Все, что я видел, не имеет смысла

И решать нечего, не на что и нечем, Я бы сидел и топор свой чистил, От мыслей о звёздах закончится вечер, Как и все мои следующие жизни. Как и все мои сверкающие стилеты, Что неоднократно меня с того света спасали, И мне бы кто-то дал ещё лучей света, От которого хочется спрятать глаза. И подолгу сидеть, закрывая шторы, Наливая спирт, и ни о чем не томиться? Кто же виноват в том, что наши моторы, Давно перестали быть сердцами и перестали биться? И виноваты все. Виноваты звезды, виновато вино, Виновата холодная ночь, бандиты и толстые пальцы, Тот, кто вчера сказал тебе — «не печалься», Сегодня утром вышел в окно. Виноватый стол с виноватыми стульями почернели от злости, Кто обвинён, пышет яростным гневом-огнём. Кто-то ночью убьёт тебя, обглодает кости, Кто это будет? Мы тут только вдвоём. Собрать совет можно, кричать, стоя на пьедестале, Собрать толпу, взять вилы и, страх, От которого кровь стынет в жилах, тебя прогнали, Не дав объяснить философию твоих драк, Драк с кем-то на улице, драк с бывшим другом, С собакой, с самим собой или с бомжом, Который, увидел тебя и смел подумать, Что к этому психу лучше не лезть на рожон. А ты услышал. И руки взмокли. Да как он смеет? Да он не судья! И проснулась жажда крови, вас видели в окна, Точнее психа, бьющего по лицу самого себя. Открыть тайну? Все то что я видел, не имеет смысла, Я отговаривать не стану, если говорить обо мне. Но если захотеть жить и снова вернуться к жизни, Придётся ей запалить вдвойне. Бродить по лесу, собирать травы, Есть перец, убивать виверн, Пока твои руки по локоть в крови не станут, Можно не прийти. Сказать — заболел, Сказать, что ты больше не можешь выйти, Что двери заклинило, или нет никаких дверей. Что кот заболел и совсем не мурлычет отныне, Что тебя просто не было и нет. И поэтому не придёшь. Останься дома. Сядь к окну, укутайся в шаль, Ты в безопасности, тебя не тронут, Достань свой топор и начни чистить сталь.