Харлин Квинзель
19 февраля 2018 г. в 19:51
У меня была возможность обдумать слова Барбары, и то, что нужно, я для себя извлек. Прошло много времени, прежде чем я смог на сколько-то продвинуться в своем исследовании. Я не стремился повлиять на ход дела о Бэтмене, я занимал лишь скромную роль зрителя, задумчиво наблюдающего за пьесой, разыгравшееся на серых улицах Готэма. Было проведено ни одно слушанье дела, а теперь оставалось только дождаться вердикта. Я ждал его со всем трепетом, на который был только способен, и признаться, это меня выматывало. А за раздумьями мне все не давал покоя лишь один вопрос, на который я к тому времени так и не получил точного ответа: почему так вышло? И я вернулся к своим расследованиям, желая добраться до истины.
Мне предстояло встретиться с другой женщиной, которая во многом не такая милая, как Барбара, но которая не менее интересная. Хочу заметить, что встретились мы незапланированно, так как я искал встречи с Напьером, а не с его невестой, но добраться до него оказалось слишком сложно, и мои поиски окончились обращенным на меня подозрительным взглядом Квинзель. Трудно не напомнить, что я совсем не рассчитывал на нее, но с другой стороны, назвать нашу встречу неудачей ни в коем случае не получиться, потому что беседа с Харлин предоставила мне дополнительную — важную, на мой взгляд — информацию.
Харлин Квинзель — это миловидная блондинка, на которую весьма приятно смотреть, а вот с характером мне разобраться почти не удалось, так как времени на это оказалось слишком мало. Поначалу она вела себя строго и делиться со мной мнением о Бэтмене и Джеке ей не очень хотелось, а в некоторые моменты я замечал в ее взгляде ярость. Но она прикрывала истинные чувства обаятельной улыбкой. Мне, конечно, пришлось ее упрашивать рассказать о своем мнении и чуточку о своих чувствах на счет неприятных слухов, кружащих, как стая стервятников, вокруг Напьера. Она восприняла мою просьбу, как издевательство, но мне все же удалось убедить ее, что я это делаю исключительно из мирных побуждений и добавил, что мои слова уже все равно не повлияли бы на ход событий скажи я о них вслух, ведь оставалось только дождаться решения суда, а во многом оно было предсказуемым. Но сейчас это не так важно.
С мисс Квинзель мне удалось завести беседу; говорила она не менее эмоционально и душевно, чем Барбара, но главное отличие заключалось в том, что ее позиция была целиком за Джека Напьера — и это меня не удивило. Каюсь, какое-то время я сомневался в Напьере, в его положительных качествах и в положение жертвы, которое, как мне думалось, было выдуманным. Но слова Харлин посеяли зерно сомнения в моей душе, и я задумался, много ли я знал о Джеке Напьере, человеке, мнения о котором расходятся до максимума и делятся чуть ли не на черное и белое?
После разговора с Квинзель, анализируя ее речь, я ясно видел, как часто она акцентирует внимание на своей нынешней жизни с Напьером, при этом упоминая, что ей не нужно об этом даже говорить, чтобы все видели. Однако она говорила, повторяла так часто, словно ей самой трудно в это поверить. Углубляться в ее личные дела мне ни к чему, самое главное, что я выявил из нашего разговора, так это то, что именно в тот момент я заметил то «особенное» между Бэтменом и Джокером, что уже после встречи с последним подтвердилось. Должно быть, Харлин не придавала значения замеченной мной особенности отношений известных врагов, а может она просто игнорировала их только для того, чтобы не тревожить свою ревнивую натуру. В любом случае чувства этой женщины мне были понятны, а под вуалью ее любви к Напьеру прятались несколько интригующих подробностей, разглядеть которые смог бы каждый.
«Я люблю разговаривать, но не люблю сплетен. Если тебе интересно знать, что я думаю об обвинениях Джека в каких-то там преступлениях, я только скажу, что это ложь. Глупо было ждать от меня чего-то другого. Джек прекрасный человек с очень чуткой натурой; я знаю его лучше и дольше, чем ты и кто-либо другой, поэтому чернить его я никому не позволю. Сомневаться в нем, как в человеке благородном, соблюдающего моральный этикет, глупость. У кого-то есть сомнения по поводу этого. Ну, кто сейчас в себе не сомневается? Никто не идеален, и он — тоже. Идеализировать кого-то — ошибка недалекого ума, но даже так для меня он идеален. Он умен, обаятелен, остроумен, прекрасно шутит. Как можно такого не любить? Да, у нас были недопонимания, он был сосредоточен на другом… на этом мерзком Бэтмене. Да, случалось так, что по утрам я просыпалась уставшая, тревожная, чувствуя себя ненужной. Понимала я тогда, что его мысли совсем не обо мне, но вспоминать об это я больше не хочу. Сейчас все по-другому. У нас все хорошо, он меня любит, как никогда прежде; его голову больше не занимает этот Бэтмен, теперь я — его путеводная звезда. Мне это так важно...
Я от него уходила уже, для этого были причины, и я не собираюсь тебе их все перечислять, но когда я увидела моего Джека на экране телевизора — такого красивого, ожившего — я вновь бросилась к нему и не считаю это чем-то дурным. Любовь не умирает. Она не умерла, а только загорелась сильнее, ведь она взаимна. Все люди меняются, и Джек — доказательство этому. Он больше не беззаботный авантюрист, а серьезный деловой человек, которому важны окружающие, важна я… Мысли об этом уже обогащают меня энергией; я поняла, что все это время ждала не зря. Будешь ли ты со мной спорить, как же страшно и больно было чувствовать себя ничем? Когда ты, между обычным делами и мыслями, вдруг задумываешься над своими отношениями с мужчиной и осознаешь, что они уничтожают тебя. Высасывают все силы, как пиявка — кровь. Все это в прошлом. А на этот самый тяжелый период в моей жизни я все равно оборачиваюсь без сожаления. В конце концов сейчас все хорошо, и мне не нужно повторять это в мыслях, пытаясь убедить себя в правдоподобности этого, ведь все уже реально. Он счастлив со мной, а я счастлива с ним.
Я не хочу говорить о Бэтмене, я бы все сделала, лишь бы больше не слышать этого имени, но я тут подумала и решила, что все же обязана высказать в адрес этого человека все, что у меня на сердце. Бэтмена пытаются защищать, даже ты это делаешь, я вижу это по глазам, а он этого не достоин. Если тебе интересно знать, почему я так считаю, то слушай внимательно и запоминай. Бэтмен — это монстр, существо, которое почти уничтожило в моем Джеке весь разум, забрало себе все его мысли, все его силы; он оторвал кусок его сердца и проглотил, не подавившись. Этого человека не интересуют проблемы других, он жесток и бесчувственен, а объектом его ненависти стал Джек, который просто… просто по глупости старался игнорировать это.
Бэтмен — чудовище, которое растоптало, унизило, почти убило Джека! Ты не знаешь, как он от этого страдал, сколько он вынес; как мне было горько смотреть на него, побитого этим злодеем. Его раны — мои раны, они причиняют мне столько же боли. И если бы я была хоть немного смелее, я бы высказала все это Бэтмену в лицо. Мне и сейчас очень хочется это сделать, но я слишком слаба, я не могу противостоять ему. Да даже ты трепетал бы перед ним, как ребенок. Это делают все, потому что они трусы, они боятся Бэтмена, его силы и безжалостности. Мне тоже было страшно, но я нашла в себе смелости поговорить с ним, и, знаешь, что? Мои опасения были правдивы. Мне никогда еще не было так страшно.
Бэтмен не предсказуем и опасен; я надеюсь его будут судить, как положено, не станут закрывать глаза на то, что вызывает опасения не только у меня. Но мы — другое дело, ведь Бэтмен разрушил мою любовь с Джеком... разрушал раньше, но теперь, когда Джек осознал, всю глупость своей зависимости, наши отношения поднялись на новую ступень, видоизменились. Его жизнь — моя жизнь — наконец обрела смысл, цель. Я все сделаю, чтобы так и продолжалось. Я буду рядом с ним, поддержу его во всем, чтобы он не задумал, и буду любить его сильнее, чем раньше.
Ты хотел знать, что я думаю о Бэтмене — вот мое мнение: это аморальный жестокий человек, против которого должен выступать каждый, в первую очередь сам Джек… Теперь Бэтмен ответит за всю свою грубость, за всю боль, что причинил нам. Уж поверь, так и произойдет».