Останься...

Ньют сидел на какой-то старой и разваливающейся скамейке, ножка которой была сломана и из-за этого его временное место укрытия от остальных людей и их вопросов было наклонено вниз к левому краю. Парень сидел в полной задумчивости болтая ногами по воздуху и наблюдал за открывшимся видом Последнего Города. Последний Город ПОРОКа. Как же иронично, что этот город действительно является последним. Ведь этот мужик, у которого половину лица составляют разного вида язвы, да и практически весь нос отсутствует решил, что разнесёт ПОРОК к чертям собачьим. Мда, иметь бы такую самоуверенность Ньюту… Он действительно не понимал, как можно быть настолько уверенным в себе и никогда не сомневаться в принятых им решениях. Или сделать что-нибудь спонтанно, сдуру как говорится. Даже тот же самый Томми. Он ведь никогда не задумывается о том, что произойдет с самим собой. Хоть и сам Ньют о себе думал в самую последнюю очередь, если вообще думал. Вот и сейчас. Сейчас тоже так происходит. Ньют заражен Вспышкой. Казалось бы, страшнее ничего не придумаешь, потерять себя, свой разум. Однако для парня самым страшным было потерять, а еще страшнее самому навредить своим друзьям. Он никогда и никому не желал зла. Даже сейчас, когда ненавистный всеми Галли показал свою задницу, Ньют простил его. Ведь он понимает… Понимает то, что Галли был не в ладах со своим мозгом и вообще, парнишкой походу управлял ПОРОК. И поэтому не злился. А сейчас по мозгу Ньюта медленно распространялась Вспышка. Такая дрянь, как Вспышка. Однако ему не было страшно. Опять та же проблема. За себя не страшно, страшно за других. Страшно за Томми. Страшно за то, что в момент какого-нибудь приступа гнева, Ньют навредит ему. Кто знает, что Вспышка может сделать с его мозгом. Вспоминая и прокручивая случившуюся несколько минут назад ситуацию, Ньюту стало действительно страшно. Ведь в тот момент парень не отвечал за свои действия. Он не знал что именно им управляло. Но совершенно маленькая ревность к Томми, разрослась до огромных размеров и Ньют еле совладал с собой, чтобы не ударить Томми. Увидя его испуганное лицо, в мозгу Ньюта как будто щелкнул замочек. Здравый ум вернулся. Сказав спонтанное «Прости, Прости, Простите меня…» он как последний трус убежал на это самое место, где сейчас и сидел, держась за резко разболевшуюся руку, по которой медленно расползались черные от вируса вены. Да, зрелище конечно прекрасное. Но сейчас не было времени думать о себе и о своем будущем. Самая важная задача, это план по спасению Минхо. Ньют не хотел жаловаться. Только не он. Если парень начнет жаловаться, то это будет означать проявление слабости. Этого Ньют не хотел. Он должен бороться. Бороться за свою жизнь. Отныне он будет сражаться. И пусть когда-то он оступился, отчаялся, запутался. Но только не теперь. Интересно, сколько он протянет? На данный момент всё не так уж и страшно, но его вспыльчивость, резкие порывы гнева говорят сами за себя. Вирус стремительно набирает обороты. И при таком замечательном раскладе вещей, Ньют посчитал, что ему осталось около 4 или 5 дней. А потом конец. Не то, чтобы смерть, а потеря себя. Но для него, такой исход будет практически смертью. Хотя, лучше бы он тогда вообще умер. Ведь ходить сумасшедшим шизом, который только и думает о том, как кому-нибудь отгрызть нос или съесть мозги он совсем не хотел. Находясь глубоко в своих мыслях, Ньют и не заметил, что рядом с ним кто-то сел. Почувствовал чьё-то присутствие он только тогда, когда почувствовал чью-то руку на своем плече. Повернув свою голову, Ньют увидел беспокойное лицо Томми. Собравшись с мыслями Ньют сказал -Прости, что наехал на тебя. Кажется, это уже не скрыть — он засучил рукав своей куртки и рука покрытая темными нами предстала им обоим. Томми опустил голову как-бы не зная, что ему нужно сказать в такой ситуации. И Ньют понимал. Понимал то, что окажись Томми в таком положении, то схватился бы руками за голову и принялся бы что-то бормотать себе под нос о том, что еще ничего не кончено, что они найдут лекарство, а под конец вообще заплакал бы. Ведь никого ближе Томаса у него не было. Разве что Минхо. И то, тот кланкорожий не настолько ему близок, насколько Томми. Хоть он и знает того чуть меньше года. -Почему не сказал? — слегка дрогнувший голос сразу выдает Томаса с потрохами. -А что бы это изменило? — и правда, ничего бы эти дурацкие слова вроде «Эй, Томми! Погоди минутку! давно хотел тебе сказать, что я шиз!» ничего бы не изменили. Лишь бы помешали сконцентрироваться на действительно важной задаче. — - — - Видно ПОРОК поместил меня в Лабиринт не случайно. Может для того, чтобы понять чем иммуны вроде тебя, отличаются от таких как я. Томас мнется. Нервно кусает свою губу и слегка качает головой в отказ своим мыслям. — Мы сможем исправить это Ньют. Да, это точно. Про себя Ньют улыбается своим мыслям. Томми чертовски предсказуем. Сделает все, что угодно, лишь бы спасти своих друзей. -За меня не волнуйся. Главное сейчас- Минхо. Мы очень нужны ему и если есть хоть малейший шанс спасти его, мы это сделаем. Мы просто обязаны вытащить его оттуда. Я обязан. Я когда-нибудь рассказывал тебе о том, как я сломал свою ногу? Он сталкивается со слегка растерянным взглядом, который прямо кричал о том, что Ньюту стоит как следует подумать пере тем, как рассказывать все ему. Однако парень был уверен. Он доверял Томасу. — Это было давным-давно Лабиринте. Я только вылез из Ящика, как и все остальные ребята, не знал, где я и кто я, понимаешь? — голос Ньюта слегка дрожал от переполняющих его эмоций и воспоминаний — И хоть все мои воспоминания пропали, я всё еще мог чувствовать, что чего-то не хватает. Понимаешь? Чувствовал себя пустым. — парень тяжело вздохнул — И естественно, я не мог ничего исправить, не… не мог принять этого. Так что, одним утром я рано поднялся и прокрался в Лабиринт, нашел самую высокую стену, которую только смог. Я взобрался туда и… спрыгнул с неё. Гробовая тишина настигла обоих. Из-за отсутствия звуков, в ушах начало звенеть. Набрав в грудь как можно больше воздуха, Ньют попытался сделать бодрый и задорный голос. — Конечно, я запутался в плюще. Моя нога была сломана в трех разных местах как какая-то стебанутая ветка. — Он улыбнулся, на что Томми тоже слегка расслабился и губы его дрогнули в слабой улыбке — А потом ещё шлёпнулся на пол. Думал, что наконец-то всё. Но Минхо нашёл меня как-то. Он забрал меня и принёс обратно в Глэйд. Ньют поднял глаза на Томаса. Тот сидел, понурив свою голову. Но тот продолжил. -Мы никому не рассказывали правду о том, что произошло. Он спас меня и дал мне второй шанс, а сейчас он нуждается в нас. Так что, если есть хоть крохотный намек на то, что мы можем спасти его, то мы это сделаем невзирая не на что. Томас кивнул ему в знак того, что услышал его и готов последовать за ним. -Почему ты рассказал это мне? -Потому что ты самый дорогой человек для меня. И ты единственный, кому я могу доверять в данной ситуации. Губы Ньюта дрогнули в едва заметной улыбке, ведь он был рад тому, что смог наконец-то признаться Томми. Он ему дорог. И это не лечится. Вот какова самая страшная болезнь людей. Л ю б о в ь. Никакая Вспышка не сравнится с этим. Ведь любовь делает человека действительно слабым. У самого неуловимого, неуязвимого человека, может быть, нет, есть слабое место, если тот любит. Когда такой человек появляется в Вашей жизни, то Вы автоматически становитесь уязвимыми. Любой шантаж может пройти на Ура, если начать угрожать человеку его второй половинкой. И если это действительно любовь, то Вы сделаете всё, что угодно, лишь бы не трогали его, её. Ведь если с ним или с ней что-то случится, то Вы никогда не сможете себе этого простить. Будете корить, ненавидеть себя. Даже если невиновны. Вот так и с Ньютом. Он помнил первые дни Томаса в Глэйде. Сначала ему казалось, что Томми- это всего лишь новенький Шнурок, который тихо послушает экскурсию по его новому дому, потом выберет себе место, где будет трудится вместе с другими глэйдерами и как и все будет бояться Лабиринта и всего того, что скрыто в этих больших, могучих стенах. Однако новичок удивил всех. Он был крайне любопытен и жаждал узнать как можно больше о Лабиринте. Он черт возьми хотел стать бегуном. Ну кому это видано?! В тот роковой день, когда Минхо и Алби отправились посмотреть на якобы мёртвого гривера и не успели попасть обратно в Глэйд из-за того, что этот якобы мёртвый гривен неожиданно ожил и решил подкрепиться Алби. Когда Томми рванул вперед, прямо в Лабиринт и когда Ньют не смог удержать его, у него как-будто сердце улетело. Настолько сильный испуг и возможно потерю он испытал в ту секунду. Знаете такое чувство, когда сердце как-будто прыгает куда-то вниз, прямо в пятки? Вот именно это ощутил Ньют. Его тогда будто под дыб ударили. Он помнит, как чувствовал себя в ту ночь отсутствия Томми Он винил именно себя. Считал, что если бы он удержал, успел бы поймать Томаса в тот момент, то все было бы хорошо. И помнил, какое облегчение он испытал, когда Томми вернулся из тех стен здоровым и невредимым. Именно тогда, в тот момент, когда Томми посмотрел на него такими уставшими глазами, именно тогда Ньют понял что возможно любит. Возможно Ньют любит Томми. Ньют помнил, как испугался за Томми, когда тот еле успел пролететь под закрывающийся проход или тот же самый выход из комплекса ПОРОКа. Помнил, как когда на него напал шиз на помощь он позвал именно Томаса. И тот не секунды не задумываясь отпихнул на свой страх и риск того шиза и освободил Ньюта из лап такого страшного существа. Помнил как беспокоился за Томми, когда тот пропал куда-то после того, как здание в котором сбежавшие глэйдеры нашли хоть какое-то убежище начало рушиться. Как ревновал Томми, когда узнал, что всё отсутствующее время, тот находился с какой-то Брендой. Помнил, как проклинал Томми за то, что не сбежал, когда за всеми ними прилетели берги ПОРОКа. Ньют помнил, как услышав речь Томаса, решил что последует за ним спасать Минхо. Помнил, как вместе с Томми пошёл захватывать вагон, в котором должен был находиться Минхо. Помнил, как запретил ему отправляться в путь одному. Помнил, как отправился вместе с ним на верную смерть прямиком в огромное логово шизов. Помнил, как успокаивал Томми, когда тот накинулся с кулаками на ожившего Галли, как успокаивал того. «-Томас, нет! Тихо! — Ньют подбежал к упавшему на пол Томасу, который занёс руку над лицом Галли, чтобы нанести удар и присел возле него на корточки, хватая его за руку. — Он убил Чака… -Да! я знаю, я помню и я там был. Но ещё я помню, что его ужалили и мозги у него были набекрень — Ньют оглянулся по сторонам и посмотрел на собравшихся в круг зрителей потасовки и уже тише сказал просящим голосом — Ну успокойся. Ладно? Давай. Томас резко выдернул свою руку и встал на ноги. Ньют поднялся следом. » Но самым ярким и возможно самым ужасным воспоминанием Ньюта было то, как он вспылил. «Все стояли за круглым столом и обсуждали план проникновения в город, который можно было осуществить только с помощью Терезы. Томас был единственным, кому эта идея была не по душе. Он не хотел впутывать в это дело Терезу. И тогда у Ньюта случился первый приступ гнева. -Ты просто боишься за свою подружку, м? Ты явно затеял это не только ради спасения Минхо, так? -Что? О чём ты? -О Терезе. Это из-зи неё, Минхо сейчас нет с нами.- Ньют медленно напирал на Томаса, заставляя того отходить всё ближе к стене — У нас наконец появилась возможность вытащить его, и ты теперь что, не хочешь этого из-за неё?! Она всё ещё дорога тебе, да? Признайся. — Ньют схватил Томаса за шиворот куртки и приблизился настолько, что их лица практически соприкасались.Томас упёрся спиной к стенке. — Не ври мне! Не смей. Врать. Мне! Всё закончилось также неожиданно, как и началось. Несколько „прости“ и Ньют убежал.» Из воспоминаний его вырвала рука Томми, которую он положил парню на плечо. -Эй, Ньют. Перестань отдаваться воспоминаниям. У тебя будет их ещё слишком много. И не надо делать такое лицо! -Это какое ещё лицо? — Ньют начал улыбаться, ведь он прекрасно понимал, какое именно лицо он только что сделал. — А вот такое! — Томас нахмурил брови и сделал такой взгляд, как будто перед его глазами на Землю летит огромный метеорит готовый взорвать всё к чертям, а ему говорят, что всё будет хорошо. — Я же тебе правду говорю. Лекарство есть — Оно всего лишь отсрочит неизбежное. -Ты посмотри, как долго Бренда без вакцины! Раз она протянула столько времени, то ты тем более. Ты главное верь, я же верю. Ньют не хотел расстраивать Томаса, поэтому лишь кивнул и улыбнулся. Кто знает, что случится завтра. Томас сжал плечо Ньюта и оба парня начали смотреть на панорамный вид Последнего Города. *** Томас не мог заснуть хоть на часах и было 3:45. Он думал.Слишком много думал о разговоре с Ньютом. Томас и подумать не мог, что именно Ньют будет на грани. Кто угодно, но только не он. Но судьба сыграла с Томасом злую шутку. Самый дорогой человек. Томас понял это давно. Симпатию к Ньюту он начал испытывать практически с самой первой встречи. А всю важность и наверное зависимость к этому человеку он осознал лишь тогда, когда Ньют оказался в смертельной опасности. Он помнил насколько сильно он испугался, когда на Ньюта напал шиз. Казалось мир перестал существовать. Время остановилось. Вокруг всё происходило как-будто в замедленной съёмке. И лишь крик помощи, содержащий в себе 1 слово, а именно «Томми», смогли вернуть его обратно в реальный и как он уже понял жестокий мир. А дальше он действовал крайне быстро: в три огромных скачка Томас пересёк расстояние между собой и Ньютом, схватил шиза, который повалил на пол Ньюта и уже нависал прямо над ним и отбросил его куда-то очень далеко. Дальше просунул руку за спину Ньюта дабы помочь ему встать, а после услышал стоящую награду для всех его рисков: «Спасибо, Томми». Томас вспоминал, как сильно он волновался и боялся за парня. Когда им пришлось разделиться и они потеряли друг друга. Томас ушёл с Брендой, а остальные ребята убежали с Хорхе. Томасу было действительно страшно за Ньюта, ведь бежать им пришлось из-за того, что здание начало рушится. И какое облегчение испытал, когда Ньют оказался невредимым. У него тогда прямо камень с души упал. Томас помнил, как он не хотел брать собой Ньюта, когда отправлялся искать Последний Город. Не потому что он хотел ехать именно один, а потому, что боялся за то, что станется с Ньютом. Однако, в глубине души он был рад тому, что парень его не бросил идти на практически верную смерть одному. Отправился с ним. А что теперь? А теперь Ньют медленно теряет себя, теряет свою личность, становится шизом. Не зная причины, Томас корил именно себя. Он считал, что если бы всё-таки не позволил парню ехать с ним, то всё бы обошлось. Да, тогда Томас бы не находился бы рядом с Ньютом всё время, да, возможно, эти двое не сблизились так сильно. Ну и пусть! Лишь бы с таким добрым светловолосым пареньком не случилось такого ужаса, который происходил с ним сейчас. Но увы, время вспять не обернуть. И сейчас, Томасу казалось, что он тоже сходит с ума. Он и представить себе не мог, что такой прекрасный человек как Ньют мог пытаться убить себя. Но зная его, можно было понять, что чтобы совершить такой поступок, Ньют должен был действительно отчаяться. Значит на то были очень веские причины. Томас был восхищён. Он был восхищён смелостью Ньюта. Не смотря на то, что парень может превратиться в шиза, он не сдавался, не поддавался отчаянию. Даже никому не рассказал о том, что заражён. Видимо, не хотел, чтобы его жалели. Это заслуживало уважения. Вдруг его размышления прервал странный звук. Как- будто какое-то тяжёлое дыхание. Сначала Томас не хотел обращать внимание на такие мелочи пока не осознал кое-что. Рядом с его маленькой комнаткой находилась каморка Ньюта. Других людей так рядом не было. И тогда он резко вскочил с кровати, накинул на себя какую-то кофту и выбежал из комнаты. Комната Ньюта находилась слева от комнатки Томаса. Томас сильно испугался за Ньюта. Ведь сейчас с его мозгом происходило нечто действительно странное и это очень сильно пугало Томаса. Даже приводили его в ужас. Ему было страшно терять Ньюта. Дёрнув за руку маленькой дверки, Томас пригнувшись влетел в комнату. На глаза ему предстала такая картина: Ньют метался по кровати и бормотал во сне что-то похожее на « Убей меня! Томми. Пожалуйста. Не хочу. Ты не понимаешь. Я не хочу стать шизом. НЕ ХОЧУ! УБЕЙ МЕНЯ!» Ньют сорвался на крик. Томас быстро подбежал к нему и обхватил руками пытаясь хоть как-нибудь успокоить. Футболка Ньюта вымокла насквозь от проступившего пота. Он продолжал метаться по кровати, пытаясь вырваться из объятий Томаса. Парень был в ужасе от происходящего. Что снилось Ньюту? Почему в его сне он просил убить его? -Ньют! Эй, эй, тихо! Тихо. Всё хорошо. Ты тут. Со мной. Ньют! Проснись! — Томас прислонился губами к светлой макушке Ньюта. Он не понимал как ещё можно успокоить парня. И тут Ньют наконец-то проснулся. Парень тяжело дышал. Видимо этот сон был очень страшным. Почувствовав чьи-то руки обнявшие его, Ньют резко повернул голову, чтобы посмотреть на человека, успокоившего его. Хоть и умом он догадывался кто это был, но всё-таки решил удостовериться в своих мыслях. Томас с облегчением посмотрел на Ньюта. У того в глазах всё ещё виднелись отблески только что прошедшей паники. У него тяжело вздымалась грудь. Томас успокаивающе погладил Ньюта по руке. Когда Ньют отвернулся обратно, Томас опять прикоснулся губами к макушке парня. -Всё хорошо? Тебе уже лучше? Ньют? — - Томас обеспокоенно шептал эти вопросы. У него самого сердце только что прокатилось на американских горках. -Да Томми. Мне уже лучше. А ты что здесь делаешь? -Услышал как ты начал кричать во сне. Прибежал, а тут с тобой такое. -Не стоило, Томми. Тебе совершенное не нужно видеть меня таким. Я не хочу этого. -Эй, Ньют. Я буду рядом с тобой столько времени, сколько я посчитаю нужным. Я буду с тобой до конца. Моего или твоего. До конца. Как говорится, с любимыми не расставайся. Раздалась гробовая тишина. Томас не знал, что ему ещё нужно сказать, поэтому молчал. У Ньюта пропал дар речи. Томас уже начал беспокоиться о том, что зря он это ляпнул и Ньют сейчас начнёт осуждать его за это, но этого не произошло. -Это сейчас было признание в любви, Томми? -В каком-то роде да. Признание в любви. -Тогда тебе нужно знать, что я тоже люблю тебя, Томми. Я тоже. Вот оно. То, чего Томас ждал так много времени. Наконец-то, за такое долгое время, Томас смог действительно искренне улыбнуться. Но была одна страшная вещь. И именно эта самая вещь портила всю такую уютную идиллию. -Ньют, мне так страшно. -Из-за чего тебе страшно Томми? — Ньют повернулся так, чтобы он смог видеть лицо Томаса. Однако последний объятий своих не разорвал, а лишь ещё крепче обхватил Ньюта и прижал к себе. -Что с тобой будет, Ньют? Эта Вспышка… Но мы ведь что-нибудь придумаем, верно? Так ведь? -Конечно, Томми. Обязательно что-нибудь придумаем. В скором времени Ньют, измотанный своим кошмаром, начал засыпать. А Томас, сидя на кровати и обнимая Ньюта смотрел прямо в кромешную темноту и думал о том, что успело случиться с ними за всё это время. -Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я что-нибудь придумаю. Ты только останься. Останься со мной, Ньют. -Я останусь. Я останусь здесь. С тобой, Томми. С тобой.