История Маленькой Разбойницы

1. – Амалия. – Что? Герда недоуменно посмотрела на свою похитительницу. Та как раз перестала точить огромный нож и теперь проверяла остроту лезвия. – Меня так зовут – Амалия, – пробурчала Маленькая Разбойница, не поднимая головы, и снова взялась за брусок. Шаркающие звуки возобновились. – Красивое имя, – сообразила, наконец, что-то сказать Герда. – Ну да, – фыркнула девушка. ­– То есть, имя-то может и красивое, но совсем мне не подходит – это любой скажет. Она тряхнула черными кудрями и выбросила перед собой руку с зажатым в ней широким клинком. – Ну, какая же это Амалия? – воскликнула она. Судя по всему, вопрос был адресован не Герде, а отразившемуся в лезвии двойнику, поэтому белокурая девушка промолчала. Она опять постаралась незаметно ослабить грубую веревку, которая впивалась в запястья, но онемевшие руки ее совсем не слушались. И, что совсем плохо, на этот раз ее манипуляции не остались не замеченными Маленькой Разбойницей. Она прекратила любоваться собой, вскочила с места и, сдвинув брови, двинулась к девушке. «Неужели вот он, мой последний миг?», – подумала Герда, бледнея. Она старалась втиснуться дальше угол, но спина уже и так упиралась в холодные камни. Расширив глаза, она смотрела, как Амалия, сжимая в руке нож, приближается медленно, словно танцуя. На устах Маленькой Разбойницы играла опасная улыбка, и Герда приготовилась встретить самое страшное. Лесные птицы и зверьки, томившиеся в клетках, старались сжаться в комочек и стать совсем невидимыми, вздрагивая от каждого шага своей хозяйки. «Неужели все было зря?!» Так много дней в поисках названого брата. И все напрасно… Амалия подошла совсем близко. Северный олень нервно переступил копытами в своей клетке и плотно зажмурил глаза. Одно бесконечное мгновение девушки смотрели в глаза друг другу. Потом Маленькая Разбойница повела лезвием, и Герда тихо вскрикнула. И сразу почувствовала, что ее руки ничто больше не связывает. – Ты… решила освободить меня? – недоверчиво спросила она, еле переведя дух. – Еще чего! – нагло рассмеялась похитительница. – Веревка больше не нужна, ты и так никуда не денешься. На много миль вокруг глухой лес, а из твоих прекрасных коней сделали кровяные колбаски. Герда тяжело вздохнула. – Тебе что, больно? Не дожидаясь ответа, Амалия отбросила нож и схватила руки девушки в свои. – Какая ты неженка, – удивилась она, так и сяк поворачивая ее ладони. – Я сейчас! Она стремительно вышла из комнаты, но тут же вернулась, подобрала с пола свой огромный нож и, проведя им, словно невзначай, по прутьям клетки Северного оленя, отчего тот страдальчески вздрогнул и снова зажмурился, убежала, плотно закрыв за собой дверь. Герда посмотрела на запястья. Они были все в ссадинах. Но ее терзала совсем другая боль. Кай… Кто теперь спасет его? – А ну, давай сюда, к свету! – скомандовала незаметно вернувшаяся Амалия. Герда осторожно выбралась из своего угла. Короткий день кончился, в маленькое окно комнаты смотрела тьма. Но в руке Маленькой Разбойницы горела лучинка, очерчивая светлым кругом пространство на пару шагов от нее. – Ты еще и замерзла, – недовольно заметила Амалия, трогая окоченевшие руки девушки. – Если бы ты оставила мне варежки или муфту, – хотела было возразить Герда, но Маленькая разбойница снова прервала ее, привычно фыркнув свое «еще чего». Она приютила лучинку на выступе стены – судя по застывшим каплям свечного сала, это было привычное для нее место – и сняла с банки облезшую эмалевую крышку. Пальцы Амалии, вопреки ожиданиям, не причиняли боль. Желтоватая мазь с резким запахом впитывалась в кожу очень плохо, и девушка терпеливо снова и снова втирала ее в израненные запястья Герды осторожными, почти ласковыми движениями. «Оказывается, ты можешь быть и такой?...» Пользуясь тем, что она смотрит сейчас на ее руки, Герда рассматривала Маленькую Разбойницу. Ее волосы, глаза и брови были черными, и сама она была очень смуглой, но при том ее щеки были бледны – почти той же бледностью, как щеки Кая перед тем, как ему пропасть. – Ты когда-нибудь слышала о Снежной Королеве? – спросила Герда. На секунду вскинув на нее удивленный взгляд, Маленькая Разбойница ухмыльнулась: – Ее слуги и стаи белых мух то и дело проносятся мимо, а она сама никогда не заглядывает в наш лес. – Почему? – Потому что боится моего отца! Заметив недоверчивый взгляд девушки, Амалия рассмеялась: – А что? Ты же видела моего папашу!.. Так, ну, вот и все. Больше не болит? Герда сдержанно кивнула. – Да, спасибо. Маленькая Разбойница продолжала удерживать ее руки в своих, словно о чем-то задумавшись. Уловив движение девушки, она улыбнулась – неожиданно застенчиво – и громко, как ни в чем ни бывало, сказала: – А теперь айда ужинать! – Нет, – сразу покачала головой Герда, вспомнив золотые глаза коней и их белоснежные гривы. – Ты не голодна? – удивилась Амалия. Герда отвела глаза, и Маленькая Разбойница, сообразив, в чем дело, буркнула: – Подумаешь, какие телячьи нежности! Она достала из мешка в углу зерен и насыпала их обитателям своего зверинца, а потом ушла. Герда вернулась в свой угол. Почему в хижине разбойников так холодно? Голова кружилась, и вместо одинокой лучинки на выступе стены ей мерещилось две, потом четыре… – Проснись же, эй! Амалия бесцеремонно толкала ее в плечо, и Герда нехотя разлепила глаза. Просыпаться было холодно. Очень холодно. – Я принесла тебе поесть. Это не конина, не бойся. Ешь же, ну? – грубым тоном сказала Маленькая разбойница. Герда посмотрела на стол. Лепешки и молоко. Надо же. Только съев первую лепешку, она поняла, какой была голодной. И лишь выпив горячего молока, почувствовала, как сильно замерзла. Амалия с неприкрытым интересом наблюдала, как девушка ест, и это очень смущало Герду. – Спасибо, – поблагодарила она, доев последнюю крошку. Маленькая Разбойница довольно рассмеялась и замысловато покрутила между пальцами свой нож, отчего Герда поежилась. Помолчав, Амалия потребовала: – Теперь рассказывай мне все! Как такая слабенькая девчонка ушла из дома, да еще забралась в дремучий лес! И зачем тебе нужна Снежная Королева? Ну же? Нож, которым играла Амалия, был сильным аргументом, и Герда начала рассказывать свою историю – поначалу суховато, но девушка слушала ее раскрыв рот и даже не мигая, так что понемногу Герда сама увлекалась рассказом. Она начала с того, как Кай погрозил посадить Снежную королеву на печку. Как она увезла его в своих ледяных санях. Как Герда искала его, спрашивая у реки, цветов, птиц и людей, не видел ли кто ее Кая. – Мужем королевы оказался совсем другой Кай. Но они были так добры, что дали мне упряжку коней, слуг и теплую одежду, чтобы я могла продолжить поиски моего Кая, – так решила закончить Герда свой рассказ. – А мы оказались так злы, что убили слуг, коней и отобрали одежду, – понимающе усмехнулась Амалия. – Мне все это не нужно… Я бы и нагая пошла искать Кая. Маленькая разбойница искоса посмотрела на нее, но ничего не возразила. – Спать! – решила она. – Будешь спать со зверями или со мной? «Как будто между вами есть разница», – подумала Герда. – Значит, со мной, – решила Маленькая Разбойница. Ее спальня была в другой половине дома. Идти пришлось через залу, где пировали разбойники, и Герда невольно уцепилась за руку темноволосой девушки. Та ободряюще сжала ее пальчики и прошептала на ухо: «Не бойся, тебя здесь никто не тронет». – Потому что все знают, что ты принадлежишь мне, – добавила она, закрыв дверь в спальню. Задняя стена очага, которым обогревалась зала, выходила в эту комнату, и, поскольку она была очень мала, здесь оказалось очень тепло. – Умыться можно там, – кивнула Маленькая Разбойница на занавеску. «Надо же», – удивилась Герда. Впрочем, что тут странного? Амалия была смуглой, но не чумазой. Также умывшись, Маленькая Разбойница легла рядом. Постель была узкой и не очень мягкой, но Герда так устала, что сразу стала проваливаться в сон. А вот Амалии не спалось. Она крутилась на узком ложе и не давала девушке уснуть. – Герда, – наконец, тихо позвала она. – У? – Ты не спишь? – С тобой уснешь… – Может, отправить тебя в стойло к Северному оленю? – беззлобно проворчала Амалия. – Если он такой же теплый… ммм… – Герда, ну не спи! – Да я не сплю, – поморгав, девушка тяжело вздохнула. – Ну, что? – Почему ты не забываешь Кая? Почему ищешь его? Герда задумалась. – Не спи, – ткнула ее в ребра Амалия. – Ой! Да не сплю я… Просто… я ведь забыла его, в саду у той волшебницы. Но розы выросли из земли и напомнили мне о нем. Получается, я не могу забыть Кая из-за цветов, которые мы сажали вместе. – Но теперь твой Кай с другой. Она увезла его в своих ледяных санях, и он был не против, – язвительно заметила Маленькая Разбойница. – Так зачем же ты его ищешь? Герда молчала, и девушка продолжила говорить: – А если он не захочет вернуться к тебе? Если он тебя не вспомнит? Что тогда? – Тогда я уйду. Оставлю Кая у Снежной Королевы. Но только после того, как он сам скажет мне, что не хочет вернуться. Теперь замолчала Амалия, видимо, обдумывая слова Герды. – Ладно, теперь спи, – проворчала она, наконец. – Мне больше не хочется спать, – уныло заметила девушка. – Отлично, тогда расскажи мне еще какую-нибудь сказку! – оживилась Амалия. Слова Маленькой Разбойницы о Кае уязвили Герду, поэтому она сухо заметила: – Мне кажется, теперь твоя очередь. – Но я совсем не знаю сказок, – капризно протянула девушка, но Герда решила проявить твердость. – Ладно, – протянула Маленькая Разбойница, – я, кажется, вспомнила одну. Слушай! Давным-давно один король решил жениться. Невеста жила в северном королевстве и должна была приехать со дня на день, так что король каждый день выезжал встречать ее к кромке непроходимого леса, который лежал между их государствами. Но прошло уже три дня от назначенного срока, а принцесса все не появлялась. На третий день удивленный король и его свита увидели, как из леса вышел изможденный человек в рваной одежде. Он рассказал, что принцессу похитили разбойники, ее слуг убили, и он единственный, кто сумел убежать. Король был отважным человеком. Он не испугался разбойников, собрал солдат и отправился вместе с ними на поиски своей невесты в темном непроходимом лесу. Тот человек из свиты принцессы показывал дорогу к логову разбойников, но его мысли все время путались и поиски затянулись. Только на исходе седьмого дня король увидел бревенчатую хижину на опушке леса и разбитую карету принцессы рядом с ней. Солдаты приготовились к бою, однако король благородно предложил разбойникам отдать его невесту и сдаться, пообещав быть милосердным к ним. Из хижины ему никто не ответил, и тогда солдаты решили ломать дверь. Но они не успели воплотить задуманное – дверь вдруг растворилась и оттуда вышла невеста короля, прекрасная, как ангел. Не помня себя от радости, король бросился к ней, вознося хвалу небесам за то, что она оказалась жива. Он сказал: «Суженая моя, теперь, когда я нашел тебя, никто до самой смерти не сможет разлучить нас. Пойдем же со мной, становись моей женой и королевой моего королевства!» Но принцесса печально посмотрела на него и ответила: «Уже поздно, и я не могу последовать за тобой, храбрый король. Возвращайся в свой замок и не ищи меня больше». Он стал ласково убеждать ее, подумав, что рассудок принцессы помешался от горя, но она снова не согласилась. Тогда он силой задумал увезти ее и сделал знак солдатам. Его невеста заметила это и сказала: «Благородный король, ты до конца исполнил свой долг, но теперь ты должен оставить меня». Король воскликнул: «Но почему я должен оставлять мою любимую невесту, мою суженую?» И тогда принцесса тихо, так, чтобы только король мог расслышать, ответила: «Гордый король, я больше не твоя невеста. Вчера я стала женой Главного Разбойника. Ты свободен от своего слова. Прощай же навсегда». Король пошатнулся, услышав эти слова. Не в силах ничего ответить, он забрался на своего коня и помчался прочь, а его смелые солдаты поскакали за ним. – Грустная сказка, – заметила Герда. – Но чем Главный Разбойник так понравился принцессе? Он был хорош собой? – Не то что бы… Принцесса была бела лицом, ее волосы были золотистыми, как у тебя, а разбойник черен, смугл и вечно грязен. К тому же он сквернословил и любил ради забавы убивать лесных зверьков. – Получается, разбойник взял ее в жены силой? Но почему тогда она не уехала с королем? Ведь он так просил ее… – Ну как ты не понимаешь, – устало ответила Амалия. – Она не могла. Герда ненадолго задумалась, но потом ее вопросы возобновились: – Так значит, она была очень несчастна? И король… И разбойник тоже – ведь она его не любила? – Принцесса успела побыть несчастной недолго: она умерла, когда у нее родилась дочь. Король женился на другой принцессе и прожил славную жизнь. У них тоже родилась дочь. Она теперь стала королевой. Вот только разбойник… – Подожди-ка, так значит, та королева, которую я видела, у которой муж Кай, только не мой Кай, а другой Кай…. Значит, она дочь этого короля из сказки? А дочь принцессы и разбойника… – Герда остановилась, ошарашенная своей догадкой. – Мне надоела твоя болтовня! – отрезала Амалия. – Сказка кончилась, так что спи, или я на самом деле отправлю тебя в стойло к Северному оленю! 2. Прошла неделя. За эти дни Герда понемногу свыклась со своим новым положением. Маленькая Разбойница не отпускала ее от себя ни на шаг и днем, и ночью. Ее настроение часто менялось: вот только что она была веселой, оживленной, играла с зайцами и лисятами, метала нож или подмешивала молоко в портер, которому каждый вечер воздавал должное Ганс – добродушный пузатый монах-расстрига, самый старый из разбойников. Но уже через минуту Амалия о чем-то задумывалась, зайцы и лисы пинками загонялись в клетки, глаза девушки стекленели, в руках оказывался брусок, и она часами точила о него широкое лезвие, напевая гнусавым голосом монотонные разбойничьи песни, полные богохульств и скверных выражений. Понемногу она веселела, любовалась своим отражением на клинке, и вот снова шум, беготня, дурачества и мученические глаза Северного Оленя, вздрагивающего от каждого приближения черноволосой хозяйки… Герда испытывала противоречивые чувства. Будучи от природы девушкой добросердечной, она жалела птиц и зверьков, которые ловила в силки и удерживала в неволе Маленькая Разбойница. А еще сильнее ее возмущала собственная несвобода, которая мешала следовать цели – поискам названого брата. Каждый раз, когда она дожидалась хорошего настроения своей хозяйки и пробовала вымолить у нее позволение покинуть хижину, она слышала презрительное «еще чего». Амалия не готова была расстаться с новым обитателем своего зверинца и, самое плохое, в глубине души Герда отчасти понимала ее. Не одобряла, но понимала желание девушки, никогда не игравшей со сверстниками, удержать ее возле себя. Удержать силой, раз не получается по-другому. Рано утром разбойники отправлялись на свой зверский промысел, а Герда, Амалия и Ганс оставались домовничать. Пожилой Ганс был неповоротлив для разбойничьего промысла и уже несколько лет готовил обед для своих товарищей, стирал, латал их одежду и убирал дом. Теоретически Амалия должна была помогать ему. Но Герда ни разу не видела девушку ни за приготовлением пищи, ни с иголкой в руках, ни с каким-нибудь иным подобным занятием, свойственным девушке ее лет. Маленькая Разбойница смеялась и над Гердой, когда та пыталась помочь Гансу по хозяйству. «Оставь это, старый пень еще крепок, и отлично справится без тебя!» – заявляла она и решительно дергала девушку за руку, чтобы увлечь за собой покормить зверей, или поймать новых, или сбегать к старому ущелью, чтобы подсмотреть, как оттуда выходят тролли. Но ее проказы все меньше веселили Герду. Она подолгу смотрела на север, на белеющие вдалеке холмы и задумывалась. В их родной с Каем город наверняка уже пришла зима, но в угодья разбойников свита Снежной Королевы так и не наведывались. Белые мухи рой за роем пролетали мимо, словно огибая зачарованный лес. – О чем ты все время думаешь? – спросила ее однажды с досадой Маленькая Разбойница, когда девушка рассеянно смотрела в окно. – Я подумала о морозных узорах на стеклах, – сказала Герда. – Они всегда появляются в это время. А у вас их нет. – Еще бы! Я же говорила: Снежная Королева боится моего отца после того случая! Герда удивленно посмотрела на подмигивающую ей девушку, но не успела расспросить: разбойники как раз вернулись со своего промысла. – Третий день ничего! – громыхал великан Отто. – Ни паршивого барана, ни лося, ни кабана! – Я подоил корову, – заметил Ганс. – Подои себя, дурак! – ответил Отто и хотел прибавить несколько забористых выражений, но умолк под тяжелым взглядом Главного Разбойника. Под его взглядом всегда все умолкали. «Пошли к зверям», – шепнула Амалия Герде, и они вышли из общей залы. Отношения Главного Разбойника с дочерью казались Герде странными. Может, это объяснялось особенностями характера разбойничьего главаря. Он всегда был мрачен, даже во хмелю, и никогда не смеялся шуткам Ганса, которыми тот имел обыкновение сыпать, как из мешка. Его глаза были черными, как и, наверное, волосы – когда-то. Теперь же его голова была белой как снег. Чертами лица и смуглотой щек они были весьма схожи с дочерью, но эта схожесть не делала их близкими людьми. Никогда не видела Герда, чтобы отец с дочерью говорили о чем-то, кроме самых необходимых житейских вопросов, ни разу за всю эту неделю он не обнял Амалию и не поцеловал в лоб перед сном. Может, он не хотел проявлять чувствительность перед своими товарищами, думала иногда Герда. Но и когда отец с дочерью оставались наедине, то общались так же. А главное – взгляд Главного разбойника. Казалось, он наливался еще большей тяжестью и холодностью, когда он смотрел на собственного ребенка. Поэтому, и еще по другим причинам, Герда, едва они вошли в зверинец, тут же спросила: – Амалия, что же не поделили твой отец и Снежная Королева? Почему она не заглядывает в ваш лес? – Не зови меня Амалией, – потребовала девушка вместо ответа. – Вчера тебе это нравилось, – попробовала возразить Герда. – Вчера! – таким тоном, как будто это слово все объясняло, повторила Маленькая Разбойница. – Хорошо, как мне называть тебя? – покорно переспросила Герда, решив не заметить очередной каприз переменчивой девушки. – Называй меня маркиз! – Маркиза? – Маркиз! – упрямилась Амалия, сама смеясь своей прихоти, но стараясь скрыть этот смех. – Хорошо. Так ты можешь рассказать мне… маркиз… что случилась у твоего отца и Снежной Королевы? Пожалуйста? Амалия пожала плечами, словно показывая этим незначительность истории. – Я почему-то ничего не помню об этом. Только то, что они рассказывали, – она кивнула в сторону залы. – Мне нравился снег. Это я помню. Я всегда ждала, когда он выпадет и накроет всю землю, и тогда, по свежим следам, так просто выследить любого зверя, и понять, где лучше расставить ловушки, хотя, вот, конечно, зайцы – это просто удивительно, какие они хитрые, но если знать их хитрости, то поймать их проще простого, я думаю, даже такая растяпа, как ты, могла бы научиться, кстати, давай завтра возьмем моего волчонка и пойдем к дальнему водопаду, я видела там вчера много разных следов и мы бы могли… Герда нетерпеливо вздохнула, и «маркиз» вернулся к сути повествования. - Так вот. Первый снег выпал тогда очень рано. Я так обрадовалась, что выбежала в лес в одной рубашке и юбке и сама не заметила, как оказалась на далекой поляне. Это такое место… я тебе его не показывала. Все было белым: деревья, кусты, а траву было уже не рассмотреть – ее словно накрыли толстым слоем ваты. Я вышла в центр поляны, задрала голову вверх – снег все сыпался и сыпался, но, хотя на небе были снежные облака, темно не было: словно какой-то серебристый светящийся туман окутал лес. Это было красиво, действительно, очень красиво, и я стала смеяться и кружиться на поляне. - И тебе не было холодно, – утвердительно заметила Герда. Она успела заметить, что девушка никогда не мерзнет. - Немножко было, – не согласилась Амалия. – Так вот, я кружилась и вдруг заметила снежных куриц, летящих по небу. Мне так давно хотелось поймать одну в свой зверинец! - Снежную курицу? Она же растает? – удивилась Герда. - Я тогда об этом не думала, – махнула рукой Маленькая Разбойница. – Потом, она могла бы жить в холодном погребе… я бы что-нибудь придумала! Так вот, я подпрыгнула вверх, чтобы ухватить одну за крыло, и вдруг сильный вихрь подхватил меня, и швырнул оземь. Я встала и отряхнулась от снега, поэтому не знаю, с какой стороны она появилась на поляне. - Она? - Снежная Королева. - Ты видела Снежную Королеву?! - Да, – обычным беспечным тоном ответила Амалия. - И что же произошло? - Ну… она молчала и только смотрела на меня своими глазищами. А они у нее такие! Как льдинки, на которые смотришь сквозь свет, прозрачные и голубые. - Ты испугалась? - Еще чего! Это же она оказалась в лесу моего отца, а не я в ее Ледяном чертоге, – самоуверенно ответила Амалия, и Герда ей сразу поверила. – Поскольку она молчала, я решила заговорить с ней. «Отдашь мне свою курицу?» – спросила я. Снежная Королева только усмехнулась. Это так разозлило меня, что я зачерпнула пригоршню снега и бросила в нее комок. - Ну ты отчаянная, – заметила Герда. «Как мой Кай», – продолжила она про себя мысль. - Но когда снежок долетел до нее, то превратился в ледяной цветок, – продолжала рассказ Амалия. – Она взяла его в руку и даже не разозлилась. «Так ты отдашь мне свою курицу?» – снова спросила я. И тогда Снежная Королева сказала: «Хочешь жить в моем дворце? С тобой будут играть снежные барсы и белые медведи, ты будешь складывать из ледяных кубиков фигуры – какие захочешь, и кружиться в вальсе в огромных ледяных залах, любуясь собой в огромных зеркалах. Я дам тебе разноцветных стекол и покажу, как складывать из них Северное сияние. Ты будешь распевать песни, а эхо будет разносить их по дворцу, и будешь кататься со мной в ледяных санях по всему миру». «А снежные курицы?» – спросила я. «Их сколько хочешь бегает во дворе, рядом с моим дворцом. Они будут играть с тобой в пятнашки и возить на санках». Она так смотрела на меня, что мне хотелось ответить «да», но потом я почему-то вспомнила, как люблю лето и купаться в речке у водопада, и как весной прилетают птицы, и в лесу становится невозможно шумно от их радостного гомона и щебета… Я не смогла ей ничего ответить. - А потом? – спросила нетерпеливо Герда, потому что Маленькая Разбойница замолчала. - А потом пришел мой отец и прогнал ее. С тех пор она не суется в наш лес, и у нас не бывает зимы, – устало ответила девушка. - Как же он ее прогнал? - Я не помню. После того, как он появился на поляне, я ничего не помню. И вообще, хватит уже о ней! Давай лучше танцевать! Она выскочила в центр комнаты, потянув за собой Герду. – Тур вальса? – галантно предложила Маленькая Разбойница. – Кто же тебя научил тебя таким хорошим манерам, маркиз? – улыбнулась Герда, когда руки Амалии осторожно обхватили ее стан. – Врожденный аристократизм, – скромно ответила девушка, начиная кружить их по комнате. Звери удивленно качали головами в своих клетках, наблюдая за танцем, филин ухал, а Северный олень качал украшенной ветвистыми рогами головой в такт песенке, напеваемой Маленькой Разбойницей. Она была не из тех, что слышала от нее Герда, когда девушка оттачивала свой нож. В ней было что-то о принце и принцессе, счастье и пенящемся в кубках вине. «Будем всегда мы с тобой, суженый мой, суженый мой», – повторялось в припеве, и Герда, как всегда, вспомнила о Кае. «Где же ты, милый? Что тебе посулила Снежная Королева, что ты забыл о своей Герде?» – с грустью подумала она и положила голову на плечо Амалии. Та понемногу замедлила танец и замолчала. Ее руки стали гладить волосы и плечи Герды. Это происходило часто, почти всегда – перед сном, как небольшой ритуал. Маленькую Разбойницу восхищали гладкие пряди этих светлых длинных волос. Вот и сейчас она перебирала волосы, любуясь их золотистым оттенком, и понемногу желание утешить девушку сменялось другим. Более сильным, ярким. О, нет, опять это! Герда молчала, ее глаза были прикрыты. «Ну, спасибо за танец», – сказала Маленькая Разбойница, разрывая объятие. Филин разочарованно ухнул, и она незаметно для подруги погрозила ему кулаком. Ложась спать, Герда подумала, что в истории Маленькой Разбойницы много неясностей. Как бы узнать, что тогда случилось на самом деле? Но она решила не расспрашивать, тем более девушка вела себя вечером очень странно: молчала, не поддразнивала Ганса, не щекотала острым лезвием горло Северного оленя, да и вообще куда-то забросила свой любимый нож. – Обними меня, – попросила Маленькая Разбойница. Герда привычно обвила рукой худое тело девушки, Амалия положила свою руку поверх ее. Так они и уснули. 3. Прошла еще неделя. Дни становились все короче и холоднее, а по ночам на усыпанном звездами небе полыхало Северное сияние. «Наверное, это Кай складывает разноцветные стеклышки в Ледяном чертоге», – думала Герда, глядя в окно. Ее сердце рвалось к нему, но убежать не было никакой возможности, ведь Маленькая Разбойница по-прежнему не разлучалась с ней ни на миг. Вот и сейчас они сидели в ее спальне и читали каждая свою книжку. – Ты все время грустишь. В голосе Амалии прозвучал упрек. Герда молчала, и Маленькая Разбойница решила зайти с другой стороны. – Что может тебя развеселить, скажи? – Ты знаешь, – последовал краткий ответ. – Знаю… Но это так сложно. Почему ты не можешь быть счастлива здесь, со мной? Ведь… я так люблю тебя. Это было первое признание и, говоря эти слова, Амалия не могла унять дрожь в голосе. Герда посмотрела ей в глаза. – Я тебя тоже люблю. Но Кай – это совсем другое. – Почему? Потому что вы сажали с ним розы, а со мной нет? Амалия вскочила с места и нервно заходила по комнате. – Кай выбрал не тебя! Он уехал со Снежной Королевой, он выбрал ее! А я… я тут, рядом и сделаю для тебя все, что ты хочешь! Герда с болью в глазах следила за лихорадочными перемещениями девушки по комнате. Она как никто другой понимала это гордое сердце. – Ну почему так? Почему ты не можешь ответить на мою любовь? – сказала Амалия, остановившись. Безумная надежда горела в ее глазах. – Ты самое прекрасное, самое драгоценное, что у меня есть на свете! – И потому тебе непременно нужно владеть мной? – грустно спросила Герда. – Я хочу этого… но не так, – признала с горечью Маленькая Разбойница. – Я хочу, чтобы ты забыла Кая и была только моей. – Это невозможно, – мягко, но убежденно возразила Герда. – Кай всегда будет в моем сердце. Амалия потянулась к поясу, чтобы привычным движением метнуть в стену нож, как она всегда делала, когда была раздражена, но его не оказалось на привычном месте. Тогда она стукнула кулаком по столу и разрыдалась. – Подожди, не убегай. Герда преградила смутившейся девушке путь к бегству и взяла ее за руку. – Сегодня я буду с тобой, – медленно сказала она. – Не плачь. Первый поцелуй был таким долгожданным, что Амалия не могла ни о чем думать, и просто жадно пила сладость этих губ. Дрожа, она крепко обняла девушку и застонала от наслаждения, когда почувствовала, как руки Герды ответно обвили ее талию. Но это же заставило Амалию опомниться. Она отшатнулась от девушки и отошла от нее на пару шагов, чтобы замереть у стены со скрещенными на груди руками. – Вот... Оказывается, я ничем не лучше своего папаши, – с презрением сказала она. – Ты лучше. Герда сделала шаг к девушке, но та упрямо потрясла головой – Мне не нужно, чтобы ты делала это из жалости. – Это не жалость, – мягко сказала Герда и взяла ее руки в свои. – Я люблю Кая, и так будет вечно. Но есть вещи, которые должны быть сделаны. Эта ночь. Она у нас будет. Потому что, я думаю, это правильно. И еще… ты слишком красива. Я не предлагала бы этого тебе, если бы сама не хотела. – А завтра… – Ты поступишь так, как велит тебе сердце. – Да, – кивнула Амалия. Она понимала, что выбор был сделан давно. И Герда понимала это тоже. 4. – Где же все звери? Герда удивленно осматривалась в опустошенном зверинце. Клетки были пусты, только Северный олень сиротливо стоял в своем стойле. – Там же, где скоро будешь ты, – весело ответила Амалия. – На свободе! Она перерезала путы на ногах Северного Оленя и вывела его во двор. – Отвезешь ее к самому Ледяному чертогу. Не подведи. Хорошо? Олень медленно кивнул. – Твоя шубка, варежки, муфта, хотя нет, лучше я оставлю ее себе, – тараторила Маленькая Разбойница. – Поторопись же! Герда не двигалась с места. – Ты дорога мне, – сказала она. – Пообещай, что с тобой все будет хорошо. – Конечно, будет, – улыбнулась Амалия. – А если вдруг заскучаю, то начну ходить на промысел вместе с папашей – убивать и грабить прохожих! – Разумеется, – фыркнула Герда. Последнее крепкое объятие, и светловолосая девушка уселась на оленя. – Прощай! Спасибо! Олень с всадницей быстро скрылись за стволами деревьев, но голос Герды – родной, любимый голос – долго звучал в ушах Маленькой Разбойницы. – Ну, теперь за дело, – пробормотала, наконец, она себе под нос. Девушка вернулась в дом. Ганс как всегда хлопотал у очага. – Расскажи мне про дальнюю поляну, старина, – сказала девушка, подходя сзади. Толстяк вздрогнул, и огромная чугунная сковорода вырвалась у него из рук, наделав много шума. – Твой отец запретил говорить об этом, – сказал он, испуганно глядя на девушку. – Знаю. Мой отец хороший колдун, когда надо сражаться. Или опутать чарами свое логово, чтобы никто нас не нашел. Но его магия не властна над человеческими сердцами. И вот она рассеялась: я вспомнила все, что случилось тогда на поляне. Мне нужно лишь, чтобы ты сказал, как найти туда путь. – Боже милостивый, что же мне делать! – всплеснул руками расстриженный монах. – Он убьет меня! – Нет, – покачала головой девушка. – А вот я могу. – Ты и правда все помнишь? – недоверчиво переспросил Ганс. – Да. Она сказала: я всегда могу передумать. Она готова вечно ждать меня. Мне только надо снова прийти на поляну. И позвать ее. – Господи спаси и помилуй, – прошептал мужчина, не сводя с нее растерянного взгляда. – Раз так, то кто тебя теперь удержит? Ноги сами выведут тебя по лесу в то место, если твое сердце действительно этого хочет! – Мое сердце… спасибо, Ганс! Она поцеловала старика в щеку и не оглядываясь выбежала в лес. Девушка бежала по лесу, и ноги сами несли ее, как и предсказывал Ганс. Вот еловый борок, а за ним был небольшой осинник, но что это – вдруг огромные ели расступились, и она оказалась на широкой поляне. – Моя Королева, – тихо позвала девушка, – я пришла. 5. – Нет!!! Звери разбегались с дороги Главного разбойника, страшась его рыка. Он стремглав несся на буром волке в сторону волшебной поляны. Нехорошее предчувствие не покидало его с утра. И не зря. Снежные мухи. Впервые за эти годы. Он отгонял от лица снежинки, а те все роились, словно издеваясь над ним, смеясь над его слабостью. Он не смог удержать рядом с собой любимую женщину, и она умерла, страдая и ненавидя его. А теперь и их дочь его оставляет. Главный Разбойник знал, что это случится, но зачем, ах, зачем так скоро, когда он не успел еще обратить свое сердце в неспособный чувствовать и страдать кусок льда! И он погонял волка, уже предвидя, что не успеет. 6. – Сюда несется твой отец, – заметила Снежная Королева. – Значит, нам надо поторопиться, – улыбнулась Амалия. Они стояли на поляне, а снежинки, не теряя времени, уже снимали мерку с девушки – ведь чтобы сшить свадебное платье и фату, у них было совсем мало времени. – Так ты готова? – уточнила Снежная Королева. – Наверное, я была готова еще тогда, – пожала плечами девушка. – Особенно если вспомнить, в какой интересный момент появился мой папаша. – Когда я поцеловала тебя в первый раз, – усмехнулась женщина. – И теперь мне никогда не бывает холодно, – гордо подтвердила Амалия. – Но когда твой отец заставил тебя вспомнить о лете, ты передумала, – все еще сомневаясь, протянула Снежная Королева. – Действительно ли это свободный выбор твоего сердца? – Мое сердце хочет именно этого! – твердо заявила Маленькая Разбойница. – Буду наряжаться в искрящиеся белые платья, как у тебя, и кружиться в ледяных залах с полированными полами, и устраивать фейерверки, и играть с маленькими моржами и белыми медвежатами. И разъезжать по всему миру на твоих санях! – Будешь, – пообещала женщина. – Так, значит, ты хочешь, чтобы я вернула Кая этой девочке? – Да. У меня больше нет просьб. Снежная Королева пристально посмотрела на нее. – Люди… я никогда не понимала вас, хотя некоторые – такие, как ты, прекраснее самой совершенной из моих снежинок. – Есть вещи, которые не нужно понимать, – улыбнулась Амалия. – Достаточно чувствовать, что это правильно. – Тогда поцелуй меня. Второй поцелуй Снежной Королевы. Девушка знала, что после этого будет. Она храбро улыбнулась и, сделав шаг, обняла Королеву, а потом поцеловала ее в ледяные губы. Прошло мгновение, и она уже ничего не помнила о других – нежных и горячих губах. Она вообще больше ничего не помнила, кроме прекрасного лица женщины, которую только что целовала. Налетевший вихрь снежинок поднял их в небо, и то, чем теперь стала Амалия, смутно удивилось, заметив фигуру стремительно выбежавшего на поляну человека с седой головой. Девушка лениво последила за ним взглядом, но они с Королевой поднимались все выше, так, что скоро его горящие черные глаза и вся скорбно замершая фигура стали неразличимы в белой снежной пелене. *** – Герда! Милая моя Герда!.. Где же это ты была так долго? Где был я сам? – И Кай оглянулся вокруг. – Как здесь холодно, пустынно! И он крепко прижался к Герде. Она смеялась и плакала от радости. Да, радость была такая, что даже льдины пустились в пляс, а когда устали, улеглись и составили то самое слово, которое задала сложить Каю Снежная Королева; сложив его, он мог сделаться сам себе господином, да еще получить от нее в дар весь свет и пару новых коньков.