Право выбора

Пробуждение дается Юнги очень тяжело. Если в ночь с пятницы на субботу у него было хоть какое-то время, чтобы набраться сил для долгого дня, то утром в воскресенье он полностью разбит. Он встает с третьим будильником. И то, потому что Чимин ворчит, что его альфе пора заработать немного денег на новые трусишки и выпихивает старшего из кровати. Буквально. Парень вообще ведет себя очень недружелюбно. Он не дает старшему взять одеяло для того, чтобы сходить умыться, только сам плотнее заворачивается в кокон. Он не помогает Юнги с завтраком, как это делал утром ранее и очень недовольно ворчит, когда Мин приходит попрощаться. Различимы только слова “проваливай”, “новые трусики” и “никогда”. Мин думает, что вечером надо будет узнать, что же заставило младшего так говорить. Дважды упоминать за одно утро белье, это странно. Может он и правда вчера накосячил. Но это вечером. В итоге весь день так же и продолжается. Он хочет спать и не спасает ни кофе, ни пятнадцать минут сна, которые у него возникают в перерыве между установкой света. Даже милая афроамериканка, которая вчера делала ему макияж, была очень недовольной. Еще в субботу она восторгалась бледностью его кожи и красивым разрезом глаз. Она даже несколько минут позволила себе не работать, а просто любоваться лицом Юнги. Но воскресенье было ужасным. Женщина ругала его за помятый вид, за опухшее лицо и постоянные зевки. Она накладывает макияж на лицо Мина дольше, чем в прошлый день. И все то время, что они проводят рядом, не останавливаясь ругает его. А когда он покидает кресло, то получает по заднице. Юнги немного удивлен тому, как омеги в Америке позволяют себе общаться с альфами. В Корее все гораздо строже. Если бы мейкап-нуна была кореянкой, она бы только попричитала о том, что он не так свеж, как день назад и все. Никакого зудения и, тем более, удара по заднице. Но Мин не против такого общения. Более свободное общение ему нравится, как и то, что его гипотетические дети вырастут в такой стране. Локации красивые. Юнги с радостью смотрит отснятые кадры того, как он читает на фоне готовящихся к работе людей. Они как муравьишки разбирают и выставляют товары на красивые столики, какой-то дедок даже приносит ему яблоко. И это не прописано в сценарии, но смотрится очень естественно. Когда режиссер хочет переснять и выставить освещение и на мужчину, тот так смущается, что отказывается участвовать. Сами съемки не такие напряженные, как то, что уже было у Мина. Возможно, опять разница в менталитете, а возможно, это из-за того, что Юнги уже проходил все это. Сейчас он чувствует себя комфортно перед камерой и миллиардом людей за ней. Даже не напрягает то, что ты вроде как один пытаешься читать и двигаться в такт, когда все вокруг выглядят очень сконцентрированными на процессе. Все, на что надеется альфа, покидая последнюю локацию, которой послужила инсталляция фонарей, это что результат будет хорошим. На самом деле, это очень маленькая площадка на которой особо не разгуляться, но чудеса режиссера и оператора заставила Юнги усомниться в этом, когда они просматривали уже отснятые кадры. Когда наступает третий час ночи, Мин готов благодарить того, кто придумал убер. Возможность запрыгнуть в машину, когда водитель уже знает куда именно его нужно доставить, и это не нужно объяснять, для альфы, великое благо. Еще бы кто-нибудь доставил его до нужного этажа. Когда он заходит в квартиру, то уверен, что младший должен спать. Дожидаться его в такое время - полная идиотия. Да, ему хочется чтобы о нем позаботились, обняли и поцеловали. Но все это можно сделать и утром. Сейчас все, чего хочется по-настоящему - забраться в кровать и устроить голову на подушке. Часов на пятнадцать, минимум. Сюрпризом оказывается то, что парня он не находит в спальне. В коридоре точно стоят его рибок, новых пустых коробок из-под обуви, Юнги не замечает, значит парень должен быть где-то в квартире. И правда, из-за двери второй спальни, виден бьющий свет. Это странно, наводить порядок в три ночи, как кажется альфе. Но хорошо хоть то, что мальчишка, наконец, решил разобрать свои вещи... А еще странно, что Чимин сам с собой разговаривает, но это норм. Говорят, в больших городах, люди чаще сходят с ума. Если паковское сумасшествие будет проявляться в разговорах в три ночи с самим собой, то Юнги норм. Он вон собирает перья из подушки. Когда ему было лет восемь, он нашел перышко на своей кровати. Решив, что это мусор, он хотел выкинуть его в ведро, но бабушка остановила. Она сказала, что это не перо, которое вылезло из подушки, а перо ангела. Ангела-хранителя Мин Юнги. Женщина строго-настрого запретила выкидывать такие вещи и велела собирать и хранить. Альфе совсем немного до тридцати, а он продолжает слушаться того, что сказала ему бабушка. Изголовье его кровати усыпано перьями, которые он втыкает в мягкую поверхность всякий раз, как находит. Чимин косится, каждый раз, когда видит, но вопросы не задает. Однажды Мин видел как парень вставлял туда найденное перо. - Почему не спишь? - спрашивает Юнги, открывая дверь. - Юнги-а! - кричит парень. Он совсем немного вздрагивает от неожиданности, а потом спешит обнять своего альфу. Краем глаза, Мин замечает, что на кровати лежит четыре кучки с аккуратно сложенной одеждой. - Три ночи, - бубнит Юнги в макушку парню. - Оу… я вещи разбирал, - прижимается плотнее. - Хорошо, что булочка решила навести порядок в своей кладовой. Чимин хихикает и щипает его за задницу.