Ветер играет на арфе

      Вот я вновь просыпаюсь в этой комнате. Я всё ещё не знаю, где я. Опять осматриваюсь и понимаю, что ничего не изменилось. Справа от входа, в углу, стоит большой деревянный стол, рядом с ним два стула. Чуть дальше, около окна, стоит кресло. Я же сижу на одноместной железной кровати. На ней лежит жёсткая подушка, а голубое одеяло сдвинуто на край кровати. Слева от неё стоит тумбочка, на ней ночник, которым я никогда не пользуюсь.       Я нахожусь здесь уже давно. Не знаю, сколько — я не считала. Может, неделю, может, месяц, а может и больше. Тут так хорошо и уютно. Меня практически никогда не беспокоят. Правда, иногда ко мне приходят люди, кажется, их называют «врачи». Они одеты в длинные белые халаты и такого же цвета шапки. Они приходят перед тем, как ты начинаешь играть. Врачи вкалывают мне что-то, после чего я успокаиваюсь и перестаю говорить. Говорить с тобой.       Меня пробирает дрожь, поэтому я беру одеяло и закутываюсь в него. Вот кто-то заходит. Это, кажется, моя мама. Наша мама. Я горько улыбнулась. Ты ведь оставил нас одних. Но нет, я не виню тебя. Ты не виноват. Виновата только я.       Вот мама даёт мне какую-то книгу. Я бормочу уже давно заученное «спасибо» и пытаюсь рассмотреть название книги. Я вижу буквы, но они не хотят складываться в слова, поэтому я просто открываю её и начинаю бегать глазами по строчкам, ничего не понимая. А мама всё стоит напротив меня и пытается во мне что-то разглядеть. Я не знаю, что. Она всё стоит и смотрит, долго, пристально. Потом на её лице появляется улыбка, полная боли, а по щеке катится слеза. Сразу после этого она быстро разворачивается и уходит.       Я смотрю ей вслед, а когда дверь закрывается, отбрасываю книгу и жду, когда ты начнёшь играть. Это будет не скоро. Мне нужно бы чем-то заняться. К примеру, попробовать прочесть книгу, которую принесла мама. Но я не хочу. Я просто буду ждать тебя.       Кстати, сегодня придут ещё слушатели. Например, та девушка из соседней комнаты. Она очень буйная — полная противоположность меня. Судя по звукам, доносящимся из её комнаты, она каждый день бьётся об стены и кричит. Или, например, парень, который рисует много странных картин и символов на стенах своей комнаты. Однажды он выбрался из неё и изрисовал весь коридор. После, люди в белых халатах стали колоть ему успокоительное. Но иногда этих двоих пускают ко мне. Врачи знают, что тут они становятся спокойнее. Это правда. Когда ты начинаешь играть, они успокаиваются. Я успокаиваюсь.       Я всё ещё жду. Жду и начинаю вспоминать. Я помню, братишка, как мы с тобой катались на наших байках. Помню, как нам было весело. Последнюю нашу поездку я тоже помню. Мы ездили по самой длинной трассе в нашем городе. У нас всё было хорошо, мы успевали вовремя свернуть и ни во что не врезаться. Но… Ты на огромной скорости хочешь повернуть, не успеваешь и врезаешься в каменный забор. Насмерть. Я тогда пролила много слёз и, возможно, после этого стала жить здесь.       Из мыслей меня вырывает лёгкий стук в дверь. Я ничего не говорю — это не нужно. Тёмная макушка медсестры просовывается в дверь и спрашивает, могут ли войти другие люди. Я киваю, и ко мне заходят парень и девушка. Они садятся рядом со мной. Слышится щелчок замка — нас надёжно закрыли, чтоб мы не смогли убежать.       Мы все сидим тихо. Никто не шевелится. Из приоткрытого окна из-за решёток подул ветер. Я знаю, что это ты, брат. Я уверена в этом. Это точно ты, только в облике Ветра. Ты медленно проходишь по всей комнате и ласково гладишь меня по щекам. Я улыбаюсь. Тихо идя, ты опускаешься на стул в углу комнаты и начинаешь играть.       Ты играешь моё любимое произведение. Я, к сожалению, не помню ни его названия, ни его автора. Но первые аккорды этой мелодии откликаются в моей душе радостью, воспоминаниями из детства.       Как же прекрасно звучит арфа. Ты перебираешь струны своими длинными пальцами. Ты наслаждаешься игрой. Я это вижу потому, что я вижу тебя. Я помню, как ты играл мне на этом инструменте, когда я была маленькая. Я всегда засыпала под эту прекрасную мелодию, как и засыпаю сейчас. Ты продолжаешь играть, а я уже почти сплю. За ребятами пришла медсестра и забрала их.       Вот ты уже последний раз проводишь пальцами по струнам — и мелодия обрывается. Концерт окончен. Почти уснув, я чувствую, как ты подходишь ко мне и целуешь в щёку. Как это было раньше. Как это было всегда. А я засыпаю с улыбкой на лице. До утра меня уже ничего не сможет разбудить. Там, во снах, я вижу ту жизнь, в которой ты ещё жив, и вся наша семья счастлива.

***

      И вот опять утро. Из палаты той странной девушки доносятся крики. Люди в белых халатах пытаются её усмирить. В другой палате парень опять рисует. А я сижу на полу в углу комнаты и смотрю в одну точку. И так каждый день.       А ты, Ветер, продолжаешь играть на арфе…