***
Ввалившись в квартиру, Чуя поплёлся в ванную. Горло невыносимо жгло, но парень старался не обращать внимания. Бросив сумку на пол, Накахара включил холодную воду и стянул с себя прилипшую к телу окровавленную рубашку. Парень искренне не понимал своего соулмейта. Ну кто попадает в неприятности каждые пять минут?! Ему надоело. Как же ему это надоело. Боль, Судьба, родственные души… Как же это выбешивает! Чуя опустил голову под струю воды. Рыжие волосы парня постепенно намокали и начинали блестеть от света лампы. Холодные блики горели в его огненных волосах. Горели так же, как Чуя горел в пожаре боли. Горел… Сгорая. Парень простоял под водой около получаса, приводя свои мысли в порядок. Чуя мечтал о встрече со своей половиной. Даже не из-за того, что этого человека для него выбрала сама Судьба… Он мечтал избавиться от порчи. С пяти лет его преследовал кашель. Сначала, он был редким. Родители тогда не понимали, почему их огонёк так часто болеет, а когда врач им всё прояснил, со слезами на глазах посмотрели на сына. «С детства, а уже познал, что такое боль…». Эту фразу часто повторяла его мама, когда к ней приходили подруги. Чуе тогда было лет восемь. А спустя два года, он потерял родителей. Авиакатастрофа. На удивление всех друзей семьи, сын погибших не проронил и слезинки. Стоял с каменным выражением лица, пока не стемнело и его не приехала забрать та самая Коё, что лечила парня с самого детства. Чуя посмотрел на своё отражение. Мешки под глазами стали словно синяки, голубые глаза, что раньше были небом превратились в океан. Такой же темный и загадочный. Неизвестно, что скрывается под этой оболочкой. Боль или ненависть. По губам стекала кровь. Чуя вытер её полотенцем и пошёл на кухню за стаканом воды. Лучше бы было вино, но горло было изрезано так, словно в него разбитого стекла напихали. Алкоголь только бы усилил боль. Но с ним стало бы легче на душе. Выпив воды, а заодно и обезболивающее, парень ушёл к себе в комнату. На кровати были навалены подушки, а рядом с ними лежал плед. Мягкая постель так и манила парня, но у Чуи были другие планы. Надев чёрный, вязанный свитер и любимую шляпу, парень закрыл квартиру на ключ и начал подниматься по лестнице. В их доме около двадцати этажей, а Чуя живёт на семнадцатом. Крыша у них почти всегда открыта. Рабочие бывают тут часто. То птица за провода зацепится, то блок питания сгорит. Вот рабочие и решили, что нафиг её закрывать, если завтра всё равно припрутся. Чуя не раз бывал на крыше. Он любил смотреть на рассветы и закаты. Они, как восьмое чудо света. Ради этого он готов просыпаться, хоть в пять утра, а лучше не спать вообще, чтобы застать и закат и рассвет во всей их красоте. Ради этого стоит жить. Наслаждаться красотой утреннего и ночного города. Чуе не нужна любовь, чтобы быть счастливым. Счастливым можно быть и без всяких людей. Солнце только начинало садиться, и город, полный людей с разноцветными зонтиками, озаряли лучи ярко-оранжевого света. В тот момент, Чуя забыл о порче, забыл обо всех проблемах, о всей боли. Подойдя к краю крыши, Чуя опёрся о перила. Внизу были люди, спешащие по домам. Не замечающие ничего вокруг, думающие лишь о том, что будет завтра, люди совершенно забывали, что живут в этот самый момент. Нет никакого потом, нет никакого завтра. Есть только сейчас. Перешагнув через перила, парень встал на край. А всё-таки, не так оно и страшно. Надо всего-лишь закрыть глаза и сделать последний шаг. Чуя повернулся спиной, закрыл глаза и уже хотел упасть, но услышал чей-то кашель. Повернувшись, Чуя увидел молодого человека, что заходил на крышу. Тот был кажется удивлён. Незнакомец был одет в чёрные джинсы и белую рубашку, поверх был небрежно завязан галстук. Его правый глаз был перебинтован. На вид парень выглядел ровесником Чуи, но только он был немного выше. Незнакомец посмотрел на Чую и его лицо озарила улыбка. Немного пугающая, но прекрасная улыбка. -Уважаемый! Подождите! — парень подбежал к Чуе и с одного прыжка перемахнул через перила, чуть не сорвавшись с крыши. Чуя начал кашлять и по его губам побежала кровь. — Ой! У вас тут… Незнакомец подошёл к Чуе ближе и вытер капли крови своим большим пальцем. Чуя посмотрел в глаза парню. Они были очень красивыми. Только он не мог разобрать какого они цвета. Вроде бы карие, но они словно светились красным, хотя может быть это всё от заката. -Я… Меня зовут… Чуя. — парень недоумевал из-за чего он внезапно стал запинаться. Чуя попытался отвести взгляд, но этот незнакомец так и притягивал. -Чуя значит, — у незнакомца была странная манера речи, он словно протягивал слова, а ещё с его лица никак не уходила пугающая улыбка. — моё имя Дазай. Дазай Осаму. Как насчёт двойного суицида? Чуя почувствовал, что его горло постепенно перестает болеть, а раны от порчи словно затягиваются. Он в смятении посмотрел на Дазая. Взяв того за руку, Чуя поднял рукава рубашки. Как он и предполагал, руки были полностью перебинтованы. С одной стороны он был рад, что наконец-то порча прошла, но с другой… -Так это ты мразь суицидальная. — пробурчал себе под нос Чуя, смотря на свои кеды. В тот же момент, Накахара толкнул недосуицидника на перила. Из-за своего высокого роста и маленькой высоты перил, парень споткнулся и повалился на спину. Чуя воспользовался моментом и сев сверху стал избивать виновника всей его боли. -Ты… Ты хоть понимаешь сколько я терпел… — на глазах парня выступили слёзы. Эмоции били через край. — Я на протяжении всей своей жизни мечтал набить тебе рожу за всю свою боль. Ты… Как тебе в голову пришло… ТЫ ЖЕ ЗНАЛ, ЧТО КТО-ТО СТРАДАЕТ ПОКА ТЫ ПРИЧИНЯЕШЬ СЕБЕ БОЛЬ!!! КАК ТЫ МОГ??!!??! Дазай со страхом… нет. Дазай смотрел на Чую с сожалением в глазах. По лицу рыжеволосого стекали слёзы. Парень не плакал, просто он не мог уже терпеть. Чуя не мог успокоиться, хотя и хотел этого больше всего на свете. Разбитая губа его соулмейта кровоточила. Но Чуя не чувствовал облегчения. Он не чувствовал ничего. -Знаешь, — Дазай отвёл взгляд. Солнце почти село и яркий свет озарял лишь крыши. — Я всю жизнь думал, что у меня нет соулмейта. Я никогда не испытывал кашель или проблемы с дыханием. Вот я и подумал, что я какой-то… неполноценный что-ли. Не сдерживайся. Слёзы — это немой крик души. Чем больше слёз, тем больше и дольше страдала душа. Чуя слез с Дазая и попытался встать. Ноги не слушались и парень упал бы на бетон, если бы не руки Осаму. -Спокойно. Давай я помогу. — голос суицидника стал более нежным. А на лице появилась искренняя улыбка. Чуя встал на ноги, но всё-таки опёрся на плечо Осаму. -Поможешь мне дойти дойти до дома, а затем катись отсюда. -Как скажешь, Чу-Чу.Само сражение не так важно, как то, за что вы сражаетесь