***
Аэропорт Ханэда мало отличался от десятков прочих, которые довелось повидать Юрию Плисецкому. Парень стоял рядом с лентой выдачи багажа, сложив руки на груди, нервно отстукивая носком конверсов с ярким тигриным принтом незамысловатую мелодию. Все его вещи уместились в небольшой кожаный дорожный рюкзак. Да и весь Плисецкий представлял собой сейчас типичного подростка: волосы свободно лежали на плечах, узкие джинсы, толстовка с тигриной мордой и олимпийка, купленная на рынке пару лет назад во время деловой поездки в Сочи. Дождавшись свой багаж, Юра вышел из здания аэропорта. Он несколько раз был в Токио с деловым визитом, и не был против такси, если бы не одно но: цены на такси здесь были ещё больше, чем в Петербурге. Пока Юра прикидывал, стоит ли разориться на такси, или всё же попробовать сориентироваться в общественном транспорте, его окликнули по-русски: — Эй, парень! Повернув голову, Юра увидел байкера, смотревшего на него в упор. — Ты это мне? Байкер стянул с носа очки, вздохнув: — Если ты Юрий Плисецкий, то тебе. Меня зовут Отабек Алтын, я приятель Юри Кацуки. Он попросил встретить тебя в аэропорту и довезти до его дома. Или вы по-другому договаривались? Тут в памяти Плисецкого всплыл последний диалог с Кацуки, в котором он говорил, что из аэропорта его встретит хороший друг Юри. — Да, было что-то такое. Про себя же парень подумал, что бы делал этот самый Алтын, будь у него не рюкзак, а вполне себе обычный чемодан. Отабек смотрел на Юру нечитаемым взглядом, протягивая шлем: — Ты едешь или нет? Фыркнув, Юра взял шлем из рук парня, устраиваясь за его спиной. Гоша пару раз катал его на своём старом «Юпитере», так что азы того, как нужно себя вести второму человеку в седле знал на зубок. Обхватив руками талию Алтына, Юра приготовился к таким же сумасшедшим виражам, которые выписывал Гоша, но, на его удивление, Отабек вёл байк очень мягко и осторожно, останавливаясь разве что только на светофорах. Дом, возле которого они остановились, оказался небольшим, но вполне милым на вид. Отабек заглушил мотор, стягивая шлем с головы, пока Юра соскабливал себя с сидения. Размяв затекшие конечности, Юра обернулся к Алтыну, уже поставившего байк на сигнализацию. Парень оказался на жалких пару сантиметров выше, так что они казались вообще одного роста. — Идём, проведу краткую обзорную экскурсию по его дому. Внутри оказалось просторно: мебели было немного, но было видно, что она добротная, и что у хозяина дома определённо есть вкус. Навстречу им выскочил маленький пудель, тут же радостно облаяв Алтына. Тот присел перед зверьком, почесав его за ухом: — Привет, Вик-чан. Как ты здесь? Пёс радостно облизал ладонь знакомого ему человека, и сразу радостно бросился к Юре. Тот неловко почесал его за ухом, тяжело вздохнув: ему остро не хватало Путса. После проведения краткой экскурсии по дому, парни остановились на кухне. Отабек протянул Юре ключи и свою визитку: — Держи. Если возникнут вопросы, а до Юри не дозвонишься, звони мне. Юра быстро окинул взглядом простую белую визитку с именем и номером телефона, после чего кивнул: — Спасибо, учту. А ты не знаешь, тут поблизости есть какой-никакой бар? Отабек кивнул: — Есть, только всё уже закрыто. На улице двенадцатый час ночи. Юра бросил взгляд за окно, тяжело вздохнув: — Не судьба. Отабек хмыкнул, указав на шкафчик позади Плисецкого: — У Юри тут целый бар. Он сам не пьёт практически, у него аллергия на сильный алкоголь, но ему исправно его дарят на каждый праздник. Раскрыв створки шкафчика, Юра присвистнул: — Вот это нихрена себе коллекция! Вытащив на свет одну бутылку, блондин обернулся: — Не составишь компанию? Или тебе ехать надо? Немного подумав, Отабек кивнул: — Не вопрос, только отменю одну встречу. Пока Отабек с кем-то говорил по телефону на улице, Юра быстро открыл месседжер в телефоне, набирая сообщение Юри:«Ю.П.: Долетел успешно, Отабек меня встретил и провёл экскурсию по дому. У тебя клёвый друг. И, если ты не против, я малость опустошу твой бар?»
Ответное сообщение пришло через две минуты:«Ю.К.: Здорово, я тоже уже устроился. Я не буду против, даже если ты опустошишь его под ноль, я всё равно храню это для редких гостей. Слушай, тут заезжал Виктор Никифоров, говорит, что работает с твоим бывшим парнем. Спрашивал про оставленные вещи».
Юра недовольно цыкнул, после чего быстро набрал сообщение в ответ:«Ю.П.: В моей спальне за дверью спортивная сумка, там все вещи. Отдай сумку Вите, он уже сам засунет её в глотку Леруа. До связи, звони, если вдруг что. И хоть изредка тискай Путса».
Юра выключил телефон как раз в тот момент, когда Отабек вернулся. — Юри передаёт привет и даёт добро на то, чтобы обчистить его бар. Отабек едва заметно усмехнулся, стягивая с плеч косуху: — Здорово. И что ты выбрал? Юра покрутил бутылку, вчитываясь: — «Toutain» Кальвадос. Фух, сильная вещь. — Ты уже пил такое? Отабек прислонился к кухонному шкафчику, держа в руках пару бокалов. Свитер он тоже снял, оставаясь в серой футболке, заправленной за ремень джинсов. Юра невольно сглотнул, пробежавшись взглядом по крепкому подтянутому телу Отабека, облепленному футболкой и джинсами. — Пару раз. Во время поездки во Францию. Решив, что в гостиной будет уютнее и удобнее, парни расположились на разных концах небольшого дивана. — Ты любишь путешествовать? Юра откупорил бутылку, разливая напиток по бокалам: — Приходится по работе часто мотаться по командировкам. А тут, в кои-то веки, отпуск. Протянув один бокал Алтыну, Юра отсалютовал: — За знакомство. Отабек еле заметно улыбнулся, поправив: — Я бы сказал за встречу. Мы вообще-то знакомы. Хотя прошло столько времени, что вероятнее всего, ты меня и под дулом пистолета не вспомнишь. Юра удивлённо приподнял бровь, отпивая обжигающий напиток. Отабек решил объяснить: — Мы с тобой встречались на одной из конференций в Ванкувере пять лет назад. Ты только начинал раскручиваться. Я делал тебе несколько рецензий. Юра зажмурился, вспоминая: — Точно-точно! Отабек Алтын, один из ведущих критиков в мире. Чёрт, как тесен мир! А ведь именно твои рецензии тогда помогли мне пойти в гору. Чёрт, спасибо. Алтын усмехнулся, пробуя напиток, после чего отвечая: — Да брось, я тогда написал правду. У тебя действительно отличные работы. Насколько я могу знать, ты и сейчас держишь марку. Буквально перед выходом из дома посмотрел новый трейлер, который делала твоя студия — выше всяких похвал! Кроме шуток. Юра покраснел. В голову дал крепкий алкоголь на почти голодный желудок и чужая похвала. Плисецкого редко хвалили за проделанную работу, и он не знал, как на это отвечать. Отабек сидел напротив, не роясь в телефоне, не дёргаясь, оставаясь внешне абсолютно спокойным и расслабленным, будто для него было в порядке вещей встречать друзей его приятеля с аэропорта, а потом проводить для них экскурсию по дому и вместе выпивать поздно вечером в тот же день. — И часто ты так встречаешь гостей Юри? Отабек отрицательно качнул головой, забирая пустой бокал из рук Плисецкого: — Ты первый. У него и раньше были обмены домами на время отпуска, но он никогда не просил меня встречать кого-то. — А тут вдруг попросил? Отабек едва заметно покраснел: — Нет. Я сам вызвался, когда он назвал твоё имя. Захотелось пообщаться с тобой снова. Юра снова тяжело сглотнул. Низкий голос парня вкупе с алкоголем и трёхнедельным воздержанием давали о себе знать теснотой в штанах. Усевшись так, чтобы это было не заметно, Юра слегка взволновано ответил: — Тебя так зацепили мои работы? Отабек протянул ему вновь наполненный бокал, глядя прямо в глаза: — Меня зацепил ты. Я никогда в жизни больше не видел, чтобы у кого-то так загорались глаза, когда человек говорит о своей работе. Юра заёрзал на месте: — Как «так»? — Будто твоя работа — это вся твоя жизнь. У тебя глаза в этот момент становятся ещё ярче. Юра не сводил взгляд с тёмных, будто омуты, глаз Отабека. Из-за того, что диван был маленьким, они оказались буквально в полуметре друг от друга. Подавшись внезапному порыву, Юра наклонился, ловя губами тонкие, слегка шершавые губы Алтына, поздно соображая, что не спросил у того ни разрешения, ни его мнения о таких, как он. Он хотел уже отстраниться, когда на его затылок легла чужая ладонь, а поцелуй углубился, становясь более страстным. Юра едва не задохнулся от удовольствия, настолько поцелуй вышел чувственным. Оторвавшись друг от друга, парни отставили бокалы на столик. Юра тихо спросил: — Так… ты не против? Отабек так же тихо переспросил: — «Не против» чего? Блондин вздрогнул от хрипотцы, пробежавшейся по его телу толпой мурашек: — Не против того, что сейчас происходит? И не против зайти дальше? Алтын слегка сщурился, отвечая: — Вообще, изначально я хотел предложить дружбу. Но я совершенно не против увести всё в другую плоскость. Юра смущённо перевёл взгляд на серую футболку Отабека: — Только, я не особо силён… в сексе. По крайней мере, так говорил мой бывший парень. Хотя, что тут может быть сложного… Отабек прервал сбивчивый монолог новым поцелуем, легко массируя затылок Юры, успокаивая и заставляя расслабиться. Лёгкий стон был похож скорее на мурчание кота. Оторвавшись от мягких губ, он тихо спросил: — Что ты думаешь о прелюдии? Плисецкий открыл ошалевшие глаза, выдыхая в новый поцелуй, утягивая брюнета на себя: — К дьяволу прелюдии!