, но я добросовестно впихнул в себя два бутерброда, в основном, чтобы порадовать подругу.       А часа в три ночи появился Тэкс. Он просунул голову в дверь палаты и, не произнося ни слова, просто кивнул идти с ним. Я взглянул на Эвена, он спал, правда, тени под глазами так и не исчезли, лишь губы немного порозовели. Что ж, надеюсь, я успею вернуться до того, как он проснётся. Не хотелось бы, чтобы он опять нервничал, переживая за меня.       — Мы к Махди? — спросил я, догоняя Тэкса уже в коридоре. Он молча кивнул. — А Шон? — добавил я. Тэкс угрюмо помотал головой.       Чёрт. Ну куда мог деться мальчишка? Я всё больше склонялся к тому, что он исчез не по своей воле, но, разумеется, благоразумно промолчал, Тэкс и так… словно постарел лет на десять.       У входа в женское крыло прохаживались две амазонки с автоматами. Женщины здесь вообще не очень дружелюбны, а уж к нам, чужакам «якобы из прошлого», относились и вовсе враждебно. Именно поэтому я никогда здесь не был. Сана, правда, проводила тут довольно много времени, но она же женщина, тем более подружилась с Хлоей.       Я же сейчас с любопытством озирался по сторонам. Впрочем, ничем особенным этот отсек не отличался: такие же стальные стены, двери и так далее. Но было здесь нечто неуловимое, то, что, наверное, и называют уютом. Какие-то картиночки на стенах, со вкусом подобранная цветовая гамма во всех помещениях. Видимо, это заложено в женщинах ещё со времён прародительницы Евы, и даже забрав у них способность деторождения, вытравить это никто не смог. А омеги… да будь они трижды милыми и даже женственными, всё равно остаются мужиками.       Навстречу нам из дверей появился Крис и ещё трое парней. Он кивнул мне и нежно обнял Тэкса, поинтересовавшись, как продвигаются поиски Шона. Тэкс только вздохнул в ответ. Крис ласково приподнял его подбородок, заставляя посмотреть в глаза, а я, как наверняка и другие парни, почувствовал себя лишним здесь.       Они ничего не говорили, лишь смотрели друг на друга, но их эмоции и мысли бегущей строкой высвечивались на лицах. И что бы там Тэкс ни говорил, сейчас я точно видел, что он любит Криса не меньше, чем тот его.       Наконец Крис, поцеловав Тэкса, отстранился и, сообщив, что они сегодня патрулируют верхний уровень, направился вслед за остальными. А мы зашли в какое-то помещение, где, кроме стульев и нескольких дверей в стенах, ничего не было. Тэкс плюхнулся на один стул и кивнул мне на соседний.       — И что теперь? — спросил я, садясь рядом.       — Ждём, — лаконично ответил он.       Я лишь пожал плечами. Потом решил, что пока мы тут маринуемся, можно и обсудить кое-что.       — Слушай, Тэкс, я тут всё думал… — вздохнул я. — Хотя у меня было не очень много времени на размышления, но… если всё, как мы предполагали, то теперь же практически очевидно, кто крот? Да?       — Возможно, — снова односложно ответил Тэкс.       — Я думаю, если Махди в порядке, то он сейчас подтвердит это. Конечно, для меня было бы лучше, если бы он ничего не… — договорить я не успел, одна из дверей открылась, из неё выглянула совсем юная девушка и жестом показала следовать за ней.       Мы прошли через несколько помещений, в которых женщины занимались своими делами: кто-то шил, а кто-то чистил оружие, но везде, стоило нам появиться, наступала гробовая тишина, и десятки пар глаз внимательно следили за нами. Я чувствовал эти взгляды всем телом — пренеприятнейшее ощущение. С другой стороны, а чего ещё ожидать? Отношение к женщинам здесь таково, что их ответная реакция вполне закономерна.       Наконец мы вошли в комнату уже гораздо меньшего размера, что-то вроде маленькой гостиной, временно переоборудованной в палату для больного. На диване полусидел-полулежал Махди, рядом на стуле сидела Нина, а Хлоя мерила шагами комнату по периметру. У меня давно сложилось впечатление, что Хлоя вообще не может сидеть на месте и снисходит до этого только в кабинете Эвена.       — Ну что тут? — деловито спросил Тэкс.       — Всё как я и говорила, — устало ответила Нина, — но если ты думаешь, что я смогу предоставить вам на блюдечке того, кто это сделал, то ты ошибаешься, — она встала и кивнула мне, давая понять, что я могу присесть рядом с другом. — Единственное, что радует — это его крепкие мозги. От гипноза такой силы у другого вообще бы чердак уехал, а этот — ничего, даже помнит почти всё.       На этом месте я сконфуженно опустил глаза и, не глядя на Махди, тихо спросил:       — Ну как ты тут?       — Да вроде в порядке, — так же почти шёпотом отозвался приятель, — только у меня такая слабость, словно я неделю без сна и отдыха вагоны разгружал.       — Ну это как раз поправимо, — отозвалась Хлоя, останавливаясь возле дивана, — пей настой, который тебе принесли.       Махди в ответ закатил глаза и мученически пожаловался:       — Исак, меня здесь пытаются отравить. Вот попробуй, — он потянулся за спину к тумбочке и протянул мне стакан с содержимым подозрительно зелёного цвета.       Я взял стакан и осторожно пригубил. Да уж… Насчёт отравления Махди не преувеличил: вкус (да и запах) был такой, словно целенаправленно собирали всё, что есть отвратительного в мире. Я скривился, а Хлоя расхохоталась:       — Ничего. Зато эффективно. В любом случае, тебе лучше остаться пока здесь.       Махди страдальчески вздохнул и принялся мелкими глотками пить, а я оглянулся на Тэкса. Мне не терпелось задать Махди главный вопрос — что там он вчера нарыл? Но я не был уверен, стоит ли начинать этот разговор при девушках.       Тэкс понял мой взгляд правильно и, смущённо кашлянув, попросил Хлою и Нину выйти. Девушки синхронно закатили глаза и покинули помещение.       — Ну? Рассказывай! — нетерпеливо рявкнул я, поворачиваясь к Махди. — Ты помнишь, о чём мы вчера говорили?       — Помню, — вздохнул он, — и, боюсь, что это не слишком хорошие новости, — он внимательно оглядел нас по очереди и продолжил: — Хишт давно был у меня на подозрении, хоть я и подружился с ним вроде… Но… мутный он какой-то… Всё время словно что-то не договаривает, и… Словом, я его подозревал больше остальных.       — Я тоже, — кивнул я.       — И я, если уж на то пошло, — усмехнулся Тэкс.       — Так вот, — продолжил Махди, — подозрения подозрениями, но нужны же были какие-то факты. Я начал, по твоему же настоянию, — Махди кивнул мне, — с отца Эвена и наткнулся на фото его супруга. Вроде ничего удивительного, но я был уверен, что уже видел этот снимок, только не подозревал, кто это. А вчера среди других имён мне попалось имя Хишта, и я вспомнил. Однажды, ещё когда я всё свободное время проводил в компьютерном отсеке, поздно вечером я застал Хишта одного. Он не слышал, как я вошёл, а я, подойдя ближе, увидел у него в руках этот снимок. Он его сразу же спрятал, но у меня отличная зрительная память. Так вот, он печально пояснил, что это — его трагически погибший истинный. Я тогда не придал этому значения, ну истинный и истинный, посочувствовал только. Но вчера, когда до меня это дошло… То есть понимаете?! Ваша уверенность в том, что Хишт предан делу, строилась, исходя из знания о том, что его истинный был зверски убит, так же, как и папа Эвена. А выходит, вовсе не «так же», а это именно он и был! Я ещё немного порылся в сети и нашёл статью. Ничего секретного, просто статья об отце Эвена, как о выдающемся учёном, ещё тогда, когда он работал на правительство. Так вот, там вскользь упоминается, что его юный супруг отказался от своей истинности и остался с мужем, дескать, это очень самоотверженный шаг.       — Это невероятно… — прошептал я. — Отказаться от истинности невозможно! Это… Это всё равно, что отказаться от зрения или способности ходить… Даже не так. Это… как отказаться от жизни…       — Ну тебе виднее, — невесело усмехнулся Тэкс. — И что же мы имеем…       — А то и имеем, — отозвался Махди, — Хишт винит в смерти истинного не правительство, а профессора БэкНесхайма! Он по какой-то причине не смог отомстить, пока тот ещё был жив, поэтому хочет развалить дело его жизни. Ну и ещё взялся за Эвена. И вчерашнее происшествие — ещё одно подтверждение этому. Думаю, он хочет, чтобы Эвен испытал ту боль, которую пришлось пережить ему, поэтому наверняка попытается убить тебя снова.       Чёрт, значит, он всё помнит. Я покачал головой и вздохнул:       — Да, но вчера в первую очередь пострадал бы ты!       — Ну… Думаю, его это мало колышет, — хмыкнул Махди, — так сказать, издержки производства…       — Так нельзя же сидеть ни минуты! — я вскочил на ноги и хлопнул Тэкса по спине. — Надо спешить!.. Надо арестовать его или… Надо… Надо что-то делать!       — Постой, не мельтеши, — махнул рукой Тэкс, потом поморщился, словно от головной боли. — Вот что ты прямо сейчас собрался делать?       — Н-ну… Н-не знаю… — честно ответил я. — Но нельзя же просто сидеть и ждать, когда он придумает, как устроить нам полный пиздец?!       — Мы, конечно, можем поместить его под замок, — Тэкс на секунду задумался, глядя куда-то вдаль, потом остановил взгляд на мне, — но, во-первых, мы не знаем, есть ли у него сообщники? Кто они? Сколько? А во-вторых, мы понятия не имеем о силе его гипнотических способностей. Мало ли что он может натворить? Посоветоваться бы с Эвеном… — с досадой добавил он, — может, Эвен что-нибудь полезное знает, сам не подозревая об этом. Это ведь всё же его родители… — Тэкс покачал головой и вздохнул: — Как же не вовремя вся эта его болезнь…       — Эвен не болен! — не выдержал я. Конечно, я понимаю, что Эвен совсем не здоров, и всё же беременность — это не болезнь. Почему-то стало очень обидно, что моего ребёнка называют болезнью.       — Да, конечно, — кивнул Тэкс, — но разница не велика.       — Ладно, — я постарался успокоиться, — что ты предлагаешь?       — Честно говоря, пока не соображу, как лучше поступить, но сперва… — Тэкс так резко замолчал, словно его отключили из розетки. Он приложил ладонь к уху с наушником-рацией, и взгляд его мгновенно изменился, стал… чёрт… он стал испуганным!       Я торопливо рылся в кармане, пытаясь выудить свой наушник, проклиная собственное распиздяйство. Я не носил рацию в ухе, как того требует инструкция, мне, видите ли, мешали посторонние разговоры. Наконец я вставил устройство в ухо и был буквально оглушён голосом Криса.       — …повторяю, это не учения. У нас вторжение. Первый уровень. Срочно заблокировать выходы из отсеков. Повторяю…       Прижавшийся к моему уху и тоже всё слышавший Махди резко взглянул на меня, потом на Тэкса с немым вопросом. Но того, кажется, закоротило. Сейчас на его лице отражалось лишь понимание того, что его любимому грозит опасность.       — …у нас вторжение… — продолжал повторять голос Криса из наушника, потом послышался какой-то шум, треск, звуки выстрелов, потом настороженное: — Чёрт… Да сколько их?.. Тэкс! Если ты меня слышишь, организовывай оборону! Они повсюду, у меня в глазах рябит от красных мундиров. О, чёрт! — оглушающий выстрел, ещё и ещё. Потом снова треск и тяжёлое дыхание Криса, шёпот: — Ну суки, держитесь! — короткая автоматная очередь и снова шёпот: — Тэкс, я люблю тебя… — после этого автомат уже не затыкался, пока… Пока не послышался глухой вскрик, и голос Криса смолк. Мы растерянно смотрели друг на друга, прекрасно понимая, что это означает.       Тэкс был белее мела. Но в следующую секунду он взял себя в руки:       — Крис абсолютно прав, я должен заниматься делом. Оставайтесь пока здесь, — он встал и направился к выходу.       — Нет, — я замотал головой, тоже вскакивая. — Нет-нет-нет, я должен быть с Эвеном!       — Больничный и детский отсеки защищены лучше всего и находятся дальше. А вот шляться по коридорам сейчас очень опасно, — Тэкс вытащил пистолет, потом второй, который швырнул мне, и прислушался, но из-за двери не было слышно ни звука. — Вы оба, — он кивнул в мою сторону, — худшие вояки, каких я только видел. Так что не добавляйте мне проблем. В случае чего вы просто должны слинять. Ты говорил, — Тэкс перевёл взгляд на Махди, — что у вашего профессора всё готово?       — Д-да, вроде… Почти… — неуверенно пробормотал тот.       — Вот и отлично, — попытался улыбнуться Тэкс, — в случае чего — валите домой. По крайней мере, попытайтесь.       После этих слов он вновь прислушался, но так ничего и не услышав, резко распахнул дверь… Блядь… Лучше бы он этого не делал. Ещё бы хоть минуточку побыть в счастливом неведении.       Стоя за спиной Тэкса, я ошарашено таращился на кучку красных мундиров с автоматами, направленными в нашу сторону. Ну вот, а я так надеялся избежать смерти на баррикадах… Наши пистолеты выглядели жалко, и Тэкс, понимая это, опустил оружие и тут же был схвачен двумя солдатами. Остальные заполнили помещение, и в небольшой комнате сразу же стало невыносимо тесно. Хлою и Нину втащили сюда же. Каждую так же, как и Тэкса, удерживали по два человека. Нас с Махди хватать не стали, видимо, не считая опасными, лишь отобрали у меня оружие.       Что я ощущал в этот момент… даже не могу сказать… Страх, конечно, был… Ещё бы! Но не он был главной составляющей моих эмоций. Всего было понемногу. И переживания, и отчаяние, и злость, даже оставался кусочек здравого смысла — я краем сознания прокручивал варианты отхода, какие я знаю потайные пути… Но в основном я чувствовал растерянность. Даже не растерянность, а какое-то вселенское отупение, мой мозг оказался настолько не готов к такому развитию событий, что даже страх я ощущал словно издалека.       Но время не стояло на месте, события тоже. Не прошло и двух минут, как дверь вновь распахнулась, и на пороге возник Хишт, ещё несколько солдат, а следом за ними лучащийся самодовольством Герган. Но… он же смертельно болен? Вроде бы… Или… Чёрт! Да ни хрена он не болен! Это была уловка!       — Тэкс! Дорогой! — издевательски заговорил Герган своим визгливым голосом. — Несказанно рад тебя видеть! А ты, должно быть, уж и похоронил меня? Поспешил… Поспешил… — Герган рассмеялся и вышел обратно в большой зал, послышался его голос: — Что значит куда? В управление на допрос, после — в резервацию, эти сучки должны уяснить своё место в этом мире.       Хлоя и Нина синхронно дёрнулись в руках сдерживающих их солдат, но были схвачены ещё крепче.       Но Тэкс даже не взглянул на Гергана. Взгляд Тэкса был направлен на Хишта, и в нём читалась даже не ненависть, а слепое желание уничтожить, стереть с лица земли. Кажется, если бы его не удерживали, он разорвал бы предателя голыми руками.       Заметив это, Хишт лишь усмехнулся:       — Какой ты жалкий сейчас, Тэкс. Все вы! Вы — лишь кучка неудачников… — он хрипло рассмеялся: — Вам не победить систему. О нет… Конечно, людям нужны вера во что-то и всякие великовозрастные хулиганы вроде вас. Герои сопротивления…       Я не выдержал его мерзкого тона.       — Как мог ты, ублюдок, — буквально выплюнул я ему в лицо, — погубить стольких людей ради своей жалкой мести?!       — Это не месть, — медленно проговорил он, — я называю это торжеством справедливости. Мерзкий старикашка погубил моего Джулиана, он, видите ли, всегда думал об общем благе…       — Видимо, тебе никогда не понять, что общее благо важнее твоих низменных интересов! — рявкнул я. — Джулиан это понимал, а ты настолько глуп и жалок, что даже твой истинный побрезговал тобой!       Я понимал, что это просто смешно, пытаться оскорбить того, в чьём распоряжении целая армия, да и не время сейчас нарываться, но сдержаться не мог, с удовольствием замечая, как судорога прошлась по его лицу от моих слов. Но он быстро взял себя в руки.       — Можешь тявкать сколько угодно, — хмыкнул он, — ты — всего лишь расходный материал. Чтобы насладиться до конца, я убью тебя на глазах Эвена. Где он, кстати? Или слухи, долетающие до меня, правда, и ты обрюхатил нашего героического мальчика?       Я беспомощно взглянул на Тэкса и тут же насторожился — Тэкс указывал глазами куда-то мне за спину, я осторожно скосил глаза: позади меня, прислоненный к дивану, стоял автомат Хлои.       Но Хишт заметил наши переглядки.       — О нет-нет, — заулыбался он, глядя на Тэкса, — сегодня у тебя ничего не выйдет. Приведите мальчишку! — гаркнул он в сторону двери.       В комнату втащили связанного Шона. Чёрт, я так и знал. Мальчик был даже не напуган, он был измучен и, кажется, еле стоял на ногах.       — Отпусти ребёнка, тварь! — дёрнулся Тэкс и тут же, получив удар под рёбра от одного из солдат, согнулся пополам.       — Ну, Тэкс, ну, право слово, ты как маленький! — рассмеялся Хишт. Медленно подошёл к Шону и дулом пистолета приподнял его подбородок. — Как же я могу отпустить главное оружие против тебя?       В этот момент дверь вновь резко распахнулась, и Герган резко взвизгнул:       — Молчать!       Хишт вздрогнул, пистолет выстрелил, и Шон как подкошенный упал на пол. Тэкс нечеловечески взвыл. А я ощутил, как рушится мир вокруг меня. Это… Всё это не может быть моей жизнью. Не для этого я был рождён на свет. Сейчас я очень чётко понимал, что эта реальность — не моя. А мне давно пора в свою.       — Ну что ты делаешь, недоумок?! — заверещал Герган.       — Это ты виноват! — заорал в ответ Хишт. — Что ты натворил?! Ведь обещал мне, что я буду тут главным! Что я смогу отомстить!       Лицо Гергана вдруг приняло скучающее выражение.       — Я соврал, — спокойно сказал он и, вскинув руку с пистолетом, выстрелил почти в упор Хишту в лицо. Ещё одно тело мешком упало на пол. — Что ж, — продолжил Герган так, словно отвлёкся попить воды, — перейдём к следующему вопросу. Как вы понимаете, все вы будете казнены, но сперва допрошены, — и с улыбкой добавил: — с особым пристрастием. Разве что вы… — он посмотрел на нас с Махди. — Вас мы пока оставим в живых, для исследований. Думаю, нашим учёным будет любопытно разобрать вас на органы.       — Тэкс, — раздался вдруг мелодичный голос Хлои, — ты действительно считаешь, что нам необходимо всё это выслушивать? Помнишь, о чём мы говорили? Мы готовы, Тэкс.       Господи, о чём это она? Ну почему я не могу читать мысли? Герган ошалело смотрел на Хлою, а я во все глаза уставился на Тэкса, пытаясь прочесть по его лицу, что мне следует делать.       Тэкс снова бросил взгляд на автомат за моей спиной, потом по очереди посмотрел на девушек, они ответили ему спокойными умиротворёнными взглядами. Чёрт, я от души надеялся, что правильно понял Тэкса.       В следующий миг Тэкс дёрнулся, кувырком выворачиваясь из рук своих стражей, одного швырнул головой о стену, второму одним движением свернул шею и ловко захлопнул стальную дверь, повернув тяжёлый замок. В ту же секунду нога Хлои взлетела вверх в каком-то диковинном сальто, выбивая оружие из рук Гергана. А я изогнулся, схватив автомат, перебросил его Тэксу и, увлекая за собой Махди, упал на пол. Как раз вовремя — над головой раздалась автоматная очередь.       Тэкс с криком поливал выстрелами, словно водой, всех оставшихся стоять вертикально. В том числе Хлою и Нину. Так вот о чём она говорила… Она понимала, что всем не спастись, а это значит… они пожертвовали своими жизнями ради нас. У меня в груди сжался тугой ком отчаянных рыданий, которым не суждено было пролиться слезами, и от этого жгло все внутренности.       Через пару минут всё было кончено. Тэкс тяжело привалился к стене и сполз по ней на пол, на его груди расползались два кровавых пятна — несколько пуль противника достигли цели. Мы кинулись к нему, но он, предваряя попытки помочь, указал рукой на потолок:       — Вен… венти… ляция, — слова и дыхание вырывались из его рта с каким-то булькающим звуком, — идите… Вы должны всё исправить… Должны… — с последним словом из уголка его губ потекла струйка крови.       — Мы исправим, — слёзы жгли глаза, но я твёрдо продолжал говорить, пока он мог меня слышать: — Обещаю. Мы всё исправим. Твой мир будет прекрасен и светел, и в нём не будет места для всего этого… — я махнул рукой вокруг. Тэкс прикрыл глаза, вновь посмотрел на меня, потом попытался улыбнуться и замер, упершись стеклянным взглядом в вентиляционный люк на потолке. Я осторожно прикрыл ему глаза.       Что ж… Теперь остаётся сдержать обещание.