Игра в дразнилки

Кили запрокинул голову, зажмурился и сделал резкий вдох, то ли от нехватки воздуха, то ли от наслаждения, - этого Лина не могла бы сказать с уверенностью. Она снова провела пальцем по его животу и поцеловала прямо над серебряной пряжкой ремня. Обнаженный по пояс Кили лежал на огромной кровати, сжимая кулаками простыни. Он снова сделал резкое движение бедрами, закусил губу, и Лина улыбнулась. Она села на него верхом и сделала пару дразнящих круговых движений бедрами. Прижала палец к его губам и покачала головой: «Нет-нет-не-е-ет…» Кили сглотнул, поглаживая ладонями ее спину: - Любишь подразниться?... Он потянул ее вниз за завязку плаща и жадно поцеловал ее в губы, покусывая их и усмехаясь тихим стонам женщины, раздавшимся в тишине спальни. Поцелуй дал Кили возможность подняться и сесть, а его рукам – скользнуть ниже по спине Лины. Он мягко сжал ее пониже спины, и она пискнула. Яркий румянец залил ей шею и щеки, и Кили, воспользовавшись ее замешательством, быстро провел языком под ее подбородком. Она запрокинула голову, позволяя ему целовать и покусывать все, что он захочет. Ее плащ мгновенно оказался на полу. - Кили… - ее голос звучал очень тихо, практически беззвучно. Пальцы Кили проникли под подол ее платья и теперь пробирались все выше, к животу. По мере его продвижения она дышала все чаще. - Что, любовь моя? – улыбнулся он, пока его жесткие пальцы осторожно нащупывали краешек ее белья. Она заерзала, запустив собственные руки в его темные волосы. - Помоги мне это снять… Кили пожал плечами, ощутимо укусил ее за ключицу, оставив на коже розовый след. Медленно провел носом по ее шее, и Лина улыбнулась, когда его щетина пощекотала ей кожу. Вне всяких сомнений, Кили был талантливым любовником. Всегда нежный, всегда внимательный. В один момент он пробуждал в ней жаркую, влажную похоть. А в следующий – заставлял замирать от нежного поцелуя. Как сейчас, и Лине пришлось напрячь все силы, чтобы сохранить самообладание. Она слезла с него и легонько толкнула его плечи, так, что он со смехом упал назад, на кровать. Лина быстро сбросила бархатное платье и белье. Кили продолжал внимательно смотреть ей в глаза, и она слегка покраснела. - Ты чудо как хороша, Лина, - он улыбнулся и снова сел. – Правда. Лина наклонила голову, сбросила обувь и выпрямилась во весь рост, ощущая внезапную прохладу воздуха на своей коже. - Теперь ты. Кили сглотнул, наблюдая за тем, как она приближается к нему и опускается на пол. В мгновение ока ее руки оказались на его коленях, и она снова начала целовать его живот. Он закусил губу, сдерживая стон, когда она взялась за пряжку его пояса. У него даже не было времени опомниться. Только что он был совершенно спокоен, и внезапно его сердце бешено заколотилось, а сам он содрогнулся в совершенном экстазе. Она резким движением выдернула его из штанов, и ему показалось, что он сейчас умрет. Ее рот был теплым и мокрым, и Кили почти перестал дышать. С каждым движением ее языка его стоны становились все беспорядочнее и громче. Кили был не в состоянии думать, дышать, контролировать себя. Наконец, она выпустила его изо рта, и он упал назад со стонами. Лина самодовольно улыбнулась, но наслаждаться победой ей предстояло недолго. Кили поднял ее и бросил на подушки; она захихикала, наблюдая, как он с ворчливыми ругательствами срывает с себя штаны, но стоило ей приподняться, как он толкнул ее назад. Он прижался губами к ее губам, а его язык ворвался к ней в рот. Кили знал, как распалить ее желание… это стало очевидным особенно сейчас, когда его пальцы нашли ее лоно и стали ласкать его с нарочитой мягкостью, еле касаясь. - К-кили… - она вцепилась в его плечо и уткнулась лицом в его шею, хныча и дергая бедрами. - Нет-нет-не-е-ет… - повторил он ее слова, которые она произнесла всего несколько минут назад. Он снова уложил ее, невесомо провел пальцами по ее икрам, потом по внутренней стороне бедер. И вдруг без всякого предупреждения набросился на нее жадным ртом и языком. Лина ахнула и застонала. Она извивалась на подушках, и Кили улыбнулся, глядя на нее. Две руки схватились за его волосы, а он начал двигать языком, чертя на ней буквы алфавита: эльфийского, потом гномьего, и даже вестрона. Это довело Лину почти до предела. Она вскрикнула и так вцепилась в него, что сначала он даже подумал, что сделал ей больно, слишком сильно укусил или вроде того. Но посмотрев ей в глаза, он увидел, что дело было не в этом, и озорно улыбнулся, когда она притянула его к себе с мольбой в глазах. Слов было не нужно, один жадный поцелуй, и он безумно, до боли хотел войти в нее. Он обхватил ее руками, двигаясь ей навстречу. Так медленно, так мягко, что Лина практически завопила: - Быстрее! Кили с готовностью подчинился, ощущая, как каждый толчок приближает его к жаркому мареву чистого наслаждения. Он понял, что Лина также приближается к вершине. Ее стоны становились все громче. Она мягко прикусила мочку его уха, и он не сдержал стона. И через несколько минут все было кончено. Покрытый потом Кили со стоном закрыл глаза и крепко обхватил Лину руками, восхищаясь той синхронностью, с которой прозвучали их финальные стоны. Он яростно содрогался, продолжая рваться вперед, в то время, как каждая волна наслаждения все больше занимала все его ощущения, не оставляя места ни для чего другого. А потом все медленно отступило, и он снова увидел прекрасную женщину в своих объятиях. Он с улыбкой перевернулся на бок. Лина легла рядом, спиной к нему, и он обнял ее за талию. - Я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, Лина, - сказал он, уткнувшись ей между лопаток. - Надо поспать, - тихо сказала она, переплетая его пальцы со своими. – Завтра мы уходим на рассвете. Кили кивнул, уже начиная ощущать охватывающую его дремоту. Да Лина и не требовала более подробного ответа. На самом деле, она уже и сама почти что спала.