Анонимные чаты

Тсукишиме действительно невероятно повезло. Конечно, сначала он то и дело натыкался на озабоченных мужиков, но со временем нашел интересного парня. Его ник был Боль-в-заднице, что сначала Кея смутило, честно говоря. Но при всем этом его первым сообщением было не «го вирт?» и даже не буква «М» или «Ж». Первым сообщением было: Боль-в-заднице: умоляю, не будь извращенцем. И Тсукишима ответил, что он не извращенец. Его ник был «Обычный парень», что не могло и натолкнуть на мысль о том, что этот пользователь — извращенец. Обычный парень: Вообще-то, судя по твоему нику, это должен был говорить я. Тсукишиму это немного забавляло. Но затем завязался разговор и вот уже как несколько недель они без устали общаются. Правда из-за тренировок приходится прерываться, но это было не очень страшно. Этот парень из чата сказал, что Тсукишима может звать его Тетсуро, в то время как Кей разрешил новому другу называть себя Тсукки. А позволял он это только Ямагучи. На самом деле, он просто почувствовал, что тоже должен показать, что Тетсуро может называть его не по нику, а по чему-то более конкретному. Команда Карасуно готовилась к матчу с Некома, но эта игра будет только через неделю, поэтому можно было не напрягаться, так решил Кей, снова заходя в чат. Он сидел в столовой вместе со своей командой. Те о чем-то болтали (на самом деле, болтал в основном Хината, а остальные поддакивали), а Тсукишима получил сообщение от Тетсуро. Боль-в-заднице: хочу твое фото. Обычный человек: Только если будет равноценный обмен. На самом деле, они уже скидывали друг другу фото, но все время только по частям или фото было таким темным, что были еле различимы контуры тела. Вообще-то, это был единственный случай, тогда Тетсуро скинул глубокой ночью Тсукки фото своего обнаженного живота, но ничего, кроме очертаний тела и темноты, видно не было. Сейчас же они сговорились, что сфотографируют лицо. Тсукишима убрал телефон под стол и незаметно, как ему показалось, сфотографировал свою нижнюю часть лица. Было видно только язык, который он вытащил, желая подразнить собеседника, и шею. Тетсуро не остался в долгу и отправил такое же фото, только губы были ближе к камере, чем у Тсукки. Пальцы Кея не слушались, да и мозг немного (совсем чуточку) отказал от такого вида. Обычный человек: Хочу тебя поцеловать. Перечитав сообщение, он вдруг понял, что натворил, и щеки тут же предательски порозовели. — А Тсукишима у нас с парнем каким-то заигрывает, — усмехнулся Танака, успевший заглянуть в диалог. Правда, он не увидел ничего, кроме последнего сообщения Тсукки. Блондин оторопело уставился на товарищей, которые заинтересованно уставились на него. — Ничего подобного, — он пытался быть уверенным, но выходило слабо. Тоже самое, как Кагеяма пытался улыбаться, примерно тот же эффект, только менее пугающе. Ребята стали бурно обсуждать то, с кем же мог переписываться Тсукишима, но быстро ушли с этой темы на какую-то абсолютно другую, а Тсукки получил ответное сообщение. Он мог поклясться, что его сердце остановилось, а мозг активно приговаривал, что Тсукишима Кей — настоящий идиот и придурок, которого теперь ненавидит человек, который ему нравится. Боль-в-заднице: воу, это. неожиданно. Боль-в-заднице: и приятно. Боль-в-заднице: спасибо. Обычный человек: так ты меня не презираешь? Боль-в-заднице: нет, с чего бы? все в порядке. Оба сделали вид, что ничего не случилось, но после этого у них появилась общая песня, которую Тсукишима слушал постоянно, хоть и отрицал, что это из-за Тетсуро, который скинул ее, сказав, что она напоминает ему Тсукки. Так прошла неделя, пришло время игры с Некома. Тогда Тсукки, увидев капитана и центрального блокирующего, испытал странное ощущение, будто он где-то его уже видел. Но, никого не вспомнив, Кей встал на свою позицию, и игра началась. Они играли уже которую партию, а Тсукки никак не мог отделаться от ощущения, что уже где-то видел этого Куроо. Узнал он его только когда они оба подпрыгнули над сеткой, и Тсукишима разглядел его губы. Шокировано распахнув глаза, Кей чуть не упал, из-за чего Некома забили решающее очко. Он тут же нахмурился и направился к выходу, не обращая внимание на то, что надоедливый Хината просил еще одну игру. Куроо, сказав что-то Кенме, направился следом за Тсукки. Он тоже узнал своего собеседника, вообще-то, еще после второй партии, когда парень потянулся, разминаясь, и было отлично видно его шею, которая очень понравилась Тетсуро. Но Кей не успел об этом узнать, потому что первый написал, что хочет поцеловать Куроо. Парню это понравилось, но сам он признаваться в своей симпатии не решился. К тому же, он отлично помнил ту фотографию, в которой было видно половину лица парня, при чем нижняя часть была закрыта. — Тсукки, постой, — сказал Тетсуро, догоняя Тсукишиму, который остановился, но не повернулся. — Что? — Почему ты уходишь? — Потому что… — Тсукишима и сам не знал. — Охо-хо, да ты смущаешься, — поддел его Куроо и встал перед ним, подняв лицо за подбородок и внимательно его осмотрев. — Слушай, а в жизни ты еще лучше, — Тсукишима заметил, как Тетсуро облизнулся и смущенно покраснел. Он бы в жизни не поверил, что умеет краснеть, но оказалось, что он может побить мировые рекорды, если разговаривает с Тетсуро, который делает ему комплименты. Тсукишима промолчал и отвел взгляд в сторону, нервно сглотнув. Куроо, проследивший за движением кадыка, снова облизнулся. — Кажется, ты что-то хотел сделать, Тсукки? — как бы между прочим спросил Куроо. — Ты о чем? — вот вроде бы умный парень, а иногда тупит, как настоящий дуб. — О моих губах. Ты хотел поцеловать их. Почему не делаешь этого, Тсукки? — Тетсуро совершенно точно издевался, но Кей тут же нахмурился и, взглянув на губы, растянувшиеся в ухмылке, тут же впечатался в них своими. Куроо, не ожидавший такого поворота, сначала опешил, а затем ответил, запустив в его волосы свою руку. Тогда он смог провести по этому манящему кадыку языком, а затем стал оставлять на шее засосы, под рваные выдохи Тсукишимы, который закинул голову назад, предоставляя Куроо свободу действий с его шеей. Сказать, что товарищи Тсукишимы были в полном ауте — не сказать ничего. Они вышли из зала, переговариваясь, но, увидев, как Куроо разве что не ест шею их центрального блокирующего, который сейчас стоял, пустив руки в волосы капитана Некома. Эта команда, кстати, вышла следом за Карасуно и тоже ошалела. Все разом. Тсукки и Тетсуро заметили их только когда те, красные, словно увидели, как те лежат голые в постели, тактично кашляют. — Спорим, именно с ним болтал Тсукки? — шепотом сказал Хината Кагеяме. Тот коварно усмехнулся и покачал головой. — Даже спорить не буду. Ты посмотри на него, — Тобио взглянул на Тсукки, как и все остальные. Вся шея парня была в отметинах, а сам он отводил взгляд, заведя руки за спину. Зато Куроо был таким спокойным, как сраный айсберг, это очень бесило Тсукишиму. — Завидуйте молча, — хмыкнул Тетсуро, облизав губы и придвигая к себе Тсукишиму за талию. — То, что у вас нет того, кто будет целовать вам шею — ваша проблема. Сомневаюсь, что ваши шеи такие же соблазняющие и вкусные, как у Тсукки. Обладатель этой «соблазняющей и вкусной» шеи, смущенно улыбнулся, но взгляд все еще блуждал по травинкам, которые, казалось, тоже хихикали над такой ситуацией, когда дул несильный ветер. Зато Тсукки чувствовал, что ему не стыдно за то, что сейчас происходит, но он смущался от слов Тетсуро. Вообще-то, Тетсуро, будучи анонимом в сети, единственный, кто знал о Тсукишиме все, в плане переживаний, привычек, характера. Поэтому он понимал, что в такой ситуации он, дабы у Тсукишимы сохранились репутация и авторитет, обратил эту ситуацию в их пользу. В итоге все команды разошлись, а Тсукки и Тетсуро еще долго целовались за автобусом, вплоть до того, как Ямамото, в наглую влезший в кабину водителя, засигналил, прикрикнув в окно: — Куроо, давай быстрее, еще налижетесь! — Завали, Чмомамото! — крикнул в ответ Тетсуро, но от Тсукки отстранился. — Мне действительно пора. — Напиши, как только доберешься до дома. — Хорошо, папочка. С этими словами Куроо ушел, а Тсукишима улыбнулся, но тут же принял серьезное лицо, когда увидел ехидно усмехающихся Хинаты и Кагеямы. — О боже, просто завалите. Придурки, — буркнул Тсукки, но, отвернувшись, смущенно улыбнулся и зашагал домой. Хината и Кагеяма хихикали где-то сзади, но все, о чем мог думать Тсукишима — поцелуи и те засосы, оставленные на его шее. Все-таки, анонимные чаты иногда не так уж и плохо.