Повременим

В замочной прорези загремели ключи и через пару мгновений в дверном пройме комнаты появился Даррен. - Привет – негромко выдохнул он, оглядывая постоянно перемещающуюся фигуру. - Привет – безучастно бросил Крис, продолжая метаться по комнате и всячески стараясь избегать взгляда вошедшего. Он ненавидел ссорится и изо всех сил старался сдерживать себя сейчас. В квартире снова повисла тишина. Раздражающая и давящая. -Я устал…- проговорил Даррен, стягивая шарф. Потом он наконец снял пальто и обессилено плюхнулся на диван, бросая время от времени взгляды на не останавливающегося Колфера и взвешивая ситуацию, вылившуюся из их утренней ссоры. Ему совсем не хотелось разговаривать сейчас, но напряженная атмосфера на весь вечер не представляла радужных перспектив. И он отлично понимал к тому же, что Крис не заговорит сам. - Это сложнее, чем…- выдавил он из себя, оставив слова на какое-то время неловко болтаться в воздухе. Крис подбирал варианты ответа в своей голове, стараясь сделать его таким, чтобы не спровоцировать повторение утренней ситуации. - Мы можем всё бросить – холодно пробормотал он. -Что? – Даррен скривил лицо, словно ему было противно это слушать.- Хватит Крис! Мне тяжело, понимаешь! Тяжело скрывать это всё… – он нехотя повысил голос. Всё внутри клокотало от раздражения, но не на Криса, а на до безобразия тупиковую ситуацию. -Скрывать что? Ничего же нет. – Колфер наконец остановился напротив комода и стал нервно перебирать вещи, не желая поворачиваться к Даррену. Крисс вскочил с дивана. Именно эти слова он произнес утром и уже тысячу раз успел пожалеть об этом и вот теперь Крис выстреливает в него тем же, заставляя вновь проклинать себя. Это было не свойственно Крису – плакать. Вне объективов камер всё совсем по-другому. Это немыслимо трудно для него – открываться перед кем-либо. Весь день он чувствовал уязвимость перед ситуацией и сейчас, когда она достигла своего апогея и переломила «барьер», из глаз его потекли слёзы. Безмолвные ручейки, не искажающие лицо в рыдающую гримасу, не вызывающие сотрясения тела и невольные всхлипы, совершенно беспрерывные ручейки. Крис грубо шарил по щекам ладонями, стараясь всячески убрать с лица эту воду, но старания его были напрасны. Слабость во всем теле принуждала его опуститься прямо на пол, сползти по стене как во всех этих типовых фильмах, когда главная героиня разочаровывается в своих отношениях, и вроде как эта самая сцена со слезами и сползанием по стенке символизирует начало депрессии, но в жизни подобное выглядит совершенно глупо. Крис прошел на кухню, открыл форточку и сел на неудобный деревянный табурет, прислонившись спиной к стене. С улицы повеяло холодом, дождь постепенно сходил на нет и дышать становилось легче. Слёзы на его щеках наконец-то пообсохли, наверное просто вылились все, он сидел, запрокинув голову к потолку и прикрывая время от времени глаза, сквозящий ветер обдувал лицо, и кожу под глазами всё ещё кололо. Догадки, предположения, сплетни – вся та немыслимая куча безумств, бесцеремонно выплескивающихся фанатами ежедневно, преобразовывалась в его собственной голове в гниющее его же – Криса, тело, в котором, раздирая ткани, копошатся тысячи и тысячи личинок. Но на деле всё это не имело никакого значения. Гипотеза остаётся гипотезой, пока не получит подтверждения. Даррен хотел открыться, Крис нет. Раскрытие их отношений вырисовывалось в его сознании в очередную волну сумасшествия, накрывающую их с головой, отбрасывающую в глубину моря, предоставлявшую безжалостно на растерзание хищным его обитателям, не давая возможности выплыть. Ему не хотелось обсуждений, идиотских заголовков, вспышек фотокамер, советов агентов с тыканьем контракта в лицо, ругани с режиссером, упрёков, косых взглядов и вновь обсуждений. И больше всего ему не хотелось этого для Даррена. Это разрушило бы всё, опошлило отношения и превратило бы их в цирк. Подобное изматывает. Кристофер боялся. До безумия боялся потерять всё. Даррена. Тот более восприимчив к окружающей среде, он идёт с ней на контакт, отвечает на её вопросы и рискует, всякий раз рискует быть поглощенным ею. Крис услышал шорох, обернулся на него и тут же отвернул лицо прочь, не желая натыкаться на взгляд родных ему глаз. Он знал что Даррен тоже плакал. Но совсем по иному. Никаких эмоциональных барьеров, Даррен плакал открыто. Он всё делал открыто на самом деле. Наверное поэтому скрывать отношения, то что, занимает так много места в его душе, было невероятно трудно для него. Эти недели после Нового Года были совершенно отвратительными. Они практически не виделись. Разный график съемок, репетиции, записи, официальные мероприятия, неофициальные мероприятия, сон, съёмки, сон, репетиции, официальные мероприятия, репетиции, записи, съёмки, сон…. Наверное странно что Даррену когда-то нравилось это. Они даже съехались, но в действительности, времени, проводимого друг с другом, стало не намного больше. Они не могут появляться вместе на глазах. Крис не хочет и Даррену приходится удовлетворяться днями, когда сценарий велит им находиться на одной площадке, довольствоваться несколькими часами перед сном, урывать минуты во время очередного «выхода в свет», беречь в памяти секунды…Этого ему мало. Если бы они раскрылись, не приходилось бы весь вечер вынуждать себя отрывать взгляд от Криса, выискивая тут же, не направлена ли на них камера, облегчённо вздыхая, когда выясняется что нет, вставать на фото как минимум через несколько человек друг от друга, одёргивать себя от желанных прикосновений, покрываясь мелкой дрожью от взгляда Криса в моменты, когда не удаётся это сделать. Если бы они раскрылись, Даррен мог бы целовать его не только за стенами квартиры. Он устал. В конечном итоге всё вылилось в эту дурацкую ссору сегодня утром. Ту самую, когда говоришь всякую неосмысленную чушь, просто для того, чтобы убедить человека, что всё может быть по-другому, в ту самую, когда из собственного рта вырываются слова, за которые долго ещё будешь винить себя, в ту, что заставляет тебя уйти из дома в один из немногих и таких долгожданных выходных, планируемый провести вместе. -Прости – Даррен подошел ближе и присел на пол напротив Криса. – Я не хочу давить на тебя. Я не хочу больше говорить тебе подобную дрянь. Колфер наконец посмотрел на мужчину напротив. Сегодня его щетина именно той длины, когда её можно назвать сексуальной, а не…алкоголической. Глаза его были молящими, но губы уже растягивались в лёгкой полуулыбке, служившей очевидно, отражением улыбки самого Криса. Колфер помотал головой, давая понять что обида его отступает. -Сможем завтра появится вместе? – предугадывая ответ, всё же спросил Даррен. Он взял руку Криса в свою, водя большим пальцем по влажной прохладной коже. -Я уже попросил Уилла….- откликнулся чуть хрипловатый от слёз голос. -Тогда…повременим с этим, да? -Да – Колфер подался вперёд, целуя человека, которого любил.