В баре «У Гриллби».
Здесь всегда шумно, хоть музыкальный автомат давно не работает, но всегда весёлые и добрые монстры болтают, смеются, шутят и наполняют это место теплотой и уютом. Это, воистину, чудесное место, чтобы расслабиться, поесть, возможно, напиться до беспамятства или просто посидеть, поделиться своими проблемами с барменом. Гриллби очень любил работать в своём баре. Это было больше, чем просто работа. Это была его
жизнь.
Но сейчас… Здесь так тихо. Гнетущая тишина… Потихоньку начинаешь слышать, как бьётся собственное сердце, как где-то появился сквозняк и даже падение пылинок, как глухой удар.
Гриллби ненавидит тишину, но сейчас он один на один с ней.
Почему так вышло? Почему все его друзья вмиг исчезли? За какие грехи? Эти слова никто не услышит, сил на то, чтобы их сказать просто не было… Хотелось умереть… Но ради тех, кто хотел бы, чтобы он был жив, он продолжит своё
лишённое смысла существование.
Сидя на полу, пытаясь спрятаться от тишины, Гриллби закрыл лицо руками, по всему телу пробежалась мелкая дрожь. Как же хотелось снова увидеть всех… Хотелось стоять за стойкой, протирать стаканы, болтать с посетителями, приносить их заказы… Душа ныла, просто не верилось, что всё это правда, хотелось верить, что это лишь дурной сон, а ты проснёшься, и Санс будет сидеть за стойкой, пить кетчуп и рассказывать свои глупые, но всё равно смешные каламбуры.
— К чёрту всё!.. — просто крик в никуда… в пустоту. — Когда всё
сбросится?
— Возможно Фриск сейчас решает
сбросить или
нет…
Тихий бархатный голос прозвучал очень неожиданно. Гриллби вздрогнул. Было необычно слышать в пустом баре чей-то голос. Но он был такой… Такой… Такой родной… успокаивающий… приятный… знакомый?..
— Хех… Я уже схожу с ума… Да-а… — огненный бармен тяжело вздохнул. — Но может это и к лучшему, что я схожу с ума… Возможно будет не так одиноко… И тишина давить перестанет… Хотя, кого я обманываю?! — голос Гриллби сорвался. По нервам, как по туго натянутым струнам гитары играл страх, отчаянье, безысходность. Ощущение своей беспомощности начало давить ещё сильнее.
— Возможно, ты сошёл с ума. А может просто я смог выбраться на волю? Падение в ядро не лучшее ощущение… — собеседник замолчал. Будто ждал реакцию своего оппонента.
Минута… Две… Три… Гриллби смотрел в пол, он не мог поверить, что
доктор W.D.Gaster жив. Но молчание затянулось, нужно было, что-то сказать…
—
Г-гастер?. Эт-то пр-равда т-ты?.. — голос дрожал, а слёзы градом катились по щекам… Но и им было не суждено продлить своё существование, они высыхали так же быстро, как и появлялись. Верить в такое чудо очень хотелось, но здравый смысл твердил обратное…
Гастер с лёгкостью перепрыгнул через барную стойку и сел рядом с плачущим Огоньком. Гриллби почти не излучал тепла и света. Это был просто комочек грусти, страха, разочарования, но его душа продолжала излучать тусклое сияние, как маяк заблудшему и потерявшему надежду капитану, плававшему много лет и забывшему, в какой стороне дом…
Гастер ласково обнял Гриллби, начал нежно поглаживать его по спине. То, что было нужно Огоньку в этот момент — поддержка. Гриллби не сдерживал слёз, он лишь сильней прижался к другу?.. Нет. К любимому. Обоим хотелось сидеть так до конца своих жизней. Но их время песчинками сыпалось в небытие.
— Я… Думал, что… больше… н-не… —но Огонька прервали, прижав к губам палец.
— Успокойся. Я сейчас сижу рядом. То было в прошлом, а сейчас настоящее, —
Гастер был спокоен, как обычно, но что-то в его голосе изменилось. Голос казался обычным, но что-то в нём было определённо не так. Возможно, нотки грусти, счастья, страха и отчаяния сплелись в этой интонации, а может из-за долгой разлуки голос казался немного другим.
Почему же Гриллби так отреагировал на появление Гастера?
Давным-давно, ведь так обычно начинаются длинные истории про любовь со счастливым концом? Истории под названием сказка? Что ж… Это сказка, но с печальным исходом.
Так вот, давным-давно, когда Гастер работал над Ядром, он заходил в бар к Гриллби каждый день. Он подолгу сидел возле стойки, когда читал, когда планировал предстоящие эксперименты, а мог просто сидеть или разговаривать с Гриллби. В те минуты и скелет, и бармен наслаждались времяпрепровождением в компании друг друга. Как-то совершенно незаметно из просто дружбы их общение переросло во что-то большее. Они стали больше времени проводить вдвоём, гуляли после работы, засиживались друг у друга в гостях. Но однажды Гастер просто исчез. Ни слова, ни письма и даже упоминания о его существовании не осталось, но Гриллби верил, ждал, надеялся. Он даже смог попасть в лабораторию, а так как он знал над чем работал его возлюбленный, то Огонёк с лёгкостью нашёл то, что ему было нужно. Но это его не утешило.Гастер упал в своё же творение — в Ядро. Это был худший день в жизни Гриллби. Несколько лет он находился в глубокой депрессии, замкнулся в себе и с головой ушёл в работу. Гриллби смирился…
Гриллби не знал, что
Гастер не умер окончательно, но воспоминания о его существовании у всех обитателей подземелья постепенно блёкли, в конечном итоге исчезая, только он почему-то не забыл. И имя
доктора W.D.Gasterа кануло в лету. Хоть он и смирился с фактом исчезновения его любви, глубоко внутри он верил, что
Гастер вернётся.
Воспоминания о прошлом волной накрыли обоих, они забыли про время, про сброс, про всё… Но время ручейком утекало от них. Всё в мире не
вечно…
— Гриллби, знаешь у нас не так много времени, может поговорим, думаю, у нас много тем для разговоров, —
Гастер рассеял тишину, которая повисла на какое-то время.
— Думаю ты прав. Тем и впрямь скопилось много. Может, как в старые времена? Съедим по гамбургеру и выпьем по чашке кофе…
— Это будет хорошее начало разговора, — поддержал идею
Гастер. — Знаешь, мне кажется стоит привести в порядок твой бар. Зарос он паутиной как-то, да и ты отвлечёшься от самобичевания.
— Хорошо, ты протрёшь пыль и уберёшь паутину, — Гриллби протянул
Гастеру его орудия труда, — а я пока помою полы, а потом заслуженные кофе и бургеры.
Какое-то время висела тишина, но огненный бармен прервал её вопросом:
— Как ты выжил?
— Я сам до сих пор этого до конца не понимаю… Можно сказать, что мне повезло. После падения в ядро, я очнулся в комнате, которая была мала, но и одновременно безгранична. Я следил за подземельем оттуда, пока в эту комнату не зашёл человек… Хех… Если б это был не путь геноцида, то думаю сейчас мы бы сидели в компании других монстров и говорили об обыденном, ведь тогда б я не испугался… —
Гастер умолк, дав время обдумать услышанное собеседнику. — Я сымитировал исчезновение, человек ушёл, а дверь оставил открытой. Так я вышел… Я жалкий трус, испугавшийся смерти.
— Я рад, что ты испугался смерти и ты не трус. Многие монстры эвакуировались, а я, наверное, верил, что увижусь с тобой, поэтому и остался… Ладно, я закончил, а ты?
— Я тоже, расставим стулья и порядок.
***
— Теперь хотя бы бар запомним чистым, может, фото на память? — откуда-то
Гастер выудил полароид.
— Хорошо, — согласился Гриллби, отставляя чашку кофе.
— Тогда, иди сюда, —
Гастер похлопал по барной стойке.
Гриллби уселся, а
учёный приобняв его сделал снимок.
— Огонёк, посмотри на меня, — не успел Гриллби хоть что-то понять, как его поцеловали. Это был нежный, страстный и успокаивающий поцелуй… Будто прощальный…
— Ч-что?.. — всё что смог сказать бармен, пребывая в шоке от неожиданного поцелуя.
— Думаю, ты должен знать… Та комната — единственное место, где я мог существовать без риска исчезнуть оканчательно, но сейчас я вне её действия, взгляни на фото. Видишь? Это глюки, их не видно глазам, но полароид смог их запечатлить. А теперь прислушайся к моему голосу, он глючит. Это не сильно заметно, но так и есть… Гриллби, я рассыпаюсь, но мне так хотелось обнять тебя, сказать, что я люблю тебя. Я так много хотел сделать… Прости, что не сказал раньше… —
Гастер смахнул слезу.
Гриллби взял получившиеся фото и написал: «Гастер и Гриллби навсегда». Одно фото он отдал
Гастеру, другое положил себе в жилетку.
В Сноудене пошёл снег… Раз снежинка, два снежинка, три снежинка… четыре… пять… тысяча… миллион… миллиард… снегопад… Бар «У Гриллби» манил своим уютом…
Но никто не пришёл…
Барная стойка. Чашки кофе. Два монстра. Поцелуи. Страсть. Планы. Тишина. Неровное дыхание.
Учёный и бармен. Любовь. Надежда. Вера. Память. Поцелуи…
Гастер стал сильнее глючить, он начал таять, рассыпаться, исчезать на руках Гриллби… Их руки сплелись в замок, тела были прижаты друг к другу, а губы слились в последнем поцелуе…
СБРОС
***
Барная стойка, огненный бармен, шумящие монстры, куча заказов, новый таймлайн. Минута тишины, уединения. Одиночество, удушающая тишина, Гриллби и фотография…
Фотография:
Гастер и Гриллби сидят на барной стойке, целуются, никого нет рядом.
Подпись: «
Гастер и Гриллби навсегда».
— Я помню тебя, нашу любовь и разговоры… Я
помню… — всхлипы. Слёзы. Одиночество. — Но это не то время…
СБРОС был… А ты исчез, но я верю…
Верю…
Тесная, но безграничная комната… Удушающее одиночество, тьма, Гастер и фотография…
Фотография: Гриллби и Гастер обнимаются за барной стойкой, счастье и одиночество.
Подпись: «Гастер и Гриллби навсегда».
—
Навсегда… Я помню…
…ЗВУКИ…ТИШИНА…ДЫХАНИЕ…УДУШЬЕ…ЖИЗНЬ…СМЕРТЬ…СВЕТ…ТЬМА…ПАМЯТЬ… ЗАБЫТЬЕ…СБРОС…
