Я видела во сне

Тикки всегда спала очень чутко. Очень часто она просыпалась просто потому, что Маринетт ворочалась в кровати, и этот раз не отличался от многих других. Почти. Тикки уже привычно собиралась улечься спать обратно, когда заметила, что Маринетт не просто ворочается. Ее кожа покрылась испариной, зрачки под веками быстро двигались, девушке явно снился кошмар. Тикки подлетела к лицу Маринетт, потыкала ее в щеку, пытаясь разбудить. Ожидаемо, ничего не получилось. Маленькая квами часто пыталась разбудить свою подопечную утром, чтобы та не опаздывала в школу, но у Маринетт был слишком крепкий сон, и разбудить ее было задачей не из легких. После нескольких бесплодных попыток разбудить девушку Тикки уже собиралась включить на ее телефоне будильник, чтобы громким звуком уж наверняка разбудить Дюпен-Чен, но не успела. Внезапно Маринетт закричала. Громко, панически. Настолько громко, что разбудила своих родителей. Тикки ничего не смогла поделать, через две минуты Том и Сабина были в комнате дочери. Еще не до конца проснувшись, они встревоженно оглядывались, пытаясь понять, что случилось. Маринетт же уже прекратила кричать и теперь просто тихо хныкала, судорожно вцепившись в одеяло. Родители, поняв, что их дочери ничего не угрожает и это всего лишь кошмар, заметно расслабились и пошли будить виновницу переполоха. — Маринетт, солнце, проснись. Это просто плохой сон, — Сабина, мягко улыбаясь, погладила дочь по плечу, но та, казалась, этого даже не заметила. — Маринетт! — мадам Чен чуть потрясла девушку за плечо. Абсолютно никакого эффекта. Дюпен-Чен все так же продолжала всхлипывать, лишь сильнее вцепилась в край одеяло. Тем временем родители, тревожно переглядываясь, стали тормошить дочь, но все попытки пропали зря. Маринетт не реагировала. Создавалось впечатление, что она не слышит голос Сабины, просивший ее проснуться, не чувствует, как Том тормошит ее за плечи. Когда Маринетт внезапно затихла, перестав хныкать и цепляться за одеяло, Сабина с Томом были в одном шаге от полноценной истерики. Их дочь не просыпались несмотря на все их попытки ее разбудить, и они не знали, что делать. Это было страшно: смотреть, как твоя дочь в ужасе от кошмара плачет и вздрагивает в постели, но не иметь возможности ее успокоить. Поэтому, когда Маринетт успокоилась и стала дышать реже, паникующая пара испытала невероятную радость. Однако не успели родители облегченно выдохнуть, как выяснилось, что ничего еще не закончилось. Да, теперь Маринетт успокоилась, но это была лишь половина проблемы. То, что девушка никак не реагировала на окружающий мир, не изменилось. Теперь Дюпен-Чен пугала своих родителей тем, что абсолютно неподвижно лежала на кровати с отрешённым лицом. Лишь ее тихое дыхание успокаивало. Не долго, впрочем. Уже через пять минут бесплодных попыток разбудить дочку, несчастные родители полностью отчаялись. Мадам Чен судорожно мяла край своей пижамы, а месье Дюпен хмуро расхаживал по комнате. Первой не выдержала Сабина. — Том, я вызову врача, — ее голос дрожал. Она вскочила, уставилась на мужа не моргая, широко раскрыла глаза. - Вдруг она в коме. Или что похуже… — Не говори глупости, какая кома, — не особо уверенно пробормотал мужчина, встревоженно глядя в лицо дочери. — Я позвоню. Том быстро вышел, а Сабина осталась в комнате, вцепившись в руку дочери. Тикки, все это время прятавшаяся за кроватью, встревожено нахмурилась. Что случилось?