Оксюморон

       — В чём твоя проблема, Кид?       Ты моя проблема.        — У меня нет проблем.       Да неужели. Заткнись. Заткнись-заткнись-заткнись.        — Замечательно. Проблем нет, но ты страдаешь.       Он слегка дёргается от явного сарказма, но ответить ничего не может. Скажи правду. Легко тебе говорить об этом. Не обижай нашего прямолинейного Мейтантея. Да заткнитесь все!       Молчание. Он снова молчит под откровенно сверлящим взглядом.        — Хорошо, Кид. Пошли с другого конца. Как часто ты лжёшь?       Нашёлся тут психолух фигов.        — Я не лгу. Разве что каждый день придумывает отмазки на любые прямые вопросы. Но не лжёт же. Эй, хватит говорить вслух!        — А говоришь, что нет проблем.        — У меня нет проблем. И я. Никогда. Не лгу. Просто вечно играет, а потом путается в ролях, ага.        — Так. Я правильно понимаю, что говорю одновременно и с настоящим Кидом, и собой?        — Почти. Кайто тоже иногда влезает.        — Кайто? А. Всё настолько плохо, что даже привычная жизнь отделилась в маску.       Спасибо, капитан Очевидность. Без тебя-то я этого бы в жизни не заметил! Это не повод для ехидства. Мейтантей проделывает огромную работу, чтобы понять всю чехарду.       Да знает он, что Конан старается! Знает, чёрт побери!        — И как тогда... мне звать настоящего тебя?       Никак.        — У меня нет имени. Я не знаю, кто я.        — Ох... Прости.        — Тебе не за что извиняться.       Просто отстань уже. И без тебя плохо.       Он вновь молчит. Опять объятия Кида и Кайто. Так жалок, что даже маски пытаются поддержать.        — Эм. А Кид тоже идёт отдельно, да?        — Именно. Думаю, ты нас всех примерно различаешь по интонациям.        — Не только. Мимика... тоже чуть различается. И у... самая безэмоциональная, потерянная.       Жалок. Ты слишком накручиваешь себя. Хватит. Ш-ш-ш, всё хорошо. Мы разберёмся с этим. Просто хватит. Пожалуйста.        — Это как-то... неправильно. Ну, что у тебя никакого имени. Ты словно... потерял свою индивидуальность с этим.       Да что ты об этом знаешь? Многое? Забыл? Я тоже играю не свою жизнь. Ну, тот я.        — Индивидуальность есть у тех, кто знает что-то про себя.       Какая у него может быть индивидуальность? Он даже воспоминания не может разобрать. Где его? Где масок? Просто жалкое существо. Не совсем, но что-то очень близкое.        — Так. Сейчас я хочу услышать всех. Кто что думает... обо мне, например?       Хоти дальше.        — Ничего. Сложно. Наверно, я тебя уважаю, так как я — это ты. Ты... классный соперник? Я тебя не знаю, но ты мне кажешься классным.        — Итак. Четыре основные личности, верно?        — Добавь к этому оно. Которое почти по Фрейду. Импульсы, желания. То, что он никогда не озвучит, ибо эти мысли мелькают быстро, на краю сознания и выражают его истинные эмоции. У меня нет эмоций.        — Ох ты ж... Как ты с этим живёшь?!       Плохо.        — Нормально.       Он вновь затих. Слишком шумно, голова трещит, а прохладные ладони никак не помогают. Плохо. Даже выдуманные объятия скорее давят, чем помогают.        — Может... попытаешься хоть что-то говорить прямо? Хотя бы мне? Я не психолог, но хочу помочь. И логично, что если продолжишь скрывать мысли, то всё это только усугубится.       Вот же пристал. Да ладно, милашка же. И очень заботливая. Мейтантей такой, ага. И очень опасный.       От настоящих объятий он вздрагивает. Тонкие руки пытаются закрепиться где-то за шеей, пока ноги всё соскальзывают с коленей.        — Я знаю, что я не умею утешать. Но так, в теории, должно быть легче. Не думай о хаосе в голове, просто слушай моё дыхание. Сердцебиение.       Он послушно прижимается ухом к груди Конана, но в ответ обнимать не торопится. Так странно слушать сердце. Непривычно, как и неловкие пальчики в волосах.        — Я плохо тебя знаю в плане мелочей, вроде любимых цветов и продуктов. Но я знаю достаточно, чтобы попы...        — Ты знаешь маску. Одну из многих, просто самую громкую. Кид, Шиничи, Кайто, инспектор, Аоко, старик, Мори-чан, Сузуки-чан, Хакуба Сагуру, Мори-сан, Коджима Гента... Мне продолжать этот список?        — Расскажи, как ты это чувствуешь. Пожалуйста.       Зачем? Прошу...       Он неохотно задумывается, прежде чем сформулировать вслух.        — Каждая маска — это мелодия. И обычно звучит только одна. А я — это инструмент, на котором её играют.        — А сейчас звучит каждая, только с разной громкостью.        — Именно. Это какофония, что сводит с ума.       Он прижимается ещё немного. Этот странный "бум" отчего-то успокаивает.        — И теперь ты хочешь вычленить свою мелодию, ибо запутался в этом шуме. Я не ошибаюсь?       Нет.        — Не знаю. Не ошибаешься. Я бы сказал не так. Ты и ошибаешься, и нет. Он хочет не столько найти свою мелодию, сколько заглушить хотя бы немного остальные. Логично, что сложно найти какие-то ноты, когда звучат все.        — Довольно запутанно всё у вас.        — Это ты думаешь, что мир прост, говори что хочешь прямо. Меня же, как и его, с детства приучали скрывать истинные мысли. Фокусник не должен показывать, что что-то пошло не так. Вор не имеет права испугаться проблем. Даже если что-то идёт не по плану, значит, для остальных всё идёт по плану.        — Прямо парадокс какой-то и круговорот лжи.        — Я не лгу. Каждый из нас говорит правду.        — Потому что вы созданы говорить правду. Разве нет?        — Прошу прощения?        — Ты запрещаешь себе врать напрямую. При этом каждая маска говорит правду, хотя относительно тебя это ложь. Ты запутался в собственной лжи, поскольку не можешь себе признаться в том, что ты лжёшь.        — Лгать, говоря правду?.. Ты говоришь оксюморонами и парадоксами.        — Я бы сказал раньше, что это абсурд. Теперь, когда я проживаю жизнь как Эдогава Конан, я понимаю тебя немного. Совсем чуть-чуть, поскольку изображать мне надо всего двоих. Но иногда, когда я Кудо Шиничи, в мою речь встревают привычки Конана, и наоборот.        — Ты просто не умеешь играть.        — Я просто не отделяю себя от обеих ролей, как это делаешь ты. Я и Эдогава Конан, и Кудо Шиничи. Я совокупность обоих. И вынужден врать всегда ради блага других.        — Хочешь сказать, что я все мои роли разом.       Эй, депрессивный, не грусти. Вот я же не грущу, ага.        — И да, и нет?.. Мы же сами выбираем, кем нам быть?..       Хочу быть голубем. Почему не могу быть голубем? Какие проблемы могут быть у голубя с психологической точки зрения? Отобрали хлебушек?        — Скажи прямо, что ты и сам запутался в своей лжи. И теперь пытаешься вылезти вместе со мной.        — Раскусил. Наверно, я сам в это не верю, вот и не сработало.        — Говоришь мне говорить свои мысли, пока свои утаиваешь. Хочешь решить мою проблему, пока погряз в своей. Смешно.        — Вот так лучше.        — В смысле?        — Говори прямо всё, что мелькает даже на кра...        — Отстань. Тебе от этого стало лучше?       Эй, ну нельзя же так!        — Он не имел этого в виду, просто...        — Знаю. Всё знаю. Я тоже иногда думаю, когда Ран читает мне лекцию, что она — зануда. А Мори — болван, каких надо ещё поискать. В полицию тоже иногда понаберут слепых, на все улики надо указывать, потом ещё и рассказать, что было на самом деле. А они ещё и отгоняют! Такое противное ситуативное раздражение, когда вроде и люди хорошие, и ничего такого непростительного, а где-то в голове бьётся мысль:"Вы что, идиоты все?"       Это... улыбка? Вау. Давно он не испытывал такого по-настоящему, именно он, а не одна из его масок.        — А Хаттори? Я его иногда таким матом хочу обложить! Он меня при каждой встрече раз двадцать раскрыть хочет. Назовёт Кудо, сделает странное выражение лица и начнёт рассказывать, что хотел сказать "Киддо"*. Вот обычно не ошибается, а я прямо магнит его оговорок, ага. Друг-то он неплохой, да и хочет как лучше. Но самая настоящая находка для шпиона, разболтает всё и немного больше, если правильно направить. Потому и тебя понимаю: пришёл шкет и пристал со своими дилетантскими попытками помочь.        — Самокритично. Но...       Просто выскажись. Хотя бы раз. Всё равно легче будет. Я пойму, правда.       Не бойся. Всё будет хорошо.        — Но...       Ты боишься потерять меня?       Удар под дых.       Прямой вопрос. На который впервые не может никак ответить. Я боюсь. А я?..        — Но что?       Настоящие руки крепко прижимают к себе. Тёплые.       Он... создал все маски... потому что...       Похоже на то.       Заметь, только ты считаешь, что потерял право на нормальную жизнь. Всё хорошо, я обещал тебе, что создам тебе место в этом мире.        — Кид?! То есть.... Да чёрт тебя побери, что случилось?!       Чёрт. Так глупо. И ожидаемо. Такое бывает. Нет нужды смущаться этого.       Он крепко обнимает в ответ ошалелого детектива. Разумеется, не понимает.       Стоп. Не он. Не так немного.        — Мейтантей, ты такая душка!        — Ха?! Ты совсем с ума сошёл?!        — И-мен-но! Я какофония всех мелодий, весёлая и сумасбродная! Куроба Кайто к твоим услугам!        — Да что с тобой не так-то?..       Объятия крепнут, пока Кайто с удовольствием прижимается больше. Приятно. И пусть разобрался он не до конца, но теперь всё яснее и лучше.        — Всё со мной не так. Преступления, страх потери близких людей, паранойя... Но как ты дал место мне, я дам и тебе. Иди сюда, Кудо Шиничи, я приму тебя любым вне зависимости от того, вернёшь ты тело или нет.        — Дурак. Я знал, на что шёл. Если бы мне не было места в твоей жизни, ты бы меня к себе не позвал.