Кошмары

      Неожиданно что-то громко звякнуло о камень пола: это Фэш выронил свою часовую стрелу.       — Эй, ты чего? — встрепенулся Ник. — Не надо нас пугать, а?       Фэш выглядел довольно странно. Его глаза были широко раскрыты, губы поджаты; он стоял так неподвижно, словно сам превратился в одну из зачасованных статуй.       — Фэш… — осторожно позвала Захарра. — Ты в порядке?       Но мальчик не отвечал. Его взгляд был устремлен на двух каменных людей — мужчину и женщину, держащихся за руки. Василиса сразу узнала их — именно эта статуя когда-то заинтересовала и ее.       Отец еще сказал, что эти люди погибли вместе…       Прошла долгая напряженная минута. Глаза Фэша по-прежнему оставались распахнутыми и как-то странно блестели, хотя были сухими.       Василиса беспомощно оглянулась на друзей. Почему-то ей стало страшно — таким безжизненным был вид друга.       — Твой отец — убийца! — внезапно выкрикнул он, поворачиваясь к Василисе. В его голосе было столько отчаяния и злости, что девочка невольно отступила.       Но Фэш сам двинулся к ней, сжимая кулаки.       — Держись от меня подальше! — зло выкрикнул он ей прямо в лицо. — Ты и твоя ненормальная семейка!!!       Крепко выругавшись, он побежал назад, к светящейся лестнице.       Ребята тревожно переглянулись.       Василиса потерянно молчала. Она могла сказать Фэшу, что эти зачасованные — дело рук всего Ордена Непростых, а не только ее отца.       Но разве стал бы он слушать? Да и кто знает, что и как произошло со всеми этими часовщиками…       — Ну что с ним опять такое? — не выдержал Ник. — Чего он завелся? Иногда я его просто не понимаю!       — Мне кажется… — начала Захарра, но голос ее сорвался. Она прокашлялась и произнесла заново: — Мне кажется, что это… были его родители.       Ник с Василисой в немом изумлении переглянулись.       — Не может быть…       — Послушай, а ты уверена? — с ужасом спросил Ник. — Ты не ошиблась?       Вместо ответа Захарра глубоко вздохнула:       — Давайте просто уйдем отсюда.       Она взяла ошеломленную Василису за руку и с усилием потянула за собой. Ник поплелся за ними следом.       После этого происшествия Василиса встретила Фэша ещё раз. В коридоре: …       Фэш уже хотел пройти мимо не удостоив Василису и взглядом, но она потянула его за рукав кофты тем самым остановив.       — Фэш, прошу, послушай меня, — взмолилась девочка, не отпуская рукав.       — Отстань от меня, фейра, — буркнул Драгоций, резко разворачиваясь и сбрасывая её руку со своего рукава. — Какого черта привязалась?       — Но, Фэш, мы же друзья, ты просто обязан меня выслушать, — её голос был таким тихим.       — Мне нечего тебя слушать, — холодно ответил Фэш. — Ты, как и твой отец, убийца.       — Я не убийца. И те люди в зале, — это дело рук всего Ордена Непростых. Не только моего… отца.       Фэш взглянул на неё с такой ненавистью, что внутри у Василисы всё перевернулось.       — Но ты так много значишь для меня… — пробормотала она.       — И что? Хоть с крыши упади и разбейся насмерть, мне всё равно, — голос парня немного дрогнул. — Это ты и твоя бешеная семейка виновата в смерти моих родителей.       Василиса ошарашено отступила — как он может говорить такое?       — Возможно, но я здесь ни при чём, — ответила она. Её голос осип. — Ты просто не слышишь меня.       — Я и не хочу ничего слышать! — взорвался Драгоций.       — Конечно, не хочешь. Хотел бы, если бы не был таким чванливым, холодным придурком, который зациклился только на своей обиде и кахает свое униженное самолюбие. Тебе и на правду плевать, да? Плевать на меня? — взорвалась и она.       Фэш подскочил к ней и со всей силы влепил пощёчину.       — Да, плевать! — с яростью крикнул он. — И на это, и на тебя с твоими чувствами, и на твоего отца. Я знаю только, что ненавижу тебя! Всем сердцем и хочу чтобы ты сдохла!!!       Василиса не устояла на ногах и упала на пол. Фэш надвигался на неё, но потом вдруг остановился.       — Держись подальше, — произнёс он свистящим шепотом. — Если попадёшься мне на глаза, то умрёшь. Я убью тебя.       Он вызвал крылья и быстрее ветра улетел через окно в свою комнату.       Василиса прижалась лицом к стене и зарыдала во весь голос — и физические и душевные силы покинули её.       Сердце ей разбил человек, которого она искренне любила.       Прокручивая этот момент в голове по несколько раз за день Василиса не могла сдержать слёз. Осознание того, что Фэш больше не хочет с ней разговаривать да и вообще видится просто убивало её.       Ей казалось, что её сердце сейчас разорвётся от боли.       Много раз она хотела написать ему, сказать, что она не виновата, сказать, что уже не злится на него за те слова, но вовремя останавливалась, вспоминая, что он не захочет слушать её оправдания и признания.       Она с ужасом понимает, что теперь она уже не сможет признаться Фэшу в своих чувствах, что никогда больше она его не поцелует, не ощутит его обжигающие прикосновения на своей холодной коже, его мягкие губы на своих губах, и не увидит больше в его голубых глазах нежность…       Она думала, что забывшись во сне, сможет хоть немного успокоиться. Но каждый раз ей снятся кошмары, страшные сны, в которых она видит Фэша с занесённой над её головой часовой стрелой.       Вокруг стоит гробовая тишина. Василиса в окровавленной одежде корчится на полу, а Фэшиар Драгоций всё выкрикивает:       — Боль, кровь, страх!       Василиса чувствует ужасную боль в животе, в руках, в голове. А сердце сковывает леденящий душу страх.       Драгоций ещё раз повторяет свои эферы, а Василиса кричит во всё горло.       Фэш ухмыляется и ненадолго замолкает. Василиса дрожит и истекает кровью. Всё её тело горит огнём.       — Ф-фэш… — дрожащими губами произносит она. — Не надо… Прошу тебя.       Кровь застилает ей глаза.       — Я не виновата…       — Ненавижу тебя, мерзкая фейра, — произносит он свистящим шёпотом. — Сейчас ты умрёшь, — шипит парень. Он заносит над головой девушки свою часовую стрелу.       — Фэш, не надо, — Василиса пытается встать, но Драгоций пихнул её ногой обратно на пол и бешено захохотал.       И вот Василиса видит перед собой пылающий огненный крест и слышит произнесённое Фэшем её числовое имя наоборот…       Чувствует боль, сковывающую все движения.       А через секунду думает о том, что быть зачасованной не настолько страшно и боль, как ей казалось раньше…       Она просыпается с криками и снова плачет. Снова боль прожигает в сердце огромную дыру. А иногда кажется, что сердце разбивается на тысячи осколков, маленьких и больших, кривых и ровных, хрустальных и чёрных, полностью, вдребезги.       По щекам Василиса опять потекли слёзы, а в сердце, уже немного подлеченная и почти зажившая рана, снова открылась и начала кровоточить.       За эту ночь она уже трижды проснулась в холодном поту из-за кошмарного сна.       Уже две недели ей каждую ночь подряд снится один-единственный сон — как Фэш сначала ударяет её по лицу в коридоре, а потом убивает.       Она так часто видит этот кошмар, что уже начинает верить, что так и будет. Она боится любого шороха, вскрикивает от любого громкого звука. Всё время оборачивается и смотрит, не идёт ли кто за ней.       Она вытерла непрошеные слезы покрывалом, и всхлипывая, снова улеглась головой на подушку и натянула одеяло до самого подбородка, но сон не шел. Перевернулась на спину и нечаянно посмотрела на часы — 08. 26 — завтрак в Черноводе начинается ровно через четыре минуты.       Василиса нехотя оторвала голову от подушки, встала на ноги и открыла свой шкаф. Через минуту она уже была одета и, закрыв за собой дверь, начала спускаться по лестнице на завтрак.