Moon River, and Me

— Сесси, давай там быстрее! — Харлан недовольно цокнул языком, с укором поглядывая на перепуганного друга. Сесил стоял по другую часть хиленькой ограды, сжимая маленькими белесыми пальцами округлые скрещенные прутья металлической сетки. — Я в шесть лет перелазил с легкостью, а тебе шестнадцать. Не трусь. — Я миллион раз просил меня так не называть, — Палмер обиженно сжал губы и зацепился правой ногой об одно из отверстий забора, пытаясь подняться выше. Сделав ещё несколько медленных движений, парень наконец долез до вершины забора и аккуратно перекинул ногу на другую сторону. С легкостью дотянувшись до друга, долговязый Харлан бережно обхватил его за талию и снял со злосчастной ограды. Оказавшись на земле, Сесил, неизлечимый акрофоб и королева драмы, выглядел растрепанным и напуганным до смерти. Карабкаясь, он умудрился оторвать несколько пуговиц от пиджака и поцарапать свои модные клабмастеры. Пятна на шее юноши стали черничными от пережитого стресса, слегка напоминая сибирскую язву. — Господи, у тебя лицо, словно ты не с урока сбежал, а съел тот суп из осьминога с калий перманганатом, который Большой Рико готовит на День Благодарения, — усмехнулся Эрл, скрестив руки на груди. — Ох, во имя Светящегося Облака, замолчи! Я чуть не умер тут, а ты зубоскалишь. Палмер отряхнул штаны от песка, который золотым коконом обволакивал ноги и пытался затащить его под землю. — И если ты уже заговорил о прогуле, — сказал он, — это была ужасная идея. Предрекаю, что физрук нас убьет на следующем уроке своим же клювом. Припомнишь мои слова. Сесил скривил губы и показал в воздухе очертания сулившего гибель органа на себе. Харлан засмеялся в ответ и схватил руку товарища, потянув вперед. Парни уселись в тени огромных пустынных кактусов. Песок был теплым и мягким, словно синтепоновый матрас, и почти совсем оставил попытки затянуть юношей в мантию Земли. Горные хребты цвета черного шоколада мерцали вдалеке то исчезая, то вновь возвращаясь на законное место. Небо переливалось всеми оттенками охры и бирюзы. — Почему ты так боишься высоты? — осторожно поинтересовался Харлан и покосился на товарища. Некоторые считали Палмера наивным, заносчивым, предполагали, что читают его, как открытую книгу. На самом же деле Сесил был не из тех, кто расскажет о своих переживаниях или покажет слабость перед посторонними. Единственным исключением являлся Эрл, закадычный друг, который частенько втягивал пай-мальчика во всякие истории и благополучно из них вытаскивал. Харлан не был посторонним. Харлану очень хотелось верить, что он не посторонний. — Тебе прямо очень интересно? — друг положительно кивнул в ответ. Палмер поджал ноги и обнял их руками, его взгляд направился куда-то вдаль сквозь голову Эрла. — Ну, когда-то в детстве я решил залезть на комод, помнишь, тот огромный черный комод у меня дома на чердаке, где живет Юная Леди Без Лица? Там маман хранила старые записи белого шума и скрежета ногтей об паркет от Dark Owl Records. Я решил, что мне жизненно необходимо их переслушать и благополучно упал. С тех пор и боюсь. Ветры пустыни разбавляли наступившую тишину мерным звуком скрипа старых половиц. Небосвод окончательно стал охристым, вытеснив банальные голубые тона. Сесил Палмер абсолютно не умел врать. Эрл Харлан почувствовал себя посторонним.