Сюрикены ночи

. 1-4 Главы Это 1156 году между правящим императором Го-Сиракавой и отрекшимся от власти предшественником, императором Сутоку возникло острое противостояние, что разделило род Фудзивара на два враждующих лагеря. Разгорелся вооружённый конфликт, ареной которого стала столица. В обоих лагерях все большую силу начали приобретать самураи, в стране наступила «эпоха воинов», известная как «Смута Хогэн». 28 июля вооруженные отряды обеих партий начали боевые действия в Киото. Весь город полыхал в жестоком, всепоглощающем огне, который не собирался останавливаться, уничтожая все на своем пути. Вопли людей, звуки ударов мечей о друг друга, слова молитвы, которые каждый солдат знал наизусть. Все эти звуки смешиваются в один гул, давя своим напряжением и обволакивая им все вокруг. Само солнце, будто бы не желая видеть бесполезное кровопролитие, скрывается за темно-серыми тучами дыма. Такое зрелище сложно перенести человеку, который знает о войне только из книг. Даже опытные солдаты стареют очень рано при виде пролитой крови павшего врага, который до этого был чьим-то сыном, мужем, отцом. 2 Глава Мы, спрятавшись под старыми обломками дома, не смея пошевелиться, сидели, плотно прижавшись друг к другу. Я был молодым парнем, которому недавно исполнилось семнадцать лет, а на моих коленях сидела моя сестра семи лет, с чёрными от дыма и грязи волосами, платье её было уже безвозвратно потеряно, превратившись в тряпку. Сам же я выглядел не лучше. Мелкие царапины и ссадины были разбросаны по всему телу, а мои вещи были не лучше того платья. Но такие вещи меньше всего волновали нас в данный момент. Потеряв чувство времени, мы и сами не знаем сколько так сидим и сколько еще должны сидеть. Ноги уже давно затекли, но боясь пошевелиться, мы и дальше сидели так, стараясь дышать как можно тише. Все что мы могли видеть — это небольшую расщелину, через которую пробивался небольшой лучик света, периодически меняющий свою яркость. Вряд ли нас будут искать ведь мы дети бедных людей, которые не имеют права даже на собственную фамилию. Небогатые люди часто довольствовались прозвищами, которые нередко присоединялись к именам. Но это сейчас не так важно, ведь наши родители ушли уже довольно давно, сказав нам не выходить. Но сколько нам еще сидеть? Чего мы должны ждать? Действительно ли мы в безопасности? На эти вопросы, пожалуй, немногие смогли бы дать ответ, и я понимал, что выйти, возможно, и не самая лучшая идея, но другой у меня нет. 3 Глава Когда Арата поднялся, Асука, до этого момента, сидевшая на его коленях испуганно посмотрела на него. Она не могла поверить, что после ухода родителей, её брат тоже собирается уйти, оставив её одну. И схватив Арату за ногу, она из последних сил стала удерживать его. Но поскольку сильно ослабла, не смогла держать слишком долго. Она сидела на коленях, тихо роняя слезы на землю. Казалось, что страх, голод и усталость смешались в ней одновременно, не давая подняться и пойти за братом. Безмолвно, не зная, что сказать, он отвернулся и ушел, тихо обещая прийти как можно скорее. Когда Арата вышел из развалин в лес, было уже темно, около полуночи. В нос сразу ударил едкий запах дыма, который тянулся из конца леса. Пойдя по следу дыма, он увидел ярко полыхающий замок. Самураи Сутоку, оказавшись между огнём и вражескими воинами во главе отряда из 600 всадников, бежали. Воины под руководством Киёмори ликовали в этот день добивая выживших солдат. Арате было очень тяжело на это смотреть. Хоть он и не из богатой семьи, и денег никогда не хватало на еду, одежду и другие важные вещи, но родители верили в то, что просыпаться каждое утро и засыпать каждую ночь — уже хорошо. Хотя сейчас уже неизвестно живи ли они. Борясь с самим собой юноша все-таки, как можно незаметней, стал подходить к домам, ища еду и одежду. Но в пустых домах, перепачканных кровью, мальчик нашел только кусок хлеба и покрывало, которое смогло бы защитить их от ночной прохлады. Юноша долго ходил по домам, пытаясь найти еще хоть немного еды, обходя стороной шумных солдат, но, кажется, это было бесполезно, не осталось ничего, что можно было бы съесть или продать. Разочарованный, он уже хотел покинуть это место, как вдруг увидел девушку белом платье, промелькнувшей в десяти шагах от него. Словно зачарованный, Арата со всех ног побежал за ней в лес, едва поспевая за шагами таинственной незнакомки. Было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, и последовав за ней в глубь леса, он потерял ее, не мечтая когда-либо встретиться. Все, что он смог найти, идя по её следам — это красный мешочек. В нем, насколько было видно, лежали сюрикены, что поразило юношу, ведь это исключительно оружие самураев. Надеясь на судьбу, которая все-таки позволит встретиться им еще раз, он пошел в лес, где его ожидала сестра. Когда Арата зашел, Асука, лежа на холодном полу, тихо сопела. Сев на пол, он положил её голову, но свои колени и укрыл покрывалом. Почувствовав движение, Асука быстро открыла свои большие глаза и замерла в страхе, но увидя брата она успокоилась и легла обратно на предложенную ногу. Когда сестра наконец уснула, парень почувствовал, что не сможет уснуть этой ночью. Перед глазами во мраке вертелась та девушка в красивом платье. Он не смог разглядеть её внешности, так как было темно, все что увидел юноша, это белое платье, которое так отличалось от его рваной одежды. Оно было слишком белым для этого мира, запачканного грязью и кровью людей. Вспомнив о своей находке, он снова достал красный мешочек. Взяв в руку сюрикен, Арата мог уже более внимательно осмотреть его. Орудие было сделано очень искусно и могло бы стоить довольно дорого, но все о чем он мог думать, так это найти девушку и отдать их ей обратно, ведь, возможно, они для нее много значат. 4 Глава Уснувши почти под утро, Арата не сразу понял, что спал, почти до самого вечера. Усталость, недоедание и сильные впечатления от прошедшей ночи дали о себе знать. Проснувшись, он почувствовал головную боль, которая сковала все его тело не давая пошевелиться. Прошло какое-то время прежде чем он снова мог мыслить трезво. Медленно осмотревшись вокруг, он не увидел Асуку, что не на шутку его перепугало. Попробовав встать, Арата несколько раз падал на ноги, поднимаясь снова и снова. Наконец, выйдя на улицу, он заметил сидевшую на большом камне Асуку. Она задумчиво глядела на закат, вытирая ладошкой наступавшие слезы. Я не мог подойти к ней, хотел, но ноги не двигались. Его взор устремился на закат, который сегодня был особенно красив. Сидя в развалинах, он не спал. Прижав Асуку поближе, юноша думал о закате, который пронесся также быстро, как и та незнакомка. Он сидел на холодном полу, но сердце его было горячо. Думая о той девушке, он не мог сопротивляться её таинственным чарам, окутывающим его до сих пор. Поднявшись, он уверенно вышел на улицу, лишь остановившись у самого входа посмотрев на свою сестру. Чувство вины таилось в нем, грызя его изнутри. И все же он ушел, поддаваясь мимолетному чувству. Прогуливаясь по лесу он бесцельно блуждал среди деревьев, пока не дошел до той небольшой деревни. Все в ней было сожжено дотла, будто огненный ураган промчался, сжигая все на своем пути. Но это были лишь солдаты, которым уже давно чуждо понятие человечности. Людей, которых они убили, уже некому оплакивать, память о них сгорела так же, как и дома, будто ничего не стоя. И лишь небо все знало, смывая своими слезами оставшийся пепел. Не зная куда, он шел минуя кучки грязи и пепла. Дорога давалась ему нелегко, юноша насквозь промок, а одежда превратилось в сплошной кусок грязи. Последние силы покидали его, разочаровываясь в своей мимолётной слабости, он уже и не надеялся на то, что хотя бы найдет в себе силы дойти обратно домой. Арата чувствовал вину перед сестрой и родителями, которым дал обещания приглядывать за ней. Но даже если бы он и остался, смогли бы они выжить? Устав от всего, он обессилено лег на землю. Достав свой красный мешочек, Арата слабо улыбнулся, помня о той встречи и сожалея, что не смог выполнить долг, который дал сам себе. Уходя в пучину своего сознания, он едва ли услышал громкие голоса, доносящиеся со стороны леса. Найдя в себе крупицы жизни, он привстал озираясь вокруг. Со стороны леса можно было увидеть девушку, которая так смело давала отпор солдату. Одежда ее была в грязи, а силы, кажется, были уже на исходе, но как же отчаянно она боролась за жизнь! Все естество Араты вновь подалось минутному порыву, как и в прошлый раз. Он стал подниматься, медленно, но стремительно приближаясь к цели. Но вдруг, когда оставалось совсем немного, чтобы его заметили, он замер. «Что я могу сделать?» — спросил он себя. Юноша не мог отступить, но и делать что он не знал. Оставалось совсем немного расстояния между им и солдатом, возможно он бы и увидел Арату, если бы его внимание не было переключено на девушку. Вдруг юноша вспомнил про красный мешочек и достал оттуда серебряный сюрикен. Его ноги уже не могли стоять, и он, стоя на одном колене, дрожащей рукой, метнул сюрикен прямо в спину воина, и кажется, сильно его ранил. Девушка испуганно посмотрела в сторону парня, ожидая дальнейших действий, но уставший и измотанный юноша не мог пошевелиться, облокотившись на дерево. Дождь потихоньку переставал лить, а лучики солнца пробивались сквозь облака, будто разведчики, оглядывая все вокруг. Юноша закрыл глаза лишь на минуту, чтобы собраться с мыслями, а когда открыл, то увидел, что в пяти шагах от него стояла девушка в оборванном сером, кое-где дырявом платье, и как-то с нежностью, или с грустью смотрела на своего спасителя. Арата поймал себя на мысли, что образ этой девушки смутно знаком мне, прежде чем впасть в забытьё.