Одинокое облако

Как бы вы отреагировали на похвалу в вашу сторону? Причём, не на простую похвалу, а на настоящее нахваливание вас? Что бы вы чувствовали если бы люди искренне поднимали бокалы за ваш талант? Почему-то кажется, что вы будете смущены.      А если добавить обстоятельство, что это происходит уже не в первый раз, а, к примеру, в двести тридцать пятый?       Вы начнете воспринимать это как должное, не так ли?      Для Марка Любимова, парнишки пятнадцати лет, эти нахваливания стали чем-то обыденным.      Полная Луна уже поднялась на небо в желании увидеть того самого парнишку, о котором так бурно любят говорить в городе. Тот, в свою очередь, стоя в чёрных брюках, заляпанных с задней стороны грязью, в белой кофте с длинным рукавом, смотрел на небо и радовался красоте мира, в котором он живёт.      -Послушайте!-красивой интонацией обратился к небу мальчик.-Ведь если звезды зажигают, значит это кому-то нужно нужно?! Значит кто-то хочет, чтобы они были?! Значит кто-то называет эти "плевочки"-жемчужиной?      Марк, или как его называли люди по-старше, Маркуша, заулыбался во всю ширину рта, довольствуясь стихом Маяковского, его любимого поэта. Несмотря на поздний час, рядом были слышны аплодисменты, которым Марк Любимов по инерции ответил нежным " спасибо".       -Какой большой молодец! Мальчику всего четырнадцать, а посмотри, как стихи читает! Вот кто у Любимовых растёт!-очень ярко делилась своим впечатлением полненькая прохожая , лет сорока. Рядом с ней шла хихикующая девушка, лет семнадцати, с веснушками на щечках. И звали её Аня. В честь Анны Любимовой, матери Марка. Мама Ани всегда хотела подружиться с ней, но как-то не срослось. Не было подходящего момента сдружиться. -Вот будешь выбирать себе суженого- чтобы выбрала начитанного!- добавила женщина своей дочери в более грубой форме и в тот же момент начала ржать, подобно жеребцу. Её же дочь-Аня, слегка хихикала в поддержку мамы. Марк все так же держал широкую улыбку, но мыслями был далеко не здесь. Не на сырой улице города, а чуть выше. Он как-бы парил над землёй самую малость. Ему казалось, что он как приведение, что не касается поверхности. На грязь, что была оставлена на штанине благодаря ходьбе по грязным лужам, Марк внимания не обращал. Его заботили лишь слова: Ты звал меня, писатель - я пришла! Пришла помочь тебе познать себя и мир. Именно их он проговаривал по дороге домой. Это был текст из спектакля, в котором он принимает участие. Правда, не его текст, а текст влюбленной в героя Марка, в писателя. Свой текст Марк уже давно помнил наизусть и повторять его он не находил смысла. А вот повторить текст других, на случай если партнёр собьется, куда нужнее. Вдруг его партнерша забудет текст? И тут Марк, в манере истинного джентльмена, подскажет ей: Ты звал меня, писатель - я пришла! Пришла помочь тебе познать себя и мир. И весь зал расхохочется, и весь зал зааплодирует юноше за его смелость и доблесть. Проносящиеся мысли в голове Марка радовали его. Ведь теперь в городе его могут знать не только, как хорошего артиста, но и как отменного партнёра на сцене, как истинного английского джентльмена, готового в любой момент поднести руку помощи. Так, с прекрасным настроением, мальчик дошёл до дома, открыл подъездную дверь и вприпрыжку по лестнице добрался до верхнего, пятого этажа. Грохот в подъезде будил чутко спящих соседей, чтобы те могли нахвалить мальчика за его позитив в столь поздний час. Все соседи знали о творческой жизни Марка Любимова и, как только, он допрыгивал до своей квартиры, принимались бурно обсуждать его.      -Это, случаем, не тот мальчишка, из семьи Любимовых скакал?- доносилось женским голосом с третьего этажа. Мужчина, что был с ней на одном этаже, отвечал "Да, тот самый...".-Как обычно. " Тот самый... Как обычно"- проносилось в голове у Марка и тот вновь обрадовался услышанному в свой адрес. Ведь он, как обычно, то есть всегда, является "тем самым", отличающимся от других, то есть. То есть, крутым. -Маркуша!- громким шепотом встретила своего сына мама. А тот и обрадовался, что мать проснулась ради него от грохота в подъезде и встретила. Марк отправился в теплую ванную, где начитывал себе с довольным лицом начала стиха Маяковского " Послушайте!" и вновь начал радоваться тому, что смог полюбить такого крупного поэта, как Маяковского. Для ванной у Маяковского был более подходящий стих- "Я-пролетарий!", но Любимов его по-просту не знал. Ему хватало великого " Послушайте". Он и перед сном его читал. Это помогало ему сладко заснуть, думая о красоте звёзд.