Placebo

Чанбин приходит и уходит тогда, когда ему захочется. Когда гормоны зашалят. Когда собственное эго затребует чужих слёз и полного повиновения — такое время, сейчас хочется подчинять. Минхо приоткрывает дверь, даже не смотря в глазок — кто ещё придёт к нему, одинокому и брошенному? Он отворачивается и быстро проскальзывает в свою комнату, не смотря на гостя, и кричит откуда-то из глубины: — Только недолго. Чанбин еле заметно ухмыляется и подхватывает полотенце под руки, заходя в ванную и специально, провоцируя, оставляет дверь открытой. Ли не поддаётся, только проходит быстро-быстро и вдыхает-выдыхает судорожно, будто только что марафон отбежал. И прислоняется к собственной двери, прижимая её своим телом, и сползает — сил больше нет. Хочется вышвырнуть его, но Минхо не может. Он любит подчиняться. Ли какое-то время не спал по ночам, а шум воды из ванной будоражит успокаивает — парень впервые так быстро засыпает. В неудобной позе. В старой одежде и без одеяла и подушки. Зато крепко. Настолько крепко, что, когда Со вылезает из-под душа с натянутым на бёдрах полотенцем и мокрыми волосами и подхватывает его, младший не просыпается. Лишь сопит чуть-чуть и, как маленький ребёнок, не отцепляется от Чанбина, когда тот хочет положить его на кровать. А Со это лишь в радость. Он забирается рядом и как-то жестоко, собственнически прижимает к себе. От того, как сильно сжимаются чужие руки на его талии, завтра Минхо проснётся с синяками на теле. От того, как шумно и жарко дышит парень, прижимаясь без одежды выше пояса, становится действительно горячо — но Ли не проснётся, хотя бы принципиально. Потому что в их время кто-то любит подчинять, кто-то — подчиняться. Но если бы всё было так просто, их отношения давно бы закончились. Чанбин уходит и приходит, когда захочет, и Минхо пытается изо всех сил сделать вид, будто совсем не ждёт. На самом деле каждое утро Ли просыпается с мыслью, что сегодня наконец будет лучше, чем вчера. Но в такие дни он обычно не появляется…