Машина времени

Ранней осенью солнце всегда светит по-особенному, есть в этом что-то необычное. Небо, даже в безоблачные дни не настолько вычурное, синева не режет глаз. И всё вокруг становится таким тихим, таким спокойным, будто мягкая приятная меланхолия распространяется по воздуху. Это однозначно было его любимое время года. Он проснулся от быстрого топота частых нетерпеливых шагов. Сейчас в комнату влетит младшая сестрёнка, растрёпанная, с босыми ногами, и своим переполненным восторгом звонким голоском оповестит, что наступила суббота, и так же быстро убежит вниз распространять дальше эту чудную новость. Это был последний учебный год, который он мог провести дома с семьей. Поэтому каждые выходные теперь становились маленьким праздником. Косые лучи бледного солнца пробирались сквозь светлый тюль. В небольшой комнатке вмещался весь его мир – старое пыльное кресло, на нем тёмный шерстяной плед, раскиданные учебники, стопка книг у изголовья кровати, пара глиняных горшков с забытыми цветами, ненужные подаренные свечи, фотографии без рамок, напротив окна тяжелый громоздкий комод с резными дверцами, содержащий огромное количество ненужных, но таких дорогих памяти вещей. Он встал, опустил ноги на стоптавшийся круглый ковёр, открыл окно, что выходило не во внутренний дворик, а на улицу. Его семья жила на окраине города недалеко от леса, поэтому воздух здесь был потрясающий. Побывав во многих местах, он никогда не почувствует ничего похожего на то, когда сентябрь пробирается в легкие ранним прохладным утром. Он прислушался. В дали проезжали редкие машины, легкий, почти неощутимый ветер перебирал оставшиеся после лета колокольчики на соседской веранде. Он закрыл глаза. Идиллия. Порядок в голове, мысли неторопливо проходят сквозь, не обращая на себя слишком много внимания. И так спокойно. Здесь он чувствует себя в безопасности. Тут не страшны угрозы реального мира, такого холодного, где так легко потеряться, лишиться себя. Он боялся одиночества больше всего на свете, он знал, что в одиночку он угаснет. Он принадлежал к типу людей, кому необходим кто-то, чтобы раздувать его пламя, не давать угаснуть. Семья, друзья, аквариумные рыбки в гостиной. Он может помочь им, заботиться, просто быть рядом. Так он чувствует себя полноценным, нужным. И вот сейчас его мирок существует только в пределах родительского дома. Он чувствует ход времени, как оно замедляется. Душой и телом он соединяется с чем-то вечным. Это нельзя объяснить словами, он как никогда ощущает свою принадлежность к грандиозному, бесконечному – к любви. Он открыл глаза. По щекам потекли слезы. Снова. Он посмотрел вокруг себя. Он был один. Всё было так чуждо, сумрачный желтоватый свет обволакивал комнату. В грудь стрелой вонзилась невыносимая боль. Он пытался вдохнуть застоялый воздух. Холодные костистые пальцы сдавили череп. Взгляд опять в панике искал эти проклятые таблетки. Он уже много лет сидел на «машине времени».